- •Глава 1. Преемственность российской социологической традиции (г.Батыгин)
- •Глава 1. Преемственность российской социологической традиции (г.Батыгин)
- •§ 1. Историографическая концепция
- •§ 2. Рационализация нигилизма
- •§ 3. Советский марксизм и социология
- •§ 4. Социальные обследования и политический контроль
- •§ 5. Модернизация советской социологической доктрины в 1950-е годы
- •§ 6. Социологический ренессанс
- •§7. "Перестройка в социологии и постсоветская социологическая наука
- •Глава 2. Историко-социологическая проблематика (з.Голенкова,ю.Гридчин)
- •§ I. Вводные замечания
- •§ 2. Дореволюционный период. Множественность классификации и поиски обобщающей концепции
- •§ 3. 20-40-Е годы. Догматизация марксизма и деформации в историко-социологической проблематике
- •§ 4. Историко-социологическое направление в 50-70-х и 80-90-х годах
- •§ 5. Заключение
- •Глава 3. Методология и методы (о.Маслова, ю.Толстова)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. До Октябрьской революции
- •§ 3. Методологическая рефлексия в эмпирической социологии: 20-30-е годы
- •§ 4. Методологические поиски 60-х годов
- •§ 5. Методология эмпирических исследований в 70-80 годы: дискуссии, эксперименты, учебники
- •§ 6. Математические методы в социологии
- •§ 7. Современная ситуация: потери и приобретения переходного периода
- •Глава 4. Социальная структура и стратификация (з.Голенкова, е.Игитханян)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Несколько слов о социально-структурной проблематике в российской социологии конца прошлого- начала нашего века
- •§ 3. Исследования 20-30-х годов
- •§ 4. Исследования социальной структуры в советской социологии
- •§ 5. Поиски методологических подходов и работы конца 80-х-начала 90-х годов
- •§ 6. Взгляд в будущее
- •Глава 5. Социология молодежи (в.Семенова)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Молодежная проблематика до 1917 года. Становление молодежи как группы
- •§ 3. 20-Е годы: молодежь как трудовой ресурс
- •§ 4. Первое советское поколение молодежи
- •§ 5. Молодежная революция на Западе и ее влияние на отечественную социологию
- •§ 6. Две ориентации молодежных исследований в 60-80-е годы
- •§ 7. Исследования молодежной субкультуры на рубеже 80-90-х годов
- •§ 8. Сегодняшнее состояние дисциплины, перспектива
- •Глава 6. Социология города (о.Яницкий)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. Предыстория формирования дисциплины
- •§ 3. Дискуссия о социалистическом городе 30-х годов
- •§ 4. Исследования после 1960 года
- •§ 5. 80- 90-Е годы: углубление достигнутого и новые перспективы
- •Глава 7. Социология села (р.Рывкина)
- •§ 1. Введение: место села в российском обществе
- •§ 2. Этапы эволюции социологии села в 20-80-е годы
- •§ 3. Социологические исследования села в постсоветской России
- •Глава 8. Социология пола и тендерных отношений (т.Гурко)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Дореволюционный период
- •§ 3. Дискуссии 20-х годов
- •§ 4. 60-80-Е годы: всплеск исследований профессиональных и семейных ролей женщин
- •§ 5. Новые акценты в исследованиях периода перестройки
- •§ 6. Начало 90-х: тематика и подходы, возникновение тендерных центров
- •§ 7. Перспективы развития исследований социальных проблем пола
- •Глава 9. Этническая социология в ссср и постсоветской России (л.Дробижева)
- •§ 1. Введение. Предыстория
- •§ 2. Становление дисциплины
