2. Ключевой категорией политического реализма является понятие ин-

тереса, определенного в терминах власти. Именно это понятие связывает

между собой разум исследователя и явления международной политики.

Именно оно определяет специфичность политической сферы, ее отличие от

других сфер жизни, таких, как экономика (понимаемая в

категориях интереса, определенного как богатство), этика, эстетика или ре-

лигия. Без такого понятия теория политики, внутренней или внешней, была

бы невозможна, поскольку в этом случае мы не смогли бы отделить полити-

ческие явления от неполитических и внести хоть какую-то упорядоченность

в политическую среду.

Мы предполагаем, что политики думают и действуют с точки зрения

интереса, определенного в терминах власти, и исторические примеры под-

тверждают это. Данное предположение позволяет нам предугадать и про-

следить действия политика. Мысля в терминах интереса, определенного как

власть, мы рассуждаем так же, как и он, и как беспристрастные наблюдатели

понимаем смысл его действий, может быть, лучше, чем он сам.

Понятие интереса, определенного в терминах власти, налагает на ис-

следователя обязанность быть аккуратным в своей работе, вносит упорядо-

ченность в множество политических явлений и тем самым делает возмож-

ным теоретическое осмысление политики. Политику оно позволяет действо-

вать рационально и способствует проведению цельной внешней политики,

не зависящей от его мотивов, предпочтений, профессиональных и мораль-

ных качеств.

Точка зрения, согласно которой ключом к пониманию внешней по-

литики являются исключительно мотивы государственного деятеля, оши-

бочна. Ибо мотивация — это психологический феномен, при исследовании

которого возможны искажения вследствие заинтересованности или эмоций

как со стороны политика, так и стороны исследования. Действительно ли мы

знаем, каковы наши мотивы? И что мы знаем о мотивах других людей?

Однако, даже если мы правильно понимаем мотивы государственного

деятеля, это вряд ли поможет нам при исследовании внешней политики.

Знание его мотивов может быть одним из ключей к пониманию общего на-

правления его внешней политики, но оно не может помочь нам в предсказа-

нии его конкретных шагов на международной арене. В истории не сущест-

вует примеров жесткой связи между характером мотивов и характером

внешней политики.

Нельзя утверждать, что хорошие намерения политика ведут к мо-

ральной и успешной внешней политике. Анализируя его мотивы, мы можем

сказать, что он не будет умышленно проводить аморальную политику, но

мы не в состоянии определить вероятность ее успеха. Если мы действитель-

но хотим понять моральные и политические особенности действий полити-

ка, то надо судить не по его мотивам, а по самим действиям.

Как часто политики хотели улучшить мир, но делали только хуже? И как

часто, стремясь достичь одной цели, они достигали совершенно иной?

Политика умиротворения Невилла Чемберлена была продиктована, на-

сколько можно судить, хорошими мотивами. Он не искал личной власти,

пытался сохранить мир и удовлетворить все заинтересованные стороны. Тем

не менее эта политика способствовала началу Второй мировой войны. С

другой стороны, мотивы Уинстона Черчилля не были такими благородными

и были направлены на достижение личной власти и силы нации, однако его

внешняя политика была гораздо более моральной и успешной, чем у его

предшественника. Если судить по мотивам, то Робеспьера можно назвать

самым добродетельным человеком в истории. Однако утопический радика-

лизм его добродетели, заставлявший его убивать людей, в конце концов

привел его на эшафот и покончил с революцией, лидером которой он был.

Хорошие мотивы предохраняют от намеренно «плохой» политики, но

они не гарантируют нравственности и успешности политики, которую ини-

циируют. Если мы действительно хотим понять суть внешней политики, то

нас должны интересовать не мотивы государственного деятеля, а его спо-

собность постичь основы внешней политики и претворить это в успешные

политические действия. Если этика принимает во внимание нравственность

мотивов человека, то политическую теорию должны интересовать ум, воля и

практические действия политика.

