Гуманитарные, социальные науки

Философия, история, языки, филология, логика, право, юриспруденция, экономика, культурология, искусствове­дение, педагогика …

По Бертрану Расселу:

из его «Истории западной философии».

«Философия, как я буду понимать это слово, является чем-то промежуточным между теологи­ей и наукой. Подобно теологии она состоит в спекуляциях по поводу предметов, относительно которых точное оказывалось до сих пор недос­тижимым; но подобно науке, она взывает скорее к человеческому разуму, чем к авторитету, будь то авторитет традиции или откровения. Все определенное знание, по моему мнению, принадлежит к науке, все догмы, по­скольку они выходят за пределы определенного знания, принадлежат к теологии. Но между тео­логией и наукой, имеется Ничейная Земля, от­крытая для атак с обеих сторон; эта Ничейная Земля и есть философия.

Почти все вопросы, которые больше всего ин­тересуют спекулятивные умы, таковы, что наука на них не может ответить, а самоуверенные отве­ты теологов более не кажутся столь же убеди­тельными, как в предшествующие столетия. Раз­делен ли мир на дух и материю, и если да, то что такое дух и что такое материя? Подчинен ли дух материи или он обладает независимыми силами? Имеет ли Вселенная какое-либо единство или цель? Развивается ли Вселенная по направлению к некоторой цели? Действительно ли существуют законы природы, или мы просто верим в них благодаря лишь присущей нам склонности к порядку? Является ли человек тем, чем он ка­жется астроному — крошечным комочком смеси углерода и воды, бессильно копошащемся на маленькой и второстепенной планете? Или же человек является тем, чем он представлялся Гам­лету? А, может быть, он является и тем и другим одновременно? Существуют ли возвышенный и низменный образы жизни, или же все образы жизни являются только тщетой? Если же суще­ствует образ жизни, который является возвы­шенным, то в чем он состоит и как мы можем его достичь? Нужно ли добру быть вечным, что­бы заслуживать высокой оценки, или же к добру нужно стремиться, даже если Вселенная неотвра­тимо движется к гибели? Существует ли такая вещь, как мудрость, или же то, что представляет­ся таковой — просто максимально рафиниро­ванная глупость?»

Поражает другое. Как в роде человеческом уживаются и соседствуют самое дикое, темное мракобесие и фантастические успехи в познании Вселенной, изысканность интеллекта, изящество мысли. Право, это куда удивительней, чем «нравственный закон внутри нас», который на­ряду со «звездным небом» так потряс Иммануила Канта. Между прочим, Катон в свое время по­лагал, что самое удивительное это — «как два гаруспика (штатные предсказатели в Риме) удер­живаются от смеха, беседуя на профессиональ­ные темы».

Эволюция науки.

Наука начинается с использования произведенных наблюдений для предсказания будущего.

Научное отношение является столь же древним, как сама культура.

К настоящему времени накоплен гро­мадный фактический материал, который свидетельствует в пользу интенсивной по­знавательной деятельности человечества не только на заре его письменной истории, но и в эпоху неолита. Важными данными в этом отношении располагает астрономия. Вопрос состоит в том, оправданно ли вы­несение за рамки научной деятельности астрономической ориентации египетских пирамид или, скажем, еще более впечат­ляющего строительства Стоунхенджа — ориентированной по Солнцу и Луне астро­номической обсерватории каменного века, возведение которой потребовало как мини­мум полутора миллионов человеко-дней трудовых затрат на протяжении несколь­ких столетий? А ведь истоки Стоунхенджа по времени на несколько столетий пред­шествуют падению гомеровской Трои и яв­ляются завершающим этапом тысячелетней истории мегалитической астрономии. Вряд ли оправданно утверждать, что целеуст­ремленная и не имеющая непосредствен­ного практического выхода деятельность обществ людей на протяжении тысячелетий могла осуществляться без достаточно раз­витых элементов теоретического мыш­ления.

На равнине Салисбери в Уилтшире, в Англии, в 80 милях на юго-запад от Лондона, находится— Стоунхендж.

Его изучали на протяжении веков, и тем не менее так и не удалось раскрыть главную загадку — кто и зачем построил Сто­унхендж? Но современной науке все же удалось поднять завесу над многими его тайнами. Теперь уже всеми признано, что Сто­унхендж с самого начала был астрономической обсерваторией, ориентированной точно на летнее солнцестояние. Радиоуглерод­ный анализ уже давно подтвердил, что первоначальным соору­жениям Стоунхенджа около 4800 лет. Вначале эта датировка была встречена насмешками, потому что, согласно ортодоксальной истории, в Англии в это время никто не мог обладать знаниями, необходимыми для того, чтобы спроектировать или построить такое сооружение.

В марте 1996 года общество "Английское наследство" опуб­ликовало результаты тщательного двухлетнего изучения Стоун­хенджа с применением новейших методов математического ана­лиза и самой современной методикой радиоуглеродных проб, дающей точность до 80 лет. На основании этого новейшего ис­следования сооружения Стоунхенджа были датированы прибли­зительно 2695 годом до РХ (±2%), то есть оказалось, что они еще старше, чем показывали предыдущие замеры!

