16 Американская модель

Почти сразу победы на президентских выборах, приступив к исполнению своих обязанностей, Рузвельт добился принятия конгрессом 70 законодательных актов, направленных на «оздоровление» промышленности, сельского хозяйства, торговли, кредитно-денежной системы.

Все эти мероприятия и получили название «нового курса», сущность которого заключалась в проведении государственно-монополистического регулирования экономики.

«Новый курс» предусматривал широкое социальное маневрирование с учетом требований рабочих. В 1935 году он вступил во второй этап, характеризующийся проведением ряда социальных реформ, в частности, принятием законодательства о труде.

По закону Вагнера (Национальный акт о трудовых отношениях), принятому в июле 1935 года, запрещалось преследование рабочих за создание профессиональных союзов и за участие в забастовках. Закон обязывал работодателей признать профсоюзные организации и заключать с ними коллективные договоры. Предпринимателям запрещалось создавать «компанейские» профсоюзы.

В августе 1935 года конгресс США принял закон о социальном страховании, согласно которого устанавливались пенсии для рабочих, достигших возраста 65 лет, водились пособия безработным, инвалидам, сиротам и вдовам. Фонды социального обеспечения по старости, инвалидности и из-за потери кормильца складывались из взносов рабочих и отчислений капиталистов.

В июне 1938 года через конгресс был проведен еще один закон – о минимуме заработной платы и максимальной продолжительности рабочей недели. Закон устанавливал оплату сверхурочных работ в полуторном размере и запрещал детский труд.

В годы «нового курса» сформировалась функция социальной деятельности государства. Проведенные реформы улучшили условия труда и жизни рабочих.

В качестве более глобальной задачи Джонсон запланировал углубление прогрессивной реформы через программы социальной справедливости. Прежде всего следовало искоренить расовое неравенство. Принятый в 1964 году закон о гражданских правах запрещал дискриминацию по цвету кожи при трудоустройстве и в прочих житейских ситуациях. Он же лишал федерального финансирования те общественные организации, которые отказывались подчиняться этому закону, и уполномочивал министерство юстиции рассматривать дела о расовом неравенстве. В дополнение к закону была принята Двадцать четвертая поправка к конституции, запрещавшая взимание подушного избирательного налога, который на протяжении многих лет использовался белыми членами общества для того, чтобы не допускать на выборы малоимущих афроамериканцев.

Следующим пунктом программы президент Джонсон запланировал «безоговорочную войну с бедностью». Федеральное правительство уже взяло на себя заботу о бедствующих районах страны, а также обеспечение «экономического благосостояния и процветания страны». В законе об экономических возможностях (1964) была сформулирована третья задача: «ликвидировать нелепый парадокс, когда нищета существует посреди изобилия». Именно это стремление обеспечить равные возможности и для национальных меньшинств, и для беднейших слоев населения легло в основу программы «Великого общества» президента Джонсона.

Одержав победу в 1964 году, он с головой ушел в законотворчество – как бы бросая вызов первым ста дням правления Эйзенхауэра. Начальный набор законопроектов был направлен на борьбу с бедностью. Для этого предполагалось использовать денежные пособия, всевозможные образовательные программы (в том числе профессионального образования) и программы «общественных действий». Второй комплект документов включал в себя закон о гражданских правах (1964) и закон об избирательном праве (1965). Третье направление предусматривало медицинское страхование на случай болезни для пожилых (Medicare) и бедных граждан (Medicaid). Четвертый закон определял государственную поддержку системы образования, а пятый был направлен на охрану окружающей среды. Позже Джонсон распространил свое внимание и на судебную власть, добившись ее либерализации и впервые введя в состав Верховного суда США чернокожих юристов – Эйба Фортаса и Таргуда Маршалла.

Строительство «Великого общества» обусловило значительное расширение федеральной власти и ее ответственности перед обществом – пожалуй, самое значительное за последние тридцать лет. И до определенных пределов это сработало. Процент американцев, живущих в бедности, упал почти наполовину. Количество же чернокожих южан, зарегистрировавшихся в качестве избирателей, напротив, в процентном выражении увеличилось почти вдвое. Экономический рост в 1960-х превышал таковой в 1950-х годах. Этот рост позволял частично финансировать новые программы (что оказалось весьма кстати, ибо президент Джонсон очень неохотно шел на повышение налогов, а деньги надо было откуда-то брать). Все больше средств тратилось на социальные нужды: при Джонсоне почти треть правительственных расходов поглощал «человеческий фактор» (для сравнения: у администрации Эйзенхауэра на то же уходила лишь четверть затрачиваемой суммы).