Теория политического реализма избегает также другой частой ошибки

— выведения внешней политики из философских и политических взглядов

лидеров государства. Конечно, политики, особенно в современных услови-

ях, могут пытаться представлять свою внешнюю политику как проявление

их мировоззренческих позиций в целях получения народной поддержки.

При этом они будут всячески разграничивать свои «официальные обязанно-

сти», заключающиеся в отстаивании национальных интересов, и «личные

интересы», направленные на распространение и навязывание их собствен-

ных моральных ценностей и политических принципов. Политический реа-

лизм признает значимость политических идеалов и моральных принципов;

но он требует четкого разграничения между желаемым и возможным: же-

лаемым везде и во все времена и возможным в данных конкретных условиях

места и времени.

Стоит сказать, что не всякая внешняя политика следует рациональ-

ному, объективному курсу. Личные качества, предубеждения, субъективные

предпочтения могут вызвать отклонения от рационального

курса. Это особенно проявляется при демократических режимах, где необ-

ходимость заручиться поддержкой избирателей может отрицательно повли-

ять на рациональность внешней политики. Однако теория политического

реализма должна абстрагироваться от иррациональных элементов и попы-

таться раскрыть рациональную суть внешней политики, не обращая внима-

ния на случайные отклонения от нормы.

Отклонения от рациональности, не являющиеся результатом личной

прихоти или психопатологии политического деятеля, могут показаться слу-

чайными, но могут быть и элементами общей иррациональной системы. Ве-

дение Соединенными Штатами войны в Индокитае подтверждает такую

возможность. Заслуживает внимания такой вопрос: способны ли психология

и психиатрия дать нам инструментарий, который позволил бы создать не-

кую теорию иррациональной политики, своего рода патологии международ-

ных отношений?

Опыт войны в Индокитае наводит на мысль, что такая теория должна

включать пять моментов: упрощенную и априорную картину мира, основан-

ную на субъективных взглядах; нежелание исправлять ее под влиянием об-

стоятельств; постоянство во внешней политике как результат неадекватного

понимания реальности и стремление не адаптировать политику к реальной

действительности, а объяснять реальность так, чтобы она соответствовала

политике; эгоизм государственных деятелей, который увеличивает разрыв

между политикой и реальностью; наконец, стремление ликвидировать этот

разрыв путем неких действий, которые создают иллюзию власти над непо-

корной реальностью.

Различие между реальной внешней политикой и рациональной теорией

такое же, как между фотографией и живописным портретом. Фотография

отражает все, что доступно невооруженному глазу; на портрете нет всего,

что видит невооруженный глаз, но он показывает или, по крайней мере,

должен показывать то, что не может видеть вооруженный глаз: сущность

изображаемого.

Политический реализм содержит не только теоретические аспекты, но

и нормативный элемент. Он признает, что случайность и иррациональность

присутствуют в политической реальности и оказывают влияние на внеш-

нюю политику. Тем не менее, подобно любой другой социальной теории,

политический реализм делает основной упор на рациональных элементах

политической реальности, ибо именно эти рациональные элементы делают

возможным ее теоретическое осмысление. Политический реализм предлага-

ет теоретическую модель рациональной

внешней политики, которая, однако, никогда не может быть реализована на

практике в полной мере.

В то же время политический реализм полагает, что рациональная

внешняя политика является наилучшей, так как только такая политика спо-

собна минимизировать риски и принести максимальные выгоды. По-

литический реализм стремится к тому, чтобы своего рода фотография поли-

тического мира как можно больше походила на его живописный портрет. Он

утверждает, что внешняя политика должна быть рациональной с точки зре-

ния своих моральных принципов и практических целей.

Конечно же, существуют аргументы против представленной здесь тео-

рии. Но надо учитывать, что целью данной работы является не описание

всей политической реальности, а представление рациональной теории меж-

дународной политики. Не отрицая того факта, что, например, идеальный ба-

ланс сил едва ли существует в реальности, эта теория предполагает, что

внешняя политика может лучше всего быть изучена и оценена через ее при-

ближение к идеальной системе баланса сил.