2.1.2. Иконоборческая политика при Константине V.

Император Лев III умер 18.06.741года. Продолжателем его дела стал его сын Константин V (741-775 гг.). В момент вступления Константина на престол положение империи было таково, что ее европейские провинции придерживались иконопочитания, малоазиатские же имели в составе населения немало иконоборцев. Первые два года правления Константина прошли в борьбе его со своим зятем Артаваздом, который поднял восстание против императора, используя в своих политических целях лозунги партии иконопочитателей и принудил его покинуть столицу, провозгласив себя императором. В течение года, когда Артавазд правил государством, иконопочитание было восстановлено. Однако Константину удалось свергнуть Артавазда и вернуть себе трон. Главные виновники восстания понесли жестокие кары. Попытка Артавазда, показавшая Константину возможность при создании соответствующих условий восстановить иконопочитание, заставила последнего принять решительные меры и твердо укрепить в народном сознании правоту иконоборческих взглядов(58).

Константин решил для этого созвать собор, который должен был бы обосновать иконоборческую политику, одобрить ее и этим самым создать в народе убеждение правильности императорских мероприятий(59). Это было довольно опасное средство, так как собор мог прийти к другим решениям, чем те, которые имел в виду император. Чтобы приготовить умы, к указанным вопросам, император воспользовался предвыборными собраниями, устроенными в различных местах, и создал себе партию среди высшего духовенства(60). Собор, на который съехалось 338 епископов, начался 10 февраля 754 года во дворце Иерии, на азиатском берегу Босфора, против Константинополя.. С 8 до 27 августа деяния собора продолжились в Константинополе, где происходило назначение нового патриарха в лице Константина, епископа Силлейского, и где были объявлены окончательные постановления, скрепленные подписями членов и утвержденные императором(61).

Протоколов заседаний собора 754 года не сохранилось, и мы не имеем возможности восстановить то, что происходило на его заседаниях. Но самое существенное, т. е. соборное определение (орос) и введение к нему, помещено в деяниях или протоколах седьмого Вселенского собора, имевшего место в 786/87 годах и которого главным назначением было лишить канонической важности постановления собора, бывшего при Константине V(62).

Из вступительной части собора 754 года, из коей на шестом заседании VII Вселенского собора приведены были наиболее важные положения, заключается следующее. Хотя Моисей и пророки осудили поклонение твари паче создавшего, но люди впали в этот тяжкий грех; дабы спасти человечество, Бог послал на землю Своего Сына. Но диавол с течением времени снова ввел идолопоклонство под личиной христианства. Водимые Духом Святым благочестивые императоры созвали собор епископов, чтобы исследовать вопрос о ложном влиянии икон, отвлекающих дух людей от почитания, приличествующего Богу, к постыдному и материальному поклонению творению… Кто делает изображение Христа – изображает божество, которое не может быть изображаемо, и смешивает его с человечеством (как монофизиты) или еще описывает тело Христа как бы не обожествленное, как бы отдельное и как бы различное, как думают несториане(63).

Определение собора 754 года вынесло окончательный приговор иконопочитанию, который гласит, что «всякая икона, сделанная из какого угодно вещества, а равно и писанная красками, при помощи нечестивого искусства живописцев, должна быть извергаема из христианских церквей. Она чужда им и заслуживает презрения. Да не дерзнет никакой человек заниматься таким нечестивым и неблагоприличным делом. Если же кто-либо с этого времени дерзнет устроить икону, или поклоняться ей, или поставить ее в церкви, или в собственном доме, или же скрывать ее, такой, если это будет епископ или пресвитер, или диакон, то да будет низложен, а если монах или мирянин, то да будет предан анафеме, и да будет он виновен и перед императорскими законами, так как он противник Божиих распоряжений и враг отеческих догматов». Из этого определения, помимо его общего значения для икон, важно отметить, что лица, виновные в иконопочитании, подлежат императорским законам, т. е. светской власти, чем впоследствии участники седьмого Вселенского собора будут объяснять факты необыкновенного насилия, проявленного некоторыми императорами в отношении церкви и монахов. Анафема провозглашалась тому, кто «старается представить посредством вещественных красок свойства Бога-Слова … и лики святых, не приносящие никакой пользы, потому что это глупая затея и изобретение дьявольского коварства». В конце определения собор возгласил «Новому Константину и благочестивейшему императору многая лета!.. Вы утвердили догматы святых шести Вселенских соборов. Вы уничтожили идолослужение…»(64).

Теперь рассмотрим ближайшие последствия собора. Несомненно, самое важное состояло в том, что ослушникам соборных определений угрожал гражданский закон, и что началось применение закона к отдельным лицам. После того как определения собора разосланы были по отдельным церквям, новый патриарх Константин, должен был, прежде всего, привести в исполнение ту часть постановлений, которая касалась святых икон. Но первые годы Константин V не производил особых насилий. Возможно, войны с болгарами и другие дела отвлекали императора от церковной политики. Жизнеописание св. Стефана указывает на участь знаменитых церквей, которые лишались своих украшений, мозаик и фресковой живописи; христианские сюжеты заменялись картинами природы, деревьями, птицами. Но настоящее гонение на иконопочитателей начинается только с 761 года, тогда, когда, в особенности в окрестных монастырях близ Константинополя пострадало несколько ревнителей икон: Петр Каливит, Андрей Критский и другие. Самым же жестким периодом применения законов против иконопочитателей было последнее десятилетие жизни Константина V(65).

Константин перенес все внимание на монашеское сословие, в котором он нашел сильную оппозицию против принимаемых им мер относительно икон. В то время как на стороне иконоборческой политики императора было значительное большинство – и не только среди военного и служилого сословия, но и вообще среди городского населения; можно сказать, что интересы иконопочитания отстаивало одно сословие – это монахи. Именно монахам было выгодно выставить императоров-иконоборцев богоборцами, чтобы склонить на свою сторону мнение простого населения империи. И они успешно этим пользовались. Борьба против монашества открылась в 765 году громким делом против св. Стефана, обвиненного в проповеди презрения к царскому двору и преимуществах уединенной жизни. Следующее пятилетие правления Константина V сопровождалась целым рядом подобных действий, монахов заставляли облачаться в светское платье, вступать в брак; они, держа женщин за руки, должны были проходить по ипподрому при насмешках и оскорблениях собравшегося народа. Не встречая протеста ни среди духовенства, ни среди светского общества, император наложил руку на церкви и монастыри и обращал их на светские надобности(66). Монастыри отбирались и обращались в казармы и арсеналы. Монастырские имения конфисковывались. Светским людям запрещалось искать убежища в монашестве(67). Патриарх Константин, сначала, высланный, впоследствии был казнен (767 г.). В продолжение пяти лет по всей империи свирепствовали преследования, быть может, менее ужасные, чем их изображают противники императора – смертные приговоры в целом были редки, - но все же чрезвычайно яростные. Монахи стойко сопротивлялись; они страдали «за справедливость и истину». Все же многие уступали. Многие бежали, главным образом в Италию, так что, как с некоторым преувеличением говорил один современник, «казалось, что в Византии не осталось ни одного монаха»(68).

Гонения продолжались до 775 года, когда Константин V умер от горячки во время похода на болгар. Вся армия оплакивала его как любимого вождя и патриота(69).