Лида: 1.8. Место и роль России в мировой экономике

Россия самая огромная страна в мире. Её площадь составляет 17 млн. км². Она уменьшилась с распадом СССР приблизительно на 7 млн. км². Наша страна одна из самых богатых природными ресурсами: газом, нефтью, углём, чёрными и цветными полезными ископаемыми, драгоценными металлами, лесом, пресной водой и т.д.

В период существования Советского Союза наша страна являлась одной из крупнейших держав мира, то есть обладала не только экономическим, но и политическим, военным преимуществом в мире. По существовавшей в то время классификации СССР относился к социалистическим странам. Реализуемая социалистическая модель советского типа обеспечивала мощную систему социальной защиты, исключала безработицу, инфляцию, кризисность. Социально-экономическое и политическое развитие обеспечивалось жёсткой централизованной плановой системой. Практическая хозяйственная модель, сложившаяся на кануне перестройки, к середине 80-х гг. прошлого века, получила название «административно-командной системы» (АКС). В качестве её основных черт можно выделить следующие:

1. Директивность планирования, то есть обязательное выполнение планов, что способствовало расширению и укреплению государственного сектора, а, следовательно, мобилизации в руках государства громадных материальных и финансовых ресурсов.

2. Директивность планирования требовала иерархической системы управления, которая в конечном итоге превратилась в жёстко централизованную административную систему, исключающую параллелизм.

3. Централизованное ценообразование, которое было направлено на снижение цен, установление их на стабильно низком уровне.

4. Финансовая и кредитная система также были централизованы. Государство финансировало (фондировало) предприятия практически безвозвратно. Банки исполняли роль распорядительных органов. Отсутствовала плата за кредит, от предприятий требовалось обязательное хранение всех денежных средств в банке.

5. Распределительная система также была подчинена государству. Принцип распределения по труду предполагал всеобщность и обязательность труда. Вознаграждение за труд осуществлялось в форме заработной платы, уровень которой определялся по строго единообразным нормам и нормативам. Однако почти 2/3 доходов населения распределялось государством через так называемые общественные фонды потребления (ОФП).

Вместе с тем, такая внешняя и упрощённая характеристика советской экономической системы не позволяет выявить причины её разрушения и, следовательно, изменение статуса страны в системе мирохозяйственного устройства. Необходимо обратиться к пониманию её действительной сущности.

Объективно, по своей сути советская экономическая система была двойственной: с одной стороны, она была продолжением частной собственности и товарных отношений, в силу сохранения общественного разделения труда. С другой стороны, отражала развитие общественного присвоения и плановости (в силу национализации средств производства в масштабах всего общества). По другому, советская экономическая система – это переходная форма от капитализма (рыночных отношений) к нерыночным (плановым), сохраняющая в себе противоречия частного и общественного присвоения, рыночных и нерыночных отношений.

Двойственная природа советской экономической системы на всём протяжении её существования несла в себе опасность (для кого-то радужные перспективы) реставрации капитализма (рынка). Предпринятые либеральные реформы, основанные на принципах монетаризма и проводимые при помощи основных инструментов – либерализации цен и широкомасштабной приватизации, реставрировали в стране рыночную экономику, то есть абсолютизировали частное присвоение и товарные отношения. Но, поскольку приватизацию осуществляли те субъекты, которые в советский период в основном являлись представителями теневой экономики, постольку в нашей стране сформировался капитализм, который называют «воровским» (С. Меньшиков), или чаще – «олигархическим» и т.д.

Процесс осуществления и результаты либеральных рыночных реформ в России оцениваются не однозначно. Тем не менее, следует отметить основные из них:

1. Производительные силы в стране оказались на грани разрушения. Падение объёмов производства, начиная с начала 90-х гг. ХХ столетия вплоть до их окончания, составило по разным оценкам два-три раза. В таких отраслях как химическая промышленность и сельское хозяйство производство сократилось приблизительно в пять раз. На грань исчезновения были поставлены отрасли, определяющие развитие НТП, бытовой техники, лёгкой и пищевой промышленности. В результате проводимых реформ произошла реструктуризация общественного производства (и происходит её закрепление) в направлении от наукоёмких, ресурсосберегающих, высокотехнологичных отраслей к ресурсодобывающим. Сложившуюся структуру производства даже, когда отмечался некоторый подъём производства в целом по стране в докризисные (до 2008 г.), следует характеризовать как регрессивную, способствующую превращению нашей страны в сырьевой придаток мира.

2. Либерализация экономики и государства приобрела такой размах, что на сегодняшний день российский государственный сектор оказался одним из самых незначительных для экономики в целом. В условиях отсутствия точной официальной цифры некоторые эксперты оценивают его долю в ВНП на уровне 8-10%. К сожалению – это не предел. Впереди – окончательное превращение естественных, по сути странообразующих, монополий в частные, приватизация ЖКХ (жилищно-коммунального хозяйства), сферы образования, о чём так много говорят и делают в последнее время. Похоже, что в ближайшее время, если так пойдёт и дальше, в России останется только аппарат управления, который не на что будет содержать и которому нечем будет управлять. Конечно, это наиболее драматический сценарий развития, однако вполне вероятный, – при условии продолжения сугубо либеральных рыночных реформ.

