Нтр ↔ число жителей Земли,

(включая достижения медицины, приведшие к резкому снижению детской смертности и увеличению средней продолжительности жизни) обусловил наблюдаемый в 20-м веке демографический взрыв (рост народонаселения быстрее экспоненты).

Изображенная на Рис.2 наблюдаемая кривая роста народонаселения Мира есть гипербола (Б.Урланис), приводящая при экстраполяции к бесконечности в (2025 ± 5) году. Понятно, что бесконечности в Природе не будет, поэтому при подходе к полюсу должен измениться характер, а следовательно и механизм, роста. Но до сих пор не наблюдается заметных отклонений от гиперболы. Тем самым и ввиду близости нашего времени к 2025-у году изменение механизма роста должно быть относительно очень резким. Учитывая большую инерционность характеристик рождаемости, связанную с национальными традициями, религиозными убеждениями и т. п., это означает демографический катаклизм (катастрофу) в ближайшем будущем. Похоже, что его свидетелями будут не только наши дети и внуки, но и мы сами.

Рис.2 Рост народонаселения Мира

Обычно рост численности популяции замедляется и сводится на нет такими факторами, как ограниченность мощности источников питания, давление хищников и т.п. Демографический взрыв стал возможным из-за того, что человек, будучи самым сильным хищником на Земле и открывая всё новые и новые источники ресурсов, постоянно расширяет свою экологическую нишу за счет других видов живых организмов дикой природы. В основном – микроорганизмов (на территориях, освоенных цивилизацией), поскольку все крупные организмы уже давно побеждены и живут лишь из милости победителя. Но это - чревато. Чревато не только уничтожением уникального генофонда, который никогда не восстановить, но и - в гораздо большей степени - уничтожением уникальных «работников», эволюционно подготовленных в составе полных наборов сообществ невозмущенной Биосферы поддерживать окружающую среду в пригодном для жизни состоянии при любых геофизических и космических возмущениях. Именно в этом свойстве диких организмов Биосферы заключается основная ценность и уникальность их генофонда.

2). В эпоху НТР времена смены различных технологий сокращаются до десятка и меньше лет. За это время ресурсы окружающей среды не успевают существенно изме-ниться, и в условиях, когда среда не является равно-правным субъектом рынка, наиболее конкурентоспособными становятся не ресурсосберегающие, а ресурсоистощающие технологии, использующие дешёвое сырьё. Повсеместно ресурсосберегающие (или морально устаревшие) технологии прошлого не выдерживают конкуренции и вытесняются. И всё человечество с ускорением движется в направлении сопутствующего добыче ресурсов разрушения окружающей среды – даже при уменьшении удельных затрат на производство. Элементарные подсчеты показывают, что при существующих технологиях наличные ресурсы будут скоро исчерпаны. Это вызывает активные поиски новых источников, которые в изобилии пока еще находятся, хотя, в свою очередь, будут также быстро истощаться изменяющимися технологиями.

Таким образом, истинная причина катастрофического положения, в котором оказалась современная цивилизация, оказывается вовсе не в недостатке ресурсов, а в их чрезмерном избытке – при существующей скорости научно-технического прогресса!

Парадоксом прогресса является и то обстоятельство, что в силу отсутствия стимулов к развитию ресурсосберегающих технологий всё развитие науки и техники до сих пор направлялось и направляется в сторону разрушения окружающей среды с наибольшей скоростью. Те социальные группы, которые благодаря научно-техническим открытиям сумели увеличить эту скорость, увеличивали свою конкурентоспособность. В результате все остальные партнеры по конкуренции были вынуждены переходить на новую, более конкурентоспособную технологию, и совместными усилиями разрушать окружающую среду с еще большей скоростью.

Чем большую скорость прогресса сулило научное откры-тие, чем большее количество людей оно могло вовлечь в новую технологию, тем большего престижа добивался первооткрыватель, и тем большее количество талантливой молодежи стремилось добиться аналогичных «успехов». Общество с большим поощрением относилось (и относится) к такого рода научным открытиям, ибо они вели к быстрому повышению уровня жизни. Впрочем, далеко не всех, а только наиболее настырных представителей из числа организаторов масс разных сортов и калибров. «От трудов праведных не нажить палат каменных». Просто и доходчиво это поясняют в Одессе: «Работа и деньги в одни руки не идут». Все, например, знают Фаберже, а имена Мастеров, настоящих авторов шедевров, известны разве что специалистам. Или, что стоит за утверждением: «Церковь Покрова на Нерли построил князь Андрей Боголюбский»?! Общественная мораль, т.е. общепринятые понятия о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо», оказалась в сильной зависимости от состоятельного законодателя. Поняв это, обретаешь свободу выбора: радоваться социальной “удачливости-неудачливости” своей родословной или, наоборот, огорчаться. Тем более, что противоположные ориентиры в шкале жизненных оценок исторически уже давно определились, например Александр Македонский и Диоген или король-солнце Людовик XIV и отшельник из отшельников Шакьямуни.

