Глава III. Обеспечительная функция и правовая природа оговорки о сохранении права собственности

Как отмечается зарубежными исследователями, оговорка о сохранении права собственности представляет собой смежную категорию вещного и договорного права , что предопределяет необходимость соотнесения принципа свободы договора, находящего свое отражение в возможности установления сторонами договора иного, чем передача или соглашение, момента перехода права собственности на товар от продавца к покупателю, с принципом защиты прав и законных интересов третьих лиц, выступающих добросовестными участниками гражданского оборота. Каково должно быть соотношение указанных принципов, позволяющее установить идеальный баланс интересов продавца в обязательстве с оговоркой о сохранении права собственности и добросовестного приобретателя товара, право собственности на который сохраняет продавец, - одна из центральных проблем, которая затрагивается зарубежными исследователями при рассмотрении вопроса о содержании обеспечительной функции оговорки. -------------------------------- Contract Terms. P. 285.

Некоторые зарубежные авторы указывают лишь на то, что обеспечительная функция оговорки о сохранении права собственности состоит в обеспечении правового положения продавца, передавшего товар с отсрочкой платежа, а сама оговорка является одним из важнейших механизмов обеспечения правового положения продавца до оплаты товара . Другие, напротив, пытаются дать более детальное обоснование, отмечая, что оговорка о сохранении права собственности обеспечивает (гарантирует) исполнение покупателем обязательства по оплате товара и/или иных обязательств покупателя перед продавцом (причем не только по договору купли-продажи, но и по иным договорам, заключенным между теми же сторонами (при расширенной оговорке о сохранении права собственности в правопорядках Германии и Англии)) . Примечательно, что после проведения в 2006 г. реформы законодательства, регулирующего реальные обеспечения, в отличие от правопорядков Германии и Англии оговорка о сохранении права собственности во французском законодательстве не может обеспечивать (гарантировать) исполнение обязательств, не являющихся встречными по отношению к обязательству продавца по передаче товара покупателю .

Вместе с тем в современной отечественной цивилистической литературе указанный подход зарубежных исследователей к определению обязательства (обязательств), исполнение которого (которых) обеспечивается оговоркой о сохранении права собственности, при рассмотрении обеспечительной функции оговорки в российском праве подвергается критике. Так, Е.А. Крашенинников и Ю.В. Байгушева со ссылкой на мнение одного из немецких цивилистов, Х. Брокса, отмечают, что в отличие от залога вещи, которым обеспечивается требование продавшего и передавшего вещь отчуждателя об уплате покупной цены, путем включения в договор купли-продажи оговорки о сохранении права собственности обеспечивается не требование продавца об уплате покупной цены, а требование о возврате вещи в случае ее неоплаты покупателем .

Как показывает опыт ведущих зарубежных правопорядков, оговорка о сохранении права собственности возникла и развивалась как альтернатива залогу движимых вещей . Примечательно, что в современной отечественной юридической литературе вопросы правовой квалификации оговорки о сохранении права собственности также рассматриваются в контексте противопоставления оговорки о сохранении права собственности залогу. -------------------------------- Waas B. Op. cit. P. 33; Davies I. Op. cit. P. 102. Так, А.В. Егоров отмечает, что конструкция сохранения права собственности за продавцом, закрепленная ст. 491 ГК РФ, является неприемлемой для российского правопорядка потому, что несправедливым образом смещает риски, удачно сбалансированные в институте залога, в сторону лица, получающего кредит, что в свою очередь приведет лишь к тому, что залог не сможет выдержать свободной конкуренции . Представляется, что в отсутствие аналогичной (залогу) по своему содержанию обеспечительной цели оговорка о сохранении права собственности вряд ли смогла бы стать для него (залога) достойной альтернативой, и зарубежный опыт - надлежащее тому подтверждение.

Включение сторонами в договор купли-продажи товара в кредит условия о сохранении права собственности на товар за продавцом "нивелирует" действие п. 5 ст. 488 ГК РФ, так как невозможно установить право залога на собственное имущество (товар). Что касается п. 3 ст. 488 ГК РФ, предусматривающего общие способы защиты прав продавца при неоплате товара, проданного в кредит, на наш взгляд, данные положения должны в субсидиарном порядке применяться к договору купли-продажи с оговоркой о сохранении права собственности, предоставляя продавцу не только право на предъявление требования о возврате товара к покупателю, не оплатившему товар, но и право на предъявление требования об оплате товара. При этом выбор способа защиты прав остается на усмотрение продавца, сохраняющего право собственности на товар. Иное толкование соотношения положений п. 3 ст. 488 и абз. 2 ст. 491 ГК РФ привело бы к тому, что продавец, сохраняющий право собственности на товар, был бы лишен такого способа защиты, как предъявление требования об оплате товара к покупателю, что в принципе не отвечает цели договора купли-продажи, заключающейся в передаче права собственности на товар покупателю и в получении продавцом экономического "эквивалента" от покупателя. Небезынтересно, что к настоящему моменту по предложенному пути двигается и судебно-арбитражная практика, предоставляя продавцу по договору купли-продажи с оговоркой о сохранении права собственности возможность выбора способа защиты - требовать оплаты товара либо его возврата (в случае неисполнения покупателем обязательства по оплате товара) .

В качестве таких ограничений выступают прежде всего положения ст. 302 ГК РФ, обусловливающие для продавца невозможность истребовать товар от третьих лиц, являющихся добросовестными приобретателями, если покупатель уже распорядился товаром, переданным продавцом в его владение, по возмездной сделке. Виндикационный иск против третьего лица допускается в случае безвозмездного приобретения товара (п. 2 ст. 302 ГК РФ) . Однако, как правило, вторичное распоряжение товаром будет носить возмездный характер, если покупатель сам осуществляет предпринимательскую деятельность. В таких случаях, бесспорно, в целях обеспечения стабильности гражданского оборота согласно п. 1 ст. 302 ГК РФ необходимо в приоритетное положение поставить имущественные интересы добросовестного приобретателя, поскольку товар, право собственности на который сохраняет продавец, выбывает из владения последнего по его собственной воле (на основании договора купли-продажи с оговоркой о сохранении права собственности) .