3. Всё более либерализующееся государство резко снизило расходы на социальные нужды, в результате чего вполне можно говорить об обрушении социальной сферы. Уровень реальных доходов сократился за отмеченный период приблизительно в 2,5 раза. Дифференциация населения по уровню доходов достигла колоссальных размеров. По некоторым оценкам дифференциация доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных россиян составляет 1:130. Ко всему следует добавить, что в 90-е гг. резко возросла смертность населения, сократилась средняя продолжительность жизни приблизительно на 15 лет (191 место в мире). Безработица и инфляция стали явлениями повседневной российской жизни. Количество беспризорных детей по разным оценкам составляет 2-4 млн., людей без определённого места жительства – 5-6 млн., примерно столько же наркоманов. На этом основании можно с огромной тревогой говорить о деградации и саморазрушении общества.

4. Монетаристская модель среди основных методов предполагает кредитно-денежные рычаги. Все девяностые годы прошлого столетия (исключение не составляет и начало нынешнего) главной целью финансовой и кредитно-денежной политики являлась финансовая стабилизация в соответствии с требованиями МВФ. Основные методы, которые использовались для решения этой проблемы, реализовывались под лозунгом борьбы с инфляцией и дефицитом государственного бюджета. Предполагалось, что финансовая стабилизация автоматически приведёт российскую макроэкономику к равновесному состоянию.

Основные методы, которые использовало государство для реализации названных целей, достаточно хорошо известны: сокращение государственных расходов, прежде всего, на социальные программы, оборону и т.д.; ограничение доходов населения, вплоть до невыплат заработной платы; рост процентных ставок и нормы обязательных банковских резервов (с целью накопления банковского капитала); высокие налоговые ставки, государственные займы, в том числе у международных кредитных и финансовых организаций, таких как МВФ. Результаты подобных действий вылились в новый виток кризиса российской экономики (1998 год). В начале ХХI века монетаристская политика была продолжена, хотя и в смягчённом варианте.

5. Либеральная рыночная модель, пришедшая на смену советской, также определила характер внешнеэкономической политики. Россия встала на путь открытой экономики, в результате чего государственная монополия внешней торговли была разрушена. Подобная свобода обернулась массовым вывозом из страны всевозможных ресурсов, вплоть до культурных ценностей. Настоящим потоком, прежде всего, нелегальными путями российский капитал хлынул за границу, видимо навсегда. Последствия такой ситуации подробнее будут проанализированы в темах: «Международная торговля» и «Международная миграция капитала». Здесь же хотелось бы отметить лишь одно: Россия существенно утратила свои позиции в системе международных отношений.

По размерам экономики, рассчитанной по паритету покупательной способности (ППС), Россия заняла в рейтинге восьмое место, обогнав экономику Бразилии и заметно отстав от Индии и Китая. По паритету покупательной способности (ППС) в ценах 2005 года Россия произвела 3,09% мирового ВВП. Таким образом, экономика России оказалась ненамного больше, чем экономика Италии (2,96% мирового ВВП) и Бразилии (2,88%).Эксперты считают, что это место в рейтинге останется за Россией надолго – перспектив для того, чтобы догнать кого-либо из первых семи участников списка в обозримом будущем – у России нет¹⁷.

Таким образом, несмотря на положительную динамику количественных показателей ВВП России в предкризисные годы, связанную исключительно с благоприятной конъюнктурой на мировых сырьевых рынках, отмечается явное ухудшение социального развития. На этом основании учёные характеризуют «экономический рост» периода либеральных реформ в России «ростом без развития»¹⁸, «голландской болезнью»¹⁹, соглашаются с характеристикой экономики страны как экономики «ресурсного проклятия»²⁰ и т.д. Те процессы, которые происходят в российской экономике, социальной сфере, в обществе в целом на протяжении всех лет либеральных рыночных реформ, свидетельствуют о тяжелейшем перманентном системном кризисе, сопровождающимся циклическими (1998 г., 2008 г.), структурными, прежде всего, финансовым кризисами. Как пишет О. Сухарев: «... несмотря на номинальный рост ВВП, внутренний системно-экономический кризис в России не исчезал, он просто менял свою форму»²¹. Подобную мысль высказывает другой российский экономист А. Навой, который утверждает, что «на самом деле кризис в нашей стране носит воспроизводственный характер, а разразившийся глобальный финансовый кризис лишь приблизил его острую фазу»²².

