3.2.2. "Москва - третий Рим"

Послания Филофея Василию III, у которого он пользовался благо­склонностью, а также Грозному опираются на принцип провиденциа­лизма и догмат троичности. Первый принцип означает, что все в жизни людей происходит по божьему промыслу. Второй же позволял устано­вить высшую связь между троичностью "единосущего" Бога и тремя Римами: "два Рима пали, а третий стоит, четвертому же не бывать". Доктринальный смысл тут, видимо, заключается в следующем: поскольку Гос­подь сойдет на Землю только со светопреставлением, Москве до скон­чания веков суждено быть светочем и оплотом православия. Московско­му государству, таким образом, предлагалась особая всемирно-истори­ческая миссия.

В речах Филофея угадываются отдельные тезисы и аргументы сла­вянофилов и позднейших почвенников. Вместе с тем очевидно, что в целом доктрина обладает религиозным, догматическим характером. Доказательства сводятся к притчам и символическим толкованиям. В этом плане писания Филофея являются шагом назад по сравнению, скажем, с "Посланием" Мономаха. Однако из его утверждений вытекали очень важные политические следствия. Во-первых, главнейшей зада­чей великого князя объявлялась христианизация "поганых", колониза­ция, другими словами, заволжских и сибирских земель. Во-вторых, сле­довало добиваться учреждения в Москве патриаршества. Оба эти на­правления внешней политики определили действия московских госуда­рей на целое столетие. Таким образом, реальные экономические инте­ресы российской государственности приобрели вид богоугодного дела.

3.3. Проблема власти в освещении дворянских идеологов

Конец XV века отмечен судебной реформой. В области компетен­ции "божьего права" "поле", то есть поединок, был заменен жребием. Судебник 1497 года заменяет в ряде случаев понятие обиды как лично­го ущерба "лихим делом" как ущербом государству. Понятие лихого дела содержало в себе признаки противоправности и социальной опасности. Оба они, как известно, относятся к важнейшим признакам преступле­ния. Кроме того, Судебник отдал приоритет розыскному началу по срав­нению с состязательным, что вводило в практику судопроизводства при­знак вины и неявным образом вступало в противоречие с принципами "божьего права". Эти факты косвенно свидетельствовали о том, что про­цесс "собирания" русских земель в основном закончился. Наступила пора совершенствования властных механизмов и самоопределения русской государственности.

Дело в том, что вплоть до окончания правления Грозного страна находилась на перепутье. Шла борьба двух тенденций: крепостнической и пред буржуазной. Первую воплощал Центр, вторую - Север со своей тран­зитной торговлей, солеварением и вольницей "промысловых людей". Первые ограничения по Юрьеву дню были введены в целях укрепления монастырских подворий, затем для налаживания фискального поряд­ка. Правительство Годунова превратило "заповедные лета" в инструмент защиты дворянских интересов.

Таким образом, к концу века государство самоопределилось. Кре­стьянские низы откликнулись бунтами и грандиозным восстанием под руководством Болотникова.

Общая картина была тем более сложной, что все эти изменения происходили в условиях сохранения пережитков феодальной раздроб­ленности в виде кормлений, местничества, иммунитетов и пр. Централь­ную тему тогдашних идейных споров составили поиски взаимоприемле­мых принципов распределения "выгод и тягот" социальной кооперации, то есть проблема справедливости. Наиболее глубокие и перспективные варианты ее решения предложили идеологи дворянства Федор Карпов (конец XV - ок. 1545) и Иван Пересветов (годы жизни неизвестны).