3. Людовик XIV

Дело кончилось победой кардинала Мазарини, но молодой король вынес из этой борьбы крайне печальные воспоминания. После смерти кардинала Мазарини (1661 год) Людовик XIV лично стал править государством. Смуты фронды и английская революция внушили ему ненависть ко всякому проявлению общественной самодеятельности, и он всю жизнь стремился к всё большему и большему укреплению королевской власти. Ему приписывают слова: «Государство — это я», и на деле он действовал вполне сообразно с этим изречением. Духовенство во Франции ещё со времени конкордата 1516 года было в полной зависимости от короля, а дворянство было усмирено усилиями кардиналов Ришельё и Мазарини. При Людовике XIV феодальная аристократия вполне превратилась в придворную знать. Король оставил за дворянством все его тягостные для народа права и привилегии, но совершенно подчинил его своей власти, привлекши его к придворной жизни хорошо оплачиваемыми должностями, денежными подарками и пенсиями, внешним почётом, роскошью обстановки, весельем светского времяпрепровождения. Не любя Париж, с которым были связаны тяжёлые воспоминания детства, Людовик XIV создал себе недалеко от него особую резиденцию, чисто придворный город — Версаль, построил в нём громаднейший дворец, завёл сады и парки, искусственные водоёмы и фонтаны. В Версале шла шумная и весёлая жизнь, тон которой задавали королевские фаворитки Луизе де Лавальер и Монтеспан. Только в старости короля, когда на него больше всего оказывала влияние госпожа Ментенон, Версаль стал превращаться в подобие монастыря. Версальскому двору стали подражать в других столицах; французский язык, французские моды, французские манеры распространились в высшем обществе всей Европы. В царствование Людовика XIV стала господствовать в Европе и французская литература, также принявшая чисто придворный характер. И раньше во Франции существовали среди аристократии покровители писателей и художников, но с середины XVII века главным, и даже почти единственным, меценатом стал сам король. В первые годы своего правления Людовик XIV назначил государственные пенсии очень многим французским и даже некоторым иностранным писателям и основал новые академии («надписей и медалей», живописи, скульптуры, наук), но требовал при этом, чтобы писатели и художники прославляли его царствование и не отступали от принятых мнений.

3.1. Министры Людовика XIV

Царствование Людовика XIV было богато на замечательных государственных людей и полководцев. В первой его половине особенно важное значение имела деятельность Кольбера, генерального контролёра, то есть министра финансов. Кольбер поставил своей задачей поднять народное благосостояние, но, в противность Сюлли, полагавшему, что Франция должна быть прежде всего страной земледелия и скотоводства, Кольбер был сторонником обрабатывающей промышленности и торговли. Никто до Кольбера не приводил меркантилизма в такую строгую, последовательную систему, какая господствовала при нём во Франции. Обрабатывающая промышленность пользовалась всякого рода поощрениями. Вследствие высоких пошлин, товары из-за границы почти перестали проникать во Францию. Кольбер основывал казённые фабрики, выписывал из-за границы разного рода мастеров, выдавал предпринимателям казённые субсидии или ссуды, строил дороги и каналы, поощрял торговые компании и частную предприимчивость в колониях, трудился над созданием коммерческого и военного флота. В управление финансами он старался ввести больше порядка и первый начал составлять на каждый год правильный бюджет. Им предпринято было кое-что и для облегчения народа от податных тягостей, но главное внимание он обратил на развитие косвенных налогов, для увеличения средств казны. Людовик XIV, однако, не особенно любил Кольбера, за его экономию. Гораздо большим его сочувствием пользовался военный министр Лувуа, тративший средства, которые собирал Кольбер. Лувуа увеличил французскую армию почти до полумиллиона, она была лучшей в Европе по вооружению, обмундированию и обучению. Он же завёл казармы и провиантские магазины и положил начало специально-военному образованию. Во главе армии стояло несколько первоклассных полководцев (Конде, Тюренн и другие). Маршал Вобан, замечательный инженер, построил на границах Франции ряд прекрасных крепостей. В области дипломатии особенно отличался Лионн.