- •§ 3. Исследования 70-80-х годов
- •§ 4. Этносоциология и политика в годы реформ (с 1985 года)
- •§ 5. Тематизация этносоциологических исследований ближайшего будущего
- •Глава 10. Социология труда и производства (а.Кравченко, в.Щербина)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. Предыстория дисциплины
- •§ 3. 30-Е годы: наука управления
- •§ 4. Становление советской социологии труда: годы "хрущевской оттепели"
- •§ 5. Социология труда в период стагнации: 70-80-е годы
- •§ 6. Развитие заводской социологии
- •§ 7. Две концепции относительно функций социологии на производстве
- •§ 8. Современное состояние и перспективы развития социологии труда и производства
- •Глава 11. Социология организаций: школы, направления и тенденции развития (в.Щербина)
- •Глава 12. Экономическая социология: современное состояние и перспективы развития (в.Радаев)
- •Глава 13. Социология образования (я.Астафьев, в.Шубкин)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Социологические подходы к проблемам народного образования до 1917 года
- •§ 3. Политизация исследований в первые годы советской власти
- •§ 4 Становление дисциплины в 1960-1970-е годы
- •§ 5. Развитие социологии образования в 1970-1980-е годы
- •§ 6. Исследования после 1985 года
- •§ 7. Взгляд в будущее
- •Глава 14. Социология науки (в.Келле, р.-л.Винклер)
- •§ 1. Предварительные замечания
- •§ 2. Социологические исследования науки в ссср в 20-е годы
- •§ 3. Формирование дисциплины. Дискуссии о предмете:
- •§ 4. Сообщество исследователей социологических проблем науки в 70-80-е годы
- •§ 5. Российская социология науки в период реформ
- •§ 6. Заключение
- •Глава 15. Социология религии (в.Гараджа)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Период до 1917 года
- •§ 3. Советский период
- •§ 4. Исследования религиозности в постсоветский период
- •§ 5. Перспектива
- •Глава 16. Исследования культуры в парадигме культурной коммуникации (л.Коган)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Предыстория социологии культуры в России
- •§ 3. Послеоктябрьский период: вульгаризация культурных процессов
- •§ 4. Исследования 60-х-70-х годов в рамках
- •§ 5. Состояние эмпирических исследований культуры в конце 80-х-90-е годы
- •Глава 17. Социология культуры: теоретический аспект (а.Согомонов)
- •§ 1. Культурологическая реконструкция отечественной социологии от 60-х к нынешнему времени
- •§ 2. Вчера отечественной культурологии
- •§ 3. Толкование культурно-символических кодов57: русский характер и советский простой человек
- •§ 4. Концепция репрезентативной культуры.
- •Глава 18. Личность в российской социологии и психологии (в.Ольшанский)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. Проблематика личности в дореволюционный период
- •§ 3. 1917-1955 Годы. Социально-философская позиция немарксистов
- •§ 4. Утверждение ролевой концепции личности
- •§ 5. Человек в кризисном обществе
- •§ 6. Заключение
- •Глава 19. Социальная психология (г.Андреева).
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Дореволюционный период
- •§ 3. Послереволюционная ситуация: дискуссия 20-х годов
- •§ 4. "Перерыв" в развитии дисциплины
- •§ 5. Второе рождение: дискуссия конца 50-х - начала 60-х годов
- •Раздел 1 - введение, где традиционно обозначается предмет социальной психологии, основные вехи ее истории, методологические принципы и конкретные методы исследования.
