3.4 Гуманитарная интервенция за рамками Устава оон

Рассмотрение вопроса о том, имеет ли международный закон право санкционировать гуманитарную интервенцию в период после принятия Устава, может быть весьма кратким. Такого права не существует. Для внесения ясности можно сказать, что мы имеем дело с международным гуманитарной интервенцией в чистом виде или, другими словами, классической гуманитарной интервенцией.

Угроза применения или использования силы государством или группой государств исключительно в целях предотвращения или защиты от серьезных нарушений фундаментальных прав человека, особенно права на жизнь, независимо от национальности, может иметь место как без разрешения соответствующих органов ООН, так и без разрешения законного правительства данного государства.

Убедительны с юридической точки зрения разработки Международного суда относительно случая с Никарагуа, когда Суд определил, что международное право не санкционирует вмешательство без одобрения Совета Безопасности⁷⁰. Суд не приемлет несанкционированного использования государством вооруженной силы для исправления ситуации с серьезными нарушениями в области прав человека в другом государстве. Дальнейшие свидетельства можно найти в резолюциях Генеральной Ассамблеи № 2625 и № 3114 касательно определения агрессии⁷¹.

Данная позиция принята подавляющим большинством исследователей по данной теме⁷².

* * *

Как уже было сказано в конце Главы 1 настоящего исследования, делать какие бы то ни было выводы и заключения на тему концепции гуманитарной интервенции – задача весьма рискованная, так как любые высказывания на этот счет легко могут быть подвергнуты критике с различных позиций и даже опровергнуты в силу крайней противоречивости и, подчас, полярности существующих точек зрения по данной проблематике.

В свете вышесказанного, во избежание возможного недопонимания и неверного истолкования выдвигаемых тезисов, целесообразным представляется разделить весь широкий круг проблем, связанных с концепцией гуманитарной интервенции, на два принципиально различных аспекта: 1) теоретический аспект (правовое и философско-мировоззренческое обоснование рассматриваемой концепции); и 2) практический аспект (реализация принципов и установок, выработанных в рамках теоретического аспекта, непосредственно в ходе осуществления практических действий и фактически происходящих событиях).

При этом, как нам кажется, выводы, к которым может прийти исследователь по каждому из двух названных аспектов, к сожалению, оказываются существенно отличными друг от друга по ряду принципиальных вопросов и характеризуются малой степенью взаимосвязанности и согласованности между собой. Это, на наш взгляд, говорит о серьезных несоответствиях между теоретической – иными словами, фактически провозглашаемой и выставляемой на всеобщее обозрение – стороной изучаемой концепции и практическими действиями, предпринимаемыми якобы в рамках ее претворения в жизнь.

Если говорить более конкретно, то, с теоретических позиций, можно сделать вывод о соответствии концепции гуманитарной интервенции в чистом виде – так сказать, в самом гуманном ее понимании – высоким общечеловеческим идеалам и ценностям; а также о том, что данная концепция могла бы – и, очевидно, должна – способствовать достижению и поддержанию мира во всем мире, стабилизации обстановки на мировой арене и укреплению и оздоровлению международных отношений.

Однако практика, как часто бывает, оказывается весьма далекой от теории. В реальной действительности гуманитарная интервенция зачастую трудноотличима от агрессии как по внешней форме, так и по последствиям, и во многих случаях является неправомерной с юридической точки зрения, не соответствуя общепризнанным принципам и нормам международного права – в частности Уставу ООН. При этом на первый план выходят как раз те возможные негативные последствия и побочные явления, связанные с гуманитарной интервенцией, которых, исходя из соображений гуманизма, надлежит всемерно и любыми средствами избегать и не допускать. Тем не менее, как, опять же, показывает практика, эти трагические и весьма далекие от гуманности обстоятельства нимало не смущают ни государства, которые осуществляют гуманитарное вмешательство, ни их отдельных руководителей. Причем то упорство и та настойчивость, с которыми такие государства продолжают реализацию своей политики, неуклонно стремясь к достижению поставленных перед собой целей, равно как и поразительная несговорчивость упомянутых государств и их полное нежелание пойти на какие-либо компромиссы (и даже нежелание рассматривать возможности каких бы то ни было компромиссов), – все это заставляет серьезно усомниться в соответствии истинных побуждений и планов этих государств провозглашаемым ими ценностям и идеалам гуманизма. И как ни прискорбно констатировать данный факт, весьма характерным и знаковым является то обстоятельство, что главенствующая роль среди вышеозначенных государств отводится Соединенным Штатам Америки – этой ведущей мировой державе, сегодня практически не имеющей себе конкурентов и обладающей беспрецедентными потенциальными возможностями по оказанию позитивного, стабилизирующего влияния на международную ситуацию (естественно, при условии наличия соответствующих намерений).