32. Эволюция представлений о человеке в фил.Мысли. Индивид и личность.

Переход от изучения природы, от онтологических проблем к рассмотрению человека, его жизни во всех многообразных проявлениях в древнегреческой философии связан с деятельностью софистов. Человек и сознание — вот тема, которая входит в греческую философию вместе с софистами (софисты — учителя мудрости). Наиболее известными среди них были Протагор (ок. 485 — ок. 410 до н. э.) и Горгий (ок. 483 — ок. 375 до н. э.).

Исходный принцип, сформулированный Протагором, таков: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». То, что доставляет человеку удовольствие, хорошо, а то, что причиняет страдания, плохо. Критерием оценки хорошего и дурного становятся здесь чувственные склонности индивида.

Аналогично и в теории познания софисты ориентируются на индивида, объявляя его — со всеми его особенностями — субъектом познания. Все, что мы знаем о предметах, рассуждают они, мы получаем через органы чувств; все же чувственные восприятия субъективны: то, что здоровому человеку кажется сладким, больному покажется горьким. Значит, всякое человеческое знание только относительно. Объективное, истинное познание, с точки зрения софистов, недостижимо.

Сократ же высту­пил против релятивизма софистов. Мерилом всех вещей для Со­крата является не субъективно-произвольный единичный чело­век, а человек как разумное, мыслящее существо, поскольку в мышлении находят свое выражение общие законы. Сократ высту­пил с требованием выработать такие истины, которые имели бы об­щее и объективное значение. Итак, основополагающая способность человека, по Сократу, — это разум, мышление. Именно разум спо­собен дать высшее, общеобязательное знание. Но это знание нель­зя получить в готовом виде. Человек должен затратить значитель­ные усилия, чтобы обрести его. Отсюда стремление Сократа искать истину сообща, в ходе бесед (диалогов), когда собеседники, критически анализируя те мнения, что считаются общепринятыми, отбрасывают их одно за другим, пока не придут к такому знанию, которое все признают истинным. Сократ обладал особым искусством — знаменитой иронией, с помощью которой он исподволь порождал у своих собеседников сомнение в истинности традиционных представлений, стремясь привести их к такому знанию, в достоверности которого они убедились бы сами.

У Платона, как и у его учителя Сократа, ведущей темой остается нравственно-этическая, а важнейшими предметами исследования оказываются человек, общество и государство. Платон полностью разделяет рационалистический подход Сократа к проблемам этики: условием нравственных поступков он тоже считает истинное знание. Именно поэтому Платон продолжает работу своего учителя, пытаясь путем исследования понятий преодолеть субъективизм учения о познании софистов и достигнуть верного и для всех единого, т. е. объективного, знания. Эта работа с понятиями, установление родо-видовых отношений между ними, осуществлявшаяся Платоном и его учениками, получила название диалектики (греч. dialektike — беседовать, рассуждать).

Подобно тому как все сущее Платон делит на две неравноценные сферы — вечные и самосущие идеи, с одной стороны, и преходящие, текучие и несамостоятельные вещи чувственного мира — с другой, — он и в человеке различает бессмертную душу и смертное, тленное тело. Душа, по Платону, подобно идее, едина и неделима, тело же, поскольку в него привходит материя, делимо и состоит из частей. Сущность души — не только в ее единстве, но и в ее самодвижении; все, движущее себя само, согласно Платону, бессмертно, тогда как все, что приводится в движение чем-то другим, конечно и смертно.

Аристотель называл человека общественным животным, наделенным разумом, отмечая тем самым его включенность одновременно в сферу биологического и сферу социального. Человек самой своей природой предназначен к жизни сообща; только в общежитии люди могут формироваться, воспитываться как нравственные существа. И у Платона, и у Аристотеля речь идет о государстве свободных: рабы не считаются гражданами государства. Люди от природы неравны, считает Аристотель: тот, кто не в состоянии сам отвечать за свои поступки, не способен стать господином самого себя, не может воспитать в себе умеренность, самоограничение, справедливость и другие добродетели, тот раб по природе и может осуществлять лишь волю другого.