17Социал-демократическая модель

Под этим заголовком рассматриваются основные принципы так называемой скандинавской или нордической мод ли. Главным принципом распределения социального обеспечения является универсализм. Имеется в виду, что социальное обеспечение — это право всех граждан, обеспеченно главным образом государственным сектором (бюджетом).

"Финансовая подкладка" этой модели держится на стабильном и высоком уровне производительности, сильных профсоюзах, как работодателей, так и работополучателей договорных отношениях между ними, которые контролируются государством. Подразумевается, что государственный сектор финансирует социальную политику через систему налогообложения. Государственный сектор несет ответственность не только за расширение и финансирование социально обеспечения, но и за действительное функционирование раз личных социальных служб. Это возможно при наличии сильного, но децентрализованного управления. Исторически сложилось, что коммуны в Скандинавии (Норвегии и Швеции) XVIIIв. отвечали за положение бедных, престарелых, детей (особенно, осиротевших).

Государственные налоги, как правило, имеют косвенный характер и связаны с розничной продажей товаров и услуг населению. Прямым налогом облагаются доходы. При это прогрессия настолько велика, что шведские предприниматели, чтобы избежать налогового гнета, частенько стремятся зарегистрировать предприятие в Европе. Однако государство держит под контролем и этот процесс. Часть налогов остается в коммуне, часть перечисляется государству на содержание университетов, полиции, армии.

Хотя первой ввела обязательное страхование Германия при канцлере Бисмарке, Швеция отстала от нее ненадолго. Уже перед Первой мировой войной действовали две системы обязательного страхования: для пожилых и инвалидов (пенсионное страхование по старости и инвалидности) и от безработицы. Это позволило разорвать "обязательную" связь старости и бедности, привело к возникновению понятия "обес­печенная старость".

В 1930-е годы в Швеции и Норвегии (Финляндия в силу исторических причин запаздывала, однако после Второй мировой войны можно уже говорить о Скандинавии в целом) был сформулирован новый подход к социальным целям общества. Необходимо было сократить разницу в условиях жизни, так как оказалось, что социальная защита повышает спрос на товары и услуги на внутреннем рынке у "слабых" слоев населения и тем самым способствует экономическому росту.

В этот период оформилось разделение пенсии на "народ­ную" (социальную), выплачиваемую каждому жителю стра­ны по достижении 65 лет из бюджета, и трудовую, завися­щую от стажа, характера деятельности и пропорциональную объему страховых выплат. Если "народная" пенсия не превы­шает установленный государством и одинаковый для всех минимум, то трудовая зависит от самого работника. Таким образом, получается, что минимум гарантирован, но заин­тересованность в собственных усилиях сохраняется.

Тогда же впервые были введены дотации на каждого Ребенка для каждого родителя. Ребенок стал объектом социальной защиты, причем без всяких оговаривающих условий в виде многодетности, неполноты семьи и т. п.

Из таблиц видно, что в социалистической или социал-демократической модели акцентируется как социальное перераспределение доходов через фискальную политику, так и занятость. Последняя характеризуется тем, что большая часть населения представлена на рынке труда, а также высокой степенью занятости, в том числе "искусственной" — инициированной государством. В консервативной модели также вы­сок акцент на занятости, но не на социальном перераспределении. В данном случае мы видим феномен работающего бедняка: множество людей работает, но заработная плата, которую им выплачивают, не позволяет избежать бедности, или же они заняты непостоянно — сезонные работы, неполный рабочий день и т. д.

19К началу XX в. Россия являлась аграрно-индустриальной страной, по абсолютным размерам промышленного производства она вошла в пятерку крупнейших индустриальных держав мира.

Самыми крупными отраслями фабрично-заводской промышленности в это время были пищевая и текстильная - на их долю приходилось более половины всей стоимости промышленной продукции. Благодаря поощрительным мерам царского правительства (охранительные таможенные пошлины, предоставление заводам крупных заказов и субсидий) постепенно утвердились такие отрасли тяжелой индустрии, как машиностроение, обеспечивавшее российские железные дороги подвижным составом, и передельная металлургия, производившая для них рельсы.

