Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
все ответы по зарубе.doc
Скачиваний:
6
Добавлен:
19.09.2019
Размер:
340.99 Кб
Скачать

8. Личность и творчество а.Фон Шамиссо. «Необыкновенная история Петера Шлемиля».

Адельберт фон Шамиссо - писатель французского происхождения, на самом деле его имя Шарль Луи Аделаид де Шамиссо де Бонкур, но в годы Французской революции его родители вынужденно эмигрировали в Германию, где стали немецкими дворянами фон Шамиссо. Шамиссо был подлинно немецким поэтом, хотя он себя не числил за такового. Драмой для семейства Шамиссо было то, что Германия оказалась вовлеченной в войну с Великой Армией Наполеона. Он осознал себя подлинно немецким писателем только тогда, когда услышал, что старая прачка напевает песню на его стихи. Вот тогда Шамиссо расплакался и понял, что он действительно подлинно народный немецкий поэт. Его поэзия стала, по сути дела, анонимной. Когда в эпоху Третьего Рейха на улицах горели костры из книг писателей иноплеменного происхождения, то, в частности, под пение совершенно немецких песен палились книги Шамиссо и Гейне, француза и еврея, создавших, собственно, эти песни.

Шамиссо, вообще, близок к русской культуре. Он совершил кругосветное путешествие на русском корабле и написал об этом научную книгу. Он интересовался ботаникой и был ученым-ботаником.

Однажды он был в гостях у супружеской четы Фарнхагенов фон Энзе. Это значительные имена для немецкой культуры: семейство меценатов, любителей изящного, и Шамиссо вдруг, испытав величайший приступ вдохновения, за два дня написал сказку, о которой и пойдет речь. Кто герой этой сказки? Молодой человек, весьма рассеянного поведения, праздный, ленивый, созерцательный, прибывает к некому банкиру Джону, имея рекомендательные письма в кармане. Банкир Джон довольно холодно принимает Петера Шлемиля, но позволяет Петеру присоединиться к компании, которая выезжает на пикник. Надо заметить сразу, что банкир Джон - носитель отрицательного начала. Обратите внимание: банкир, имя его - Джон. Имя, вообще-то говоря, английское, а если глубже смотреть, то американское. Европа XIX века неоднозначно относится к Америке. С одной стороны, Америка - это олицетворение демократической свободы, с другой стороны, Америка - это олицетворение вновь пришедшей идеологии жадности. Мы же помним, XIX столетие, рубеж XVIII-XIX века был роковым, Европа оставила в нетях порок тщеславия и восприняла новый порок, порок жадности, он становится доминантой капиталистической формации. Америка - это страна, которая не знала длинной эпохи человеческого тщеславия, эпохи феодализма. Она начала свое развитие сразу с жадности, с эпохи капитализма. Америка, Нидерланды и Англия образуют первый капиталистический блок. Так что отношение немецких романтиков, не стяжательных по своей идеологии, к Америке в общем-то негативно, и это отношение читается в образе банкира Джона из сказки Шамиссо.

Петер Шлемиль обращает внимание, что на пикнике рядом с девушками, вывезенными банкиром Джоном на прогулку, присутствует некий человек в сером, невзрачно одетый, с тусклым выражением в лице и фигуре, но, однако, очень полезный этому обществу. Когда девушки чувствуют необходимость обозреть окрестность, то человек в сером засовывает руку в карман, вынимает из кармана зрительную трубу, и девушки обозревают пейзаж вокруг. Дамам захотелось прохладительных напитков - человек в сером запускает руку в карман, вынимает оттуда ситро, девушки удовлетворяют жажду. Девушкам хочется поваляться на земле, но они боятся замарать свои наряды: человек в сером засовывает руку в карман, вынимает оттуда туго скатанный ковер, девушки валяются на земле. Девушкам хочется покататься. Человек в сером засовывает руку в карман, как вы догадываетесь, вынимает оттуда шестерку лошадей и пролетку. Девушки катаются. Все относятся к человеку в сером как совершенно естественному и полезному предмету.

