2.2. Выбор слов и выражений

Забавный пример Р. Блакара иллюстрирует, как это может быть. Высказывания “Бутылка наполовину пустая” и “Бутылка наполовину полная” на первый взгляд констатируют одну и ту же ситуацию. Тем не менее, они, вероятно, могут по-разному воздействовать на настроение веселой компании, проводящей время за этой самой бутылкой. Кроме того, эти высказывания могут характеризовать и самого говорящего. Так, говорящий о полупустой бутылке, скорее всего, смотрит на ситуацию пессимистически, в то время как говорящий о полуполной смотрит на нее же с оптимизмом.

Добавим еще, что от того, какие выбраны слова, особенно глаголы, может также зависеть причинное объяснение происходящего (каузальная атрибуция). Роджер Браун утверждает, что когда используются глаголы, свидетельствующие об активности, напористости, то они побуждают слушателей к диспозиционной атрибуции в отношении действующего лица. Например, в высказывании “Давид победил Голиафа” Давид сразу предстает героем, и именно его героизм послужил причиной победы. Причем здесь совсем не возникает мысли о том, что, возможно, Голиаф был совершенно больным, беззащитным существом, поэтому и не мог противостоять Давиду, который воспользовался его слабостью. Так что, возможно, причина победы Давида не в его героизме, а в слабости Голиафа, которого мог бы победить любой другой. Но использование активного глагола не дает повода для возникновения сомнений.

И наоборот. Глаголы, описывающие переживания чувств (“переживательные”), созерцательность, пассивное восприятие, заставляют приписывать причину не действующему лицу, а стимулу, внешним факторам. Допустим, высказывание “Татьяна Ларина влюбилась в Евгения Онегина” не наводит на мысль, что причина случившегося в самой героине, в ее неуемной влюбчивости, что она влюблялась во всех мужчин, включая кучера Петра. Скорее всего, данное высказывание заставляет предположить, что влюбленность Татьяны была вызвана личностными чертами самого Онегина, т. е. стимулом.

2.3. Создание новых слов и выражений

Этот прием широко задействован в рекламе и идеологии. Как пример рассмотрим название одного из психотерапевтических направлений – нейролингвистическое программирование (НЛП). Очевидно, что уже само это название создавалось с расчетом на рекламный эффект, а проще говоря, является рекламным трюком. Ведь у людей, далеких от психологии, не знающих ни ее истории, ни направлений (в том числе и терапевтических), сочетание звучащих туманно-многозначительно слов “нейролингвистическое”, да еще “программирование” порождает представление о чем-то настолько технически надежном и безотказном (по аналогии с компьютерным программированием, как призналась автору студентка-первокурсница), что пресловутое НЛП начинает восприниматься ими, как психотерапевтическая панацея, а практики НЛП, как таинственные, всемогущественные колдуны, маги или как некие оккультные мастера “зомбирования”. Хотя за лукавым названием скрывается обычное для психотерапии средство – изменение установок у людей. Надо иметь в виду, что таких пышных, многозначительных названий, скрывающих суть, в разговорах, в рекламной деятельности, в пропаганде используется очень много.

Ту же рекламную или идеологическую цель преследует неправильное использование слов и применение “пустых” слов. Последнее, кстати, отмечал еще Г. Лебон, говоря, что слова “демократия”, “равенство”, “братство” (добавим “прогресс”), хотя и бессмысленны по со-держанию, но обладают взрывной силой воздействия на слушателей в определенных ситуациях.