Аристотель выделяет «уровни» души: низший – растительная душа (отвечает за питание,рост и размножение), животная душа (раст.+ощущение и желание) и разумная душа (раст+жив+рассуждение и мышление;обладает только чел). Он рассматривает материю, тело как нейтральный субстрат, служащий основой для более высоких форм жизни. Сам разум, однако, согласно Аристотелю, не зависит от тела. Будучи вечным и неизменным, он один способен к постижению вечного бытия и составляет сущность высшей из аристотелевских форм, совершенно свободной от материи, а именно вечного двигателя, который есть чистое мышление и которым движется и живет все в мире. Этот высший разум Аристотель называет деятельным, созидательным и отличает его от пассивного разума, только воспринимающего. Последний главным образом и присущ человеку, тогда как деятельный разум — лишь в очень малой степени.

Далее социальная этика Платона и Аристотеля уступает место этике индивидуальной, что непосредственно отражает реальное положение человека поздней античности, жителя большой империи, не связанного уже тесными узами со своей социальной общиной и не могущего, как раньше, принимать непосредственное участие в политической жизни своего небольшого города-государства. Если прежние этические учения видели главное средство нравственного совершенствования индивида в его включенности в общественное целое, то теперь, напротив, философы считают условием добродетельной и счастливой жизни освобождение человека от власти внешнего мира, и прежде всего — от политически-социальной сферы. Такова уже в значительной мере установка школы стоиков, а особенно эпикурейцев. К стоикам в Греции принадлежали Зенон из Китиона (ок. 333 — ок. 262 до н. э.), Панетий Родосский (II в. до н. э.), Посидоний (конец II — I в. до н. э.) и др. Большую популярность школа стоиков получила в Древнем Риме, где самыми выдающимися ее представителями были Сенека (ок. 4 до н. э. — 65 н. э.), его ученик Эпиктет (ок. 50 — ок. 140) и император Марк Аврелий (121—180). Свободу от власти внешнего мира над человеком стоики считают достоинством мудреца; сила его в том, что он не раб собственных страстей. Мудрец не может стремиться к чувственным удовольствиям. Настоящий мудрец, согласно стоикам, не боится даже смерти; именно от стоиков идет понимание философии как науки умирать. Здесь образцом для стоиков был Сократ. Однако сходство стоиков с Сократом лишь в том, что они строят свою этику на знании. Но, в отличие от Сократа, они ищут добродетели не ради счастья, а ради покоя и безмятежности, безразличия ко всему внешнему. Это безразличие они называют апатией (бесстрастием). Бесстрастие — вот их этический идеал. Настроение стоиков — пессимистическое. Природа для стоика — это рок, или судьба: примирись с роком, не сопротивляйся ему — вот одна из заповедей Сенеки.

Полный отказ от социального активизма в этике мы встречаем у материалиста Эпикура (341—270 до н. э.), учение которого получило широкую популярность и в Римской империи; наиболее известным из римских эпикурейцев был Лукреций Кар (ок. 99—55 до н. э.).

Отдельный человек, а не общественное целое — вот отправной пункт эпикуровской этики. Тем самым Эпикур пересматривает определение человека, данное Аристотелем. Индивид — первичен; все общественные связи, все отношения людей зависят от отдельных лиц, от их субъективных желаний и рациональных соображений пользы и удовольствия. Общественный союз, согласно Эпикуру, не высшая цель, но лишь средство для личного благополучия индивидов; в этом пункте Эпикур оказывается близок к софистам. В отличие от стоической, эпикурейская этика гедонистична (от греч. hedone — удовольствие): целью человеческой жизни Эпикур считает счастье, понимаемое как удовольствие. Однако подлинное удовольствие Эпикур видел вовсе не в том, чтобы без всякой меры предаваться грубым чувственным наслаждениям. Как и большинство греческих мудрецов, Эпикур был привержен идеалу меры. Высшим наслаждением Эпикур, как и стоики, считал невозмутимость духа (атараксию), душевный покой и безмятежность, а такое состояние может быть достигнуто только при условии, что человек научится умерять свои страсти и плотские влечения, подчинять их разуму.

