2. Основные геополитические противоречия между Россией, сша, Китаем, Турцией и Ираном на постсоветском пространстве.

В российском обществе еще не сложился консенсус относитель­но предпочтительной политики в вопросах мироустройства и опре­деления места, которое должна занять Россия в складывающейся системе международных отношений. Вместе с тем обозначились основные приоритеты.

Первостепенное значение для геостратегии России имеет пе­риметр границ бывшего Советского Союза.

Во-первых, по истори­ческим и географическим причинам ближнее зарубежье более зна­чимо для безопасности России, чем для других великих держав.

Во-вторых, положение миллионов людей русской культуры в стра­нах ближнего зарубежья является не только сугубо внутренним делом правительств этих стран, но и естественным основанием для пристального внимания Российского государства.

Национальные интересы России во взаимоотношениях с незави­симыми государствами постсоветского пространства заключаются:

1)  в их дружественной позиции независимо от того, кто находится у власти;

2)  в предотвращении «транзитных» угроз своей безопасности, возникающих за пределами постсоветского пространства;

3)  во внутренней стабильности и отсутствии конфликтов между этими странами, чреватых включением в них России.

В отношениях с каждым из постсоветских государств реализа­ция российских интересов должна иметь свою специфику. Страте­гически же России следует стремиться к формированию на постсоветском пространстве социально сбалансированных, динамично развивающихся демократических государств, образующих пояс добрососедства и безопасности по периметру ее границ.

Приоритетной задачей внешней политики России в ближнем за­рубежье должна быть экономическая интеграция с Украиной, Бело­руссией и Казахстаном, поскольку именно эти государства являют­ся для нее наиболее важными с геополитической точки зрения.

Сотрудничество со странами ближнего зарубежья как направ­ление внешней политики России перспективно потому, что откры­вает перед ней возможность стать одним из мировых центров ин­теграции. Реализация этой возможности в существенной степени будет зависеть от притягательности самой России, ее способности решать внутренние проблемы на основе экономики нового, постин­дустриального типа.

Отношения России со странами СНГ должны органически встра­иваться в курс на создание единого экономического пространства с Европейским союзом и формирование партнерства с НАТО в об­ласти безопасности. Такое позиционирование может стать дополни­тельным внешнеполитическим ресурсом России в отношениях как со странами СНГ, так и с Западом, фактором укрепления ее между­народного статуса.

Стремление России сохранить свое влияние на пост­советском пространстве сталкивается сегодня с интере­сами крупнейших мировых держав: Европейского Союза и США — на западе, Турции, Ирана и Китая — па востоке. В это соперничество косвенным образом вовлечены Паки­стан и Индия. Дело в том, что через евразийское постсо­ветское пространство проходят важные транспортные сети, которые способны соединить наиболее коротким путем промышленно развитые районы Запада с богатыми полез­ными ископаемыми, но весьма удаленными районами Евра­зии на востоке, и это необычайно важно с геополитической точки зрения. На постсоветском пространстве сосредоточе­ны огромные запасы газа, нефти, золота, никеля и других цветных металлов. В недрах регионов Центральной Азии и бассейна Каспийского моря хранятся запасы природно­го газа и нефти, превосходящие месторождения Кувейта, Мексиканского залива и Северного моря.

Именно поэтому таким важным является вопрос о про­кладке трубопроводов и средств коммуникации через Ев­разию. Если основные трубопроводы в регион будут по-прежнему проходить по территории России к терминалам в Новороссийске на Черном море, то политические последствия этого дадут о себе знать без какой бы то ни было открытой демонстрации силы со стороны России. Боль­шинство районов постсоветского пространства останется в политической зависимости от России, и Москва при этом будет занимать сильные позиции, решая, как делить новые богатства Евразии. И наоборот, если новые трубопроводы будут проложены через Каспийское море к Азербайджану и далее к Средиземному морю через Турцию, а другие про­тянутся через Афганистан к Аравийскому морю, то не будет никакой российской монополии в вопросе доступа к богат­ствам Евразии.

Политический прагматизм России в ближнем зарубежье возмо­жен и в форме отказа от сохранения СНГ ввиду деградации этого образования. Более целесообразным может оказаться создание новой структуры из числа государств, заинтересованных в интег­рации. Перспективы СНГ в определенной степени зависят от ре­зультатов функционирования российско-белорусского союза и Ев­разийского экономического сообщества. Укрепление внутренних и международных позиций России сделает возможной геополити­ческую консолидацию вокруг нее некоторых государств постсовет­ского пространства.

