Статья 10

Статья содержит расчет доли, причитающейся вирнику с каждой полученной виры в 80 гривен, т. е. за убийство высоко­поставленного княжеского чиновника. Эта доля здесь также равна 1/5 виры, не считая съсадной гривны. Кроме того, ста­тья устанавливает размер платы за голову, как можно думать, родственникам убитого. Размер этой платы, однако, необъяс­нимо мал.

Статья 11

Статья начинает раздел (ст. ст. 11 —17), устанавливающий ставки штрафов за убийство представителей различных соци­альных групп, связанных с княжеским (и отчасти боярским) хозяйством, начиная от высокопоставленных тиунов и кончая рядовичем, смердом и холопом.

Статья направлена на защиту жизни княжеских отроков, предусматривая виру в 40 гривен. Это новая статья, свиде­тельствующая о дифференциации княжеской дружины и выде­лении в качестве особой группы господствующего класса фео­далов, принадлежащих к младшей дружине. Об этой тенден­ции упоминается в рассказе Повести временных лет о князе Всеволоде Ярославиче, который нача любити смысл (разум) уных (юных), они же настраивали старого князя против стар­шей дружины³⁰³. Особое внимание к этой части дружины по­казывает и заглавие статьи. В некоторых списках оно звучит о княжем отроце или о княжих отроцех. Ставка штрафа в 40 гривен, которой охраняется жизнь свободного человека, а не высокопоставленного княжеского чиновника, свидетельствует о том, что в младшую дружину входили люди, не связанные по своему происхождению с привилегированными группами

общества.

В списке конца XV в. заглавие статьи включает упоминание не только княжеских отроков, но и епископских. Это более позднее явление, свидетельствующее о службе светских дворян под сюзеренитетом церковных феодалов. Такие случаи извест­ны: в 1377 г. кандидата в митрополиты Михаила (Митяя) со­провождали в Царьград митрополичьи бояре, дворяне и слуги пошлые митрополичьи; происхождение некоторых из них вы­яснено С. Б. Веселовским³⁰⁴.

Статья 12

В какой степени можно отождествлять огнищанина с огнищ-ным тиуном (как это делает А. А. Зимин),неясно. Стремление к унификации в социальной терминологии представителей раз­личных групп княжих людей в ст. ст. 12—13 очевидно, но ог­нищане известны в XII—XIII вв. в летописной традиции не как управители княжеского хозяйства, а как бояре, вместе

89

Русская Правда.

Пространная

редакция

В конюсе

— относительно

конюха, убийство

конюха.

303

Повесть

временных лет,

в. I, с. 142.

304

ПСРЛ, т. VIII, с. 31.

Рядович — крестьянин, феодально — зави­симый от князя, с которым его формально связы­вает обязательство

по договору (ряду — см. ком­ментарий к ст. 92).

305

См.:

Рыбаков Б. А.

Ремесло

Древней Руси.

М, 1948.

306

О лично зависимых ремесленниках см.: Щапов Я. Н. О социально-экономических

укладах

в Древней Руси XI — первой

половины

XII вв.—В кн.:

Актуальные

проблемы истории России

эпохи феода­лизма. М, 1970 с. 110-113.

90

Законодательство

Древней

Руси

с гридью и наиболее богатыми и влиятельными купцами пред­ставлявшие высшие круги Новгорода.

Конюший тиун ведал княжескими конюшнями; с развитием придворной титулатуры конюший к XVI в. занял первое место среди других чинов и даже возглавлял правительство.

Статья 13

За убийство низших представителей вотчинной администра­ции, распорядителей работ на пашне (возможно, бывших холо­пами) нужно платить 12 гривен.

Основываясь на сходстве этой статьи со ст. 24 Краткой Правды, можно считать, что сельский тиун, заменивший кня­жеского сельского старосту, распоряжался работой живших в княжеском селе крестьян или холопов; ратайный тиун, упо­минаемый вместо ратайного старосты, мог руководить сельско­хозяйственными работами на господском поле.