Основными слоями населения, которые жаждали изменений и модернизаций в России в то время были крестьяне и городская прослойка рабочих.

Столыпинская аграрная реформа явилась итогом длительной предварительной работы правительства по разработке вариантов аграрного развития. К концу XIX века эти варианты были представлены противостоящими друг другу программами. С одной стороны, ведомством Министерства финансов все активнее проводился курс на ускоренную индустриализацию и развитие железнодорожного строительства за счет выкачиваемых из деревни средств. Промышленный рост и увеличение сети железных дорог рассматривались правительством в качестве предпосылки к росту народного благосостояния за счет расширения внутреннего рынка, стимулирующего развитие товарности крестьянского хозяйства и обуславливающего необходимость его модернизации.

С другой стороны, МВД, в ведении которого находилось земское и крестьянское управление, и потому, наиболее близко знакомое с реальным положением дел местного хозяйства, и Министерство земледелия и государственных имуществ отстаивали линию на сбалансированное развитие экономики с вложением средств в развитие сельского хозяйства и связанные с ним отрасли: элеваторное дело, поддержка мелкой кустарной (преимущественно сельскохозяйственной) промышленности, постановка сельскохозяйственного кредита и страхового дела, развитие образования и медицинского обслуживания и т.п. Так в качестве альтернативы дорогостоящей программе железнодорожного строительства комиссия МВД по разработке мер к поднятию сельского хозяйства России в этот период подготовила материалы по совершенствованию судоходства на реках, благоустройству торговых портов и улучшению местных сухопутных транспортных магистралей, обеспечивающих перевозку сельскохозяйственной продукции. Огромное значение программой уделялось созданию по всей России государственной сети элеваторов, практически решающей для крестьянина проблему сбыта хлеба и высвобождающей его от власти перекупщика. Одновременно на элеваторную систему предполагалось возложение обязанности обеспечения крестьян семенным материалом и содержания хлебных запасов на случай возможных неурожаев, а также создания системы крестьянского кредитования под будущий урожай. В целях наиболее адекватного учета местных нужд предлагалось «увеличить основные капиталы земств».

Итак, к концу XIX века выявились два противоположные подхода к разрешению аграрной проблемы. Сторонники осуществления широкой программы аграрных преобразований выступали за пересмотр всей финансово-экономической политики государства («от промышленности к сельскому хозяйству») при сохранении прежней попечительской политики в отношении крестьянского населения. Сторонники же сохранения прежнего экономического курса, выступающие против вложения средств в сельское хозяйство, настаивали на изменении преимущественно правового положения крестьянства, ликвидацию его сословных и имущественных ограничений, ликвидацию общины, в которой они видели основной источник экономической отсталости, архаических пережитков в крестьянских правоотношениях, землепользовании, формах хозяйствования и т.п.

20В современной истории развития социальной политики России можно выделить два основных этапа, представляющих реализацию различных моделей социального развития.

Первый этап (первая половина 90-х годов) характеризовался патерналистской моделью, заимствованной из практики регулирования социальной сферы Советского Союза. Недостатками патерналистской модели являются перекрестная реализация социальных программ, вызывающая дублирование социальной помощи и неоправданно высокие расходы на социальную сферу. На этом этапе социальная политика в России, как и во многих других странах с переходной экономикой, была ориентирована на наращивание удельного веса социальных расходов в совокупных расходах государства, усилия, направленные на повышение эффективности социальных программ, отступали на второй план. Однако повышение доли социальных расходов не смогло предотвратить снижение уровня жизни не только всего населения, но даже работников отраслей социальной сферы. Оно привело к быстрому нарастанию бюджетного дефицита.

Таким образом, патерналистская модель оказалась неэффективной в регулировании современных социальных процессов в обществе. Однако, ее применение на начальном этапе социально-экономических преобразований было обосновано в силу следующих объективных причин: резкое падение уровня жизни населения; отсутствие опыта решения масштабных задач в области социальной политики; отсутствие социальной структуры общества; недостаточная определенность социально-экономических приоритетов государства; отсутствие технической и нормативно-методической базы для решения задач социальных реформ; необходимость полного использования тех ресурсов, форм и методов работы, которые остались от дореформенной системы социальной защиты. Обострение финансовых проблем в экономике и социальной сфере подтвердило бесперспективность дальнейшего наращивания финансирования без проведения структурных преобразований.