Между тем, принимаемые нашим правительством антикризисные меры – не такие уж и антикризисные. Огромные финансовые вливания в финансовую сферу: приблизительно 2,5 трлн. рублей на поддержание банковской ликвидности, 1,2 трлн. – на погашение внешней задолженности банков и корпораций, примерно 700 млрд. – на поддержку фондового рынка, явно не повлекли за собой стабилизирующего эффекта. Однако наблюдается рост внешнего корпоративного долга и рост оттока капитала из России. Как пишет газета «Правда»: с января 2008 г. по январь 2009 г. из нашей страны было вывезено приблизительно 387 млрд. долл., при этом валютные резервы ЦБ уменьшились на 210 млрд. рублей за год²³.

С целью изменения ситуации отдельные учёные и даже академические институты Российской Федерации предпринимали и предпринимают усилия, которые должны и могут преломить «деградирующее развитие» российской экономики даже в условиях глобального экономического кризиса. Общим местом предлагаемых путей выхода из кризиса в основном является активное стимулирование совокупного внутреннего спроса со стороны государства. Речь идёт о первоочередных мерах. Главной же целью, по мнению академика С. Ю. Глазьева, является модернизация экономики «на основе нового технологического уклада». Для этого, отмечает С. Глазьев – «антикризисные усилия должны быть перенацелены с воспроизводства сложившейся спекулятивной модели финансового рынка на формирование современной инвестиционной системы»²⁴.

Кочергина: § 3. Место и роль России в мировой экономике: анализ состояния и оценка перспектив

Оценивая место России в современной мировой экономике, следует отметить, что на протяжении 90-х гг. XX в. страна по основным макроэкономическим показателям, характеризующим уровень экономического развития, не приблизилась к группе развитых стран с рыночной экономикой, а напротив, приблизилась к блоку развивающихся стран, оказавшись перед угрозой представлять ≪периферию≫ мирового хозяйства.

Одновременно со снижением основных макроэкономических показателей произошло снижение рейтинга России в сравнении с другими странами мира по многим важнейшим социально-экономическим показателям: уровень дохода на душу населения, удельный вес расходов государства на образование, 9низкий уровень рождаемости и высокий уровень смертности и др. (табл. 8).

Впервые Россия была представлена в аналитическом докладе Мирового экономического форума о конкурентоспособности стран мира в 1994 г. Однако она не ранжировалась среди других стран по синтетическому (совокупному) индексу, включающему 381 показатель, сгруппированный в 8 агрегированных факторов. Россия была представлена в сравнительных таблицах по основным макроэкономическим показателям и в специальных таблицах по отдельным факторам конкурентоспособности.

В список стран мира, ранжируемых по конкурентоспособности на мировом рынке, Россия была впервые включена только в 1996 г., заняв в нем 48-е место. В 2002 г. в рейтинге Мирового экономического форума по уровню

конкурентоспособности Россия занимала 58-е место среди 75 стран мира, а в рейтинге роста конкурентоспособности — 63-е (табл. 9).

Сильными сторонами международной конкурентоспособности России считаются: индекс условий торговли (соотношение динамики цен на экспортную и импортную продукцию); диверсификация в последнее время экспортных рынков; положительное сальдо торгового баланса; низкие цены на электроэнергию для промышленных потребителей; низкая стоимость рабочего места в обрабатывающих отраслях; высокий образовательный уровень населения; значительная численность научных работников (около 10% от мировой) и некоторые другие.

К слабым сторонам относятся невысокий уровень расходов на НИОКР (в расчете на душу населения); низкие темпы роста прямых иностранных инвестиций; недостаточные стимулы инвестирования в наукоемкое производство; нехватка финансовых ресурсов для поддержания экспорта готовых изделий; низкий уровень защиты инвестиций, патентов и авторских прав; низкая доля российской наукоемкой продукции на мировом рынке и др.

Таблица 8

Характеристика национальной экономики России

Потенциал

Мощная природно-ресурсная база (минеральные, водные, земельные, лесные ресурсы, значительная часть которых имеют мировое значение)

Сохранившийся производственный потенциал, несмотря на высокий уровень физического и морального износа большей части основных производственных фондов Наличие достаточно высокого научно-технического и интеллектуального потенциала Развитие уникальных технологий на базе имеющих стратегическоезначение отраслей (космическая,

оборонная и др.)

Обладание высококвалифицированными кадрами во всех основных сферах деятельности

Группа отраслей, обладающих высокой конкурентоспособностью

на мировом рынке: нефтяная, газовая, алмазная, атомная, целлюлозно-бумажная и ряд других

Недостатки

Высокая затратность и ресурсоем-кость производства

Отставание от ведущих стран мира по уровню производительности труда в промышленности и сельском хозяйстве

Нарастание технологического отставания от ведущих промышлен-но развитых стран

Нарастающий физический и моральный износ основных производственных фондов во многих отраслях промышленности и в аграрной

сфере, достигающий в ряде отраслей критического уровня

Ограниченность возможностей внутреннего накопления, что вместе с утечкой капитала усиливает зависимость экономического роста в стране от иностранного капитала