3.2. Внутренняя политика Людовика XIV Внешний блеск царствования Людовика XIV страшно истощил силы населения, которое временами очень бедствовало, особенно во вторую половину царствования, когда Людовика XIV окружали в основном бездарности или посредственности. Король хотел, чтобы все министры были простыми его приказчиками, и отдавал предпочтение льстецам перед сколько-нибудь независимыми советниками. Кольбер впал у него в немилость, как и Вобан, осмелившийся заговорить о бедственном положении народа. Сосредоточивая управление всеми делами в своих руках или в руках министров, Людовик XIV окончательно утвердил во Франции систему бюрократической централизации. Идя по стопам Ришельё и Мазарини, он уничтожил в некоторых областях провинциальные штаты и отменил остатки самоуправления в городах; все местные дела решались теперь в столице или же королевскими чиновниками, действовавшими по инструкциям и под контролем правительства. Провинции управлялись интендантами, которых в XVIII веке часто сравнивали с персидскими сатрапами или турецкими пашами. Интендант занимался всем и вмешивался во все: в его ведении находились полиция и суд, набор войска и взимание налогов, земледелие и промышленность с торговлей, учебные заведения и религиозные дела гугенотов и евреев. В управлении страной все подводилось под одну мерку, но лишь настолько, насколько это нужно было для усиления центрального правительства; во всем остальном в провинциальном быту царствовало унаследованное от эпохи феодального раздробления чисто хаотическое разнообразие устарелых законов и привилегий, нередко стеснявших развитие народной жизни. Обращено было внимание и на благоустройство. Полиция получила обширные права. Её ведению подлежали книжная цензура, наблюдение за протестантами и т. п.; во многих случаях она заступала место правильного суда. В это время появились во Франции так называемые lettres de cachet — бланковые приказы о заключении в тюрьму, за королевской подписью и с пробелом для вписания того или другого имени. Стесняя права церкви по отношению к королевской власти и расширяя их по отношению к нации, Людовик XIV поссорился с папой (Иннокентием XI) из-за назначения на епископские должности и собрал в Париже национальный собор (1682), на котором Боссюэт провёл четыре положения о вольностях галликанской церкви (папа не имеет власти в светских делах; вселенский собор выше папы; у французской церкви есть свои законы; папские постановления в делах веры получают силу лишь с одобрения церкви). Галликанство ставило французское духовенство в довольно независимое положение по отношению к папе, но зато усиливало власть над духовенством самого короля. Вообще, Людовик XIV был правоверным католиком, дружил с иезуитами и хотел, чтобы все его подданные были католиками, отступая в этом отношении от веротерпимости Ришельё. Среди самих католиков было много недовольных безнравственными учениями иезуитизма; образовалась даже враждебная им партия янсенистов, до некоторой степени усвоившая взгляд протестантов на значение благодати Божией. Людовик XIV поднял на это направление настоящее гонение, действуя на этот раз в полном единомыслии с папством. Особенно проявил он свою религиозную исключительность в отношении к протестантам. С самого начала царствования он их стеснял разными способами, чем заставил почти всю гугенотскую аристократию вернуться в лоно католической церкви. В 1685 году он совсем отменил Нантский эдикт. Для насильственного обращения гугенотов были пущены в ход военные постои в их жилищах (драгонады), а когда гонимые за веру стали эмигрировать, их ловили и вешали. В Севеннах произошло было восстание, но его скоро подавили жесточайшим образом. Многим гугенотам удалось спастись бегством в Голландию, Швейцарию и Германию, куда они принесли с собой свои капиталы и своё искусство в ремёслах и промышленности, так что отмена нантского эдикта и в материальном отношении была невыгодна для Франции. Гугенотские эмигранты, нашедшие приют в Голландии, стали писать и издавать сочинения, в которых нападали на всю систему Людовика XIV.жен Великой Французской революцией.

30)) Несколько более замедленными темпами, по сравнению с Францией, происходило развитие феодальных отношений в Англии. В Англии к середине XI в. в основном уже господствовали феодальные порядки, но процесс феодализации далеко еще не завершился, и значительная часть крестьян оставалась свободной. Феодальное поместье и система феодальной иерархии к этому времени также не приняли законченной формы.

Нормандское завоевание Англии и его результаты

Завершение процесса феодализации в Англии было связано с нормандским завоеванием во второй половине XI в. Во главе завоевателей стоял нормандский герцог Вильгельм — один из наиболее могущественных феодальных сеньоров Франции. В походе в Англию приняли участие не только нормандские бароны, но и множество рыцарей из других областей Франции и даже из Италии. Их привлекала военная добыча, возможность захватить земли англо-саксов и приобрести новые поместья и крепостных. Предлогом для похода явилась претензия нормандского герцога на английский престол, основанная на родстве Вильгельма с умершим в начале 1066 г. английским королем Эдуардом Исповедником. Но по законам англо-саксов вопрос о занятии королевского престола в случае смерти короля решал Уитенагемот. Уитенагемот же избрал в короли не Вильгельма, а англо-сакса Гарольда.

Переплыв на больших парусных лодках Ла-Манш, войско Вильгельма высадилось в сентябре 1066 г. на южном побережье Англии. Оно было многочисленнее и лучше вооружено, чем войско англо-саксонского короля. К тому же герцог Вильгельм имел твердую власть над своими вассалами — пришедшими с ним из Франции нормандскими баронами, а власть английского короля над крупными землевладельцами была очень слаба. Эрлы Средней и Северо-Восточной Англии не оказали Гарольду военной помощи. В решающем сражении близ Гастингса 14 октября 1066 г., несмотря на упорное и мужественное сопротивление, англо-саксы были разбиты, король Гарольд пал в бою, а Вильгельм, захватив Лондон, стал королём Англии (1066— 1087). Его прозвали Вильгельмом Завоевателем.

