2. Система повинностей
Экономическая структура Кореи в начальный период Чосон была направлена на создание стабильного государства народного благосостояния путем улучшения жизни народа и увеличения доходов государства. Исходя из принципа «расходовать по расчету» (янъип вичхуль), часть государственных доходов направлялась на накопление, а остальное – на покрытие государственных и дворцовых расходов, причем уже с правления вана Седжо сначала рассчитывали расходы, исходя из которых вычисляли план требуемых доходов. Это называлось хвенган – «предварительные расчеты». В число государственных расходов входили жалованием чиновникам, расходы на государственные жертвоприношения, закупка военного провианта, расходы на одежду, на вспомоществование бедному населению.
Основными источниками государственных доходов были земельная рента (чонджо) и поземельные налоги, натуральные поставки (коннап), а также военно-трудовые повинности. Земельная рента, взимаемая с государственных земель конджон до 30 ту с каждого кёль, составляла примерно десятую часть урожая, но в неурожайные годы размер ренты снижался. Взимание десятой части урожая означало значительное снижение ренты по сравнению с периодом Корё. После падения Корё, в результате реформы земельной системы и проведения землемерных работ, а также за счет обработки прибрежных земель в начале периода Чосон общие посевные площади, по сравнению с 600-800 тысяч кёль конца периода Корё, увеличились до 1200 тысяч кёль в правление вана Тхэджона и 1720 тысяч кёль при ване Седжоне. За исключением пахотных земель в провинции Кёнги, бóльшую часть земель в стране составляли государственные земли конджон, в связи с чем возрастали доходы государства.
С частновладельческих земель (саджон), включая надельные земли чиновников (кваджон), государство получало определенный земельный налог (чонсе). Общий годовой доход государства, получаемый в виде ренты и налогов, достигал 600 тыс. – 1 млн. сок (мешков), и это количество зерна почти совпадало с годовыми общегосударственными расходами. Кроме этого, в доход государства шли натуральные поставки и налоги, взимаемые с купцов (санинсе) и ремесленников (чанинсе).
Для того, чтобы облегчить бремя повинностей крестьян и сделать справедливым сбор налогов, чосонское правительство в 26 году правления вана Седжона (1444 г.) издало Закон о натуральных поставках (Конбоп), по которому пахотные земли по плодородию делились на шесть категорий, а годы по состоянию урожая – на девять категорий, на основе которых определяли размеры ежегодной земельной ренты, от 20 ту в 1 кёль в самый урожайный год до 4 ту в наименее урожайный; максимальный урожай с 1 кёль определялся в 1200 ту, а минимальный – в 400 ту. В результате бремя земельной ренты значительно облегчилось. В правление ванов Тхэджона и Седжона получаемое в виде поставок зерно составляло 4-5 млн. сок, которых с избытком хватало для покрытия расходов государства в течение года. Усиление обороноспособности и расцвет культуры в XV в. обеспечивались именно подобным обогащением казны, однако запасы государственного зерна со временем стали сокращаться, так что к середине XVI в. в правление вана Чунджона они составляли только 2 млн. сок, а в правление вана Сонджо в конце XVI в. – всего 500 тысяч сок, и положение государственных финансов продолжало ухудшаться.
Налоги, поставляемые государству крестьянами, сначала свозили в прибрежные склады (чочхан), устраиваемые на берегах рек и морей, а затем морским путем переправляли в Сеул. Налоговое зерно из провинции Кёнсан переправлялось по рекам Нактонган и Намханган, а налоги, собираемые в провинциях Пхёнан и Хамгён, не везли в Сеул, а использовали для местных расходов на встречи послов или военные нужды.
В XV в. в результате реформы земельной системы возросла степень самостоятельности крестьян по сравнению с предшествующими периодами истории. В то время в стране насчитывалось 500-600 тысяч крестьянских дворов, и в среднем на каждый двор приходилось около 3 кёль пахотной земли, но в качестве самостоятельных крестьянских дворов государство рассматривало только хозяйства, владевшие 3-4 кёль земли, и для них устанавливались военные повинности, и потому не предусматривалось содержание резервистов (поин). Хотя, конечно, огромное число крестьянских дворов были мелкими хозяйствами, владевшими 1-2 кёль земли, все же большинство их составляли крестьяне-собственники, самостоятельно обрабатывавшие свой участок (чаджаннон), а не арендаторы (пёнджаннон). Тем не менее, в результате реформы земельной многие арендаторы поднялись до положения самостоятельных крестьян.
