3. Экономика благосостояния: эффективность и справедливость

Экономика благосостояния - это хозяйственная система, которая опирается на механизм, автоматически способствующий такому распределению ресурсов, при котором обеспечивается максимизация благосостояния общества. В качестве экономики благосостояния рассматривается система, действующая на основе рыночного способа координации деятельности. Благодаря этому способу достигаются распределение благ, обеспечивающее максимизацию со­вокупной полезности, и одновременно эффективное распределение ресурсов Тезис об эффективности рыночной экономики находит свое выражение в двух теоремах, обосновывающих рыночный способ координации деятельности как экономику благосостояния.

Первая теорема благосостояния говорит о том, что механизм конку­рентного рынка неминуемо приводит к установлению равновесия, исчер­пывающего все выгоды от обмена, в силу чего достигнутое равновесное распределение будет Парето-эффективным. Проще говоря, конкурентный рынок всегда обеспечивает эффективное распределение, а любое конкурен­тное равновесие является Парето-эффективным. Суть же теоремы состоит в том, что она фиксирует конкурентный рынок как наилучший способ распределения ресурсов. Между тем в неявном виде в ней присутствует и указание на то, что сделанное заключение справедливо при условиях:

1) нацеленности субъектов исключительно на максимизацию собственной полезности;

2) согласованности и единонаправленности их предпочтений;

3) отсутствия взаимовлияний;

4) конкурентного поведения.

Наиболее существенным является то, что первая теорема благосостояния, подчер­кивая экономическую эффективность рыночного способа распределения для максимизации благосостояния, не затрагивает проблему распределения самого благосостояния между участниками об­мена.

Перефразируя это, можно сказать: «Рынок гарантирует эффективность, но не справедли­вость распределения».

Основы теории экономики благосостояния (государства всеобщего благоденствия) были разработаны английским экономистом Александром Пигу (1877 — 1959).

Вторая теорема благосостояния обращает внимание на то, что каждое Па-рето-эффективное распределение может быть конечным конкурентным равно­весием только при такой совокупности цен благ, которая обеспечит совмещение точек оптимального выбора потребителей (при выпуклых кривых безразличия).

При постановке вопроса о социальной справедливости распределения общественного благосостояния определяющим моментом является не обеспечение эффектив­ности распределения и даже не достижение доступной максимальной полезности. Применение разных критериев определения справедливости в распределении даст разные представления о ней. Разными будут и результаты распределения.

Эгалитарная трактовка справедливости базируется на уравнительном распределении благ, когда все члены общества получают равные блага. Такой подход к распределению исключает любую имущественную дифференциацию (неравенство).

Роулсианская трактовка справедливости, названная по имени предложившего ее Джона Роулса, считает справедливым такое распределение благ, при котором максимизируется благосостояние наименее обеспеченных членов общества. В данном подходе имущественное неравенство рассматривается в ка­честве стимула и допускается в той степени, в которой оно может способствовать росту благосостояния бедных слоев.

Утилитаристская трактовка справедливости, отражая зависимости, характерные для функции общественного благосостояния, признает справедливым всякое распределение, которое обеспечит максимизацию суммарного благосостояния всех членов общества.

Рыночная трактовка справедливости исходит из того, что справедли­вость устанавливается рынком и всякое равновесное распределение является справедливым. Разумеется, в этом случае, возможно, самое глубокое неравенс­тво в распределении благ.

Теория общего равновесия и рост общественного благосостояния.

Вопрос о месте теории общего равновесия в исследовании роли рыночного механизма связан с решением двух проблем. Первая заключается в определении соответствия реального рынка условиям, при которых обеспечивается достижение статической эффективности в распределении. Содержанием второй проблемы является установление степени связи между уровнем бла­госостояния и достижением такой эффективности.

Что касается первой проблемы, то даже при самом общем взгляде на существующие рынки становится очевидным, что присущие им признаки су­щественно отклоняются от тех, которые принимались нами в качестве условий достижения эффективного распределения ресурсов.

Во-первых, фактически по всем параметрам принятия решений (цены, качество, альтернативы, предпочтения) доступная участникам рыночных сделок информация является неполной и асимметрично распределенной. Это само по себе становится объ­ективной причиной, препятствующей установлению рыночного равновесия и достижения эффективности.

Во-вторых, практически на любом из рынков в большей или меньшей степени, но всегда присутствует рыночная власть. Однако в условиях рыночной власти участники обмена (продавец и покупа­тель) будут принимать свои решения при разной исходной базе — продавец на основе предельной выручки, а покупатель на основе конкурентной цены. В результате возникают дефициты и излишки, и эффективность достигнута не будет.

В-третьих, в процессе рыночного взаимодействия часто возникают побочные воздействия (внешние эффекты), которые искажают действитель­ный уровень выгод и издержек, что становится причиной неэффективного функционирования всей системы рыночных цен.

В-четвертых, оказывается, что существует множество благ (общественные блага), производство кото­рых вообще не может быть обеспечено с помощью рыночного механизма. Все это говорит о том, что достижение эффективности распределения ресурсов посредством исключительно самого рыночного механизма представляется достаточно сомнительным.

Немало сложностей методологического характера имеется и в самой те­ории благосостояния. Лежащий в ее основе индивидуалистический и сугубо утилитарный взгляд на полезность и ее максимизацию не вполне адекватен задачам описания общества, имеющего другие цели — борьбы с бедностью, духовного развития людей и т.д. Выдвигая на первое место субъективные предпочтения индивидов, теория благосостояния нуждается в достаточно точных оценках этих предпочтений, что, однако, практически невыполнимо. Индивиды не в состоянии дать истинную оценку полезности благ в силу изменчивости вкусов и критериев оценки. Кроме того, что сами потребители могут просто ошибаться в оценке полезности, их вкусами могут манипулировать производители.

Другой проблемой в экономике благосостояния является ее связь с результатом. Экономические состояния оцениваются в смысле распределения ресурсов, в то время как условия достижения этого распределения игнорируются — степень свободы при заключении рыночных сделок, наличие и осве­домленность об альтернативах. Не последнюю роль играют и идеологические факторы, под влиянием которых формируется система ценностей и поведен­ческих приоритетов — эгоцентризм (каждый сам принимает решения и сам же расплачивается за их последствия) или коллективизм (совместное принятие решений при рассредоточении ответственности). В первом случае доминиро­вать будет идея свободных рынков, во втором случае — идея о необходимости государственного регулирования экономики.

Тем не менее, теория благосостояния, несомненно, полезна. Ее положения имеют и прикладное значение. Они все чаще используются для оценки экономических изменений, связанных с проблемой загрязнения окружающей среды. Применение принципа «загрязнил — плати» может служить наглядным примером проведения межличностных сравнений полезности с целью повышения эффектив­ности распределения ресурсов. Что касается тезиса о рынке как наиболее эффективном способе координации, то, даже признавая его неспособность обеспечить эффективное распределение ресурсов, нельзя не признать его ценности в качестве наиболее эффективного способа распространения информации, что, несомненно, способствует приближению к точке эффек­тивного распределения.