Сохраняющаяся неравномерность социально-экономического развития регионов России

Значительный удельный вес в экономике страны так называемой ≪теневой≫ экономики, бюрократизации и криминализации части российской экономики

Позиционирование экономики России в глобальной геоструктуре

Таксономические

признаки

Статус

Тип экономической системы

Ресурсный потенциал

Полюсная принадлежность

Отношение к техносфере

Участие в мировом воспроизводственном

процессе

Форма получения условно

мирового дохода

Характеристика

экономики России

Рыночная

Аграрно-индустриальная

Планетарно обеспечивающая

Относительно периферийная

Реально претендующая на включение

Страна-объект, поставщик сырьевых

ресурсов '-

Природная квазирента

Тем не менее, Россия обладает значительным потенциалом, позволяющим ей занять достойное место в системе мировой экономики. Реальной основой для формирования конкурентных отраслей и производств должно стать проведение эффективной научно-технической и промышленной политики. В 2002 г. в стране были приняты ≪Основы политики Российской Федерации в области развития науки, технологий и техники на период до 2010 года и дальнейшую перспективу≫, а также ≪Приоритетные направления развития науки, технологий и техники на период до 2010 года≫ и ≪Перечень критических технологий на период до 2010 года≫. В указанных документах выделены девять фундаментальных направлений развития науки, техники и технологий, которые подразделяются на 53 критические технологии, развитию которых государство будет оказывать активную поддержку. Реализация этих направлений позволит создать научно-техническую и производственную базу для повышения международной конкурентоспособности отечественной экономики по широкому спектру отраслей и производств.

Гордеев: Тема 25. Место РФ в мировой экономике

За годы экономических реформ произошли кардинальные изменения в географическом распределении внешней торговли России. Если до развала СССР основные внешнеторговые потоки направлялись в другие социалистические страны, то в настоящее время они устремлены прежде всего в развитые страны капиталистического Запада. В 1994 году было подписано соглашение о партнёрстве и сотрудничестве РФ со странами Европейского Союза. Основными партнёрами РФ стали Германия, Франция, Италия, Нидерланды, Финляндия, Япония, Великобритания. Однако притока высокотехнологичной продукции, а главное – оборудования и технологий для выпуска такой продукции в самой России – не произошло. Наша страна превратилась в поставщика невосполнимых энергоресурсов для западной экономики. Разумеется, такая направленность наших внешнеэкономических связей не может не вызывать критики за свой колониальный характер.

Итак, долгие годы частный бизнес и власти России основные надежды возлагали на энергодобывающие отрасли, чёрную и цветную металлургию. Сюда устремлялись отечественные и иностранные инвестиции, эти отрасли находились в центре внимания правительства, поскольку приносили в казну основные доходы и позволяли наращивать Стабилизационный фонд. В политический лексикон вошла характеристика России как «великой энергетической державы». Тогдашний президент РФ В.В. Путин заявил в конце 2005 года, что превращение нашей страны в «энергетическую сверхдержаву» является стратегической задачей. Это было подтверждено в 2006 году на Санкт-Петербургском саммите «большой восьмёрки». А ведь подобная стратегия типична для страны, располагающей крупными природными запасами минеральных ресурсов, но существенно отстающей от мирового уровня развития не только обрабатывающей промышленности, но и сельского хозяйства. Такие страны закономерно используют то сравнительное преимущество, которое у них есть – конкурентное по цене и качеству жидкое и газообразное топливо, металлы и другие минеральные ресурсы.

С такой однобокой экономикой России, разумеется, уготована роль лишь топливно-сырьевого придатка и прозябание на обочине мирового хозяйства. Ведь по доле в мировом товарном экспорте (1,7%) наша «энергетическая сверхдержава» уступает даже Мексике и Испании, а по объёму высокотехнологического экспорта в 2005 году она втрое отставала от Филиппин, в 10 раз – от Мексики, в 13 – от Малайзии. В высших эшелонах власти, наконец-то, к 2008 году, заговорили о необходимости диверсификации отечественной экономики, модернизации промышленности, о развитии высокотехнологичных производств, в том числе нанотехнологий. Но, к сожалению, разговоры прервались на стадии разговоров, так как грянул мировой экономический кризис.

Между тем мировая экономика уже давно стала трансформироваться в экономику знаний. И процветали здесь те страны, которые активно обменивались средне- и высокотехнологичными товарами и услугами. Доля этих товаров в мировом экспорте увеличилась с 34% в 1980 году до 54% в 2000 году. При сохранении такого тренда можно бы ожидать, что в 2020 году доля таких товаров составит 35%, тогда как удельный вес топлива не превысит 8%, а других базовых ресурсов – 7%. И вот на таком сужающемся пятачке «энергетической сверхдержаве» и предстоит бороться за выживание. Как избежать столь безрадостной перспективы?