В конце периода Корё местные помещики из ученого сословия утратили бóльшую часть своих земель в результате конфискаций, но смогли вернуть от 5 до 10 кёль земли под видом так называемых военных полей (кунджон). Их называли халлян9 – «гуляющие простолюдины», и они составляли прослойку мелких и средних помещиков, которые по закону должны были нести военную службу в кавалерии. С течением времени, обладая экономическим преимуществом по сравнению с обычными крестьянами, халлян стали получать образование и путем сдачи экзаменов попадали на государственную службу. Поэтому сами себя они называли саджок – «выходцами из ученых». Именно саджок составили главную силу, поддержавшую династию Чосон.
Изменения в системе землепользования в период Чосон
Столичные чиновники, как служащие, так и ушедшие в отставку, проживали в столичной провинции Кёнги и владели надельными полями кваджон, а наиболее заслуженные из них – наградными полями консинджон или особо пожалованными землями пёльсаджон. Именно эти земли назывались частновладельческими (саджон), причем по закону собственниками земель категории саджон считались крестьяне, а чиновники взимали с них ренту. Однако было немало случаев, когда чиновники превращали саджон в свою частную собственность. Так как в провинции Кёнги стало не хватать земли для раздачи чиновникам, количество надельных земель кваджон постепенно сокращалось, и с 12 года правления вана Седжо (1466 г.) ими наделялись только чиновники, находящиеся на действительной службе; эти наделы стали называться должностными полями (чикчо), однако к середине XVI в. и эта категория должностных полей была упразднена.
Таким образом, чиновники были вынуждены ограничиваться только получением жалования, однако в действительности, поскольку среди них было много людей, которые на местах являлись средними и мелкими помещиками, у них не возникало больших проблем, когда они оставляли службу. Однако происходивший с XVI в. рост крупного землевладения объяснялся тем, что с ликвидацией надельных полей кваджон чиновники стали заботиться о средствах к существованию.
От земельной реформы выгоду получили не только чиновники, но и местные аджоны, типа хянни, ённи, чинни, тори, а также военные низшего ранга, часть ремесленников и студентов. Таким образом, бóльшая часть мелких чиновников, выполнявших государственные повинности, получила средства к существованию, но со временем раздачи земель прервались, и перед ними встал вопрос о средствах на жизнь.
В период Чосон законом был запрещен обычай обработки чужих земель (чхагён), существовавший в период Корё. Было также запрещено внеэкономическое принуждение (кёндже веджок сутхаль), когда влиятельные люди, владевшие большим количеством земли, заставляли слабых крестьян обрабатывать ее и забирали больше половины урожая; когда это обнаруживалось, у помещиков отбирали землю и раздавали крестьянам. Однако вдовам и вдовцам, сиротам, единственным сыновьям, владевшим землей меньше 3-4 кёль и слабой рабочей силой, было разрешено арендовать землю у соседей или родственников. В этом случае помещик и арендатор делили урожай пополам, и существование внеэкономического принуждения стало затруднительным. Понятие «совместная обработка» (пёнджак) подразумевало, что «помещик и арендатор совместными усилиями обрабатывают землю». Переход от обычая чхагён к пёнджак означал, что отношения между помещиком и арендатором от вертикальных перешли к горизонтальным (уравнительным). Употребляемое в настоящее время понятие «аренда» (соджак) появилось только во времена японского господства в Корее.
В начале периода Чосон, кроме поземельной ренты (чонджо), крестьяне несли подворные повинности в виде натуральных поставок (коннап) и поголовные повинности (индусе). Среди них земельная рента, как уже отмечалось выше, с принятием государственных законов при ване Седжоне значительно сократилась в размерах. Трудовые (поголовные) повинности осуществлялись по принципу «пхальгёль чакпу» («на восемь кёль один мужик», т.е. один человек с каждых 8 кёль земли) для принудительного выполнения различных государственных строительных работ и перевозки зерна. В принципе, эти повинности продолжались не более шести дней в году.
Натуральные поставки, включавшие предметы местного производства, вначале осуществлялись в виде прямых поставок, но впоследствии, ввиду несовпадения предметов поставок и потребностей, государственные учреждения стали приобретать на рынках необходимые им предметы, а крестьян принуждали выплачивать их стоимость (паннак, или тэнак), что в конце концов стало правилом. Однако оплата (паннак) со временем стала чрезмерно тяжелым бременем для крестьян, поэтому, чтобы отрегулировать систему, в XVII в. натуральные поставки были заменены поставками зерна (риса), что называлось Тэдонбоп («Закон об эквиваленте»).