2. Диалектика как охват мышлением всех областей мира

Человеческий разум, однако, не склонен делиться с мистикой полем своего внимания. Он стремится сам охватить весь объем бытия. Но люди давно замечали, что в распоряжении у человеческой рациональности подчас не хватает инструментов для объяснения многих явлений мира.

Так, в V веке до н. э. греческие софисты обнаружили, что

человеческая мысль приходит в тупики при описании простого

механического перемещения. Философ Зенон недоумевал как получается, что малое становится равным большому: если одна колонна солдат проходит мимо другой, когда та стоит, за определенное время, то почему в случае встречного движения этой другой колонны время прохождения их мимо друг друга сокращается вдвое. Получается, что большое становится равным малому. Абсурд. С нашей сегодняшней точки зрения никакого абсурда здесь, конечно, нет: здесь происходит простое сложение скоростей. Греки же еще не умели складывать скорости. То есть не было у них логики, способной описать встречное движение предметов. В результате наглядная ситуация встречного движения представлялась логически абсурдной.

Подобное же получалось и в попытках логически описать другую ситуацию. Догонит ли умеющий быстро бегать герой Троянской войны обыкновенную черепаху? Мы видим, что догонит и перегонит. Но если подумать, то поймем, что явно нет. Ведь чтобы догнать черепаху, Ахиллесу надо сначала прийти в ту точку, где находилась черепаха в момент их общего старта. На это Ахиллесу понадобится конечное время. Но за это время черепаха проползет некоторое расстояние, пусть заведомо меньшее, чем то, которое пробежал Ахиллес. Придя в точку второго старта черепахи, Ахиллес обнаруживает, что её там нет. Процедура повторяется бесконечно.

Вывод из этих примеров простой: нужно отказаться или от факта движения, или от той логики, которая приводит к его отрицанию. Греки пользовались логикой покоя, логикой, взятой из описания неподвижных предметов. Для описания движения явно нужна какая-то другая логика. Не так ли обстоит дело и с "душой" мира и отдельных предметов, то есть с их гармонической целостностью, их изменчивостью и развитием, появлением нового? Не так ли обстоит дело и с личностью и её свободой, творчеством, любовью и т. д.?

О необходимости новой логики одним из первых в новоевропейской культуре заявил Иммануил Кант (1724 - 1804). Он показал, что сложные явления природы и общества нельзя удовлетворительно описать традиционной, аристотельской логикой. Возьмем например, такой "предмет" мира, как человек. Французские материалисты описывали его однозначно и непротиворечиво: природное существо, имеющее природные потребности, которые человек имеет право удовлетворять и, кроме того, он имеет право устранять препятствия на пути к такому удовлетворению. Но разве человек сводится к телу и материальным потребностям? Разве он весь находится здесь, в природе, в плену у ее необходимостей? Ведь ясно, что нет. Человек — еще и духовное существо. Он живет еще и вне природы, вне ее законов. Он свободен от них, он выше их. Он природен и в то же время сверхприроден. Материален и духовен. Смертен и бессмертен. Посюсторонен и потусторонен, или в латинской терминологии Канта, эмпиричен и трансцентен. И так двойственно построено в мире всё. Мир конечен и бесконечен, бог есть и его нет его и т. д. и т. д.

Более того, мир непостоянен и изменчив. Он развивается. Из туманностей возникают планеты, из одних видов животных происходят другие. 18 век был веком великих открытий в палеонтологии, теоретической биологии. Современниками Канта были Ламарк и Кювье, Ломоносов и Лаплас. В 18 веке были выдвинуты идеи происхождения планет, эволюции животных видов. Идея историзма овладевала умами естествоиспытателей. Развернуть, обосновать эту идею было невозможно, применяя лишь логику, требующую однозначного и непротиворечивого описания предметов. Предметы двойственны, внутренне противоречивы и за счет внутреннего взаимодействия своих сторон они изменяются, движутся и развиваются.

Это уже не Кант, это уже философ нового поколения, новой эпохи. Это Г. В. Ф. Гегель. Все в мире взаимосвязано и все находится в непрерывном изменении и развитии. Существует объективная логика этого развития. Мир не хаотичен и не случаен. Каждое его состояние таково, каким ему велит быть универсальная логика, управляющая всей природой. Изучив ее, овладев ею, человек сможет не только исчерпывающе объяснить все сложные вопросы жизни и познания, но и сам участвовать в творении мира. Его субъективный рассудок поднимется до масштабов мирового разума, он поймет закономерности мира и, тем самым, вырвется из-под его слепой власти над ним. Познав природные необходимости, он станет воистину свободным. Равно он освоит красоту этого мира, потому что чувство красоты и есть радость от созерцания гармонии и способности ей содействовать. Равно человек становится моральным существом, потому что и моральность - это не что иное как поведение человека, соответствующее познанным им законам человеческого общения. Одновременно это и человеческое творчество: человек не просто следует законам общежития, но сам же их и создает, подчиняясь, как и любая другая часть мира_, универсальной закономерности мира, которую он осознает как руководящую основу своего морального поведения.