Человек в системе неоплатонической философии мыслился соответственно как соединение божественного, самотождественного ума с косным телом посредством души; естественно, что цель и смысл жизни в таком случае — освободить свой ум, дух от оков материи, или тела, чтобы в конечном счете совсем отделиться от него и слиться с единым великим умом. Ясно, что источник всяческого зла — материальное и телесное; источник блага — умопостигаемое, возвышенное знание, философия. Человек должен учиться мыслить, с одной стороны, и подчинять себе свое тело путем упражнений, аскезы — с другой.

Учение о человеке в Средние века непосредственно опиралось на Священное Писание. Человек — творение Бога, причем «по своему образу и подобию». Он поставлен над всеми «тварями земными» и является царем природы, венцом творения. Более того, подобно Богу, он даже в некотором смысле возвышается над природным миром. Другой исходный тезис вытекал из учений античных философов (Платон, Аристотель). Тут человек воспринимался как «разумное животное». Хотя то, что у человека есть земное, природное естество, христианские философы понимали и без ссылок на своих греческих предшественников. Таким образом, определилась одна из основных проблем христианской антропологии: что в человеке от Бога, а что от природы, как соотносятся в нем божественное (духовное) и природное (животное) начала.

Первое цельное учение о человеке па основе христианских идей разрабатывает Ориген, который отвечает на многие вопросы, связанные с человеком. Человек имеет дух, душу и тело. Дух от Бога, но не в полном смысле принадлежит человеку. Тело есть тварное, природное начало. Но источник зла не в нем. Душа есть личное это (Я) человека, наделенное от Бога свободой выбора и различения добра и зла. Именно душа делает выбор между добром и злом. Если она следует духу, то это правильный выбор — в сторону Бога, добра и благодати. Если следует телу с его чувственными влечениями и отворачивается от духа, то это обращение к пороку и злу.

Важное достижение средневековой философии — открытие внутреннего мира(самосознания) человека. Существенный вклад в разработку этого вопроса вносит Аврелий Августин (Блаженный) (IV—V вв.). В своей «Исповеди» он ориентирует философию на изучение человеческой души, со всеми ее противоречивыми стремлениями, волнениями и переживаниями. Устремляясь к богопознанию, христианская мысль невольно обращается и к познанию человека. Внутренний мир его души становится объектом пристального внимания и анализа.

Утверждение антропоцентризма в европейской культуре эпохи Возрождения связано с деятельностью гуманистов. Гуманизм в широком смысле — мировоззрение, в котором человек считается высшей ценностью. Оно отстаивает идеи человечности и человеческого

достоинства, свободу и справедливость. Видные представители: Данте Алигьери (XIII—XIV вв.), Франческо Петрарка (XIV в.), Лоренцо Валла (XV в.), Марсилио Фичино (XV в.),

Пико делла Мирандола (XV в.), Эразм Роттердамский (XV— XVI вв.) и др. Уже Данте — предшественник и вдохновитель гуманистов — в своих произведениях человеком интересуется больше, чем Богом. Человек, утверждает он, есть «величайшее чудо». Все телесное и чувственное, считавшееся в Средние века греховным, теперь воспринимается в качестве естественного и неотъемлемого (по крайней мере, па Земле) аспекта человеческой сущности. Закономерно, что земная жизнь со всеми ее благами начинает цениться если не больше, то уж никак не меньше небесной.

Во-вторых, переосмысливается место человека в мире и предопределенность его судьбы. Не бог, не звезды, утверждает Пико, а сам человек благодаря дарованной свободной воле решает свою судьбу. Философ подчеркивает, что человек является господином как внешней, так и внутренней, т.е. своей собственной, природы (ум и душа). В-третьих, несмотря па реабилитацию природного начала, гуманисты не отрывают человека от Бога, а, наоборот, сближают их. Происходит обожествление человека как существа, поставленного властвовать над природным и социальным миром (Фичино). Возрождение изменяет человека. систему ценностей. Труд постепенно перестает восприниматься в качестве проклятия. Особое значение приобретает творческая деятельность, в которой человек, подобно Богу, создает нечто повое, эстетически прекрасное. Человек-творец (художник в самом широком смысле слова) становится объектом внимания и даже поклонения.