- •§ 6. Современное состояние: области исследований
- •§ 7. Уроки и перспективы
- •Глава 20. Исследования демографических процессов и детерминации рождаемости (о.Захарова)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Изучение населения в дореволюционный период
- •§ 3. Советская демографическая наука в 20-30-е годы
- •§ 4. Теоретические подходы к изучению детерминации
- •§ 5. Несколько слов о сегодняшней ситуации
- •Глава 21. Социология семьи (а.Клецин)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Дореволюционный период
- •§ 3. Первые годы советской власти
- •§ 4. Вакуум 30-50-х годов, возрождение в годы "хрущевской оттепели"
- •§ 5. Теоретические концепции семьи
- •§ 6. Заключение
- •Глава 22. Исследования миграции населения в России (л.Рыбаковский)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Изучение переселений в досоветский период
- •§ 3. 20-Е-начало 30-х годов
- •§ 4. Возобновление исследований с конца 50-х годов
- •§ 5. Современные миграционные процессы в России
- •Глава 23. Бюджеты времени различных социальных групп и территориальных общностей (в.Патрушев)
- •§ 1. Предмет и проблематика
- •§ 2. Различия методологических подходов в мировой социологии
- •§ 3. Методические аспекты исследований
- •§ 4. Три этапа исследовании
- •§ 5. Заключение: взгляд в будущее
- •Глава 24. Социология быта, здоровья и образа жизни населения (л.Гордон, а.Возьмитель, и.Журавлева, э.Клопов, н.Римашевская, в.Ядов)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. От исследований свободного времени к анализу повседневного быта людей
- •§ 3. Проект "Таганрог" (1968-1994)
- •§ 4. Исследования в рамках концепции образа жизни (70-90-е годы)
- •§ 5. Здоровье населения как междисциплинарная проблема. Становление социологии здоровья
- •§6. Заключение
- •Глава 25. Экологическая социология (о.Яницкий)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. Возникновение экологической социологии
- •§ 3. Концептуальные основы российской экосоциологии
- •§ 4. Экологическая озабоченность
- •§ 5. Социальная экология города
- •§ 6. Экологическое движение
- •§ 7. Социальные изменения и экологическая политика
- •§ 8. Возможная перспектива
- •Глава 26. Социология политики: становление и современное (в.Амелин, а.Дегтярев)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Предыстория и становление предмета
- •§ 3. Развитие социологии политики с конца 1980-х годов
- •§ 4. Что дальше?
- •Глава 27. Социология общественных движений - становление нового направления (е.Здравомыслова)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Три группы факторов становления социологии общественных движений
- •§ 3. Развитие научного дискурса и результаты исследований
- •§ 4. Изучение политической мобилизации и ее "узлов"
- •§ 5. Заключение: концептуализация общественных
- •Глава 28. Изучение общественного мнения (в.Мансуров, е.Петренко)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 2. Первые подходы к изучению общественного мнения.
- •§ 3. Партийно-советская система: "изучение настроений трудящихся"
- •§ 4. Зарождение дисциплины. Социология общественного мнения
- •§ 5. Подъем на волне гласности и перестройки
- •§ 6. Ожидаемое будущее
- •Глава 29. Социология девиантного поведения и социального контроля (я.Гилинский)
- •§ 1. Вводные замечания
- •§ 4. Становление отечественной социологии девиантного поведения и социального контроля как специальной социологической теории
- •§ 5. Возможные перспективы
- •Глава 30. Социальное прогнозирование (и.Бестужев-Лада)
- •§ 1. Введение
- •§ 2. Предпосылки социопрогностических исследований в России: забытое открытие в. Базарова 20-х годов и развитие прогностики 60-80-х годов на Западе
- •§ 3. От политического энтузиазма 20-х годов через репрессии 30-х -
- •§ 4. Возможна ли социальная прогностика?
§ 4. Исследования в рамках концепции образа жизни (70-90-е годы)
Практика социального планирования выявила недостаточность учета одних лишь статистических показателей, относящихся к уровню жизни, материальным условиям труда и быта людей. Поэтому в партийных и научных кругах начиная с середины 70-х гг. растет понимание в общем-то простой истины, что планирование должно опираться на целостный анализ многообразных социальных связей и отношений человека с окружающим его миром, а планирование долгосрочное - на прогнозы образа жизни [47, с. 18].
Тогда же в ИСИ, ИМРД, ЦЭМИ АН СССР, в академических институтах философии и экономики, в ИЭиОПП СО АН СССР, АОН при ЦК КПСС, других научных учреждениях были созданы сектора и группы, занимающиеся изучением образа жизни. Возникла дискуссия о содержании и границах новой научной категории, в которой приняли участие философы и социологи: Е.Ануфриев [3], И. Бестужев-Лада [6, 7, 8], А.Бутенко, А.Ципко [46] и многие другие. В конце концов возобладала точка зрения, что под образом жизни следует понимать "совокупность форм деятельности, взятых в неразрывном единстве с условиями этой деятельности" [47, с. 10-11].