Так мир един, взаимосвязан, внутренне противоречив и изменчив, и в то же время в этой изменчивости устремлен к единственному наиболее совершенному состоянию - к полной реализации своего логического потенциала, т. е. к наиболее логичному, совершенному, разумному состоянию.

Очарование этой картины мира не могло не охватить молодые умы первой половины 19 века. Пафос духовных сил человека, упорядочивающего Вселенную — вот суть гегелевской диалектики. Этот вывод из гегелевской философии сделал марксизм. Мир един, целостен и закономерен, и в нем нет скрытых, непознаваемо-чудесных или враждебных человеку сил и закономерностей. Разница есть только между познанным и непознанным, освоенным и пока что неведомым и неосвоенным. Марксистская философия на протяжении полутора веков своего существования разрабатывала и разрабатывает проблемы диалектики — как объективной диалектики природы, так и диалектики мышления, диалектической логики, способной вскрыть и описать сложные и противоречивые закономерности внешнего мира, т. е. дать по возможности полное описание всего мира, самой его скрытой сущности.

В учебной лекции нет возможности рассмотреть все эти достижения подробно. Определим только основные принципы диалектики как логики познания сущностей предметов и мира в целом. Принципы эти следующие:

1. Принцип всеобщей взаимосвязи предметов. Мир целостен и связан своими частями. Нет изолированных предметов, нет "закрытых систем".

Все во всем, малое в большом и большое — в малом. Об этом говорили еще древние. Диалектика кладет этот принцип в основу своего миропонимания. Отсюда, чтобы понять сущность предмета, надо брать его во всех его связях и опосредствованиях, во всей его полноте. Конечно, всех свойств предмета мы никогда не познаем, но стремление к всесторонности предостерегает нас от догматизма и окостенения.

2. Принцип изменчивости предметов. Покой относителен, движение абсолютно. Все предметы меняются во времени ("Всё течет, всё изменяется" – это тоже знали древние). Отсюда требование к мышлению: руководствоваться принципом историзма. Надо брать предмет во всей его истории. Чтобы проникнуть в сущность предмета, надо знать все его прошлое и все его будущее. Это трудно, но без этого и прошлое и будущее нависают над исследователем как неведомые мистические потусторонности.

3. Объективность. Это старый добрый принцип европейского рационализма. Не герменевтика, не толкование, не понимание, не субъективистская феноменология, не прагматичный конвенционализм, а достоверное знание о реальном предмете, о его реальных связях и свойствах безотносительно к интересам или мнениям познающего человека.

4. Широта объективности. "Вся человеческая практика должна войти в определение предмета" ( В.И.Ленин, т. 42, стр. 286 - 296). То есть предмет нужно рассматривать не с узко сегодняшних позиций, а видеть его глазами человечества, в его (предмета) общеисторическом, общечеловеческом значении. Только человек универсальный, преодолевший узкие горизонты частных форм жизни может видеть глубокие сущности предмета.

5. Конкретность истины. Этот принцип противоположен предыдущему и уравновешивает его. Истина всегда конкретна, говорил старик Гегель, сказанное о предмете сегодня может оказаться не истинным завтра, в новых условиях. Сегодня нам, пожалуй, нужен рынок, но разве это означает, что он будет нужен всегда?

6. Принцип причинности, или детерминизм. Диалектика не отказывается от этого традиционного принципа материализма и рационализма. Нет беспричинных явлений. Нет чудес, нет «индетерминистических объектов». Но одновременно диалектика расширяет этот принцип, раздвигает границы причинности. Причина не всегда действует из прошлого в настоящее. Не всегда находится вне предмета. Не всегда действует однозначно . Следствия могут быть разнонаправлены и предсказуемы лишь вероятностно. Необходимость прокладывает себе дорогу через массу случайностей, и случайности как процессы, не вытекающие из сущности данной системы, менее важны, чем сущностные процессы, действие которых рассматривается как необходимое.

