Ценности как элементы культуры

Проблемой ценностей занимается раздел философского знания аксиология (от греч. axios – ценный, дорогой). Все, что люди создают, что является продуктами их труда, является ценностями, поскольку к плодам своего труда люди не могут оставаться равнодушными. Если я потратил часть самого себя, свое время, свои силы, свой талант на создание какой-нибудь вещи или какой-нибудь идеи, то в них, как в зеркале, я вижу самого себя, и как к воплощению самого себя, претворению в плоть, опредмечиванию своих идей – к плодам своего труда – я отношусь пристрастно: я ими любуюсь или от них отвращаюсь, я их люблю или ненавижу, я вижу в них нечто свое или что-то чужое – сотворенное другими людьми и не для меня, а потому чуждое и постороннее, а может быть, и враждебное.

Относительно ценностей допустимо сформулировать принцип социального эгоцентризма: я ценю что-либо другое потому, что в этом другом вижу самого себя, а к самому себе я не могу оставаться равнодушным. Все остальное в социуме есть я сам в превращенной форме продукта моей деятельности, результата моих усилий, а следовательно, это я сам во внешней – опредмеченной, овеществленной форме. Конечно, местоимение «я» здесь используется в большей мере фигурально: Я – человек. Но в житейском смысле этот принцип в полной мере применим к каждому из нас, в том числе и ко мне персонально.

Как определение ценностей, можно сформулировать следующее положение: ценность есть мера затраты физических или духовных сил человека на созидание или освоение элементов природной или социальной среды.

Во-первых, дело не в том, сколько калорий тратит человек в процессе создания продукта. К примеру, скульптор работает физически и очень тяжело, но результат его работы – художественный образ. С другой стороны, человек может внешне затратить минуты. Михаил Лермонтов сочинил выдающиеся стихи «Тучки небесные, вечные странники…», стоя у окна, перед самым отъездом на Кавказ. Но чтобы написать ценные строки – потребовались годы и годы становления личности поэта, совершенствования его мастерства и расцвета его таланта.

Во-вторых, следует заметить, что освоение чего бы то ни было – природного или культурного – это тоже работа, и очень трудоемкая. Вспомните сами, как не сразу вам становится удобной обувь, купленная в магазине; как жмет новое платье или плохо сидят брюки; как мешают пальцы, когда вы только начинаете осваивать клавиатуру компьютера. Освоить вещь – значит перестать ее замечать, добиться такого положения, чтобы она не мешала, стала частью тебя самого. Я помню себя в первом классе, когда нас учили держать ручки для письма. Деревянные палочки со стальными перьями казались нам бревнами; пальцы немели, и мы высовывали языки и пыхтели от натуги, чтобы выписывать крючки и овалы. Наша первая учительница предлагала нам тогда отдохнуть и размять пальчики, приговаривая: «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали, а теперь мы отдохнем и опять писать начнем!». Но прошли месяцы и годы – и вот я уже не замечаю ручку в своих пальцах: движения доведены до автоматизма, работают стереотипы, пальцы не требуют внимания – орудие письма стало моим: я перестал его замечать, оно сроднилось со мной и стало продолжением кисти руки.

В-третьих, освоение одинаково происходит как в отношении естественных объектов природы, так и в отношении искусственных произведений культуры. Если природа изначально выступает как нечто внешнее и чужое, в социуме внешнее и чужое – это все, что создано другими людьми, но может стать моим, если я затрачу время, силы и волю на то, чтобы это нечто освоить. Я учусь у других людей лепить пельмени и менять электрическую лампочку; я читаю книги, написанные другими людьми, любуюсь образами, созданными посторонними; наконец, я страдаю или становлюсь счастлив в зависимости от того, в какое состояние меня вознесет или ввергнет произведение искусства, поможет чего-то добиться в жизни или создаст препоны социальная среда моего существования.

Ценности бинарны по своей модальности, т. е. они могут иметь как положительное, так и отрицательное значение для людей, поэтому все ценности выступают попарно: добро и зло, красота и уродство, слава и позор, честь и бесчестие, справедливость и своеволие, правосудие и волюнтаризм, и т. д. Вместе с тем негативные ценности – тоже ценности, поскольку и их творят люди. Поэтому термин «антиценности», который можно встретить в разных контекстах, есть не более чем образное выражение. Антиценности – как антивещество в физике: это то же вещество, но отличающееся лишь электрическим зарядом микрочастиц. Однако подобно веществу и антивеществу ценности позитивные и негативные аннигилируют, уничтожают друг друга при столкновении.

У Карла Маркса есть замечательная формула: человек трудится сообща даже тогда, когда по всей видимости он делает это в одиночку. Вспомним в качестве примера героя романа Даниеля Дефо Робинзона Крузо. Попав на необитаемый остров, Робинзон строил там дома, пас стадо коз, возделывал поле и изготавливал лодки. Мало того, что вместе с ним шторм выбросил на берег ящик с инструментами, но ведь этими орудиями труда необходимо было уметь пользоваться! Поэтому можно утверждать, что за спиной работающего Робинзона стояла огромная толпа людей, которые изобрели топор и пилу, придумали способы строительства домов и вывели сорта злаков, которые в конце концов вырастили, воспитали Робинзона и, главное, научили его рубить и пилить, строить и пахать, пасти и стрелять, варить и жарить: короче – жить деятельно! Отсюда принцип Маркса: труд как специфически человеческая деятельность имеет общественный характер.