На первый взгляд, надо лишь защитить отечественных производителей протекционистскими барьерами от иностранных конкурентов, создать льготные условия для инновационного бизнеса, расширить и ускорить конверсию оборонной промышленности, где высокие технологии пока сохранились на приличном уровне. Но для разворота экономики в сторону высоких технологий и этого явно недостаточно. Ведь нужна ещё современная высокоразвитая станкоинструментальная база, определяющая возможности модернизации остальных отраслей. Её вклад в промышленное производство передовых стран достигает 50%, что позволяет обновлять оборудование в большинстве отраслей каждые 7-10 лет. А вот экспертные оценки отечественного станкостроения находятся в диапазоне от «еле шевелится» до «отстало навсегда».

Здесь Россия существенно отстаёт даже не только от развитых стран. По данным Росстата, средний возраст промышленного оборудования в 2004 году составлял 21,2 года, причём доля полностью изношенного оборудования превышала 27%. Обновление станочного парка шло крайне медленно – на 1,8% в год, поскольку новых машин и оборудования у нас производится в 50 раз меньше, чем в Германии и в 82 – чем в Японии. Да и качество оборудования, производимого сегодня в России, оставляет желать лучшего, так как большинство моделей разработано ещё в 1970-1980-х годах. В развитых странах удельный вес станков с числовым программным управлением приближается к 50%, а в производстве пресс-форм, штампов и литейных форм он доходит до 85%, тогда как у нас этот показатель не превышает 5%. В России таких станков выпускают на порядок-два меньше, чем в Китае и Германии. А высокотехнологичных автоматических или полуавтоматических линий для машиностроительных предприятий в последние годы у нас создают не более одной-двух в год.

В результате приходится в массовом порядке ввозить высокотехнологичное оборудование и качественные готовые изделия из других стран. Если у отечественных производителей российская промышленность ежегодно приобретает 2,5 тыс. станков, то за рубежом – 8 тысяч. В 2006 году в общем объёме российского импорта доля машин, оборудования и транспортных средств составила 47,7%, тогда как в экспорте – всего 5,8%.

Закупки оборудования за рубежом, с одной стороны, позволяют повысить технологический уровень отечественного машиностроения, но, с другой стороны, подавляют саморазвитие отрасли. Ведь именно для тех производств, где сегодня наиболее ощутима конкуренция со стороны импортного оборудования (станкостроение, сельскохозяйственное машиностроение, производство строительно-дорожной техники), характерны низкая инвестиционная активность, высокий износ основных фондов, отсталые технологии. Да и российский крупный частный капитал предпочитает не инвестировать в отрасли отечественного машиностроения, а «снимать сливки» в высокодоходном сырьевом секторе. Так что если и делать сейчас необходимый структурный переворот-перестройку в отечественной экономике, то нельзя рассчитывать на быстрое решение этой задачи. А между тем конкуренты уйдут ещё дальше по пути экономики знаний. К тому же мы так и не начинаем выполнять указанную задачу, продолжая играть роль сырьевой колонии для своих конкурентов.

Начиная с 1992 года вывоз товаров из страны стабильно и намного превышал их ввоз. А в 2000-х годах этот процесс резко ускорился. Если в 1992 году из страны было вывезено товаров на 10 млрд. долларов больше, чем ввезено, то в 2007 году эта разница составила уже 133 миллиарда. Таким образом, речь идёт о многократном усилении колониального грабежа. Ведь куда исчезают эти громадные деньги? Экспортёры сырья практически всю выручку от продажи нефти, газа, стали, алюминия, леса, минеральных удобрений оставляют на Западе. Они, как вампиры, высасывают из России не только её ресурсы, но и деньги от их продажи. Легендами о российских нуворишах, скупающих самую дорогую недвижимость в Лондоне, на Лазурном берегу и по всей Европе, заказывающих самые дорогие яхты и самолёты, все годы реформ заполняют выпуски новостей и страницы прессы.

Однако сверхдоходы российских олигархов столь высоки, что никакой фантазии не хватит, чтобы потратить их на одну только роскошь. И поэтому они постоянно пытались вложить капиталы в других странах в автозаправочные сети, в покупку крупных фирм. Но западные правительства и бизнесмены всячески старались не допустить эти сотни миллиардов долларов, в основном криминального происхождения, в свою экономику, ставя различные препоны, срывая крупные сделки, разрешая покупать по завышенным ценам лишь мелкие пакеты акций.

Поскольку вслед за российскими товарами на Запад уходила и основная часть выручки от их продажи, то для покупки зарубежных товаров нашим импортёрам приходилось занимать деньги за рубежом, причём под довольно высокие проценты. В результате уже к концу 2007 года долги импортёров и банков, финансирующих их, составили 413 млрд. долларов. В эту сумму входили и заимствования корпораций с большой долей государственного участия, вроде «Газпрома», которые приобретали на них всё новые зарубежные активы. Дело в том, что, к сожалению, доходы компаний, контролируемых государством, разворовываются их руководством вкупе с государственными чиновниками, которые назначают таких управляющих. Эта печальная картина подтверждается не только экономическим анализом, но и, например, откровениями бывшего главы правительства РФ М. Касьянова. Когда ему задали вопрос, как он относится к продаже руководством тогда ещё государственной компании «Славнефть» бельгийской фирме Р. Абрамовича 5 млн. тонн государственной нефти по доллару за тонну (менее 1% биржевой цены!), то ответ был обескураживающим. Без тени смущения М. Касьянов заявил перед телекамерами, что никакое это не воровство, а «обычная схема оптимизации налоговых потоков».

