Вопрос 25. Понятие культурной традиции. Культурная традиция в её значимости для литературы.

Культурная Тради́ция — набор представлений, обычаев, привычек и навыков практической деятельности, передаваемых из поколения в поколение, выступающих одним из регуляторов общественных отношений.

Понимание традиции в рамках европейской культуры, начиная с Нового времени отмеченное этим сдвигом, в целом базируется на историческом подходе. Динамический характер такого понимания, позволяющий увидеть и оценить роль и значение традиции в свете происходящих социальных изменений, проявляется, однако, и в возникновении общей тенденции к инфляции понятия. Если изначальное значение понятия «традиция» включало в себя аспект особого уважения к переданному как к дару и, соответственно, к самому процессу передачи, то в дальнейшем этот аспект в светской культуре постепенно утрачивается. Уже в поздней античности развитие понятия традиции в центральную категорию христианской теологии привело, с одной стороны, к его нормативному расширению, а с другой — к возникновению концептуальных затруднений в связи с конституированием противопоставления традиции и huiratio. В дальнейшем становление светского мировоззрения и сопряженный с ним рост авторитета индивидуального критического разума стимулировали углубление этого противостояния. Критическое отношение к традиции как таковой и прежде всего к церкви как ее опорному социальному институту достигло апогея в эпоху Просвещения. В это время и формируется собственно историческое понимание традиции как ограниченного временными рамками и изменчивого феномена. В эпоху Просвещения понятие традиции находилось в центре дискуссий, связанных с проблемой социально-политической эмансипации третьего сословия. Поскольку последняя понималась и рассматривалась как освобождение человека вообще, как эмансипация индивидуального разума и преодоление принуждающей силы традиции, понятие традиции стало элементом социально-антропологического дискурса. При этом интерпретации его были самыми разнообразными, от требования критического переосмысления границ признания традиции до полного отрицания всякой традиционности как главного препятствия на пути личности к своей аутентичной самости. Как считали впоследствии авторы-традиционалисты, в частности, Ж. де Местр, именно ожесточенное неприятие традиции мыслителями Просвещения послужило идеологическим обоснованием Французской революции. Реакцией на тотальное отвержение традиции Просвещением стало восторженно-апологетическое отношение к ней консервативного романтизма. Тем самым к началу XIX века в европейской культуре сложилось амбивалентное отношение к традиции, включавшее и понимание ее универсальной исторической роли, нашедшее отражение в оценке И. Г. Гердера, считавшего традицию главной движущей силой истории и в то же время называвшего ее «духовным опиумом», усыпляющим индивидуальную инициативу и критическое мышление. Однако в ходе дальнейшего развития ментальности модерна отношение к традиции в целом неуклонно становится все более и более негативным, что усугубляется успехами научного познания и технико-технологическими достижениями, ориентирующими на новацию как противоположность традиции. Это можно проследить на философских системах и макросоциологических теориях первой половины XIX века (Г. В. Ф. Гегель, О. Конт, К. Маркс). Если у Гегеля традиция занимает важное место в процессе всемирно-исторической объективации духа, то в концепции Маркса она трактуется как выражение классовых и групповых интересов, как составляющая идеологии, а сквозь призму тотальной критики религии и церкви — как орудие манипулирования массовым сознанием. Негативные коннотации понятия традиции заметны и у Ф. Ницше, для которого последняя есть квинтэссенция обывательской косности, мешающая становлению сверхчеловека и подлежащая отрицанию. «Фундаментальная политизация» социальной жизни, по выражению К. Мангейма, составляющая основную характеристику первой половины XX века, проявилась, в частности, и в том, что почти все многочисленные возникшие в этот период политические направления и массовые движения, базируясь на критическом отрицании наличных социальных традиций, обнаружили, тем не менее, стремление измыслить и увековечить новые, собственные традиции. На эту общую для них черту указывал Э. Хобсбаум, видевший в этом стремлении потребность подвести историческое обоснование под свои взгляды. Сам по себе этот факт, впрочем, только неопровержимо свидетельствует об атрибутивном характере традиции для социальной реальности. Осмысление этой идеи в современном социально-философском дискурсе повлекло за собой конституирование ряда различающихся концептуальных подходов к пониманию сущности и социальной значимости традиции.