- •Многообразие жанров философского дискурса
- •Екатеринбург
- •Раздел I Жанровое многообразие философского дискурса
- •Глава I Афоризм
- •Эталонные тексты
- •А. Шопенгауэр к учению о ничтожности существования
- •Ф. Ницше Человеческое, слишком человеческое
- •Ф. Ницше
- •Эталонные тексты
- •Л. Н. Толстой Исповедь
- •Глава III Диалог о диалоге
- •Эталонные тексты Письмо Марсилио Фичино к Леонардо ди Тоне
- •Список рекомендуемой литературы Баткин л. М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М., 1987.
- •Глава IV Апология
- •Эталонные тексты
- •Апология Сократа
- •Н. Бердяев
- •Зло и искупление. Проблема теодицеи
- •Список рекомендуемой литературы
- •Глава V «о классическом трактате нового времени: от монадологии к номадологии»
- •Эталонный текст
- •Глава VI Эссе
- •Эталонные тексты
- •19. Трагикомедия
- •Глава VII Философская поэзия
- •Эталонные тексты
- •Глава VIII Уникальные жанры
- •Эталонные тексты
- •Раздел II Концептуальные аспекты жанра как особой формы философского дискурса
- •Глава IX Понятие локального дискурса и его границы
- •Глава X Тематизация философского дискурса в его жанровых метаморфозах: тема любви
- •Глава II Проективная функция философствования в его новейших жанрах
- •3. Специфика прогностического текста
- •Раздел III Жанр в духовной ситуации конца XX века
- •Глава 12 Современная философия накануне нового жизненного выбора
- •Глава 13 Феномен жанра в целостном контексте духовной культуры
- •Глава 14 Жанр как способ не-сокрытого бытия философии и проблема смысла индивидуальной жизни
- •Заключение
Раздел II Концептуальные аспекты жанра как особой формы философского дискурса
Сама по себе констатация того факта, что в прошлом философские идеи появлялись в разнообразных жанровых одеяниях, еще ничего не говорит о судьбе жанрового многообразия (и самой философии) в настоящем и тем более в будущем. А потому анализ классической философской традиции, накопившей огромный опыт, должен быть выведен на теоретический уровень.
Основанием для теоретического анализа исторической практики философствования является то обстоятельство, что принадлежность всех жанров философского дискурса именно к философии была очевидной и непреложной только в момент их возникновения, когда они появлялись в органическом сплетении с глубокими и оригинальными философскими идеями. В дальнейшем же все эти жанры устойчиво сохраняются лишь в целостном контексте духовной жизни, превращаясь в жанры словесности, становящиеся всеобщим достоянием. Логическим выводом из этой парадоксальной ситуации является как минимум идея относительной независимости «формы» философствования от «содержания» философских идей, а как максимум - сомнение в том, имеет ли вообще философия свою собственную форму и границы, отделяющие ее от других видов словесности? В первом случае вывод о наличии на уровне словесности какой-то предзаданной, то есть независимой от содержания, «формы» организации любого дискурса, эмпиричен, поскольку ограничен историческим опытом самого философствования. Во втором - логика обязывает делать более радикальные выводы, требующие теоретической бескомпромиссности.
Все это вынуждает ставить и давать ответ на следующие три взаимосвязанные вопроса.
В первую очередь возникает вопрос о том, можно ли обнаружить внутри словесности некоторый «чистый», то есть предельно свободный от всякой содержательности, ограниченный только «местом», говоря иначе - «локальный» дискурс? Если таковой может быть обнаружен, он должен быть подвергнут «формальному» феноменологическому описанию. Только в этом случае любые варианты дискурса - исторические и самые современные, религиозные и философские, классические и постнеклассические - могут быть, как разведены до предела, так и сближены.
Следующим вопросом, логически вытекающим из предыдущей теоретика -поисковой установки, является выяснение того, что представляет собой такой дискурсивный феномен, как «тема»? Какую роль выполняет он в структуре словесности на ее глубинном уровне? Способен ли этот дискурсивный феномен «вместить» и себя и «придать» любому внешнему для себя предмету первичную ориентацию на культуру и на этой основе всякий раз начинать заново его содержательное оформление. Каков тот знаковый «алгоритм», который позволяет от начала и до конца сохранять и модифицировать предметную организацию как отдельного философского дискурса, так и весь процесс возникновения, становления и воспроизводства философского знания? Такой дискурсивный алгоритм уже не может отличаться от всех других одной лишь предельной «чистотой». Он должен обладать целым набором качеств, универсальных по отношению к своей предметной сфере и уникальных по отношению ко всей совокупности иных предметных сфер. Только в этом случае становятся мыслимыми любые жанровые трансформации, независимо от того, происходили ли они в далеком прошлом в рамках классической философской традиции или же происходят в наши дни в рамках постмодернизма.
Классическая форма философствования становится проблемой с того времени, когда границы между философией и наукой, философией и искусством, философией и словесностью как таковой начинают не только нарушаться, но и исчезать. В связи с этим возникает еще один вопрос, можно ли найти «конец» жанровым трансформациям n жанровому творчеству философии? Что делает некоторые жанры словесности уже сейчас не только открытыми в будущее, но и сохраняющими для будущего эвристическую функцию философии, ее творческие возможности? Если такие творческие возможности сохраняются в некоторых новейших жанрах, принадлежность которых к философии далеко не однозначна и просматривается только в принципе, то уже сейчас на будущее философии можно смотреть как минимум с надеждой.