39. О восстановлении мира между святополком и братьями

Итак, когда это было так устроено и милосердно улажено Богом с князем Святополком, который прежде был таким упрямым и упорствующим в нечестивости, что ни молитвой, ни карой, ни угрызениями совести не мог смягчиться, чтобы пожелать прийти в лоно святой матери церкви, ныне эта неудача проучила его, и он, видя, что отныне не может оказывать отпор братьям, пришел к легату и братьям и смиренно пред ними признал, что заблуждался в своих действиях против веры и христиан, моля коленопреклоненно, чтобы над ним сжалились и помиловали его, отдаваясь [68] со своими людьми на исправление братьям. Легат, выслушав их, судил и рядил с братьями об этом деле, говоря, что трудно верить тому, кто часто нарушал мирные договоры. С другой стороны, он рассудил, что просящему прощения не следует отказывать в объятии милосердия, избирая из этого то, что считал лучшим, а именно — мир, ибо только во время мира почитается миротворец. Вот почему по совету братьев он принял его на милость церкви на этих условиях. Чтобы примирение между ним и братьями было прочным, Святополк отдал братьям в залог замок свой Сартовице и сына своего перворожденного Мстивоя ¹⁴⁹, Вимара, бургграфа, и Вояка, полководца своего, и поклялся на святом Евангелии Божием, положив на него руку, что он будет помогать братьям в борьбе с язычниками, сколько бы раз этого ни потребовали обстоятельства, и что он не будет отныне пытаться совершать такие гнусные действия против веры и христиан, как прежде, и дал грамоты свои братьям, запечатанные его печатью в подтверждение вышеизложенного ¹⁵⁰. После этого братья вернули ему всех пленников, каких они смогли захватить, среди которых было 70 знатных и честных матрон и, кроме того, других женщин, мужчин и детей, и упомянутый мир братья так строго соблюдали, что, кроме всего необходимого для соблюдения мира, никаких военных действий против язычников больше не собирались начинать без совета упомянутого князя.

40. О новой войне святополка и сражении при рензене

Но поскольку дух человеческий всегда склонен ко злу ¹⁵¹, и с пути, к которому человек с юности своей привык, не уклонится, когда и состареет ¹⁵², то этот порочный князь Померании, воплощение зла, врожденные свои пороки, которые с юности своей обнаруживал, недолго мог скрывать, но через год после заключения мира, забыв о спасении своем и о клятве, которой скрепил упомянутый мир, и не помня о единокровных своих, а именно — о сыне и других заложниках, которых дал в залог, нарушив мирный договор, с новообращенными вероотступниками земли Прусской и судовами собрал весьма большую рать, которая всю землю Кульмскую, кроме трех замков: Торуня, Кульма и Редина — обратила в пустыню, причинив и другое зло в смысле пленных и убитых и бесчисленной военной добычи. После этого они с войском своим пришли к замку и граду Кульму и стояли там до самого вечера с гордостью и презрением ¹⁵³. После они отошли к озеру, называемому Рензен ¹⁵⁴, и там заночевали. Узнав об этом, братья из Кульма с 400 людьми пошли за ними, и, пока половина войска язычников переправлялась через вышеупомянутое озеро, брат Дитрих, старый маршал, собрался напасть на идущих сзади, уверяя, [69] что, прежде чем те вернутся, эти будут убиты. Его совету воспротивился брат Берлвин ¹⁵⁵, новый маршал, и, хотя старшие братья действовали неохотно, ибо казалось им, что, напав на них раньше, они соберут их для отпора, однако они последовали его совету и мощным ударом обрушились на них с тыла, и те тут же обратились в бегство. Преследуя их, христиане многих убили, и, когда войско христиан рассыпалось, маршал с 24 оруженосцами пошел к одной горе, на которой оказалось 4 тысячи язычников, готовых сразиться с ним. Но поскольку пруссы видели столь немногих братьев вокруг знамени, то, собравшись с силами и духом, они внезапно напали на них и убили маршала и всех братьев с 400 людьми; осталось лишь десять человек, спасшихся бегством. Наконец, пришли братья из Торуня с 200 людьми на место и в час, назначенные маршалом, и, увидев убитых братьев, бежали. Погнавшись за ними, пруссы многих убили, прочие спаслись ¹⁵⁶. И, забрав добычу, которая была весьма велика, они с большой радостью увели многих женщин и детей. Среди них был Мартин из Голина ¹⁵⁷ со своей беременной сестрой; когда она из-за начавшихся родов не смогла следовать за спешащим войском, тот, кто вел ее в плен, мечом вспорол живот ее, и живой младенец упал на песок, а сама она умерла. Это мерзкое дело так ужаснуло Мартина и такую ненависть затаил он в себе против язычников, что, после того как он был освобожден из их плена, не раз учинял им великие побоища, как будет явствовать ниже. После отступления их, когда братья увидели зло, которое они содеяли народу, то говорили друг другу: «Горе нам! Для чего родились мы видеть разорение народа нашего и разорение земли нашей и оставаться здесь, когда она предана в руки врагов? Убиты старики его, юноши его пали от меча врага. Та, что раньше была свободной, сделалась рабой. Вот святыни наши, и благолепие наше, и слава наша опустели, и язычники осквернили их. Для чего нам еще жить?» И они разодрали одежды свои, и облеклись во вретища, и с ними весь присутствовавший народ, исполненный великим страхом, горько плакал ¹⁵⁸.