Петер Шлемиль, будучи юношей не вовсе лишенным смекалки, догадывается, что нужно делать ноги. И вот он потихонечку, кустами, выбирается с полянки и, как кажется ему, оказывается уже вне поля зрения банкира Джона и его компании. Вдруг Петера догоняет человек в сером и, до крайности смущаясь, просит Петера поговорить с ним. Дело в том, что в обличии Петера Шлемиля есть нечто, что заставило человека в сером проникнуться необыкновенной симпатией, потому что у Петера есть нечто такое, что не может не заинтересовать человека в сером. И это нечто можно было бы обменять на всё, что пожелает Петер Шлемиль. Что же это за "нечто"? Это тень Петера. У Петера Шлемиля очень красивая, хорошо очерченная стройная тень. На выбор предлагаются скатерть-самобранка, сапоги-скороходы, кошелек с неразменными деньгами. "Кошелек", - говорит Петер. - "Пожалуйста", - говорит человек в сером, отдает кошелек с неразменными червонцами, осторожно отделяет тень от ног Петера Шлемиля, сворачивает её в маленький рулончик и кладет в свой бездонный карман. Петер Шлемиль радостно бежит навстречу финансовой свободе, то и дело вынимает золотые червонцы из кошелька, набивая ими карманы, а червонцев в кошельке не уменьшается. На пути он встречает старушку, которая говорит: "Эй, молодой человек, будьте осторожны, вы потеряли свою тень". Вдруг он начинает сталкиваться с проблемами: как общество воспримет человека без тени? Мальчишки бегут за Петером, швыряют в него маленькими камешками. Опять-таки, малая досада, но всё равно неприятно. Петер оказывается в городе, и всё больше людей косо на него смотрят. Но по счастью Петер богат. За деньги можно купить всё, как мы понимаем, что бы нам не говорили немецкие романтики - вы ухе взрослые дети и сами догадались об этом. Так вот он занимает довольно видное положение в городе. Он принимает социальную верхушку города у себя, но принимает вечером, окна в зале зашторены, умело расставлены свечи, так что ни один предмет не отбрасывает тени. Его общество ценят, хотя поговаривают, что Петер странноват. Почему он появляется только в потёмках? Но все готовы ему это простить, поскольку он богат. У него завязываются отношения с юной девицей, казалось бы, всё должно быть хорошо, но как-то раз, когда происходит решающее объяснение на качелях, вдруг девица вскрикивает в ужасе: предательница-луна вышла из-за туч и осветила Петера Шлемиля, и стало видно, что у него нет тени. Ему предписано покинуть город, поскольку отсутствие у него тени оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность.

В дальнейшем жизнь Петера складывается совершенно ужасно. Мы видим, как меняется его психология. Немецкому романтизму, как правило, отказывают в психологизме. То есть, что такое психологизм, как формулируют его ученые, какое дают определение психологизму? "Психологизм в литературе, - пишет Лидия Гинзбург, - начинается с непредсказуемости поведения главного героя". У нас еще будет возможность записать эту фразу, когда мы будем говорить о реалистической литературе. Герои немецкого романтизма будут предсказуемы. Они будут вести себя в соответствии с тем, как они заявлены в самом начале произведения.

И что происходит дальше с Петером Шлемилем? Если он обращает внимание на человека, то описывает его, начиная с тени. Над ним смеются люди невысокого роста, хотя они могли бы помолчать, ведь сами они отбрасывают, хотя и черненькую, такую насыщенную, яркую, но, в общем-то, маленькую, уродливую тень. Над ним смеются толстяки, гордые тем, что у них такая большая тень. Но Петер Шлемиль видит, что тень у толстяков не насыщенная, рыхлая, дряблая, с вялыми контурами, и всё больше и больше вспоминает о том, какая прекрасная тень была прежде у него самого. Мы обращаем внимание, это элемент психологизма - характер Шлемиля меняется, подобно тому, как мы, стоит нам что-то изменить в нашей внешности, тотчас отслеживаем подобные же изменения в окружающих людях. Точно также и Петер Шлемиль начинает на всех смотреть с позиций человека без тени.

Тоска Петера Шлемиля по тени однажды выльется в то, что с ним вновь встретится человек в сером и предложит Петеру Шлемилю нечто явное и социально значимое - тень - обменять на нечто невидимое никому, а именно, на душу. Петер Шлемиль, догадавшись, кто такой человек в сером, спрашивает: "А банкир Джон сделал этот выбор?" Поколебавшись, человек в сером (а дьявол иногда бывает честен), засовывает руку в карман и вынимает за волосы душу банкира Джона с трясущимися губами. Мертвец говорит, что он обречен на вечные муки. Тогда Петер Шлемиль бросает кошелек с червонцами в пропасть и заклинает беса покинуть его. Человек в сером, приобретя гнуснейшее выражение в лице, растаивает в воздухе.

Шамиссо не знал толком, чем закончить свою новеллу, поэтому Петер Шлемиль обнаружил сапоги-скороходы, в которых стал путешествовать по свету и заниматься ботаникой. В одном из своих путешествий он простудился и оказался в лечебнице, которую, как он узнал, по счастью, содержит его преданный слуга, и его некогда возлюбленная, то есть, люди, которые у его кровати, не опознав его, восприняв его за странника-еврея, рассуждают о добродетели и вспоминают Петера Шлемиля.

Так эта новелла и заканчивается, также как и Адельберт фон Шамиссо, своё утешение его герой находит в ботанике.

Это первое произведение в Европе, где заявлена тема двойничества. Впервые тень отделилась от человека в сказке Адельберта фон Шамиссо. С одной стороны, это что-то незначащее, с другой стороны, почему-то социальное важное, почему-то соотнесенное и с моральным обликом человека, нечто неизвестное в человеке. Тень, по указанию человека в сером, начинает плясать и прыгать на глазах Петера Шлегеля. Получается, что это что-то в нас, чего мы в себе не знаем и не знаем, как к нему относиться. Так что тень оказывается многозначна в сказке Шамиссо. И с нее начинается великая тема двойника. Эта сказка - первое проявление темы двойничества в мировой литературе.

Второе - это новый совершенно образ дьявола. Дьявол стал буржуазным, он преподносится нам как человек в сером, с лицом клерка. Внешне неприметный, без привычных нам атрибутов, с какими он представлялся в средневековье - отталкивающе уродливым или прельстительно красивым наружно. Нет, это совершенно невзрачный по внешности персонаж, который, однако, изменился только внешне, свою функцию искусителя рода человеческого он не утратил.