По-видимому, единственным средством ослабить негативное влияние технологического фактора на состояние окружающей среды при рыночных отношениях является (Ю.Камалов) придание еще не окончательно угробленным отдельным крупным природным объектам статуса наднациональных полноценных субъек-тов рынка, продающих свои ресурсы по ценам, достаточным для компенсации ущерба их состоянию, и тем самым все-таки попытаться создать стимулы для развития ресурсосберегающих технологий. Но это – трудно решаемые вопросы политики, упирающиеся в «святая святых» – суверенитеты отдельных государств.

3). Высокий уровень жизни, естественно, достигается за счет большого потребления. Однако и при низком уровне жизни потребление может оказаться настолько большим, что это существенно скажется на состоянии окружающей среды. Такое случается при массированном использовании отсталых или даже примитивных технологий. К чему приводит подобная практика, наглядно демонстрирует, например, подсечное земледелие или мозаичная структура экологической ситуации в странах бывшего СССР; из исторических примеров особенно впечатляет превращение некогда цветущей африканской саванны в бесплодную пустыню Сахара в результате сверхпорогового выпаса домашнего скота голодными кочевниками. Но если отсталость развивающихся стран в принципе можно попытаться ликвидировать импортом туда современных передовых технологий, то как эффективно бороться с психологией потребительства в развитых странах, никто пока не знает. «Красиво жить не запретишь». Все хотят жить не хуже американцев, а те, в свою очередь, еще лучше. «Жадность человеческая ненасытна» - писал Аристотель 23 столетия назад, имея в виду, что человеку «много» не бывает и после удовлетворения одного желания у него сразу возникает новое. С тех пор, если в психологии людей что-то и изменилось, то явно не в сторону уменьшения «жадности». Шопенгауэр сравнивал богатство с морской водой: чем больше пьешь, тем сильнее жажда. И действительно, уже современный американский исследователь А.Дёрнинг после тщательного изучения вопроса констатирует: «Потребление стало основным смыслом жизни в промышленных странах и даже критерием в социальном аспекте. Опрос общественного мнения в двух наиболее развитых в экономическом отношении странах мира - Японии и США - показал, что при оценке достигнутых жизненных успехов основным критерием является уровень потребления. В Тайване развешены плакаты, взывающие к каждому жителю этой страны: «Почему ты еще не миллионер?» В Японии показателем благосостояния является непременное наличие трех вещей последней марки: цветного телевизора, кондиционера и автомашины.

К образу жизни с изобилием товаров, которой был впервые достигнут в США, стремятся все народы. И многие, действительно, достигли цели: в среднем современный человек в 4,5 раза богаче, чем его прабабушки и прадедушки, жившие в начале двадцатого века. Излишне, однако, говорить, что далеко не все народы земного шара достигли материального благополучия в равной степени. Один миллиард живет в роскоши, не знающей аналогов в прошлом. Дети в США получают на карманные расходы больше (порядка 230 долларов в год), чем имеет на жизнь полмиллиарда нищих... По иронии судьбы, высокий уровень потребления для человека может иметь двоякий смысл. Такие вечные ценности, как цельность характера, альтруизм, трудолюбие, человеческая общность, дружба, семья, часто приносятся в жертву погоне за наживой».

История рыночных отношений людей знала до сих пор фактически только один способ поощрения победителя в конкурентном взаимодействии – вполне конкретное материальное благо в виде прибыли. Возникающая при этом существенная разница в уровнях жизни (назовем это «градиентом потребления»), в силу объективной физической закономерности, вызывает поток, направленный только в сторону увеличения потребления: бедные тянутся за убегающими вперед богатыми (отставая, правда, от них все больше и больше, как поздние капли в падающей струе фонтана), и средний уровень жизни в обществе растёт.