В настоящее время неясно, насколько далеко зашли процессы дезинтеграции постсоветского пространства и сможет ли Россия, даже проводя конструктивную и целеустремленную политику, объе­динить хотя бы ключевые государства СНГ, чтобы совместно выйти на качественно новый уровень экономического развития и противо­стоять общим угрозам.

С учетом прогнозируемого экспертами постепенного снижения роли постсоветского пространства как целостного объекта россий­ской политики неизбежны ее регионализация, фокусирование вни­мания на отдельных геополитических направлениях, группах стран и отдельных государствах. Предстоит обеспечить защиту своих ин­вестиций в странах-соседях, принять меры для минимизации тран­зитной зависимости в транспортировке энергоресурсов путем пост­ройки обходных трубопроводов и заводов по сжижению природного газа (СПГ), ограничить негативные последствия вероятных локаль­ных конфликтов на территориях, прилегающих к границам России.

Проблематичны сценарии расширения России путем доброволь­ного присоединения к ней Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Попытки реализации таких сценариев имели бы своим результатом увеличение зоны конфликтности внутри самой РФ, на постсовет­ском пространстве и в отношениях с Западом.

2. Геополитические сценарии на постсоветском пространстве.

После распада СССР постсоветское пространство стало зоной кон­фликта интересов ведущих стран мира. К тому же каждая из новых независимых стран СНГ страдает от серьезных внутренних проблем, отличается внутренней нестабильностью. Все они имеют границы, которые являются либо объектом претензий соседей, либо зонами этнических и религиозных конфликтов. Россия пока слишком слаба политически, чтобы полно­стью закрыть это пространство для внешних сил, и слишком бедна, чтобы разрабатывать богатства Евразии исключительно собствен­ными силами. Если геополитике СССР в Евразии был присущ дух наступления и экспансионизма, то геополитика постсоветской Рос­сии носит оборонительный характер. Попытки России сохранить свое влияние в постсо­ветском пространстве сталкиваются с интере­сами крупнейших мировых держав: с ЕС и США — на западе, с Турцией, Ираном и Китаем — на востоке. В это соперничество косвенным образом вовлечены Пакистан и Индия.

Через евразийское постсоветское пространство проходят важные транспортные пути, которые способны соединить промышленно развитые районы Запада с бо­гатыми полезными ископаемыми, но весьма удаленными района­ми Евразии на востоке. На постсоветском пространстве сосредоточены ог­ромные запасы газа, нефти, золота, никеля и других цветных ме­таллов.

Первосте­пенный интерес США состоит в том, чтобы помочь обеспечить такую ситуацию, при которой ни одна держава не контролировала бы данное геополитическое пространст­во, а мировое сообщество имело бы к нему беспрепятственный фи­нансово-экономический доступ. Америка заинтересо­вана в разработке богатств Евразии, в прокладке новой сети нефте­проводов и транспортных путей, которые соединят регионы Евразии непосредственно с крупными центрами мировой экономической деятельности через Средиземное и Аравийское моря так же, как и по суше.

Для реализации своих планов в постсоветском пространстве США действует в нескольких направлениях.

Во-первых, препятствует интеграционным процессам в СНГ, поддерживая се­паратистские националистические устремления новых независимых государств.

Во-вторых, активно используются экономические рыча­ги: под предлогом содействия в становлении рыночной экономики соз­даются благоприятные условия для проникновения американского капитала в постсоветское пространство.

В-третьих, всячески поощ­ряется интеграция постсоветских государств в мировое сообщество, международные политические и финансовые организации, участие в диалоге по безопасности и сотрудничеству с целью активного противостояния российским геополитическим интересам в постсо­ветском пространстве.

В долгосрочном плане предусматривается соединение линий электропередачи и газопроводных систем республик Закавказья, прикаспийских стран Центральной Азии, Ирана и Турции и созда­ние транспортно-экономического коридора из Центральной Азии в Европу — так называемого «Великого шелкового пути» в современ­ном варианте. В 1999 г. Конгресс США принял доктрину «Стратегия Шелкового пути», которая направлена на организацию транзита энер­гоносителей через Турцию в обход России.

