Вопрос 40. Реальные договоры. Договор займа и договор ссуды.

Заем (mutuum). По договору займа одна сторона (займодатель) передает другой стороне (заемщику) определенное количество заменимых (родовых) вещей в собственность с тем, чтобы в назначенный срок (или по востребованию) кредитору было возвращено такое же количество таких же вещей.

Договор является реальным, так как без передачи предмета займа не возникает обязанность должника вернуть его кредитору.

Из приведенного определения также следует, что:

• договор займа односторонний, так как кредитор наделяется правом требования, а должник - только обязанностью исполнить требуемое;

• договор займа принципиально безвозмездный, так как кредитор не вправе требовать от должника уплаты процентов в качестве стоимости использования предмета займа; естественно, что человеческая корысть привела к широкому использованию договора займа для наживы и к развитию ростовщичества, с которым римское государство последовательно боролось.

Мы даем взаймы с тем, чтобы получить обратно не ту же самую species, т. е. не индивидуально определенную вещь, какую дали (иначе будет договор ссуды или поклажи), а вещь того же рода: если обязанность возврата будет относиться к вещам другого рода, например, если мы за пшеницу должны были бы получить вино, - то это не будет займом). Дача взаймы состоит в передаче таких вещей, которые определяются весом, числом или мерой, каковы, напр. вино, масло, зерно, деньги; [в этом случае] мы даем такие вещи с тем, чтобы они поступили в собственность получающего, а мы впоследствии получили бы другие вещи такого же рода и качества.

Специальная разновидность займа сложилась в торговой жизни под названием торговый заем. Заимодавец дает заемщику валюту для определенной цели о под определенным условием. Именно, заем дается для мореходных и торговых целей. При этом заемщик принимает на себя обязательство вернуть занятую сумму лишь при условии, если корабль благополучно дойдет до местна назначения. Таким образом, риск случайной гибели данной валюты несет заимодавец; то же самое признается и в отношении закупленных на эту валюту товаров. Лежащий на кредиторе (заимодавце) риск компенсировался тем, что заем в данном случае не только являлся процентным, но проценты сначала не подлежали ограничению, а со времени Юстиниана допускались в размере до 12%, как своего рода страховая премия за время путешествия.

Ссуда (commodatum). В силу договора ссуды одно лицо (ссудодатель, коммодант) передает другому лицу (ссудополучателю, коммодатарию) индивидуальную, движимую, непотребляемую вещь во временное безвозмездное пользование, с обязательством второй стороны вернуть по окончании пользования в целостности и сохранности ту же самую вещь.

Ссуда, при внешнем сходстве, отличается от займа прежде всего предметом, затем также и содержанием обязанности должника: он обязан вернуть кредитору не такую же, а ту же самую вещь.

Также как и заем, ссуда является договором реальным, безвозмездным; но в отличие от займа - взаимным, поскольку права и обязанности возникают у обеих сторон. Главная обязанность должника - вернуть вещь в том же состоянии, в каком она была ему дана. Если вещь оказалась поврежденной или погибла, то коммодатарий обязан возместить возникшие в связи с этим у комманданта убытки. Основанием ответственности является всякая вина (omnia culpa): умысел, грубая и даже легкая неосторожность. Ответственность исключается только если предмет ссуды погиб в результате действия случая (casus): случаю нельзя сопротивляться.

На коммоданте лежит обязанность предоставить в пользование исправную вещь. Если же предмет ссуды имеет такие пороки, которые причиняют ущерб коммодатарию (больной раб, от которого заразились рабы должника, например), то коммодант обязан его возместить. Но при этом он отвечает только за умысел и за грубую неосторожность.

