Глава 2.Советская экономика до начала перестройки

2.1. Советская экономическая система

Социалистическая идея легла в основу принципов и форм экономических систем, которые на протяжении нескольких десятилетий ХХ в. существовали в СССР и десятках других больших и малых государств мира. Конечно, между этими системами были определённые отличия. В наиболее чистом, классическом виде социалистическая экономика была представлена в СССР в период с начала 30-х до середины 80-х годов.

Советская экономическая система была грандиозным историческим явлением. Сущность этой системы сводится к тотальному огосударствлению экономики. Этот, первый, принцип социалистической экономики позволяет реализовать второй принцип – централизованное государственное планирование народного хозяйства.

Тотальное огосударствление означает, что только государство было собственником производственных ресурсов и только государство принимало экономические решения. Формально собственность рассматривалась как «общенародная», а государство – как выразитель интересов всего общества. Но на деле работник был полностью отчуждён от собственности, не говоря о том, что не мог получить «свою» долю «общенародного» имущества. В сочетании с особенностями политического устройства социалистических стран это привело к тому, что реальным собственником стала административно-бюрократическая верхушка государства.

Принцип планирования требовал, чтобы все экономические решения принимались центральными плановыми органами или, по их поручению, государственными органами нижестоящего уровня (например, республиканского или областного) и носили характер обязательного задания для исполнителя. Иными словами, все решения об объёме и ассортименте производства, потребляемых ресурсах, ценах, заработной плате, поставках потребителям и т.д. принимались не теми, кто непосредственно руководит производством или торговлей, а государственными плановыми органами. При этом государство исходило не из объективных экономических потребностей и критериев сбалансированного развития, роста эффективности и т.д., а из потребности в решении политических, экономических и социальных задач, установленных административно-бюрократической (как правило, партийной) верхушкой.

Например, цены не выполняли функции сбалансирования спроса и предложения и информирования производителей о структуре и объёме спроса. Такая задача вообще не ставилась. Цены выполняли главным образом функции учёта произведённой продукции, потому что многие производственные задания давались предприятиям в стоимостной форме. На потребительском рынке цены тоже строго задавались государством. Они были постоянными и применялись обычно на всей территории страны. Поэтому розничные цены указывались непосредственно на изделии – печатались, выбивались на металле и т.п.

2.2. Советская модель административной экономики

Сфера стратегического хозяйствования в модели 1. занимает вершину пирамиды. Здесь решаются немногие, но стратегически значимые долговременные макроэкономические задачи.

В сфере тактического хозяйствования больше управленческих и хозяйственных функций, соответственно больше хозяйствующих субъектов. Здесь принимаются среднесрочные решения отраслевого или локально-территориального уровня. Решение хозяйствующих субъектов оказывают влияние на всё народное хозяйство, но не непосредственно, а опосредованно, через отрасль или территорию.

В сфере оперативного хозяйствования занято огромное количество хозяйствующих субъектов, но с ограниченными функциями. Здесь больше свободы для альтернативных решений. Ошибки отражаются непосредственно лишь на судьбе отдельного предприятия, оказывая на макроэкономику очень слабое влияние, если, конечно, отдельное предприятие не является монополистом в производстве того или иного продукта. В этой сфере значительно больше возможностей самоуправления, хозяйственного расчёта, самостоятельности горизонтальных связей, инициативного решения многообразных технико-технологических, ассортиментных, номенклатурных задач, коллективно-групповых социальных проблем.

В желательном хозяйствовании каждый субъект хозяйствования делает своё дело, сознательно манипулируя своим объектом с помощью присущих этой сфере инструментов и методов. С одной стороны, каждое нижестоящее хозяйствующее звено приобретает большую свободу действий (чем ниже расположено звено в многослойной пирамиде, тем меньше степень риска от неверных решений его субъекта), с другой – эта свобода ограничена необходимостью реализовать стратегические и тактические цели, поставленные «сверху». Чем выше хозяйственное звено, тем рискованнее для всего общества его решения, тем осмотрительнее должен быть субъект, тем меньше свободы для альтернативных решений – с одной стороны (так как решения не могут не учитывать всё многообразие общественных интересов), и тем независимее, а, следовательно, ответственнее должны быть эти решения – с другой.

Такой представлялась противоречивая, но оптимальная пирамида хозяйствования в её желательном для советских руководителей варианте.

Реально существовавшая модель 2. перевёрнутая и стоит на весьма шатком острие. Исторически сложилось так, что верхние эшелоны хозяйственной власти всё более сосредоточивали в своих руках не только стратегические, но и тактические и даже оперативные решения.

Причины, приведшие к формированию жёстко централизованной и бюрократизированной системы хозяйствования в нашей стране:

1. Возникновение большого количества экстремальных ситуаций, требовавших мгновенной мобилизации ограниченных ресурсов для решения чрезвычайных задач. Это обусловливало сверхцентрализацию решений.

2. Слишком узкий слой инженерно-технической и управленческой интеллигенции. К началу третьей пятилетки в промышленности работало всего 24,2 тыс. инженеров и техников со специальным образованием, что составляло 0,9% общего числа работающих⁴. Понятно, что лучшие инженерные и управленческие кадры в условиях развернувшейся индустриализации вынужденно сосредотачивались в центральных наркоматах и ведомствах. На местах действовал институт выдвиженцев из рабочих и партийных функционеров. Центр контролировал каждый шаг новоявленных управленцев, которые, в свою очередь, не рисковали принимать самостоятельных технико-технологических и экономических решений. В результате централизация ещё более усугублялась, приобретала инертность.

3. Жёсткая централизация, поддержанная идеологией: среди руководителей большевистской партии и государства долгое время оставалось господствующим представление о социалистической экономике как о единой фабрике, управляемой из единого центра. Идеи хозрасчёта и коммерческой самостоятельности, намерения развивать кооперативную собственность в Советской России, к которым пришёл В.И.Ленин в последние годы жизни, так и не были реализованы.

Сверхцентрализация оказалась весьма инерционной и косной системой, что обусловило ряд крайне нежелательных последствий, наиболее полно выявившихся ещё в середине 70-х гг.:

• Сосредоточив в своих руках массу неадекватности хозяйственных функций, верхние эшелоны власти количественно разбухли, а качественно оказались малоэффективны, неповоротливы и бюрократизированы;

• Решая текущие тактические и оперативные задачи, «верхние» субъекты и органы хозяйствования не успевали решать стратегические задачи и деквалифицировались;

• На тактическом и оперативном уровнях появились значительные «управленческие пустоты», когда хозяйствующие субъекты формально существовали, а реальных хозяйственных функций не выполняли;

• Утрачивая сначала функции, затем квалификацию и как следствие желание самостоятельно и рискованно хозяйствовать, субъекты «нижних» этажей хозяйствования небескорыстно делегировали ответственность всё выше по слоям пирамиды, сохраняя за собой внешнюю атрибутику власти с соответствующими доходами и привилегиями;

• Пирамида хозяйствования оказалась весьма неэффективной, поскольку неустойчивости точки опоры требовала не столько действий, сколько балансирования и постоянного поиска поддержки.

Таким образом, для того чтобы модель 2. существовала более 60 лет, её должны были поддерживать мощные политические, идеологические и репрессивные опоры. Когда в середине 80-х гг., не справившись с огромным количеством надвигающихся проблем, центральные власти страны сами начали демонтировать сначала идеологические, затем политические и, наконец, репрессивные опоры, «пирамидальная экономика» не приняла горизонтальное положение, чтобы в будущем встать на «законное» основание, не начала перестраиваться, не показала своей способности к действительному реформированию. Она просто рухнула.⁵