Мыслители Возрождения не отвергали двойственность человеческой природы. Но их представления о соотношении божественного (душа) и природного (тело) начал в некоторых аспектах значительно различались. По мнению Данте, земное совершенство не должно приноситься в жертву посмертному блаженству. Фичино расставляет акценты несколько иначе. Он подчеркивает роль высшего начала в человеке и говорит, что душа «является госпожой тела, а не компаньонкой». У Леонардо да Винчи (XV — XVI вв.) духовное начало не противопоставляется природному. Он говорит, что душа неразрывно связана с телом и не может существовать без него. Воззрения Бернардино Телезио (XVI в.) отличаются большей ясностью. Он утверждает существование двух душ в человеке: материальной — смертной, и высшей — бессмертной.

Новое звучание в период Ренессанса получает древняя идея о возможности преображения человека, при определенных условиях, в некое высшее, божественное существо. Позиция Данте выражена немного более определенно: если бы природное и божественное начала души воссоединились, «то получился как бы второй (после Христа. — С. А.) воплощенный бог». У Николая Кузанского (XV в.), возрождающего древнюю

идею о человеке как микрокосме, тоже говорится о возможности «соединения человека с максимальностью» (т.е. Богом. — С. А.). Но это произошло только в «Сыне Божием», богочеловеке — Христе. В обычном же человеке божественное начало «ограничено», как в космосе ограничен «максимум».

В эпоху Просвещения продолжается линия гуманистов Ренессанса, для которых человеческая сущность определяется естественными факторами, а потому пе может расцениваться как источник зла. Философы Просвещения идут дальше и выдвигают тезис: человек по своей природе добр. Все его чувственные склонности неизбежны и закономерны, так как в нем изначально, от природы, заложено стремление избегать страданий и получать наслаждения. Позже, однако, этот тезис будет переосмысливаться и корректироваться

(Дидро, Руссо, Кант).

Весьма своеобразны были представления французского философа и писателя Жана Жака Руссо (XVIII в.). По его мнению, в природном, иначе говоря, естественном состоянии человеческого бытия, общества пе существовало, люди жили отдельно друг от друга, были добры и справедливы. Цивилизация, подавив природные начала, испортила людей. Отсюда общественная неустроенность, злоба и алчность человека. Путь решения проблемы —

возвращение человека в его естественное состояние и отказ от цивилизации. Сущность человека механистические материалисты сводили к его чувственной биологической природе. Многие из них колебались между деизмом и атеизмом, следствием чего явилось отрицание

духовного начала в человеке и его посмертного бытия в каких-либо формах или состояниях (душа, сознание, разум и т.д.). Человек есть одушевленная, чувствующая машина — так

предельно обобщенно можно выразить смысл просветительской философской антропологии. Почти так же называлась книга французского философа-материалиста и врача Жюльена Ламетри («Человек-машина», 1747 г.), в которой человек низводился до самозаводящейся машины, подобной часовому механизму. Закономерным следствием таких воззрений явились сенсуализм (ориентация па чувства) в теории познания и гедонизм (высшее благо — наслаждения) в этике.

Считая человека природным существом, просветители пытались обосновать равенство людей, существующее изначально от рождения. Это было очень прогрессивно. Но социальная реальность была весьма далека от такого идеала. Действительно, если люди по природе равны, откуда же тогда возникло имущественное неравенство и зависимость одних членов общества от других? Англичане Гоббс и Локк данное явление объясняли трудовой деятельностью человека, в результате которой в течение истории возникает собственность

и как следствие — неравенство людей.