Ответственность ссудополучателя. Договор ссуды имеет целью предоставление вещи в безвозмездное пользование, т.е. из этого договора получает utilitas, хозяйственную выгоду, только ссудополучатель. Это обстоятельство учитывается римскими юристами при решении вопроса о пределах ответственности ссудополучателя за сох ранность вещи: поскольку договор заключен в его интересе, на него возлагается строгая ответственность, а именно, он отвечает за omnis culpa, т. е. не только за dolus, намеренное причинение ущерба ссудодателю, не только за culpa lata, за грубую небрежность, но и за culpa levis, за легкую небрежность. Ссудоприниматель обязан хранить данную ему в пользование вещь, пользоваться ею надлежащим образом, т.е. в соответствии с хозяйственным назначением вещи и указаниями договора, и проявлять при этом заботливость хорошего хозяина, т.е. не допускать никакой невнимательности, непредусмотрительности, беззаботности, какие несвойственны хорошему хозяину. Только тогда, когда ссудоприниматель проявил полную внимательность, предусмотрительность, заботу, так что вред для ссудодателя возник вследствие простой случайности, casus, которому, по словам Гая, невозможно сопротивляться, ссудополучатель не несет ответственности перед ссудодателем: случайно возникший вред для вещи относится за счет ее собственника. Этому принципу не противоречит, в частности, казус, рассказанный Гаем в только что цитированном месте: одно лицо попросило у другого в ссуду серебряную посуду для сервировки стола к званому обеду; получив серебро, ссудоприниматель поехал с ним за море; Гай считает, что ссудоприниматель в этом случае должен отвечать и за случайную гибель серебра при нападении пиратов или при кораблекрушении. Гай добавляет "sine ulla dubitatione" (без всякого сомнения), т.е. по мнению Гая, этот вопрос совсем простой - дело в том, что самый факт перевозки серебра, взятого для определенной цели, является виной, а потому и гибель вещи от причин, связанных с нахождением ее в пути, перестает быть случайностью. Но так как предоставленная для пользования вещь остается попрежнему в собственности ссудодателя, то риск случайной гибели переданной вещи не переходит на ссудополучателя, а остается попрежнему на ссудодателе, как собственнике вещи. Пом-поний рассказывает конкретный казус по этому поводу: ссудодатель предоставил в пользование ссудополучателя лошадь для поездки в определенное место; в пути, без всякой в том вины пользователя, лошадь была испорчена; юрист признает, что ссудополучатель не несет ответс- твенности за порчу вещи

