Б. Смешанные конституции и теория естественного права в их историческом развитии

В средневековом мировоззрении концепция смешанной конституции и тео­рия естественного права получили наиболее полное выражение в работах Фомы Аквинского (1225-1274 гг.), который связывал смешанную конституцию с идеями справедливости и стабильности через их соответствие божественному и естественному закону. […] Он соглашался с доводами Ари­стотеля о слабости чистых форм монархического, аристократического и демок­ратического правления и склонности их к перерождению в тиранию. Сочетание чистых форм политического правления, по его мнению, представляет собой действенное средство против человеческой слабости и коррупции.

В период позднего Средневековья и в эпоху Ренессанса то или иное правительство оценивалось исходя из его отношения к смешанному правлению и естественному праву. […]

Прорыв эпохи Ренессанса был осуществлен благодаря идеям Макиавелли о легитимности политических режимов и политических лидеров. До выхода в свет “Государя” и “Рассуждений” принято было разделять политические режимы на непорочные и коррумпированные, нормативные и ненормативные в изначальном понимании этих терминов Платоном и Аристотелем. Макиавелли, рассматривая политику в том виде, в каком она существовала в Италии XV—XVI вв., узаконил существование ненормативной политики как неизбежной, необходимой для выживания и существующей объективно, вне зависимости от воли людей. Государь, неспособный в случае необходимости применить в целях выживания любые доступные для этого средства, не сможет творить добро тогда, когда ему представится такая возможность. Тезис Макиавелли о том, что “цель оправдывает средства”, в определенном смысле поставил под сомнение основы политической науки, поэтому со временем его имя стало синонимом моральной неразборчивости и политического цинизма. Проблемы, поднятые такого рода подходом к реальной действительности, и по сей день будоражат умы политологов.

Концепция суверенитета, игравшая чрезвычайно важную роль в Средние века, в эпохи Ренессанса и Просвещения, впервые была всесторонне сформулирована Ж. Боденом (1529—1596 гг.). Его доктрина абсолютизма как средства решения проблемы нестабильности и беспорядков противоречит теории смешанной конституции. Придерживаясь реалистического, исторического подхода, он стремился доказать, что классические примеры применения смешанных правительств, таких, которые существовали, например, в Риме и Венеции, на самом деле представляли собой концентрированные и централизованные режимы; и действительно, любой сколько-нибудь заметный и достаточно долго существовавший режим сосредоточивал законодательную и исполнительную власти под контролем центральной власти-авторитета. Его оценка влияния факторов окружающей среды и социальной структуры на тип государства предвосхитила политическую мысль Монтескье, подчеркивавшего роль антропологических воздействий.

Несмотря на то, что в эпоху Просвещения в развитии политической науки был достигнут значительный прогресс, такие авторы, как Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Монтескье, Д. Юм, Дж. Мэдисон и А. Гамильтон уделяли внимание тем же самым проблемам, которые волновали Платона, Аристотеля, Полибия, Цицерона, Фому Аквинского, Макиавелли и Бодена, — формам и разновидностям типов правления и критериям их оценки. Анализируя успехи, достигнутые философами эпохи Просвещения, нельзя не отметить новшеств в области сбора и оценки исходных данных, а также характера их выводов. […]

[…] В работах более позднего периода, “De Cive” и особенно в “Левиафане”, Гоббс пришел к выводу о том, что суверенная власть в обществе необходима для того, чтобы избавить его членов от хаоса и насилия. В обмен на исполнение обязанностей и подчинение гражданин получает безопасность и защиту. Оптимальной формой правления, логически выводимой из этой рациональной и однозначной предпосылки, является абсолютная монархия, ограниченная обязательствами правителя обеспечивать защиту и благосостояние всех членов общества. Заслугой Гоббса стал сделанный им вполне логичный вывод о том, что наилучшей является такая форма правления, которая соответствует материальным условиям и человеческим потребностям граждан. Он развил свои доводы, выдвинув в качестве оценочного критерия деятельности правителя, соответствовавшего как его собственным взглядам, так и опыту исторического развития, “материальные” показатели условий жизни людей. […]

Выводы Дж. Локка о происхождении и легитимности правления, изложенные в его труде “Два трактата о правительстве”, опираются на иную, чем у Гоббса, цепочку умозаключений. Люди позволяют правительству обеспечивать себе благополучие и свободу. Естественное состояние у Локка не столь мрачное и предопределенное, как у Гоббса. Существуют некоторые неудобства и потери, а сама передача правительству этих полномочий является условной, определяемой тем, насколько успешно власть предержащие справляются с этими ограниченными функциями. По мере удаления от естественного состояния люди уступают общине, к которой они принадлежат, свое право навешивать разумные законы для того, чтобы надежнее сохранить жизнь, свободу и собственность. Во взглядах Локка в зачаточной форме присутствует концепция “разделения властей”. Предоставляемая обществу власть подразделяется на три составляющие— законодательную, исполнительную и федеративную, причем последняя определена достаточно расплывчато и связана преимущественно со сферой международных отношений. У Локка, как и у Гоббса, прогресс политической науки связан с логическими умозаключениями о природе и формах правления и об исходных основах власти-полномочии, свободы и обязательств, сделанными в социологическом и психологическом ключе. Заслуга этих ученых заключается скорее в логическом рационализме, чем в сборе информации.

Хотя было бы преувеличением говорить о том, что сведения, использованные Монтескье, собраны и классифицированы в соответствии с жесткими требованиями научного анализа, но в этом отношении он, несомненно, сделал шаг вперед, по сравнению с Гоббсом и Локком. Признавая значение законов природы и именно в них находя предпосылки для образования государственного правления, он заострял внимание на многообразии политического опыта людей и причинно-следственных связей. […] Монтескье полагал, что оптимальную форму власти представляет собой правительство, созданное на основе принципа разделения властей, между которыми поддерживается своего род ньютоновское равновесие, которое, с его точки зрения, лучше всего позволяет сохранять свободу и увеличивать благосостояние. В своей работе “О духе законов” (кн. 11) он отмечал, что лучшим примером разделения властей является Англия после принятия “Билля о правах”.

По предложенной Монтескье классификации правительства делятся на республики, монархии и деспотии. При этом республики он подразделяет на аристократические и демократические. Английское государственное устройство для него — воплощение идеального правления, в котором в диалектической гармонии сочетаются демократические, аристократические и монархические социальные институты. Его политическая теория объясняющая, системно-функциональная, описывающая условия и процесс политического управления. […]

Мэдисон и Гамильтон имели все основания считать себя достаточно сильными специалистами в области политической науки, поскольку они смогли применить теории Монтескье, Локка и других европейских философов к практике тринадцати колоний и Соединенных Штатов по условиям конфедеративного договора. Они действовали подобно инженерам, применяя законы политики, полученные на базе эмпирических и лабораторных исследований, к конкретным ситуациям. Разделяя исполнительную, законодательную и судебную власти (о необходимости чего они узнали от Монтескье) и создавая смешанный тип правления с помощью ограничений и противовесов (о чем они узнали из практического опыта тринадцати колоний), эти люди смогли создать формулу политики: “Разделение властей + принцип ограничений и противовесов = свобода”.