39. Религиозные образы и идеи в романах Достоевского

В настоящее время уже общепризнанно, что вопрос о религиозности Ф.М. Достоевского есть центральный вопрос его мировоззренческой эволюции.

Романы Достоевского, начиная с «Преступления и наказания» (1865-1866), все более конкретизировали, делали выпуклыми его христианскую концепцию человека, непосредственно отражая малейшие нюансы внутренней, духовной жизни писателя.

Достоевский: «если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной»

Но философско-религиозная и художническая позиция Достоевского сложилась не сразу. В.М. Лурье в своей работе «Догматика «Религии любви»: Догматические представления позднего Достоевского»7 выделяет два этапа эволюции философско-религиозных представлений Достоевского: 1) период становления его взглядов (1860-е гг.); 2) период «стабильности» христианских взглядов позднего творчества (1870-е гг.)

Первый период проходит у Достоевского под влиянием идей «почвенничества», суть которых — в необходимости нравственного союза потерявшего веру «образованного большинства» с верой народа. Однако он верит пока какой-то расплывчатой «христианской вообще» верой, связанной с необходимостью понимания и преклонения перед «правдой народной», соединения с «народной почвой». Важно, что годы 1864-1865-е были для писателя временем «перелома его жизни надвое», как он писал в одном из своих писем. В апреле 1864 года умирает его первая жена, Мария Дмитриевна Исаева, затем в июле этого же года неожиданно умирает его любимый брат и верный друг Михаил. О религиозной жизни Достоевского в этот период мы знаем мало.

В эти же годы Достоевский много размышляет о греховности человека. Грех мешает человеку слиться с Богом. «Когда человек не исполнил закона стремления к идеалу, — пишет Достоевский, — то есть не приносил любовию в жертву своего я людям или другому существу (я и Маша), он чувствует страдание, и назвал это состояние грехом. Итак, человек беспрерывно должен чувствовать страдание, которое уравновешивается райским наслаждением исполнения закона, то есть жертвой. Тут-то и равновесие земное. Иначе земля была бы бессмысленна». Писатель полагал, что человек в своей земной жизни стремится к идеалу, противоположному его истинной натуре, и потому неизбежно грешит. Достоевский считает учение Христа идеалом, не достижимым на земле.

В своей вере в это время Достоевский удивительно близок герою «Записок из подполья» (1864). Отвратительность греха и в то же время его «необходимость» и «целесообразность» — вот идеи, столкнувшиеся в произведении писателя.

Тяжелые удары смертей и несчастий 1864-1865 гг. точно разбудили Достоевского, дали окончательный толчок его духовной жизни. Тогда и начинается «лучшая пора его жизни» (выражение Н. Страхова). В 1865 г. было начато «Преступление и наказание», в 1868 г. Достоевский пишет «Идиота», в 1870-м начинает работу над романом «Бесы». В середине 60-х годов писатель обрел, наконец, полноту таланта и духовной силы. И это произошло тогда, когда в «Преступлении и наказании» открыто сказал о Христе. Этот роман знаменует первый поворот писателя к реальному Православию от тех представлений, которые он создал для себя в период увлечения «почвенничеством». В подготовительных записях к роману уже явно звучит этот вопрос: «В чем есть Православие?», ответ на который Достоевский будет искать всем своим последующим творчеством.

Несмотря на всю художественную и религиозную правду образа Раскольникова, его духовного обновления и воскресения, удивителен во всем замысле и исполнении романа не Раскольников, а Соня Мармеладова. Все величие в романе отдано ей. Любовь к Христу оказалась в ней сильней ее любви к жениху. Достоевский не побоялся ввести в роман идею добровольного страдания для искупления греха. Эта концепция «жертвенной любви» от романа к роману будет становиться все более осязаемой.

Человечество, по Достоевскому, стремится к идеалу, а следовательно, — ко Христу, и в этом закон жизни. Эта концепция объясняется пока какой-то природной сообразностью. Достоевский уверен, что высшая форма распоряжения собой — это жертва, жертва ради будущей жизни. И в следующем большом романе — «Идиот» (1868) — христианский замысел ставится во главу угла. Эстетический идеал  Достоевского становится все более духовным. Он пошел дальше первого большого романа. Ему надо было показать, что святыня Христа сохраняется в нескольких праведниках, на которых стоит мир. Вот почему все романы Достоевского воплощают поиски образа «положительно прекрасного человека». Картина Г. Гольбейна «Мертвый Христос», которую Достоевский увидел в Базеле, произвела на него огромное впечатление. Это впечатление передал он и героям романа «Идиот» — князю Мышкину, Рогожину, Ипполиту Терентьеву. Созерцание тела Христа, по мнению писателя, может лишить человека всякой веры. Но тем сильнее становится проповедь Достоевского верить вопреки разуму, природе и ее законам.  Три разных типа любви представлены в романе «Идиот». Это любовь-страсть Рогожина, тщеславная любовь Гани и христианская любовь Мышкина. «Целомудрие и смирение» (9, 227), — замечает писатель в черновиках романа о главном герое, определяя его сердцевину. 

«Рай на земле», по Достоевскому, может быть достигнут долгим и трудным путем перерождения человека. В своих романах он изображает человека существом развивающимся, находящимся в состоянии своеобразного нравственного перехода. Человек Достоевского мучается эгоизмом и страдает от собственного своеволия. В перерождении и возрождении человека видел писатель содержание и цель исторического процесса и смысл земной жизни11. Таким образом, индивидуальный духовный подвиг становится необходимой составляющей общеисторического прогресса.  Конечной целью духовного делания личности становится, по мнению Достоевского, уподобление Христу.

Писатель отказывается от попытки «придумать» свой образ Христа и обращается к христианскому идеалу, указанному Церковью, — к образам святых. Замысел монашеской биографии человека, отказавшегося от блестящей светской карьеры, будет вполне реализован в романе «Братья Карамазовы» в образе старца Зосимы

Высшее национальное призвание России писатель видит в христианском бескорыстном примирении народов. Свой общественный идеал Достоевский называет «русским социализмом», выдвигая его в противовес радикальным доктринам атеистического социализма, памфлетно изображенного в романе «Бесы» (1871-1872) в виде разрушительного политического заговора.