Все более сильным фактором в постсоветском пространстве вы­ступает Китай. Новые государства Закавказья и Средней Азии слу­жат буфером между российскими и китайскими интересами, но в то же время энергоресурсы постсоветского пространства выглядят необычайно привлекательными для Пекина. Получение прямого доступа к ним, без какого бы то ни было контроля со стороны Мо­сквы — перспективная геополитическая цель Китая. Поскольку на территории самого Китая мало энергоресурсов, Пекин сегодня является серьезным конкурентом США и России в борьбе за казах­станскую нефть. Наи­более важные межправительственные соглашения: в 1997 г. в Алма-Ате договоры «О сотрудничестве в области нефти и газа» и «О прокладке двух нефтепроводов».

Сильной стороной российского геополитического влияния в постсоветском пространстве остается то, что там сегодня проживает около 65 млн. русских, во многом предопределяя активность России в ближнем зарубежье.

Тенденции в геополитике постсоветского пространства

Россия по совокупному геополитическому потенциалу могла бы претендовать на роль стабилизирующего фактора в Евразии. Стремление сохранить в Кавказском, Каспийском и Центрально-Азиатском регионах свое экономическое и военно-политическое присутствие, ответственность за судьбу этнических русских, проживающих в конфликтных зонах, прямое воздействие нестабильности в постсо­ветском пространстве на этнополитическую ситуацию в пригранич­ных районах Российской Федерации, необходимость предотвращать угрозу распространения религиозного экстремизма и терроризма — все эти причины заставляют Россию так или иначе участвовать в конфликтах Закавказья и Центральной Азии.

Умелый акцент на миссии миротворчества в постсо­ветском пространстве мог бы помочь России решить сразу две задачи: оказывать влияние на геополитическую ориентацию новых незави­симых государств и поддерживать стабильность на своих границах. Давно известно: тот, кто играет роль миротворца, одновременно обладает и контролем над пространством конфликта. Запад старается всеми силами интернационализиро­вать миротворческие акции России с целью ограничения ее геопо­литического влияния.

Многие конфликты пост­советского пространства невозможно разрешить силой оружия: они требуют гибкого сочетания дипломатических и экономических средств. К числу таких методов можно отнести создание в кон­фликтных приграничных районах анклавов свободных экономиче­ских зон, введение института двойного гражданства, что сущест­венно смягчило бы остроту гуманитарной проблемы, связанной с режимом пересечения государственных границ для жителей пригра­ничных территорий. Договор о коллективной безопасности стран — членов СНГ, который мог бы стать основным механизмом дости­жения стабильности в ближнем зарубежье, к сожалению, во многом является просто декларацией о намерениях.

При таком геополитическом раскладе сил России надо либо наращивать свое экономическое и военно-политическое при­сутствие в постсоветском пространстве, что во многом по экономи­ческим причинам является пока сложной задачей, либо вести активную дипломатическую работу по созданию работоспособной системы коллективной безопасности в СНГ. Если последнего не произойдет, то страны СНГ в поисках дру­гих миротворцев станут все чаще апеллировать к Западу, ООН, ОБСЕ, что уже отчасти и происходит. Запад активно поддерживает эти устремления, чтобы сделать конфликты постсоветского про­странства объектом геополитического торга с Россией. Существует опре­деленная связь между «картой конфликтов» и «картой маршрутов»: почти все предполагаемые маршруты нефтепроводов пролегают че­рез зоны этнических конфликтов.

Модели региональной интеграции постсоветского пространства

Сохранение геополитического и геостратегического влияния России на постсоветском пространстве возможно при известном балансе интересов с бывшими республиками СССР. Политике дезинтеграции, которая проводилась в предшествую­щие годы, нужно противопоставить интеграцию постсоветского пространства. Актуальность того или иного проекта всякий раз обусловливалась конкретными обстоятельствами. На смену либеральной пришла славянофильская геополитиче­ская модель интеграции, в основе которой лежит союз славянских народов России, Украины и Белоруссии. Сегодня реальные шаги сделаны только по пути российско-белорусской интеграции. 25 декабря 1998 г. была подписана Декларация о дальнейшем единении Белоруссии и России, 2 декабря 1999 г. — договор о созда­нии Союзного государства. Однако эти документы носят рамочный характер: реальные политические соглашения, на основе которых можно было бы решать вопросы единой валютной, экономической и хозяйственной политики, до сих пор не достигнуты.