7. Принцип противоречивости. Любой предмет должен рассматриваться как несущий в себе противоположности, которые могут находиться (и в случае развития находятся) в отношениях взаимного отрицания. Идет ли речь о сознании — мы не должны определять его однозначно: либо как только отражение, либо как только субъективный фантом, равный знаку, либо только как воображение несуществующего и т. д. Сознание – это и то, и другое, и третье одновременно, как электрон одновременно и частица, и волна. Или такой "предмет", как познание. Оно не может быть чисто эмпирическим, внешним по своему истоку, как не может быть и чисто внутренним, интуитивным, медитативным, "сердечным". Точно так же и творчество, личность, свобода, эстетические или нравственные чувства — все эти "предметы" также сотканы из противоположностей. Нет творчества чистого, как такового, без берегов и направленности, как нет и такой же безбрежной свободы. Нет нравственного чувства, как это получается у Канта, лишь трансцендентного (внешнего, потустороннего) по отношению к миру, а есть нравственное чувство человека, включенного в материальный мир и в систему общества и т. д.

8. Принцип целостности, системности и первичности целого по отношению к составляющим его частям. Целое определяет качество отдельных входящих в него частей, только в его системе они обретают то, что называется системными качествами. Человек только в системе общества приобретает качества социальности, моральности, мышления, воли и т. д. Влияние части на целое — вторичное и менее мощное; влияние целого на части — первично и определяюще. Целостности (системы) развиваются свободным творчеством частей, которое является не произволом этих частей и не случайными их флюктуациями, а решением ими проблем целого для этого целого. Часть становится полномочным представителем целого, точкой его роста, часть становится целым, целое становится частью, сохраняя, вместе с тем, свои приоритеты.

9. Принцип развития. Это, может быть, важнейший их принципов диалектики. Он вбирает в себя все предыдущие, и сам является основой для целого ряда законов и категорий, описывающих процесс развития.

Развитие начинается с раздвоения предмета и взаимодействия разошедшихся противоположностей. Асимметрия противоположностей, победа одной из них представляет собой переход предмета из одного качества в другое. Качественные скачки в развитии не хаотичны, они строго преемственны и направлены. Развитие имеет спиралевидный характер, идет всегда от низшего к высшему, от менее сложного к более сложному. Критерием развития является участие предмета в восхождении бытия к таким его состояниям, когда оно выходит за свои пределы благодаря объективной устремленности предмета к совершенствованию. Всё развитие природы, процесс ее геологической и боилогической эволюции, завершающийся возникновением разумного человечества К. Маркс называл «воскресением природы». Природа до человека еще не является собственно природой, она еще мертва и, только породив свою противоположность — мыслящего человека, она воскресает, становится самой собою, из бытия-в-себе переходит в состояние бытия-для-себя. В обществе, человеке субстанция становится субъектом. Участие человека в этом всемирном процессе не произвольное, не случайное, не хаотичное. Оно является результатом глубокого осознания природной закономерности как высшей необходимости. Человек осуществляет не себя, не свою внеприродную «самость», а природу, и только благодаря этому он осуществляет себя как человека. Мерой прогресса является не то, что общество (или природа) может дать человеку и его свободе, а то, что человек может дать природе и обществу. Только тогда человек осуществляется как человек, когда он забывает себя в природе и самозабвенно решает её проблемы для неё самой. Только тогда человек подлинно самоутверждается, когда он отрицает самого себя. Одно — через другое, самоутверждение посредством самоотрицания, становление себя посредством порождения своей собственной противоположности.

Итак, диалектика расставляет все точки над i. Она ориентирует познание, науку на рациональное списание всего мира без остатка, не оставляя места для религии и мистики. Все самые потаенные, самые невероятные, кажущиеся чудесными с точки зрения традиционной логики (и, следовательно, религии) его области, все самые глубинные онтологические бездны раскрываются этой новой рациональностью, становятся понятными и открытыми для человека. Не надо бояться якобы непознаваемых сфер бытия, не надо мистической любовью к всевышнему компенсировать свою неспособность понять глубинные тайны природы, не надо свои чувства противопоставлять познанию: диалектика интегрирует чувства и познание. Мышление, по Гегелю, это не отдельная от чувств механическая работа какой-то части сознания («интеллекта»). Мышление — это целостное функционирование всей человеческой духовности, всей личности. Диалектика — это человеческий разум, представляющий собой нравственно и эстетически обогащенный рассудок, или, как говорили древние, это единство истины, добра и красоты.

Диалектика, таким образом, это не просто мышление, не просто логика. Это особый способ мировидения, свойственный целостному, гармоничному, неотчужденному человеку, которому единственному открывается целостность и гармоничность мира. В наши дни такой человек далеко еще не является массовым, но диалектика Гегеля и Маркса напоминает нам, что в каждом из нас такой человек присутствует хотя бы как возможность и идеал.