В технике периодичность действия тепловой машины требует расточительного для непосвященных сброса тепла холодильнику. Похожая ситуация имеет место и в экономике. Процент – не деньги, а всего лишь сотая часть. Чем она больше, тем больше 99 остальных частей, достающихся предпринимателю в виде чистой прибыли после неизбежных накладных расходов. Поэтому в долгосрочном бизнесе, пока прибыль растет, повышение оплаты наемного труда является не актом благотворительности, а оптимальной стратегией. (А. Дюма приписывают изящную формулировку: “Что такое бизнес? Очень просто: это чужие деньги”.) Жёсткая – вплоть до банкротства – конкуренция обеспечивает высокое качество товаров и услуг. Несмотря на выжатые соки, среди работающих – многие довольны, американский рай. Примерно такие простые уроки давала “железная леди” (Маргарет Тэтчер) последнему генсеку СССР, пропагандируя эффективность рыночной экономики.

Всё верно, но если такие примитивные «правила игры» без отрицательной обратной связи сохранятся и в будущем, то сокращение глобального потребления в антропогенном канале до уровня ниже экологического предела останется несбыточной мечтой, т.е. социальное неравенство людей исключает даже теоретическую возможность достижения глобальной устойчивости и ведет к непредсказуемым катастрофическим последствиям для всей биоты Земли. Кроме того, резко выраженное конкурентное преимущество наследников капитала перед потомками неимущих приведёт, из-за сопутствующего обеднения видового генофонда, к неизбежной эволюционной деградации социума людей, как это происходит в Природе в популяциях паразитов.

Внутривидовое конкурентное преимущество по ограниченному числу распадных элитных признаков (например, свисающие до земли курдюк у овцы или уши у бассета) создаётся человеком путём искусственного отбора в популяциях домашних животных и сельскохозяйственных растений с целью выведения угодных ему пород и сортов. Всем известна, однако, крайняя неустойчивость плодов этой деятельности, жизнеспособность которых поддерживается исключительно благодаря усилиям человека. Кто будет поддерживать жизнеспособность обеднённого генофонда Homo Sapiens?

Опровергнуть эти выводы трудно, если вообще возможно. И тогда – прав оказывается один из самых непримиримых противников большевизма Н.Бердяев, который считал, что коммунизм является напоминанием о невыполненном христианском долге (на выполнении которого Церковью настаивал, кстати, ещё Дж.Бруно – по-видимому третий, вслед за Иисусом и Франциском Ассизским, коммунист на Земле, - за что, как говорят новейшие исследования, на самом деле и пострадал) и различал правду (цели) и ложь (средства достижения) коммунизма. Об этом, по-видимому, думал и А.Блок, когда заканчивал поэму о революции 17-го года в России словами: «В белом венчике из роз – впереди – Исус Христос». Коммунизм по определению отличается от христианства, по сути, только отсутствием смирения и упования на волю Божию во всех делах человеческих. Чудо полагается сотворить собственными руками, а тут ошибки неизбежны: второе начало термодинамики работает. Кстати, и по одной из древних легенд, после своих творческих трудов Бог оставил человеку комок сырой глины именно для того, чтобы своё счастье тот вылепил сам. У Булата Окуджавы это делали «комиссары в пыльных шлемах», которых не знают, куда девать резвые постсоветские «демократы». Так же, впрочем, как и его откровение: «Порядок вечен, порядок свят: те, кто справа, стоят, стоят, а те, кто идут, всегда должны держаться левой стороны», – прямо как в «Левом марше» В.Маяковского.

«Природа знает лучше». Кроме «питания» прибавочной стоимостью от наемного труда и наследуемой частной собственностью она испытала все типы взаимодействий между живыми организмами. Задолго до человека она : изобрела межвидовую демократию “хищник – жертва” в джунглях, где на старте все имеют “равное право” съесть друг друга, – что волк ягненка, что наоборот – и пусть проигравший плачет (или, как сказал Поэт, одному бублик, а другому дырка от бублика, вот вам и вся демократическая республика); использовала рыночные отношения в стабилизирующем жизнь естественном отборе среди популяционных конкурентов; заложила в наследственные программы некоторых видов интерферирующих консументов территориальное поведение (прообраз государственных суверенитетов, с той, правда, разницей, что червячки из соседних охраняемых территорий никогда не воюют друг с другом за право быть съеденными только своими зябликами); установила самый настоящий коммунизм внутри отдельных организмов, в том числе и социальных – семьи, муравейники, ульи, и т.п. Здесь, в полном соответствии с определением коммунизма, при общей собственности каждый трудится по способности, а получает по потребности. Организм един – и в радости, и в печали. На этот наблюдаемый факт Природы настойчиво обращал внимание выдающийся теоретик анархо­­­-коммунизма П.Кропоткин, критикуя ортодоксальных сторонников Ч.Дарвина, трактующих жизнь только как непрерывную борьбу за существование, обосновывая тем самым «естественную» справедливость социального неравенства. Признаки поведения социального организма демонстрируют, кстати, и народы целых государств в экстремальных условиях, например, ликвидируя последствия стихийных бедствий национального масштаба, защищая свою территорию от агрессора или… болея за национальную команду на очередном чемпионате мира по футболу.