Обязательства ссудодателя. Договор ссуды, как уже отмечено выше, несет utilitas только для одной стороны, ссудопринимателя. Тем не менее, commodatum не является таким строго односторонним договором, как mutuum (заем). По этому поводу Павел оставил нам следующие соображения. Договор ссуды на стороне ссудодателя никогда не основывается на хозяйственной необходимости, это - дело доброй воли и долга ссудодателя (это - больше дело voluntatis et officii, чем ne- cessitatis). Поэтому он сам, оказывая эту любезность (по выражению римского юриста - благодеяние, benefici- um), определяет и форму и пределы этой любезности (или благодеяния). Но раз ссудодатель любезность оказал, он уже связал себя: он не может по своему произволу прекратить договорное отношение, истребовать раньше времени предоставленную в пользование вещь и т.д. Таким произвольным действиям препятствует не одно только officium, но и принятое на себя обязательство: юрист подчеркивает, что commodatum - сделка обоюдная и из нее возникают и иски у обеих сторон: geritur enim negotium invicem et ideo invicem propositae sunt actiones. Разумеется, обязательство ссудополучателя - основное: во-первых, оно возникает всегда и безусловно - коль скоро получена во временное пользование чужая вещь, возникает непременно обязательство вернуть эту вещь; во-вторых, это обязательство основное, и по хозяйственному его значению - возврат вещи есть сущность всего возникающего отношения. Обязательство ссудодателя может возникнуть, а может и не возникнуть: если ссудодатель предоставляет вещь в исправном состоянии, в его лице возникает только право (требовать по окончании договора возвращения данной в ссуду вещи в исправном состоянии), но никакого обязательства на нем не лежит. Но если ссудодатель передал в пользование вещь в таком состоянии, что она причинила ссудополучателю убытки, дал вещь vitiosa (с пороками), он обязан возместить ссудополучателю убытки, конечно, при условии своей вины (поэтому ссудодатель не несет ответственности, если сам не знал о пороках данной в ссуду вещи). Павел мотивирует эту норму так: "adiuvari quippe nos, non decipi, beneficio oportet", т.е. благодеяние, любезность, которые содержатся в договоре ссуды, должны дать поддержку, помощь тому, кому ссуда предоставляется, а не должны его обманывать, вводить в убытки. Так, если лицо, которому нужно поставить подпорки к зданию, попросит одолжить ему для этого бревна, а ссудодатель, даст ему гнилые (причем негодность бревен не была заметна) и бревна рухнут, а с ними рухнет здание, возникнут для ссудопринимателя убытки, то ссудодатель, по словам того же Павла, эти убытки должен возместить. Или: ссудодатель дает в пользование больное животное, которое заражает имеющийся у ссудопринимателя собственный скот; ссудодатель ссудил заведомо худые или вообще негодные сосуды, ссудоприниматель, который не мог заметить неисправности сосудов, налил в них вино или масло, и это вино, либо масло вытекли или испортились. Во всех таких случаях для ссудопринимателя открывается возможность требовать возмещения убытков ссудодателем. Однако римские юристы учитывали, что обязанности, лежащие на ссудодателе и ссудопринимателе, не эквивалентны ни с какой точки зрения: ни по условиям возник новения, ни по экономическому удельному весу, по существенности значения. Две встречных обязанности, вытекающие из договора ссуды, не находятся в таком соотношении, как при договорах купли-продажи, найма и т. п. В этих последних случаях с заключением договора связываются, в качестве непременных последствий, обязанности как той, так и другой стороны (обязанность продавца - передать в обладание покупателя проданную вещь, обязанность покупателя - уплатить за эту вещь условленную цену и т. д.). Обе эти обязанности имеют одинаково важное, одинаково существенное значение, и не может быть законного договора купли-продажи, из которого возникла бы обязанность продавца и не возникла бы обязанность покупателя или наоборот. Равным образом оба предоставления, которые обязуются сделать продавец и покупатель, и по экономической своей ценности рассматриваются как принципиально эквивалентные: стоимости вещи формально соответствует определенная цена (такие договоры называются синаллагматическими). При договоре ссуды никакого эквивалента предоставлению вещи в пользование нет, так как пользование по этому договору предоставляется безвозмездно. Обязанность на стороне ссудодателя может возникнуть только случайно, если в самом предоставлении вещи в пользование будет заключаться вина ссудодателя, из которой для ссудополучателя возникли убытки. Для того, чтобы взыскать со ссудодателя эти убытки, ссудоприниматель получал иск. Но этот возможный (эвентуальный), не безусловно возникающий иск, римские юристы охарактеризовали и в самом его названии: если иски продавца и покупатели, наймодателя и нанимателя имели каждый свое наименование, отражавшее его самостоятельное значение (actio empti - actio venditi; actio locati - actio conducti), то здесь иск носил одно и то же название - actio commodati, причем иск ссудодателя назывался actio commodati directa, прямой, основной, а иск ссудопринимателя - actio commodati contraria, противоположный, обратный, встречный иск, который может возникнуть, а может и не возникнуть. Назвав случаи, когда ссудодатель фактом предоставления вещи в пользование может причинить пользователю ущерб, Павел говорит: "Ex quibis causis etiam con-trarium iudicium utile esse dicendum est" - т.е. на этом основании следует признать целесообразным и contrarium iudicium, т.е. обратный иск ссудопринимателя. Ссудодатель несет ответственность лишь за dolus и culpa lata, но не за culpa levis: вступая в договор без личной для себя выгоды, он, по принципам римского пра- ва, не может считаться обязанным принимать особо тщательные меры для ограждения интересов ссудопринимателя; если вещь и не первоклассных качеств, ссудоприниматель не имеет права на этом основании заявлять претензию ссудодателю; здесь применяются те же принципы, какие нашли выражение в правиле народной мудрости: "дареному коню в зубы не смотрят". Но если ссудодатель допускает culpa lata, которая dolo comparatur (приравнивается к dolus), он должен отвечать перед ссудопринимателем. Такое недобропорядочное отношение со стороны ссудодателя римский юрист признает, например, в тех случаях, когда ссудодатель, предоставив вещь в пользование на определенный срок, им же самим принятый, потом преждевременно и в неблагоприятный для ссудопринимателя момент (intempestive) прекратит пользование и отберет вещь: такое поведение недопустимо не только с точки зрения officium (порядочности), но оно противоречит и принятому по договору обязательству, в этом смысле договор ссуды приобретает черты двусторонности: geritur enim negotium invicem et ideo invicem propositae sunt actio- nes (сделка имеет взаимный характер, а потому и иски даются каждой стороне в отношении другой).