1996–1999 Годы: активизация политических капталов и информационные войны

За годы реформ государственное телевидение так и не нашло своей ниши в разделении труда с частными компаниями и не приблизилось к модели общественно-правового вещания. Более того, утвердился особый вид концентрации – политической или бюрократической, когда партия власти – государственные чиновники, руководители администраций, губернаторы, мэры независимо от политических пристрастий на деньги налогоплательщиков или подконтрольных им местных коммерческих структур – стала учреждать, поддерживать и дотировать региональные СМИ. За минувшие с начала 1990-х годы так и не удалось разработать открытую государственную информационную политику, когда любому важному изменению в вещании предшествуют дискуссии, исследование альтернатив, публикация планов реорганизации и их обсуждение в печати и парламенте. Не удалось создать ни сильных общественных органов для надзора за порядком в эфире, ни влиятельных профессиональных ассоциаций.

Банкиры и бизнесмены, объединившиеся в 1996 году для переизбрания Ельцина против угрозы коммунистического реванша, грозившего им потерей власти и капитала, разбились после выборов на враждующие лагери в борьбе за остатки неприватизированной государственной собственности и влияние на власть. Все это привело к тому, что неизбежная конкуренция между СМИ и стоящими за ними силами приняла в России уродливую форму информационных войн.

В 1996 году в российских СМИ появились понятия «семибанкирщина», «экономическое Политбюро», «олигарх». На головы миллионов зрителей обрушился поток компромата, связанного с противостоянием «банкиров-олигархов» (ОРТ, НТВ) и защищавшихся «реформаторов» (ВГТРК). Информационно-пропагандистские кампании имеют общий сценарий: начинаются с утечки, «раскрутки» компромата в СМИ, а завершаются кадровыми перестановками в правительстве и президентском окружении. Информационные войны сопровождали отставку правительств Виктора Черномырдина, Сергея Кириенко, Евгения Примакова.

В сентябре 1997 года после вызвавшей публичный скандал продажи части государственного холдинга «Связьинвест» президент Б. Ельцин пригласил в Кремль шестерых крупных бизнесменов и потребовал от них прекратить «поливать грязью» друг друга и министров правительства. Таким образом, в 1997 году Ельцин впервые косвенно, но публично признал, что редакционная политика центральных российских телеканалов отражает финансовые интересы ряда групп.

В итоге под разрушительным ударом оказались не столько банкиры и политики, сколько само российское государство. Наработанный в начале перестройки престиж журналистской профессии начал стремительно падать. Возникли понятия «персонифицированная пропаганда» и «политический заказ». Влиятельные телевизионные обозреватели, отбросив элементарные нормы профессиональной этики, не скрывали, что выполняют роль рупора конкретного олигарха или политика.

Политическая целесообразность выборов 1996 года, похоронившая романтическую идею 1990-х о независимой прессе, приватизационные войны 1997 года, кризис 1998 года и как следствие – обвал рекламного рынка – чрезвычайно усилили политизацию телевидения, которая, в свою очередь, «медиатизировала» политику. По сегодняшним оценкам аналитиков, 50% бюджетов СМИ 1995–1998 годов имели политическое происхождение.

К 1994–1999 годам вполне применима формула политологов-бихевиористов – сторонников поведенческой концепции власти: «Политическая арена есть рынок власти» и означает, что «те, кто контролирует собственность, обязательно будут стремиться превратить доллары в голоса избирателей, свою собственность – в политическую власть. Бизнес – диктатор в семье власти». Эти слова написаны американцем давно и не про Россию. Но эти пять лет российской истории – наглядная иллюстрация того, как при активном участии власти ростки политической демократии превращались в олигархию, а сама власть становилась главным экономическим ресурсом.