В ходе дискуссии обсуждался вопрос о соотношении понятий образ жизни, уровень, стиль, качество и уклад жизни, которые нередко употреблялись как синонимы [52]. В результате укоренилась точка зрения В.И.Толстых и других исследователей, рассматривающих образ жизни как всеобщую категорию, по отношению к которой такие понятия, как стиль, уровень или качество жизни представляют собой конкретизацию и различные "срезы" этого сложного по своей структуре явления [см. 54, с. 27-28; 30, с. 17-18 и др.].
В изучение стиля жизни в качестве субкатегории образа жизни существенный вклад внесла киевская группа социологов: Л.В.Сохань, В.А.Тихонович и др. Во многом благодаря их работе утвердилось общеизвестное определение стиля жизни как социально-психологической категории, выражающей определенный тип поведения людей, индивидуально усваиваемый или избираемый, устойчиво воспроизводящий отличительные черты общества, бытового уклада, манеры, привычки, склонности и т.п. [24], типичные для определенной категории лиц [45, с. 68], выявляющие своеобразие их духовного мира, правда, почему-то лишь через "внешние формы бытия" [24].
Что же касается уклада жизни, было признано, что это понятие носит преимущественно социально-экономический характер и должно применяться, как это делал В.И.Ленин, для характеристики элементов общественного хозяйства, типичных для той или иной группы или общества в целом [см. 27; т. 36, с. 296; т. 39. с. 272; т. 40, с. 35; т. 45, с. 279 и др.].
Качество жизни. Любопытно, что в ходе упомянутых дискуссий была решительно отвергнута как субъективистская категория "качества жизни", под "шапкой" которого в западной литературе того времени объединялись многоплановые исследования субъективных оценок удовлетворенности/неудовлетворенности различными обстоятельствами повседневной жизни людей, включая работу, досуг, семейные отношения, политические и другие проблемы. Несмотря на сложности использования данного понятия, многие советские авторы все же включали показатели удовлетворенности (оценки условий жизни) в качестве эмпирических индикаторов образа жизни.
Отталкиваясь от концепции "нового" и "ощущаемого" качества жизни, многие исследователи выдвигали на первый план социально-экономические и социально-политические характеристики макроусловий человеческого существования: характер собственности на средства производства, принцип распределения общественного продукта и т.п. Затем этот подход сменился попытками конкретизации и разработкой системы эмпирических показателей при фактическом отсутствии критериев отбора компонентов качества, что приводило к необоснованному раздуванию предлагаемых наборов признаков.
Одна из попыток преодолеть эту ситуацию была предпринята в рамках проекта "Состояние и основные тенденции развития советского образа жизни" (А.Возьмитель). Исходя из понимания качества жизни как неразрывного (хотя порой и противоречивого) единства социальных условий, норм и целей, было предложено выделять три группы показателей, раскрывающих: отношение к условиям жизнедеятельности, самой жизнедеятельности, а также характер терминальных и инструментальных ценностей [12]. В рамках этого проекта разрабатывались понятия социального благополучия, отражающего субъективное восприятие и оценку людьми своей жизненной ситуации. Фиксировалось общее ощущение удовлетворенности жизнью и такими ее сторонами, как материальное благополучие, отношения в семье, на работе, возможности для образования и воспитания детей, здоровье и т.п. [25; 31, с. 157-171; 32, с. 78-89].
Среди других подходов можно указать на попытку адаптации некоторых из шкал и коэффициентов, применяемых в западной социологии для измерения социального самочувствия [20].
Впоследствии, уже в 90-е гг., было проведено экзотическое для советской социологии исследование (В.Петренко и О.Митина), осуществленное при поддержке одного из зарубежных фондов методом семантического дифференциала на базе оценки качества жизни при различных руководителях государства - Ленине, Сталине, Маленкове, Хрущеве, Брежневе, Андропове, Черненко, Горбачеве и Ельцине [36].
Возникла проблема операционализации понятия "образ жизни", каковую в 1975- 1978 гг. попытался разрешить коллектив сектора прогнозирования образа жизни ИСИ АН СССР под руководством И.Бестужева-Лады.
