В. В. Умрихин

Психология неотторжима от этики

Действительно, обращение к истории, круг которой как бы замыкается ныне на новом витке, убеждает в том, что психология и этика, в отличие от их нынешней разъединенности, были неразделимы на протяжении более чем двухтысячелетнего периода развития психологии в недрах философских систем вплоть до ее выделения в самостоятельную науку в конце XIX века. Достаточно обратить внимание на то обстоятельство, что переходя от бесстрастного изложения воззрений о природе психики и механизмах познавательных процессов к проблемам эмоционально-аффективной сферы, движущих сил и стремлений человека, волевой регуляции поведения и характера, т.е. широкого круга проблем, составляющих содержание современной психологии личности, великие мыслители прошлого начинали применять множество оценочных суждений (например, "аффекты — противоестественное состояние, от них нужно избавляться", или "они требуют опосредствования разумом"; "аффекты сами по себе — ни добродетели, ни пороки"; "человек стремится к удовольствию, но должен стремиться к хорошему расположению духа" и т.п.).

Изменения стиля вполне естественны. Если представления о природе и строении психического традиционно разрабатывались в онтологии, о познавательных процессах — в гносеологии, то проблемы, относящиеся к психологии личности, традиционно обсуждались и разрабатывались преимущественно в контексте этических учений и соответственно трактовались и оценивались с точки зрения принятых автором этических эталонов (категории должного).

Этика как один из разделов целостной философской концепции мира требовала не только онтологических и гносеологических, но также и психологических обоснований. Поэтому психологические представления о мотивах поведения, его волевой регуляции, страстях и аффектах неизменно разрабатывались именно в рамках этических учений. Тем самым этика служила не столько обоснованием (или как ныне модно говорить и западной философии – оправданием) психологических концепций, сколько определялось их содержанием, выражающим необходимый «срез» с бытия человека в мире. Психология же, с этой точки зрения, выступала одним из источников, или "инструментом" решения этических проблем.

В данной связи уместно упомянуть и поныне остающуюся непревзойденной трактовку психологической природы воли как "действия по разумному стремлению". выдвинутую автором первой целостной системы психологических знаний — Аристотелем в контексте решения им этической проблемы ответственности человека за свои поступки~ То же можно сказать и о служившей ориентиром для Л.С. Выготского разработке проблемы единства аффекта и интеллекта (в частности, о понятии "интеллектуальный аффект") в "Этике" Б. Спинозы.

Эти многие другие примеры из прошлого психологической мысли свидетельствуют о неотторжимости психологии от этики и философии человека, об их единстве. Перефразируя известное утверждение, можно сказать, что 6ез такого единства первая из них окажется слепа, вторая — пуста. Путь же к этому единству, намеченный в начале нашего века Г. И. Челпановым и С.Л. Франком в проекте построения философской психологии, надолго перекрытый эпохой советской идеологии, становится зримым и открытым в наши дни.