А ведь именно по причине подобных фактов бюджет не получает от «государственных» компаний практически никаких дивидендов. Почти вся их прибыль уводится через дочерние компании и подставные фирмы и делится между руководителями компаний и назначающими их чиновниками. А обывателю пропагандируют идею о якобы неэффективности государственной собственности по сравнению с частной, хотя таких доказательств не существует в науке и практике: наоборот, Китай показывает, например, образец более эффективной работы государственных предприятий по сравнению с частными, если с коррупцией и правда ведётся борьба. Заметим, что Д.А. Медведев до избрания его президентом РФ возглавлял совет директоров «Газпрома» и, наверное, не мог не сталкиваться с фактами, подобными приведёнными выше. Между тем в последнее время к компаниям, контролируемым правительством, добавились так называемые государственные корпорации, в уставные капиталы которых умыкаются из бюджета и, к сожалению, зачастую исчезают сотни миллиардов рублей.

Таким образом, получился парадокс: имея огромное положительное сальдо внешней торговли, Россия умудрилась ещё и залезть в крупный внешний долг. Казалось бы, государство должно было активно вмешаться, чтобы исправить эту совершенно ненормальную ситуацию. Но, к сожалению, его вмешательство, по сути, не исправляло, а усугубляло положение. Каким образом? Дело в том, что, собирая экспортные и импортные пошлины, государство накопило громадные валютные резервы, которые к весне 2008 года в 10 раз превзошли необходимый для страховки рубля уровень – более полутриллиона долларов! Вполне логично было бы, раз уж власти не хотели урезонить олигархов, направить этот избыток на кредитование отечественных импортёров под те же или даже более низкие проценты, чем они вынуждены были платить западным банкам. Однако Центробанк РФ отказался это делать, вложив свои валютные резервы в государственные обязательства стран НАТО, то есть непосредственно в их бюджеты под 1-3% годовых. То есть вслед за олигархами, уводившими за границу выручку от продажи российских товаров, чиновники туда же переправили государственные валютные резервы. Получается, что правительство РФ, вольно или невольно, фактически выступило в качестве колониальной администрации США, и это в самом преддверии мирового экономического кризиса!

Больше того: высшие государственные чиновники, распоряжаясь огромными валютными резервами, умудрялись ещё и делать заимствования за рубежом. Так, на начало 2008 года внешний государственный долг составил более 46 млрд. долларов, а вместе с корпоративными долгами он вырос за один 2007 год с 311 до 460 млрд. долларов. А ведь по ним надо ещё платить проценты. Причём эти займы никак не фигурируют в доходах бюджета: они выведены за баланс и практически полностью отданы в бесконтрольное пользование чиновникам. В бюджете значится только весьма крупная статья расходов по обслуживанию государственного долга. Таким образом, западные кредиты, взятые правительством, вывезены обратно так же точно, как и выручка от экспорта. И не случайно легенд об очень крупных приобретениях российских чиновников ходит не намного меньше, чем о приобретениях олигархов.

Вот почему весной 2008 года обнаружилось, что и распропагандированная в течение нескольких лет «заначка» на чёрный день – стабилизационный фонд, поделённый на резервный фонд и фонд народного благосостояния, - в которую правительство закачало из бюджета в пересчёте на доллары более полутораста миллиардов, - исчезла. Это фактически признал, выступая 19.03.2008 в Государственной думе вице-премьер правительства РФ и министр финансов А. Кудрин. В ответ на критику со стороны некоторых депутатов за замораживание и переправку на Запад для финансовой поддержки наших конкурентов колоссальных сумм из федерального бюджета РФ он ответил, что неправильно считать государственные резервы как сумму золотовалютных резервов Центробанка и стабилизационного фонда. Что никаких других «заначек», кроме золотовалютных резервов Центрального банка РФ, сейчас у государства нет. Иными словами, никакого стабилизационного фонда или его «дочек» в природе вообще не существует: это просто виртуальные цифры, фигурирующие лишь в отчётах министерства финансов, возглавляемого А. Кудриным. А деньги, собранные с нас в виде налогов, «приватизированы» высшими чиновниками, обменены ими на валюту и вывезены из страны.