Первоначально образ жизни структурировался по четырем сферам: труд, быт, общественно-политическая и культурно-образовательная деятельность. Затем эта система была доведена до 14 блоков, включая деятельность в быту; показатели брака и семьи; образование; национальные отношения и антиобщественные явления. Была расширена система показателей условий жизни (блоки материального благосостояния, социального обеспечения, транспорта и связи, окружающей среды) и введен дополнительно блок показателей стиля жизни (жизненная ориентация). Серия экспертных опросов позволила выявить основные социальные показатели, характеристики образа жизни и упорядочить их по степени значимости [см.: 7, с. 93-96; 48].
Разработанный главным социологическим институтом вариант стал широко применяться в отечественных исследованиях и был взят на вооружение социологами стран СЭВ, которые входили тогда в общую программную комиссию, созданную академиями наук этих стран.
Тем не менее следует констатировать, что опыт изучения образа жизни в 70-е гг. накапливался в основном в теоретической литературе и слабо отражался в эмпирических исследованиях. Последние проводились в рамках социологии досуга, семьи, быта, образования, изучения бюджетов времени и т.д. Правда, можно назвать по крайней мере две успешные попытки перехода от изучения отдельных сфер (видов) жизнедеятельности к созданию эмпирически верифицируемых типологий (моделей) образа жизни: работы новосибирских социологов (Т.Заславской, Р.Рывкиной) и уже упоминавшегося сектора И.Бестужева-Лады [6, 28J.
Общесоюзный проект И.Левыкина. Сильный прорыв в преодолении инерции "сферного" подхода был предпринят сотрудниками созданного в ИСИ АН СССР отдела комплексного изучения образа жизни (под руководством И.Левыкина). Авторы программы - И.Левыкин, Т.Дридзе, Э.Орлова, Я.Рейземаа [44, с. 6-103] - предусматривали, наряду с поэлементным изучением труда, политики, быта и досуга, осуществление "межсферного" анализа, дабы дать целостную картину образа жизни в некотором единстве его внешних и внутренних детерминант применительно к различным социальным группам (на уровне личности, социальных групп и слоев, общества в целом), "поскольку понятие "образ жизни" меняет свое содержание в зависимости от того, к какому уровню социальной организации общества оно относится" [44, с. 11]. В качестве единицы анализа выступала ситуация, формируемая воздействием комплекса условий на жизнедеятельность человека. Причем авторы исходили из положения, согласно которому ситуация вне зависимости от уровня ее анализа (конкретно-историческая, социальная, жизненная) "возникает в силу и по мере того, как те или иные объективные обстоятельства обретают значимость в глазах субъекта образа жизни, поскольку, втягиваясь в орбиту его жизнедеятельности, они влияют на структуру его поведения, деятельности, общения и взаимодействия с другими людьми" [50, с. 10].
Партийными органами и Академией наук было принято решение о проведении всесоюзного исследования "Состояние и основные тенденции развития советского образа жизни" (И.Левыкин, А.Возьмитель, Т.Дридзе, Ю.Иванов, а также другие авторы, например, эстонский социолог М.Титма).
Все полевые работы (1981-1982) велись в контакте с партийными органами на местах.
Этот проект, не имевший аналогов по приданию ему государственного значения, демонстрировал, ко всему прочему, особый стиль организации массовых обследований, напоминавший обследования читательских интересов или рабочего быта в первые годы советской власти. ЦК КПСС отдал распоряжение о содействии исследованию, каковое безукоризненно исполнялось всеми парторганами на огромной территории страны. Несмотря на очевидный непрофессионализм бригад анкетеров, это все же не были полуграмотные активисты 20-х гг., но, как правило, -слушатели высших партийных школ, активисты - инженеры и учителя, другие представители "образованных слоев", которые воспринимали свое новое для них партийное поручение если не с энтузиазмом, то, во всяком случае, с пониманием гражданской ответственности. Анкетерами руководили научные сотрудники и аспиранты ИСИ АН СССР [об организации всесоюзного исследования см.: 16, с. 10-13; 41, с. 4-10; 51, с. 136-154].