Российско-белорусский интеграционный процесс вызывает про­тиводействие со стороны США и ЕС. Это происходит разными пу­тями: через открытую поддержку оппозиции, непризнание резуль­татов президентских выборов, торговые и экономические санкции. Цель одна — любыми способами помешать интеграции, поскольку реальное появление на политической сцене Союзного государства России и Белоруссии существенно изменило бы расстановку сил на геополитической карте Евразии.

В литературе высказывается евразийский вариант интеграции постсоветского пространства, который опирается на идею полярно­сти России «как сердца Евразийского острова, как Heartlanda», ко­торая, по мнению его авторов, в актуальной геополитической ситуации лучше всех остальных регионов могла бы противостоять атлантистской геополитике и быть центром альтернативного Большо­го пространства.

Предлагается и модель военно-политической интеграции пост­советского пространства. В его основе лежит подписанное в июне 2000 г. на встрече глав государств СНГ в Москве соглашение о соз­дании совместного антитеррористического центра в рамках СНГ. Участвовать в нем отказалась только Туркмения, которая придержи­вается политики нейтралитета. Антитеррористический Центр одно­временно может стать и центром военно-политической интеграции стран СНГ.

Правда, все эти модели интеграции так и остались проектами, поскольку не были поддержаны постсоветскими элитами новых, не­зависимых государств СНГ, были слишком политизированы.

2. Деятельность ОДКБ и ГУАМ.

Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) — военно-политический союз, созданный несколькими государствами Евразии (в разное время организация объединяла от 6 до 9 государств) на основе Договора о Коллективной Безопасности (ДКБ), подписанного 15 мая 1992 года.

Перспективы развития

• Для усиления позиций ОДКБ проводится реформирование коллективных сил быстрого развёртывания Центральноазиатского региона. Эти силы состоят из десяти батальонов: три от России, два от Казахстана, остальные страны ОДКБ представлены одним батальоном. Общая численность личного состава коллективных сил — около 4 тыс. человек^[7]. Авиационная составляющая (10 самолетов и 14 вертолётов) находится на российской военной авиабазе в Киргизии.

• При этом стоит отметить что многие политики оценивают перспективы ОДКБ весьма не однозначно, например Александр Лукашенко назвал бесперспективной дальнейшую деятельность ОДКБ, так как организация не реагирует на «государственный переворот в одной из стран-членов» (имелись в виду события в Киргизии) [2]. Тем не менее, Беларусь рассматривает деятельность ОДКБ перспективной, но не в военном плане:

Организация договора о коллективной безопасности не рассматривается нами в качестве военного блока. Это международная региональная организация, которая занимается широким спектром проблем в области безопасности. В поле зрения ОДКБ, помимо военных угроз, находятся вопросы противодействия международному терроризму, наркобизнесу, нелегальной миграции, транснациональной организованной преступности, коллективное реагирование на чрезвычайные ситуации, гуманитарные катастрофы, [которых, слава Богу, пока вроде не было], широкий спектр угроз в информационной сфере и борьба с киберпреступностью. Это не декларативная задача, которая записана в каких-то уставных документах, это реальные конкретные алгоритмы коллективного реагирования на потенциальные вызовы и угрозы.^[8]

У нас бывало недопонимание с российским руководством. Но мы — братья и друзья! И все, что касается ОДКБ, — шутки в сторону. Здесь у нас никогда не было никаких недопониманий, — заявил 26 октября Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко на встрече с участниками заседания Совета Парламентской Ассамблеи ОДКБ.^[9]

Цели и задачи

Задачей ОДКБ является защита территориально-экономического пространства стран участниц договора совместными усилиями армий и вспомогательных подразделений от любых внешних военно-политических агрессоров, международных террористов, а также от природных катастроф крупного масштаба.

Организация за демократию и экономическое развитие — ГУАМ — региональная организация, созданная в 1997 году (хартия организации подписана в 2001 году, устав — в 2006 году) республиками — Грузией, Украиной, Азербайджаном и Молдавией (с 1999 по 2005 в организацию также входил Узбекистан). Название организации сложилось из первых букв названий входящих в него стран. До выхода Узбекистана из организации именовалась ГУУАМ.

С целью развития сотрудничества деловых кругов в Организации действует Деловой совет ГУАМ.

В 2004 г. учреждена Парламентская ассамблея ГУАМ, в состав которой входят три комитета: политический, торгово-экономический, по вопросам науки, культуры и образования.