Вильгельму и его баронам всё же понадобилось несколько лет для того, чтобы подчинить себе всю Англию. В ответ на массовые конфискации земли у англо-саксов, которые сопровождались закрепощением сохранивших ещё свободу крестьян, вспыхнул ряд восстаний. Против завоевателей выступили главным образом крестьянские массы. Наиболее крупные восстания произошли в 1069 и в 1071 гг. на севере и северо-востоке страны, где, в отличие от других областей, имелось многочисленное свободное крестьянство. Завоеватели свирепо расправлялись с восставшими крестьянами: они сжигали целые деревни и убивали их жителей.

Начавшиеся с приходом нормандских феодалов в Англию конфискации земель, после окончательного покорения страны продолжались в громадных размерах. У англосаксонской знати были отняты почти все её земли и отданы нормандским баронам. Так как раздача земли производилась постепенно, по мере её конфискации, в руки нормандских баронов попадали земли и поместья, находившиеся в различных областях Англии. В результате этого владения многих баронов оказались разбросанными в разных графствах, что препятствовало образованию территориальных княжеств, независимых от королевской власти. Около одной седьмой части всех возделываемых земель Вильгельм оставил себе. В состав королевских владений вошла и значительная часть лесов, превращённых в охотничьи заповедники. Крестьянам, осмеливавшимся охотиться в королевском лесу, грозило страшное наказание — им выкалывали глаза.

Чрезвычайно важное значение в укреплении феодальных порядков в Англии имела обширная земельная перепись, произведённая Вильгельмом по всей Англии. Эта перепись содержала данные о количестве земель, скота, хозяйственного инвентаря, сведения о числе вассалов у каждого барона, о количестве крестьян в поместьях и о приносимых каждым поместьем доходах. Она получила в народе название «Книги Страшного суда». Перепись была названа так, видимо, потому, что дававшие сведения обязывались под страхом сурового наказания говорить всё, ничего не утаивая, как на «Страшном суде», которым, по церковному учению, должно было завершиться существование мира. Эта перепись проводилась в 1086 г. Особые королевские уполномоченные выезжали в графства и сотни (Графства и сотни — административные округа. В состав графства входило несколько сотен.), где производили перепись на основании показаний, данных под присягой шерифами графства, баронами, старостами, священниками и определённым количеством крестьян от каждой деревни.

Перепись преследовала в основном две цели: во-первых, король хотел точно знать размеры землевладения, материальные ресурсы и дохооды каждого из своих вассалов для того, чтобы в соответствии с этим требовать от них феодальной службы; во-вторых, король стремился получить точные сведения для обложения населения поимущественным денежным налогом. Не удивительно, что перепись была встречена народными массами со страхом и ненавистью. «Стыдно говорить об этом, а он [Вильгельм] не стыдился это делать, — с возмущением писал современный хронист,— ни одного быка, ни одной коровы и ни одной свиньи он не оставил без того, чтобы не занести их в свою перепись...».

Перепись ускорила закрепощение крестьян, так как многие из свободных или лишь в небольшой степени зависимых от феодальных землевладельцев крестьян были занесены в «Книге Страшного суда» в разряд вилланов. Так назывались в Англии (в отличие от Франции) не лично свободные, а крепостные крестьяне. Нормандское завоевание привело, таким образом, к ухудшению положения крестьян и содействовало окончательному оформлению в Англии феодальных порядков.

Новые крупные феодальные землевладельцы — бароны, получая земли в ходе завоевания непосредственно от короля, являлись его прямыми вассалами. Они были обязаны королю военной службой и значительными денежными платежами. Вильгельм требовал вассальной службы не только от баронов, но и от рыцарей, являвшихся вассалами баронов. С введением прямой вассальной зависимости всех феодальных землевладельцев от короля система вассалитета получила в Англии более законченный и более централизованный характер, чем на континенте, где обычно действовало правило: «Вассал моего вассала — не мой вассал». Установившаяся в Англии система вассалитета сыграла существенную роль в усилении королевской власти.

При организации управления на местах королевская власть использовала старинные собрания сотен и графств. Причём Вильгельм не только сохранил все налоги, введённые в англо-саксонский период, но ещё и увеличил их. На высших церковных должностях, как и в светской администрации, англо-саксы были заменены нормандцами, выходцами из Франции, что также укрепило положение Вильгельма и его баронов. Нормандские бароны, с приходом которых феодальный гнёт в стране усилился, были окружены враждебным англо-саксонским населением и оказались вынужденными, по крайней мере на первых порах, поддерживать королевскую власть. В дальнейшем, по мере укрепления их собственного положения, они изменили своё отношение к королевской власти и стали вступать с ней в открытые конфликты.