Во Франции механизм "замены" (по соглашению сторон) обеспечительной функции пролонгированной оговорки, предусматривающей возможность перепродажи товара покупателем до его оплаты, обеспечительной функцией уступки будущего права требования к новому покупателю во многом аналогичен германскому . -------------------------------- Contract Terms. P. 298 - 299. В английском праве к пролонгированной оговорке, предусматривающей возможность перепродажи товара покупателем до его оплаты, исторически сложилось более консервативное отношение. Английские суды исходят из того, что пролонгированная оговорка является обеспечительным интересом (security interest) и подлежит государственной регистрации в качестве обременения (charge). В отсутствие такой государственной регистрации пролонгированная оговорка не имеет юридической силы. Наиболее значимым судебным решением по данному вопросу стало судебное решение по делу Hendy Lennox (Industrial Engines) Ltd v. Grahame Puttick Ltd .

В российском гражданском законодательстве аналог пролонгированной оговорки нашел весьма своеобразное отражение. Согласно ст. 491 ГК РФ правомочие распоряжения товаром (до его оплаты или наступления иных обстоятельств и приобретения покупателем права собственности на него) не только может быть предоставлено покупателю по соглашению с продавцом (аналогично тому, как это предусмотрено ведущими зарубежными правопорядками современности), но и "вытекать из назначения и свойств товара". На текущем этапе отечественная правоприменительная практика постепенно начинает сталкиваться с проблемами, обусловленными предельной общностью и расплывчатостью данной формулировки. На самом деле указанное положение ст. 491 ГК РФ содержит в себе больший, чем может показаться на первый взгляд, риск для участников гражданского оборота, выступающих на стороне продавца. Согласно абз. 1 ст. 491 ГК РФ возможность распоряжения товаром для покупателя может следовать "из назначения и свойств товара", т.е. оба этих признака должны присутствовать одновременно. Под назначением товара, на наш взгляд, необходимо понимать цель, для которой товар обычно используется . Что касается понятия "свойства товара", то оно используется отечественным законодателем, как правило, для обозначения функциональных характеристик товара. В этой связи в контексте ст. 491 ГК РФ, по нашему мнению, понятие "свойства товара" следует толковать в смысле потребляемости (заменимости) товара. Небезынтересно, что в пользу именно такого толкования понятия "свойства товара" свидетельствует и судебно-арбитражная практика.

В отечественной литературе представлена точка зрения, согласно которой в развитие положений абз. 1 ст. 491 ГК РФ предлагается в силу закона предоставить покупателю правомочие распоряжения вещью в следующих случаях: 1) если из свойств вещи следует невозможность сохранения вещи до момента оплаты или наступления иного предусмотренного договором обстоятельства; 2) если из договора явно следует отсутствие у продавца интереса в сохранении вещи. При этом в случае неоплаты товара покупателем или ненаступления иного предусмотренного договором обстоятельства продавцу предоставляется право требовать от покупателя равного количества вещей того же рода и качества . Подобное предложение Е.А. Останиной не только не соответствует отечественной доктрине гражданского права, но и не учитывает специфики пролонгированной оговорки.

Во-первых, как показывает опыт Германии, Франции и Англии, пролонгированная оговорка о сохранении права собственности включается в договор купли-продажи исключительно по соглашению сторон. Законодательство указанных правопорядков неслучайно не допускает "трансформации" простой или расширенной оговорок в пролонгированную, обусловливая возможность такой "трансформации" исключительно назначением и свойствами товара, т.е. без предоставления сторонам возможности еще на стадии заключения договора купли-продажи: 1) учесть то обстоятельство, что обеспечительная функция самой пролонгированной оговорки, по сути, отсутствует, поскольку, как справедливо отмечает Х. Вебер, предоставляя покупателю правомочие распоряжения товаром, продавец автоматически утрачивает то обеспечение, которое должно было защитить его от потерь из-за неуплаты покупателем покупной цены , и 2) предусмотреть для продавца на такой случай иные дополнительные гарантии удовлетворения его требований к покупателю. Отечественный законодатель, напротив, не учитывает данное обстоятельство, по сути, допуская "трансформацию" простой или расширенной оговорок в пролонгированную не по соглашению сторон, а в силу "назначения и свойств товара".

Экстраполируя опыт немецкой доктрины на почву российского права, С.В. Сарбаш справедливо отмечает, что, по сути, пролонгированная оговорка представляет собой не что иное, как соединение: 1) оговорки; 2) разрешения продавать товар в порядке обычной хозяйственной деятельности (что означает помимо прочего КонсультантПлюс надежная правовая поддержка www.consultant.ru Страница 60 из 96 Документ предоставлен КонсультантПлюс Дата сохранения: 23.12.2018 "Оговорка о сохранении права собственности в договорных обязательствах" (Ланина О.В.) ("Статут", 2014) обязанность покупателя продавать товар по рыночной цене) и 3) уступки продавцу всех будущих требований, которые покупатель будет иметь к своим контрагентам (покупателям товара, право собственности на который изначально было сохранено за первоначальным продавцом в силу оговорки) . Иными словами, завершая рассмотрение содержания обеспечительной функции пролонгированной оговорки в российском гражданском праве, следуя терминологии С.В. Сарбаша, отметим, что только "соединение" указанных элементов пролонгированной оговорки обусловливает ее обеспечительный эффект и наличие обеспечительной функции.