2. Наиболее влиятельные региональные политические и экономические союзы в Латинской Америке являются.

2. Перспективы сотрудничества России со странами Латинской Америки.

Если говорить об отношениях России и Латинской Америки, то настоящее развитие они получили только в нынешнем, двадцатом веке. По своему экономическому весу РФ и такие региональные державы, как Бразилия, Аргентина, Мексика, оказались почти в равном положении — к их голосам страны «семерки» прислушиваются, но в расчет почти не принимают. Именно на этой почве сближение в вопросах, касающихся экономики, мирового порядка, просто необходимо.

И в России, и в Латинских странах наблюдаются похожие внутриполитические процессы. Например, курс на укрепление национального суверенитета и ослабление зависимости от транснационального капитала, а также наблюдается прагматизм во внешней политике и диверсификация международных связей, приверженность идее многополярного мира, незаинтересованность в однополюсном миропорядке, потребность в механизмах сдерживания гегемонистских устремлений в геополитике США.

Яркий пример сотрудничества России и стран Латинской Америки – Венесуэла. Эта страна буквально «ворвалась» в число приоритетных партнеров России в Латинской Америке, став крупным клиентом российских энергетиков и производителей вооружений.

Положительная динамика наблюдается в отношениях РФ с Мексикой, государствами, входящими в МЕРКОСУР: полноправными участниками блока – Аргентиной, Бразилией, Венесуэлой, Парагваем, Уругваем — и отдельными ассоциированными членами – Перу, Чили и Эквадором

Особое значение приобретают российско-бразильские отношения. В последнее время в политический лексикон прочно вошла аббревиатура БРИК (по «инициалам» Бразилии, России, Индии, Китая), объединяющая эти государства в группу восходящих стран-гигантов, которые вполне возможно в обозримом будущем сыграют ключевую роль в создании нового миропорядка.

Только представьте, Россия и Латинская Америка, взаимодействуя в нефтегазовой сфере, смогут более активно влиять на мировой нефтяной рынок — прежде всего в плане повышения мировых цен, жизненно необходимого для РФ и «нефтяных» латиноамериканских стран (Боливия, Венесуэла, Эквадор). Потому что их общие ресурсы — это почти четверть мировых нефтяных запасов.

Это принципиальные моменты, характеризующие новую роль Латинской Америки во внешней политике России. Можно сказать с уверенностью, что поддержание и развитие отношений с этим регионом принесут России большую выгоду и в вопросах экономического сотрудничества, и в вопросах политического взаимодействия. Перспективы и краткосрочные, и долгосрочные велики, а необходимость в большем сближении растет.

2. Перспективы развития левых революций в Латинской Америке.

Но уже в 1998 г. разразился азиатский финансовый кризис. Резко уменьшился приток капитала: если в 1997 г. было инвестировано $ 35 млрд., то в 2001 - только $ 5 млрд. В начале 2000-х Латинская Америка оказалась в критическом состоянии. Из-за того, что МВФ уже не снабжал финансами, правительства большинства стран не имели возможности для маневра. В 2001-2002 гг. разразился новый кризис, третий за последние 10 лет. На этот раз его центром стали США, что сильно ударило по внешней торговле в мире. Для экспортно-зависимых стран региона это стало губительным. Аргентина объявила дефолт. Впервые за многие десятилетия в этой богатой мясом стране начали умирать от голода дети. Бразилия тоже находилась на грани дефолта.

За десятилетие неолиберального курса число латиноамериканцев, живущих в условиях крайней нищеты увеличилось со 120 (33%) до 270 (62%) млн. По опросам населения в 17 странах в 2001 г., две третьих опрошенных оценили неолиберальную экономическую систему как «плохую» или «очень плохую»; 63% ответили, что приватизация не принесла ожидаемых результатов; 45% высказались за усиление роли государства в экономике (в 2001 - 28%). Две третьих респондентов оказались недовольны демократией[2].

Таким образом, «левый поворот» 2000-х имеет под собой иное основание, чем революционные движения 60-70-х. Во-первых, изменилась международная обстановка. Гибель СССР хоть и стала сильнейшим удар по мировой революции, но, с другой стороны это поражение не став абсолютным, показало как не нужно делать. Революция продолжила свое развитие в Латинской Америке, а трагический опыт СССР предостерегает местных лидеров от теории «рыночного социализма», к чему мы шли в 70-80-х гг. Центр борьбы с мировым империализмом переместился на Кубу, которая, по словам известного латиноамериканиста А.В. Харламенко, на целое десятилетие из «бастиона» социализма превратилась в «бункер». Но и «бункера» оказалось достаточно - продержавшись, Остров свободы сыграл важнейшую роль идейного вдохновителя текущего «левого поворота».

Идеи кубинской революции оказались просты и понятны народным массам во всей Латинской Америке. Это - ориентация экономики не на потребности капитала, а на потребности человека и интернационализм. Куба стала примером для всего региона как страна, которая благодаря социалистическим преобразованиям в условиях жесточайшей экономической блокады первая избавилась от нищеты. А этот аспект для латиноамериканцев является принципиальным. Как-то К.Л. Майданник сказал, что в латиноамериканской революции невозможно ничего понять, если не знать, что для этих народов борьба с нищетой является делом принципа. Революция не может не начинать с этого, что, в свою очередь, влечет за собой необходимость в доступном образовании, здравоохранении, культуре и т.д. Война с нищетой является таким же атрибутом текущего «левого поворота», как и борьба с североамериканским империализмом, более того, в сознании угнетенных народов это один и тот же процесс. Вот почему Куба стала не только примером, но и активным «экспортером революции», - направляя десятки тысяч врачей и учителей в самые дикие места Южной и Центральной Америки.

Во-вторых, развитие капитала, его концентрация, сделала регион высокоурбанизированным, пролетаризированным (или полупролетаризированным). В этом отношении страны Латинской Америки стали похожи на Кубу конца 50-х и Чили начала 70-х. «Земельный вопрос», который был основным вопросом революционных движений ХХ века, утратил главнейшее значение, несмотря на то, что во многих странах до сих пор не решен. Основой текущей революционной волны стала тенденция к экономической интеграции стран Латинской Америки. И пока что эта интеграция осуществляется преимущественно на капиталистическом основании - формируется, так сказать, «латиноамериканский капитал». И не смотря на то, что это капитал, он играет основную движимую роль в «левом повороте», поскольку является молодым и противостоящим США. Речь идет, прежде всего, о Бразилии, Аргентине и Венесуэле - наиболее экономически развитых странах региона.

Дело в том, что раньше латиноамериканского капитала как такового никогда не было. Крупнейшими инвесторами региона были США, Европа, Япония. Местный капитал, если и существовал (например, для периода диктатур была характерна модель государственного капитализма), то не составлял никакой конкуренции транснациональному. Наоборот, он во многом зависел от него, и в случае чего мог быть заблокирован, как это было с чилийской экономикой при Альенде или никарагуанской (периода сандинистской революции). Тем не менее, попытки играть в свою игру совершались. Например, показательно, что именно Венесуэла в 1960 году стала инициатором создания ОПЕК - международного картеля нефтедобывающих стран, чтобы бороться с американским и западноевропейским капиталом, самостоятельно устанавливая цены на нефть. Кстати, Венесуэла - тот редкий случай в Латинской Америке, где с падением военной диктатуры в 1958 г. не свергалась демократическая власть.