В классической немецкой философии Нового времени (Кант, Гегель) развивается идея самоценности личности и ее права на свободный выбор. Подлинная свобода — это независимость от условий чувственного «мира явлений». Человеческая воля, по мнению Канта (1724-1804), автономна, так как определяется не внешними влияниями, а собственным выбором, собственным законом, свободно принимаемым человеком. Следовательно, мораль автономна от всех чувственных условий жизни. Она должна руководствоваться единым нравственным законом-требованием (категорическим императивом): «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства». Здесь Кант но-новому озвучивает древнюю этическую формулу, получившую название «золотого правила нравственности»: «Не делай другим того, чего не желаешь себе».

Категорический императив Капта обосновывает ценность человеческой личности. Человек «есть цель сама по себе», поэтому он, в отличие от других сотворенных вещей, не может быть используем как средство.

Этика Канта пронизана аскетизмом. Моральный закон и принцип удовольствия не согласуются. Человек должен отказаться от иллюзии, что исполнение нравственного долга принесет ему земное чувственное счастье. Долг Кант ставит выше счастья и удовольствия.

ФИХТЕ (1762-1814) Философия Фихте — субъективный идеализм. В центр своей системы Фихте ставит «абсолютное Я» — абстрактного трансцендентного субъекта, который у пего,

по сути, выступает как высшее, т.е. абсолютное, начало всего бытия. Фактически субъективное начало — «абсолютное Я» — у Фихте предстает в качестве единой субстанции, лежащей у основания бытия. Все остальное, что не принадлежит субъективной сфере «абсолютного Я», у пего называется «не-Я», а это есть вся объективная реальность, т.е. природа. Как и для Канта, понятие свободы для него имеет очень важное значение.

Полная свобода человека, полагает Фихте, возможна только во внутреннем, субъективном мире. В объективном мире человек должен добровольно подчиняться законам общества. А это, разумеется, будет несколько ограничивать его свободу. Государство как объединение владельцев собственности совершенно необходимо, пока люди не научатся свободно, морально мыслить и сосуществовать.

Реакцией па бурное развитие идеалистической немецкой философии явился материализм Людвига Фейербаха (1804-1872). В центре его философского учения находится человек. Поэтому его систему называют антропологическим материализмом. В человеке Фейербах подчеркивает его природно-биологическую сущность. Ни социальный, ни исторический, пи духовный ее аспекты он не рассматривает. За это немецкого философа справедливо критиковали. Его антропология имела чисто биологическую основу. Дух и тело составляют единый организм. После его смерти дух (душа, сознание, разум или нечто иное) отдельно от тела существовать не может. Фейербах отрицает объективное существование Бога. Божественная сущность, утверждает он, есть духовная сущность человека. Человек отчуждает от себя свои лучшие духовные качества и проецирует их на абстрактный, выдуманный образ бесконечного, всемогущего, всесовершенного Существа, которое и именуется Богом. Следовательно, не Бог творит человека, а человек — Бога. Не Бог, а

именно человек есть первый и высший объект любви для каждого. Отсюда этическая формула — «человек человеку — Бог». Этика Фейербаха лишена аскетизма. Высшее естественное стремление человека — стремление к счастью. Но оно, но мнению философа,

невозможно за счет других людей. Следовательно, необходимо согласование своих желаний с интересами человечества. Эгоизм должен быть уравновешен альтруизмом.

Линия немецкого материализма была продолжена выдающимся философом и экономистом Карлом Марксом и его другом и соратником, теоретиком революционного движения Фридрихом Энгельсом. Природа человека в марксизме — чисто биологическая. Самостоятельное духовное начало в нем отрицается. Продолжение жизни в каком-либо виде после биологической смерти не признается. Сущность человека — социально-историческая, так как разумным существом, личностью он становится только в обществе. В познании человек опирается па свои чувственные и рациональные способности, которые выступают в тесном взаимодействии. Иррациональным способностям познания, например интуиции,

в марксизме отводится довольно скромная роль. Другая фундаментальная идея Маркса, прошедшая через все его философское творчество, — обоснование социально-практической сущности человека. Человек не просто находится в природе (точка зрения Фейербаха), а преобразует ее и себя самого. При этом практика, т.е. материальная деятельность, первична по отношению ко всему духовному миру человека и культуре.

