28.06.2011 Г. N 11 "о судебной практике по уголовным делам о

преступлениях экстремистской направленности". В этом документе внимание

судебных органов обращено на то, что, во-первых, "критика религиозных

объединений...религиозных убеждений... или религиозных обычаев" не должна

рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или

вражды"; а во-вторых, на то, что не является преступлением,

предусмотренным статьей 282 УК РФ, "высказывание суждений и

умозаключений, использующих факты межнациональных, межконфессиональных

или иных социальных отношений в научных или политических дискуссиях и

текстах и не преследующих цели возбудить ненависть либо вражду, а равно

унизить достоинство человека либо группы лиц по признакам пола, расы,

национальности, языка, происхождения, отношения к религии, принадлежности

к какой-либо социальной группе".

7. Право свободно получать и распространять информацию

Каждое из декларированных в нашей Конституции прав и свобод

самоценно. При этом все они взаимосвязаны и отчасти взаимозависимы в том

смысле, что реализация одних прав и свобод является важным условием

осуществления других. Своего рода "обслуживающую" функцию выполняет, в

частности, и право свободно получать и распространять информацию. Ведь не

воспользовавшись этим правом, человек не может ни заявить о своей

позиции, ни обнародовать информацию, ее подкрепляющую. Проблема же в том,

что, реализуя свое право на распространение информации, каждый из нас

рискует стать объектом преследования со стороны должностных лиц, которых

она не радует. Набор сформировавшихся в последние годы приемов

преследования граждан за публичную критику включает подачу против них

гражданских исков о защите чести и достоинства, а еще недавно включал

также и предъявление им уголовного обвинения в оскорблении либо клевете

(Федеральным законом от 07.12.2011 г. N 420-ФЗ "О внесении изменений в

Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты

Российской Федерации" статьи 129 и 130 УК РФ, предусматривающие

соответствующие составы преступлений, утратили силу). Отдельные

должностные лица, похоже, ставили судебные разбирательства с

"клеветниками" на поток, превратив выплаты компенсации за моральный вред

в существенный источник дохода.

Так, по сообщениям СМИ, губернатору Кемеровской области в мае и

сентябре отчетного года удалось добиться удовлетворения исковых

требований к распространителям "порочащей его информации". Размер не

облагаемой налогом компенсации составил 500 тыс. и 720 тыс. рублей

соответственно. Эти сопоставимые с его полугодовой зарплатой деньги

губернатор получил. Общая же сумма компенсационных выплат тому же

должностному лицу за два последних года превысила два миллиона рублей, а

количество выигранных им в судах Кемеровской области дел достигло

десятка. При этом информации о проигранных губернатором судебных тяжбах

не имеется.

Похожая картина в течение многих лет наблюдается и в некоторых

других регионах.

Со своей стороны, Уполномоченный отнюдь не склонен обвинять

должностных лиц в использовании так называемого "административного

ресурса" при рассмотрении в судах исков к публикаторам "порочащей" их

информации. Нет у Уполномоченного и особых претензий к действующему

законодательству о диффамации, особенно в свете принятия упомянутого выше

Федерального закона от 07.12.2011 г. N 420-ФЗ, предусматривающего ее

декриминализацию. Проблема, как представляется, в распространенной

судебной практике, опирающейся на тезис, сформулированный в известном

судебном решении по иску о защите чести и достоинства первого Президента

Республики Татарстан: "репутация политического деятеля пользуется такой

же защитой, как и репутация любого иного лица". Казалось бы, тезис

бесспорен: ведь все равны перед судом и законом. Следует, однако, помнить

о том, что применение национальных норм должно осуществляться с учетом

положений международных договоров и общепризнанных принципов

международного права. В соответствии со статьями 3 и 4 Декларации о

свободе политической дискуссии в СМИ, принятой 12 февраля 2004 года

Комитетом Министров Совета Европы, политические деятели и должностные

лица государства могут быть подвергнуты публичной критике, поскольку это

необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих

полномочий; пределы допустимой публичной критики политических деятелей и

должностных лиц государства шире, чем в отношении частных лиц.

На необходимость судам учитывать данные положения указал также

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своих постановлениях от