Единственная «заначка», на которую посоветовал депутатам надеяться министр финансов, - это золотовалютные резервы Центрального банка. Но ведь после таких откровений логично возникает вопрос: а не являются ли и золотовалютные резервы Центрального банка такими же виртуальными, как и стабфондовская «заначка»? Тем более, что достаточно прозрачный ответ на этот вопрос на том же заседании Госдумы дал глава Счётной палаты РФ С. Степашин, посетовавший на то, что национальный банковский совет не разрешил его ведомству проверить сохранность золотовалютных резервов Центрального банка России.

Итак, «заначка» на чёрный день пропала, а чёрный день тем не менее наступил в августе 2008 года. Уже за первые его три месяца капитализация российских компаний снизилась на три четверти, золотовалютные резервы на 150 млрд.долларов или на 25%, банковские вклады населения впервые за многие годы снизились даже в номинальном выражении почти на 10%.Быстро сокращалось производство продукции металлургии, гражданского машиностроения, шёл спад в строительстве, грузовом железнодорожном транспорте, туристическом бизнесе.

Спусковым крючком для российского чёрного дня послужил американский кризис, распространившийся далеко за пределы США: когда иностранные инвесторы в массовом порядке начали вывозить из России деньги, наш «компактный» рынок не мог не обрушиться. Видимо, на довольно продолжительное время сложилась ситуация нестабильности на мировых рынках капитала и «эффект домино» в финансово-банковском секторе США. Вследствие экстренных мер американского правительства по спасению ипотечных банков значительно увеличились дефицит государственного бюджета и объём государственного долга. Соответствующая программа, неоднозначно встреченная в политических кругах самих Соединённых Штатов, предусматривала выделение из бюджета только в качестве первого шага 700 млрд. долларов на выкуп ипотечных долгов.

Это, конечно, означало резкое расширение прямого государственного вмешательства в экономику: по иронии судьбы, американцы, сверхагрессивно призывавшие всех к «свободному рынку», вынужденно-прагматично сами обратились к сугубо «социалистическим» мерам. И следует согласиться с Р.С. Гринбергом, директором Института Экономики Российской Академии Наук, что кризис – по американскому примеру – может стать очистительным и для нашей страны в смысле прежде всего очищения от радикально-либералистских подходов в макроэкономической политике, в переходе к активной промышленной и сильной социальной политике, к долгосрочному индикативному макропланированию. Такой переход, давно выдвигаемый и обосновываемый многими отечественными учёными, стал теперь абсолютно необходимым, ведь за восемь «тучных» лет «второго политического цикла» Россия так и не переломила тенденцию примитивизации своей экономики, что, кстати, по мнению Р.С. Гринберга, является главным поражением постсоветских реформ.

Примитивизация экономики, «структурная перестройка наоборот», то есть относительное и абсолютное сокращение обрабатывающих отраслей и индустрии народного потребления, сведение экономики к сырьевому сектору, - это печальные процессы, вызывающие социальную апатию, настроения безысходности. Нередко в годы, предшествующие мировому кризису, высказывались суждения: быстрее бы иссяк нефтедолларовый поток, и тогда, мол, модернизация экономики начнётся сама собой. Но уж если при стабильно высоких ценах на нефть нам не удалось почти ничего сделать для подъёма реального сектора экономики, то почему при низких ценах это произойдёт автоматически? Осталось совсем немного лет, в течение которых всё, что было наработано в советские времена и на чём, собственно и паразитируют постсоветские власти, «сойдёт на ноль»: окончательно деградирует созданный тогда научно-технический потенциал, а подготовленные тогда специалисты и высококвалифицированные рабочие просто вымрут. И всё придётся начинать «с чистого листа».

В последние два десятилетия реальное целеполагание российской макроэкономической политики сводилось, практически, к подавлению инфляции. Но ведь и этого не получилось, и теперь, на фоне мирового кризиса, особенно ясно, почему не получилось. Ведь чтобы успешно противодействовать инфляционным процессам, надо было создавать другую экономику: модернизировать производство, развивать инфраструктуру, инвестировать в обрабатывающую, особенно наукоёмкую, промышленность. Только в таком случае экономика реагировала бы на рост спроса не взлётом цен, а наращиванием выпуска товаров. Если же сегодня продолжать «сладкое ничегонеделание», то завтра, когда всё советское отживёт свой век, в России останутся одни дилеры, брокеры да девелоперы, правда, уже без работы…