Стоунхендж — это не обычный объект в том отношении, что здесь с самого начала раскопки вели астрономы, а не архе­ологи. Еще в 1740 году Уильям Стакли установил, что централь­ная ось, проходящая через Алтарь и Пяточный камень, и на­правленная вдоль Аллеи, ориентирована на точку, совпадаю­щую с положением восходящего солнца в период летнего солн­цестояния. Такая ориентация главной оси была подтверждена в 1902 году сэром Норманом Локьером. Затем начались споры о возможности применения Стоунхенджа для других астрономи­ческих целей, так как здесь имелось много других непонятных особенностей. В 1963 году было высказано предположение, что Стоунхендж использовался не только для наблюдений за солн­цестоянием, но также и для предсказания времени равноден­ствия. Затем, в 1964 году Сесил Ньюхэм огорошил академичес­кий мир утверждением, что Стоунхендж применялся также в качестве лунной обсерватории — такое заключение он сделал, основываясь на прямоугольной форме расположения четырех базовых камней. Его открытия были подтверждены в 1963—1965 годы в ряде работ профессора Джеральда Хокинса, пользоваввшегося компьютерным анализом. Хокинс доказал, что Стоун­хендж не только был ориентирован на некоторые главные точ­ки цикла движения Луны, но также рассчитан на возможность предсказания лунных затмений. Но это уже было слишком для мира ученых мужей, ведь лунные циклы более сложные, чем солнечные, и было невозможно представить себе, чтобы неолитический человек обладал такими передовыми познаниями в астрономии.

Неоспоримый вывод из этого состоит в том, что, кто бы ни проектировал Стоунхендж, он должен был заранее знать точ­ную продолжительность солнечного года и цикла обращения Луны. Но что еще более поражает, так это то, что эти древние астрономы знали, как определить единственную позицию, с которой можно произвести измерение 19-летнего цикла движе­ния Луны! Во многих современных учебниках данным о Стоунхендже уделяется недостаточно внимания, и это понятно, пото­му что ортодоксальная история просто не в состоянии объяс­нить столь высокий уровень знаний у людей, которые пришли сюда 5 тысяч лет назад.

Известный английский этнограф и со­циолог первой половины XX в. Б. Мали­новский защищает положение о глу­бокой древности науки: «Как бы мы ни определяли слово «наука» в той или иной философской или эпистемологической си­стеме, ясно, что наука начинается с ис­пользования произведенных наблюдений для предсказания будущего. В этом смысле как дух науки, так и научная деятельность должны существо­вать в разумном поведении человека еще тогда, когда он только начинал свой путь творения, конструирования и развития куль­туры».

Это форми­рующееся праобщество — первобытное че­ловеческое стадо — появилось 1 — 1,5 млн лет назад.

Второй скачок — смена палеоантропов людьми современного типа произошел на рубеже раннего и позднего палеолита 35— 40 тыс. лет назад. Именно в этот период завершилось формирование основ для по­следующей трудовой и познавательной дея­тельности человечества: мышления и речи.

Глав­ным признаком неолитической революции служит смена экономики присваивающей (охота, собирательство) на экономику про­изводящую (скотоводство, земледелие). «Первая ре­волюция, которая трансформировала че­ловеческую экономику, дала человеку конт­роль над его собственным запасом пищи».

Знания, привед­шие к одомашниванию животных и к культи­вированию злаков, которые заметно возвы­шались над обыденными знаниями той эпо­хи и стали фундаментом первой социаль­ной революции в истории человечества, следует признать научными знаниями.

Рис. Демографический взрыв.

А. На протяжении большей части человеческой истории численность населения росла очень медленно, но сейчас его рост стал взрывообразным. Данные до 1800 г. оценочные (с разрешения из кн. Е. J. Kormondy, "Concepts с Ecology", 3rd ed., Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall, Inc., 1984).

Б. Рост народонаселения приведен более детально для 1700-1989 гг. * экстраполирован до 2050 г.

Рост численности населения выражает суммарный результат всей экономической, социальной и культурной деятельно­сти, составляющей историю человечества.

Для этого оказалось возможным на основе системного подхода и синергетики предложить математическую модель для феноменологи­ческого описания мирового демографического процесса. В предполо­жении автомодельности это позволяет описать развитие человечества на протяжении практически всей длительности нашей истории и дать оценки

времени начала развития ~ 4,4 млн. лет тому назад и

числа людей, когда-либо живших, ~ 100 млрд.

В рамках модели описываются также крупные периоды, выделенные историей и антропологией циклы социально-экономических и технологических этапов роста.

Главной особенностью современного периода стала демографиче­ская революция — переход от роста к стабилизации населения Земли в обозримом будущем

на уровне ~ 14 млрд.

Научная революция – радикальная смена картины мира.

Научное знание постоянно изменяется по своему содержанию и объему, обнаруживаются новые факты, рождаются новые гипо­тезы, создаются новые теории, которые приходят на смену ста­рым. Происходит научная революция (HP).