4. Предпосылки и этапы формирования концепции гуманитарной интервенции

В условиях "холодной войны" вооруженное противостояние двух блоков практически не позволяло даже предполагать осуществление гуманитарной интервенции, поскольку каждая из противоборствующих сторон была готова к оказанию потенциальной жертве любой помощи, включая военную, что, естественно, создавало угрозу начала новой мировой войны. Один пример из тех времен, впрочем, все же можно привести: это введение вьетнамских войск на территорию Камбоджи в целях предотвращения дальнейших преступлений полпотовского режима. Однако и эта акция на Западе поначалу было встречена без большого энтузиазма, поскольку наряду с гуманитарными в данном случае преследовались и очевидные политические цели.

Казалось, что после окончания "холодной войны", когда рухнул социалистический лагерь, развалился Советский Союз, а возникшие новые независимые государства и прежде всего Россия заявили о своей приверженности общечеловеческим ценностям, у демократических стран нет больше оснований для того, чтобы закрывать глаза на то, что жестокие правительства делают со своими гражданами, и существующие проблемы будут достаточно быстро решены. В действительности, однако, ситуация оказалась более сложной.

В 2000 году Организацией Объединенных Наций были опубликованы результаты исследования, проведенного Университетом ООН в Токио, согласно которым вторжение вооруженных сил под эгидой ООН в суверенные государства для разрешения происходящих там конфликтов, связанных с нарушениями прав человека, является оправданным. Более того, было даже предложено лишить членов Совета Безопасности ООН, включая США, права вето, чтобы исключить возможность предотвращения такой интервенции¹¹. То есть, как утверждается в упомянутом исследовании, многие нации, особенно небольшие, хотели бы изменить существующее положение. Поэтому, по мнению некоторых официальных лиц в ООН, основная задача сейчас заключается в том, чтобы определить условия, при которых должна быть начата такая интервенция. Главный вывод, однако, заключается в том, что в современной политической обстановке почти невозможно достичь международного согласия по соответствующим критериям.

Генеральный секретарь ООН в своем докладе на саммите тысячелетия поставил перед государствами-членами ООН задачу: рассмотреть вопрос о том, каким образом следует сочетать ответы на' массовые нарушения гуманитарных норм с уважением суверенных прав государств.

В сентябре 2000 г. по инициативе правительства Канады образована международная Комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета. В результате двухлетней работы Комиссия пришла к выводу, что гуманитарное вмешательство возможно, но при соблюдении ряда условий.

Основные аргументы сводились к следующему. Государственный суверенитет предполагает ответственность, и главная ответственность по защите своего народа лежит на самом государстве. Если где-либо население страдает и испытывает серьезные лишения в результате междоусобной войны, мятежей, репрессий или несостоятельности государства и данное государство не желает или неспособно предотвратить или прекратить их, принцип невмешательства уступает место принципу международной ответственности по защите. Основания ответственности по защите как руководящего принципа для международного сообщества государств содержатся в обязательствах, являющихся неотъемлемой частью концепции суверенитета; в ответственности Совета Безопасности ООН за поддержание международного мира и безопасности, предусмотренной статьей 24 Устава ООН; а также в конкретных юридических обязательствах, предусмотренных декларациями о правах человека и защите людей, пактами и договорами, международным гуманитарным правом и внутригосударственным правом; развивающейся практике государств, региональных организаций и самого Совета Безопасности ООН.

* * *

Как мы видим, развитие концепции гуманитарной интервенции проходило весьма неоднозначно и было связано со столь же неоднозначными трагическими событиями новейшей истории человечества. В свете этих обстоятельств неудивительно, что даже самому понятию гуманитарной интервенции в науке даются весьма разноплановые и, подчас, противоречивые трактовки. И тем более противоречивой и дающей почву для острых дискуссий представляется сама концепция гуманитарной интервенции как таковая – ведь даже понимание непосредственно фактической событийной канвы, на фоне которой концепция формировалась, в разных частях Земного шара диаметрально противоположное.

Из вышесказанного логически проистекает и тот факт, что теоретические разработки в русле рассматриваемой концепции ведутся в разных странах в совершенно не согласующихся друг с другом направлениях и сферах. Соответственно, результаты и выводы, к которым приходят исследователи в различных государствах имеют столь же мало общего. В связи с этим, понятной становится затруднительность исследования данной области и потенциально высокая степень спорности и подверженности критике любых заключений, к каким бы не пришел исследователь.