Общая тревога и ответственность за судьбу будущих поколений перед лицом надвигающейся экологической катастрофы превращает все интегрирующееся человечество в функционально единый глобальный социальный организм, т.к. забота о потомстве является характерным свойством отдельных организмов, а не популяций. Законы же устойчивого функционирования отдельных организмов давно определены Природой, и никому не дано безнаказанно их нарушить. Кто будет спорить, что олигарх в организме – это злокачественная опухоль, ведущая к гибели? Не может правая рука особи конкурировать за питание с левой, а ноги – убегать от опасности в разных направлениях. В унитарном государстве таким олигархом становится столица: “Дорогая моя столица, золотая моя... ”. “Успехи” современной России, с её агонизирующими регионами на фоне жирующей за счёт их природных ресурсов Москвы, наглядно демонстрируют неустойчивость такой системы общественных отношений. С какой болью об этом писал Виктор Астафьев! Истина, открывшаяся художественному прозрению избранных (например, в дневниках М. Пришвина прямо находим: ”… и с детьми, и с потомками, с предками, и со всем человечеством человек – единый целокупный организм. А законы пишут, всё разделяя и деля на совокупные элементы.”), получает естественное научное объяснение и становится доступной всем: эгоизм является естественным проявлением инстинкта самосохранения личности, но сохранение человечества в целом как вида-монополиста без альтруизма невозможно.

Экологов часто упрекают в приверженности коммунизму. Никакой заидеологизированной приверженности здесь, разумеется, нет. Оставим на время неоднозначно трактуемые вопросы морали и сосредоточимся только на выводах естественной науки; глобальная экологическая безопасность – прежде всего. А что касается бесспорно страшных преступлений большевизма, то коммунизм несёт за них ответственность не более, чем химия и физика – за трагедии Дрездена, Хиросимы и Нагасаки, Мальтус – за идеологию фашизма, а христианское учение – за инквизицию и прочие мракобесия Церкви в средние века или за деятельность тоталитарных религиозных сект всех времён и народов. Беда не в знаниях, а в том, для чего их используют, и фанатизм доводит до абсурда любую идею, не только национальную. Впереди очередная «научная бомба» чудовищной убойной силы – клонирование человека. Эта безумная затея ведёт кратчайшим путём к утрате видом понятия нормального генотипа; в Природе такие виды вымирают. Глобально доминирующий Homo Sapiens напоследок «громко хлопнет дверью», т.е. в точности реализует прогноз Ламарка двухсотлетней давности.

Количество пищи, потребляемое животными за опре- деленный промежуток времени (например, в течение суток), назы-вается кормовым рационом. Типичные зависимости рациона живых организмов от количества доступной пищи показаны на Рис.3

Рис.3 Зависимость рациона (Р) от количества доступного ресурса

Выход на плато в случаях «а» и «б» объясняется физиологическим насыщением. S-образная форма кривой «б» может означать, например, постепенное переключение потребителя на новый ресурс по мере повышения концентрации последнего; это должно оптимизировать процесс питания «умного» хищника с обучением. Случай «в» отражает ситуацию, характерную для одного единственного, но ставшего очень значимым для Биосферы вида – Homo Sapiens. В этом случае потребление ресурса не сводится только к питанию; значительная его часть тратится на поддержание комфорта, цивилизацию и вооружение. Следует подчеркнуть, что до человека Биосфера никогда не сталкивалась с функциональной реакцией такого типа (отсутствие насыщения!); в этом, по-видимому, состоит одна из главных причин нарушения ее стабильности в наше время.

Перечисленные выше факторы определяют современные экологические проблемы как в основном социальные и, несомненно, самые грозные из всех, с какими человек сталкивался ранее. К сожалению, как уже отмечалось выше, положительного опыта решения социальных проблем цивилизованными методами представители вида Homo Sapiens накопили пока не много.

Задавать вопросы легче, чем отвечать на них. Поэтому прогнозы современных специалистов по поводу дальнейшего развития событий на нашей планете неоднозначны. Пессимисты оценивают ситуацию как логически обоснованный тупик, выход из которого теряется в бесконечности. Оптимисты же, которыми молодежь быть обязана, оставляют место обоснованной надежде.