С этих позиций, то есть чётко осознавая, что примитивная экономика может умереть и без всякого кризиса, и следует оценивать принятые правительством РФ антикризисные меры. Так, если ресурсы федерального бюджета, фонда национального благосостояния или пенсионного накопления, направленные на поддержку отечественного фондового рынка, в действительности окажутся средствами поддержки спекулянтов, то отмеченный печальный финал может быть лишь ускорен естественными в этом случае ростом инфляции и оттоком из страны капитала, в том числе отечественного, с одной стороны, обвалом рубля – с другой. Точно так же выделение крупных государственных кредитов банковской системе само по себе ещё не является гарантией улучшения ситуации в материальном производстве. Такая акция, не дополненная задействованием нормативных и стимулирующих механизмов направления соответствующих кредитных ресурсов на приоритеты развития реального сектора, в лучшем случае приведёт лишь к укрупнению кредитных организаций и консолидации банковской системы. Ведь ключевая причина кризиса в РФ – не провал отдельных звеньев системы финансовых институтов, а сжатие спроса западных потребителей на наши сырьевые ресурсы, составляющие львиную долю российского экспорта, и соответствующее снижение цен, сокращающее положительное сальдо торгового баланса. А значит, и эффективные меры для нашей страны должны быть связаны с компенсацией падения внешнего спроса расширением спроса внутреннего, возможным на основе роста государственных расходов и снижения налогов. Показателен в этом отношении китайский план антикризисных мероприятий: он не предусматривает ни прямое накачивание банков ликвидностью, ни погашение внешней задолженности частных корпораций – план чётко нацелен на стимулирование экономики посредством расширения внутреннего спроса. Среди направлений такого расширения – и снижение налога на добавленную стоимость, и помощь малому предпринимательству, и увеличение государственных расходов на развитие конкретных отраслей социальной сферы и её инфраструктуры, на прогресс новых технологий.

Видимо, следует согласиться с мнением Г.И. Ханина и Д.А. Фомина (см. их статью, названную в списке рекомендуемой литературы в конце данного учебного пособия), что не нужно строить иллюзий: выход из начавшегося кризиса будет не менее 15 лет (этот срок определён из реальной продолжительности воспроизводственного цикла в настоящее время: сроки проектирования, строительства, подготовки кадров и приобретения ими квалификации на рабочих местах и, главное, изменение социально-экономической, научно-образовательной и политической системы, плоды которой, даже при самом лучшем её осуществлении, достигаются не ранее указанного срока), для его преодоления потребуются большие жертвы от населения, главным образом, из состоятельных слоёв. Но не только состоятельных: убыточность большинства отраслей реальной экономики означает чрезмерные издержки на заработную плату не только высшего персонала, но и рядовых работников. Для преодоления этой убыточности неизбежно потребуется сокращение числа работников, их оплаты и доходов от собственности.

Таким образом, всё более актуальной становится вышеупомянутая идея использования инструментов активной промышленной политики и индикативного макропланирования, использования всех ресурсов для развития реального сектора экономики и социальной сферы, структурной перестройки народного хозяйства в пользу инновационных отраслей. В этих целях, резонно полагают Г.И. Ханин и Д.А. Фомин, России, как и в сталинское время, необходимо перейти к мобилизационной модели экономики, жёсткой и даже жестокой, но неизбежной. Конечно, основным субъектом модернизации экономики должно выступить государство, сильное и умное. А для этого требуется обновление правящего слоя, что представляется самой сложной задачей ввиду огромного сопротивления этому обновлению и малых ресурсах для него при упадке образования в стране и утечке мозгов в постсоветский период, деградации нравственных основ общества. Ведь в нынешнем кризисе обанкротилась вся общественная система, которая оказалась неспособной ни выработать действенную общественно-политическую и экономическую модель, ни определить направление общественного развития, ни выдвинуть талантливых политических лидеров, ни «властителей дум».

Нынешний кризис «приближали, как могли» многие годы бездарные и алчные бизнесмены и менеджеры, ещё недавно столь самоуверенные, а теперь чуть ли не на коленях умоляющие государство их спасти. А также посредственные и коррумпированные политики, малоквалифицированные «учёные», журналисты. Ну и значительная часть населения, простых людей, пассивно реагировавшая на разграбление страны в 1990-е годы и по мере своих скромных сил часто также принимавшая на своих рабочих местах участие в разрушении общества. И теперь, конечно, необходимо воспитание в членах общества (в том числе и правящем слое) не только понятия о своих правах, но и обязанностях перед обществом, которое почти исчезло в постсоветский период.

В отличие от западных стран, где мировой кризис ставит вопрос о переходе от либеральной к дирижистской модели экономики, которые там и в ХХ веке периодически сменяли друг друга, в России этот кризис ставит вопрос об отказе от обанкротившейся капиталистической системы и замене её социалистической, модифицированной, разумеется, по сравнению с прежним образцом. Ведь социализм принёс России огромные достижения, а капитализм – только огромные потери и ничтожные по сравнению с ними достижения, хотя нашему «капитализму» не пришлось решать колоссальнейших по сложности задач индустриальной модернизации, и развивался он в исключительно благоприятной внешней обстановке.

Новому социализму, однако, придётся решать во многом те же задачи, что и сталинскому руководству: преодоление в кратчайшие сроки экономической и военной отсталости при негодном государственном аппарате и апатичном, хотя и более образованном населении. А иначе России не возвратиться на достойное её место в мировой экономике.

ВОЗМОЖНЫЕ ТЕМЫ ДОКЛАДОВ (РЕФЕРАТОВ):

Роль ООН в решении глобальних проблем

Глобализация и антиглобализм

Российские ТНК