Во второй половине ХIХ в Ницше (1844-1890) выдвигает идею «сверхчеловека», которую он развивает устами древнего иранского пророка Заратустры («Так говорил Заратустра»). Ницше уловил древнюю эзотерическую мысль о развитии земного тщедушного человека в высшее духовное существо. Но в его сознании эта глубокая идея исказилась, как в кривом зеркале. Совершенный богочеловек ему представился в образе сильной, властной, но аморальной (чи

тай — бесчеловечной) «белокурой бестии». Что отличает ее от других? Развитая воля к власти, способность покорять и повелевать, индивидуализм и свобода от всех моральных предписаний, делающих человека, как полагал Ницше, слабым. Сверхчеловек должен освободить в себе задавленные инстинкты. К чему это приведет? — спросите вы. К тому, что человек превращается в человека-зверя, весьма непохожего па богочеловека. Действительно, сверхчеловек, в понимании Ницше, — это тот, кто «падающего — толкнет». Он признает только одно право — право сильного. Среди себе подобных он благороден, уважителен и уважаем. Но к тем, кто ниже, т.е. слабее его, оп относится иначе. Такие недостойны его любви и сострадания. Справедливости ради надо сказать, что иногда Ницше приписывает

своему «сверхчеловеку» и более привлекательные качества. Например, оп говорит, что «сверхчеловек» стремится к духовному обновлению, развитию своей индивидуальности, свободной воли, а не к рабскому послушанию. Его отличает величие духа, высота устремлений и даже совесть. Таких людей еще нет.

Философию интересует мир человеческий, вопросы крутятся вокруг смысла бытия человека в этом мире. Человек-субъект, который способен к изменению вещного мира и самого себя. Представление о человеке постоянно меняется. В античной философии - образ космоцентричного человека отрыл для европейцев душу, но это понимание человеческой души отличалось от восточного понимания. Душой обладают животные, растения, душа пронизывает тело, поэтому в понимании древних греков человек мыслит всем телом-"в здоровом теле-здоровый дух"; поэтому древние греки большое значение уделяли тренировке тела.

В дальнейшем понимание души менялось. Платон определял человека, как воплощение бессмертной души. Аристотель: человек-политическое животное (социальная компонента человека). В средневековой философии: образ человека-теоцентричный, человек верит в Бога, человек раб божий, земной мир-момент движения к Богу, заботиться нужно о душе. Фома Аквинский: человек-актер божественных трагедий и комедий. Воля выше интеллекта, выше разума человека-А. Августин. Фома Аквинский: в человеке нет субстанционной основы, кроме разумной души. Человек не может самостоятельно получать знания и открываются в откровениях.

Деятели эпохи возрождения воспевали гармонию души и тела. Человек-венец природы, создан по образу и подобию Божию. Макиавелли: желания человека ненасытны, природа наделила человека желанием ко всему стремиться, а фортуна благосклонна не ко всем. М. Монтень: все особенности человека отличаются воспитанием, потому что душа сапожника и душа монарха от рождения одинаковы.

Изменяется отношение к душе и в эпоху нового времени-механистический подход к душе человека. Человек-это машина, которая будучи приведена в движение чувственными ощущениями должна совершить то, что она совершает. Гольбах: все несчастья человека от незнания законов природы, всё, что в природе происходит за счет сил инерции движения и отталкивания в душе приобретает косность, любовное влечение и т.д. антропоцентричный образ человека, Бог смещается на границу сознания. Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться? Что такое человек? Философия должна определить сущность человека. Первоначально, человек-предмет сам по себе, предмет на который направлена сила из вне. В Новое время выдвигались мысли о том, что человеком человек становится.

Проблема становления человека в условиях развития-проблема антропосоциогенеза. Многие философы высказывали сомнение в разумности человека. В человеке сильно животное начало. Ницше: человек не только творец, но и тварь, чтобы уничтожить тварь нужно освободиться от морали, выдвигающей идеи человека-бога. Н. Бердяев: человек-существо, подчиненное сверхчеловеческому началу, которое нельзя охватить разумом, присутствует творческое начало-человек должен стремиться к Богу через творчество.