Полученные данные, раскрывающие многообразные и противоречивые тенденции в повседневной жизни людей, докладывались в партийных органах и на Президиуме АН СССР, но долгое время оставались скрытыми от широкой общественности грифом "Для служебного пользования" (ДСП). Эта участь постигла первую же обобщающую публикацию по итогам проекта [41].
Что же обнаружило исследование? Какие тенденции советского образа жизни оно фиксировало? Недвусмысленно выявились:
- приватизация образа жизни, активное формирование и развитие семейно-бытовых ориентации по сравнению с ориентациями общественно-производственными;
- незаинтересованность подавляющего большинства людей в своей работе вследствие того, что они не видели связи между интенсивностью и качеством труда и вознаграждением, т.е. заработком;
- низкий интерес к общественной жизни, в особенности к участию в деятельности огосударствленных общественных организаций, и прежде всего в среде рабочих и молодежи;
- формирование особого "советского" типа образа жизни и личности как определенных целостностей, которым свойственны разделение на публичную и частную ипостаси. Простой советский человек 80-х гг. оказался весьма адаптивным субъектом: он вполне благополучно жил в ладу с самим собой, реализуя как одобряемые, так и не одобряемые режимом ценности, успешно манипулируя ими в зависимости от ситуации [41, с. 56-58, 93-95, 146-153].
Второе исследование по этому проекту на базе всесоюзной выборки было осуществлено в 1986-1987 гг., т.е. в самом начале периода "перестройки". Оно выявило "укоренение" тенденций, проявивших себя ранее [14, 35, 43].
С помощью этих исследований была создана эмпирическая база анализа изменений в советском образе жизни, что позволило разработать обоснованный сценарий (прогноз) его развития (1989), включая вариант распада [15].
Третье исследование в варианте всесоюзного почтового опроса и опроса в Москве было осуществлено в 1990 г. и зафиксировало начало "активного распада" некогда унифицированного советского образа жизни и то маргинальное положение, в котором оказалось подавляющее большинство населения огромной страны [17, 32].
Последним из крупномасштабных, близких по логике исследованию образа жизни явился опрос ВЦИОМ по репрезентативной общесоюзной выборке в ноябре 1989 г., результаты которого легли в основу известной монографии "Советский простой человек" под редакцией Ю.А.Левады [42]69.
Что дальше? Системный кризис, сопровождающийся разрушением основ прежнего образа жизни, привел к появлению иной социальной реальности, применительно к которой должны отрабатываться новые научные подходы анализа важнейших общественных явлений и процессов. К последним, безусловно, относится и образ жизни - система устойчивых типичных форм социального бытия, как бы растворившаяся в тумане неопределенности основных социальных целей, ценностей и норм. Период трансформации российского общества демонстрирует конгломерат противостоящих друг другу, нередко полярных способов жизни.
В методологическом плане преобразование советского авторитарно-тоталитарного общества в нечто иное означает исчерпание познавательных возможностей анализа массово безликого существования, когда образ жизни человека и социальных групп рассматривается с точки зрения их соответствия некоторому эталону, "принципиальной ориентации". Возникает необходимость построения новой динамической парадигмы изучения образа жизни, предполагающей, что именно различия в жизнедеятельности и жизнепроявлениях людей, а не их принадлежность к той или иной формальной легитимированной социостатусной группе являются главными критериями дифференциации и типологизации образа жизни. Нетрудно заметить, что, судя по всему, меняется логика анализа. Если обычно сначала ставился вопрос "кто действует?", а затем - "как, каким образом действует?", то здесь внимание сосредоточивается на моделях жизнедеятельности, на анализе распространенности тех или иных способов самоорганизации жизни и т.п., которые только потом идентифицируются с их социальными носителями.
Эмпирическое изучение этих процессов позволяет определить реальные параметры складывающейся обыденной практики людей и ее интеграции в особые способы и стили жизни новых социальных групп и общностей [18].