Государства - члены ГУАМ взаимодействуют в рамках международных организаций, в частности ООН и ОБСЕ: В 2003 г. ГУАМ был предоставлен статус наблюдателя в Генеральной Ассамблее ООН.

ГУАМ активно сотрудничает с другими государствами. В соответствии с Рамочной программой ГУАМ - США по содействию торговле и транспортировке, обеспечению пограничного и таможенного контроля, борьбе с терроризмом, организованной преступностью и распространением наркотиков государствами ГУАМ при содействии США, Центра SECI, экспертов Болгарии, Румынии и Венгрии был реализован ряд совместных проектов. В частности, создан Виртуальный центр ГУАМ по борьбе с терроризмом, организованной преступностью, распространением наркотиков и другими опасными видами преступлений. В данный момент проводится работа по реализации Проекта по содействию торговле и транспортировке.

Катализатором сближения стран ГУАМ стали проекты международного сотрудничества в освоении углеводородных ресурсов Каспия и экспорте сырья по создаваемому евразийскому транспортному коридору - ТРАСЕКА. Вместе с тем это объединение или по крайней мере его устойчивое ядро в составе Киева, Баку и Тбилиси имеет и политическую основу. Ее составляет стратегический курс государств ГУАМ на последовательную интеграцию в евроатлантическое сообщество. Это, в свою очередь, во многом определяет их политику на пространстве СНГ, в том числе отношение к России.

Участники группировки, оценивая СНГ и перспективы его развития, не проявляют серьезной заинтересованности в расширении сферы многостороннего сотрудничества. Пользуется поддержкой линия Киева на ограничение взаимодействия в Содружестве областью экономики, хотя в последнее время растущая угроза международного терроризма и экстремизма побудила страны ГУАМ включиться в антитеррористическое сотрудничество в формате всего Содружества.

Декларируемая в качестве одной из целей ГУАМ взаимная поддержка в урегулировании конфликтов на своих территориях (Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах, Приднестровье) сводится к более или менее согласованным усилиям по изменению сложившихся переговорных форматов с целью ограничить влияние Москвы европейским фактором. При этом, однако, позитивная миротворческая роль России открыто под сомнение не ставится.

В стремлении составляющих ядро ГУАМ стран все более заметен военный акцент, пронатовская ориентация. Конкретные заявления о намерении вступить в НАТО прозвучали со стороны Азербайджана и Грузии; Киев и Баку декларировали готовность предоставить в распоряжение альянса военные объекты и базы.

Внутри ГУАМ есть противоречия. Один из моментов - выбор приоритетных маршрутов транспортировки нефти. Предполагаемая прокладка трубопровода через Грузию на Турцию минимизирует возможность подключения Украины и Молдавии к "каспийской трубе".

В рамках ГУАМ активно прорабатывается вопрос о создании зоны свободной торговли.

Определенный интерес и внимание имеет процесс формирования рынка углеводородного сырья Каспийского и Центрально-Азиатского регионов, а также проекты создания транспортно-энергетических коридоров в обход территории России (ТРАСЕКА, ИНОГЕЙТ). В этом плане целесообразно проработать возможность присоединения России к ТРАСЕКА в качестве наблюдателя и продолжать участие в том же качестве в программе ИНОГЕЙТ, а также в транспортировке углеводородов из Азербайджана, Казахстана и Туркмении. В развитие этого направления сотрудничества страны ГУАМ намерены предложить партнерам новый маршрут доставки грузов с Запада на Восток и, наоборот, в обход России.

Иными словами, ГУАМ предлагает шире использовать транспортный коридор "Восток-Запад", который пролегает вне южных границ России. География маршрута охватывает территории центрально-азиатских стран, Азербайджана, Грузии и далее Украины и Молдавии с выходом на Центральную Европу.

Один из проектов Европейского союза по строительству трубопровода из государств Центральной Азии - Набуко. После длительных колебаний Евросоюз поддержал проект строительства транскаспийского газопровода (проект Набуко), который проходит в обход России и связывает ЕС со Средней Азией. Соответствующие документы были подписаны в Брюсселе комиссаром Еврокомиссии по энергетике с министрами пяти стран, по территориям которых пройдет западная часть нового газопровода: Турции, Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии.

Наиболее последовательным сторонником развития группировки остается Украина, претендующая на роль лидера "четверки", пытающаяся найти доступ к альтернативным российским источникам энергоснабжения.