[Править] Концепция «dementia praecox»
Шестое издание учебника Эмиля Крепелина (1899)
Такая же существенная эволюция понятия «dementia praecox». Адаптированное из трудов Б. О. Мореля понятие dementia praecox (раннее слабоумие) в немецкой психиатрической литературе было принято А. Пиком (англ.)русск., а у Эмиля Крепелина появилось в IV издании его учебника (1893), сначала охватывая только случаи, ранее определяемые как гебефрения. В V издании 1896 этот узкий подход был отвергнут, а концепция прогрессирующего слабоумия (нем. Verblödungsprozessen) включила гебефрению, кататонию и параноидный синдром.
Сам термин «прогрессирующее слабоумие» показывает особое отношение к этому процессу Э. Крепелина. Если автор учения о кататонии К. Л. Кальбаум считал, что от неё можно окончательно излечиться, Крепелин указывал на необратимость процесса[1]. Даже если синдром практически редуцировался, опытный психиатр всё равно может заметить неизгладимость явления: новые, необратимые, патологические, объективно заметные внешние перемены. Они подтверждают внутренние перемены, снижающие общественно-трудовую ценность пациента. Кататоническое слабоумие по Эмилю Крепелину не вторичный, случайный неблагоприятный исход болезни, который в других условиях мог бы закончиться иначе, как говорили догматы старой психиатрии. Оно связано с самой биологией процесса, его сущностью. Это же касается гебефрении и других синдромов, а тогда — отдельных болезней, неизбежно ведущих к одному исходу — деменции.
27 ноября 1898 в Хайдельберге прошёл 29 съезд психиатров Юго-Западной Германии. На нём Эмиль Крепелин предоставил доклад: «о диагнозе и прогнозе dementiae prаесох»[1]. Учёный разграничивал этот диагноз с циркулярным психозом. Он дифференцировал заторможенность при депрессии и негативизм при раннем слабоумии, демонстрируя это на примере нескольких пациенов. Одна пациентка с предварительным диагнозом «циркулярная депрессия» кроме заторможенности обнаруживала гримасничанье, манерность, вербигерацию и бессмысленный смех[1]. Второй пациент с якобы меланхолией дал кататонический ступор, мутизм, негативизм, эхолалию, эхопраксию, идеи преследования, аффективную тупость, а на момент съезда, выйдя из этого состояния, у него осталась аффективная тупость, бред величия и манерность со слабостью суждения[1]. Третья больная с диагнозом паранойя также представляла аффективную тупость, манерность и бессмысленный смех[1].
Тогда на съезде большинство были противниками Эмиля Крепелина[1]. Поддержал его только Г. Ашаффенбург (англ.)русск.. Однако со временем всё больше психиатров оценили простоту классификации и возможность прогноза и начали переходить на новую позицию.
С 1899 (VI издания) вместо нем. Verblödungsprozessen это расстройство стало определяться как раннее слабоумие. Основанием этого обобщения для Э. Крепелина было неблагоприятное течение, необратимо ведущее к «психическому недугу» (Крепелиновское «состояние слабости» нем. Schwächezustand или «длительная (хроническая, вяло протекающая) болезнь» нем. Siechtum), то есть ограничение функционирования в когнитивном, эмоциональном волевом аспектах.
В этот период Эмилем Крепелином изучались только «ядерные» формы того, что позже назовут «шизофрения»[44]. Кроме того, он считал, что раннее слабоумие обязательно начинается в юношеском возрасте и ведёт к глубокому дефекту личности и органические изменения головного мозга[44]. Тем не менее, начало было сделано. С 1908 концепцию развил Э. Блейлер, автор понятия «шизофрения».
С именем Блейлера связано расширение границ шизофрении. В отличие от Крепелина, Блейлер считал основными критериями шизофрении не течение и исход, а симптоматику: расщепление личности (схизис), аутизм, специфическое нарушение мышления, амбивалентность и некоторые другие, основные, по его мнению, особенности шизофренического психоза[45], которые по существу являлись результатом приложения психоанализа к наблюдаемым клиническим расстройствам, психопатологической интерпретацией наблюдаемых клинических проявлений. По Блейлеру, исход в слабоумие не может быть общим критерием группы — течение болезни совершенно непредсказуемо, и невозможно прогнозировать, каким будет конечное состояние[46].
В 1912 Э. Крепелин частично пересмотрел концепцию параноидной шизофрении. Он выделил отдельную группу парафрении, разделив её, в свою очередь, на систематическую, экспансивную, конфабулирующую и фантастическую. Такая классификация была симптоматической, поэтому активно критиковалась как сторонниками учёного, так и его противниками[1]. С одной стороны, Эмиль Крепелин, согласно собственному принципу, разделил болезнь на более мелкие группы. С другой, это заставило пересмотреть нозологическую систему классификации, искать новых критериев для классификации и было поворотным моментом в теоретической психиатрии.
Почти с самого начала Крепелин не отрицал того, что раннее слабоумие, может быть, не является в истинном смысле слова нозологической единицей, но скорее сборной группой, в которую, кроме кататонии, гебефрении и параноидного слабоумия, входят и другие болезненные процессы, отграничение которых возможно будет со временем[1].
В 1913 Эмиль Крепелин включил в раннее слабоумие аффективно-бредовые приступообразные формы, ведущие, в отличие от маниакально-депрессивного психоза, к дефекту личности[47]. Теперь их определяют как шизоаффективные. В том же году как отдельную форму шизофрении он выделил шизофазию[47]. Теперь это — её отдельный симптом.
Этиологией раннего слабоумия Эмиль Крепелин считал эндокринные и обменные нарушения, а именно — аутоинтоксикацию субстанциями полового происхождения[48].
Эмиль Крепелин посвятил много внимания симптоматологии шизофрении, также описал симптом, названный им словесный салат (нем. Wortsalad). Кроме шизофазии и словесного салата учёный ещё в 1906 в научной работе «О расстройствах речи во время сна» (англ.)русск. (нем. Über Sprachstörungen im Traume) систематизировал другие расстройства речи, похожие, по его мнению, на аналогичные при шизофрении, во сне.