- •ПРЕДИСЛОВИЕ
- •1. ДРЕВНЕМЕСОПОТАМСКАЯ РЕЛИГИЯ: ТЕРМИНЫ
- •«РЕЛИГИЯ» КАК ОТВЕТНАЯ РЕАКЦИЯ
- •«Нуминозное» 1
- •Религиозна, метафора
- •Суггестивность
- •Буквальность
- •«МЕСОПОТАМСКАЯ»
- •Имманентность
- •Имя и внешняя форма
- •Интранзитивность
- •Множественность и выбор
- •Место обитания
- •«ДРЕВНЯЯ»
- •Древнее для нас
- •Древнее для них
- •2. МЕТАФОРЫ ЧЕТВЕРТОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. БОГИ КАК ДАЯТЕЛИ: УМИРАЮЩИЕ БОГИ ПЛОДОРОДИЯ
- •КУЛЬТ ДУМУЗИ КАК ХАРАКТЕРНЫЙ ОБРАЗЕЦ
- •СВАТОВСТВО
- •БРАК
- •СМЕРТЬ И ОПЛАКИВАНИЕ
- •ПОИСК И ВОЗВРАЩЕНИЕ
- •3. МЕТАФОРЫ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. БОГИ КАК ПРАВИТЕЛИ: ВСЕЛЕННАЯ - ГОСУДАРСТВО
- •ВРЕМЕНА СРАЖЕНИЙ
- •МЕТАФОРА ПРАВИТЕЛЯ
- •БОЖЕСТВЕННЫЕ УГОДЬЯ
- •КОСМИЧЕСКИЕ ОБЯЗАННОСТИ
- •ВЕРХОВНАЯ ВЛАСТЬ: СОБРАНИЕ БОГОВ
- •4. МЕТАФОРЫ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. БОГИ КАК ПРАВИТЕЛИ: ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ БОЖЕСТВЕННЫЕ
- •ПЕРСОНАЖИ
- •АН-ВЛАСТЬ
- •Небесная сила
- •Источник власти
- •ЭНЛИЛЬ-СИЛА
- •Нуминозная сила «благоприятной погоды»
- •В роли распорядителя
- •Нуминозная сила бури
- •Мифы
- •НИНХУРСАГ-ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ
- •Нумен каменистой земли
- •Мать животного мира
- •Дающая форму, дающая рождение
- •Повитуха
- •Источник царственности
- •ЭНКИ-ХИТРОУМИЕ
- •Несущие плодородие пресные воды
- •Формообразующие пресные воды
- •Очищающие пресные воды
- •Мифы
- •ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ БОГОВ-«СКАЗАНИЕ ОБ АТРАХАСИСЕ»
- •НАННА/СУЭН - ЦАРСТВЕННОСТЬ
- •Бог луны
- •Бог пастухов
- •НИНУРТА - ВОИНСКАЯ ДОБЛЕСТЬ
- •Птица грома
- •Царь-воин
- •Мифы о боге дождя
- •Нуминозная сила паводка
- •УТУ - ПРАВЕДНОСТЬ
- •ишкур - буря
- •ИНАННА - БЕСКОНЕЧНОЕ РАЗНООБРАЗИЕ
- •Нуминозная сила кладовых
- •Нуминозная сила дождей
- •Богиня распри
- •Утренняя и вечерняя звезда
- •Блудница
- •Иштар
- •Многообразие и противоречия
- •Мифы
- •5. МЕТАФОРЫ ВТОРОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. БОГИ КАК РОДИТЕЛИ: ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЛИЧНОЙ РЕЛИГИИ
- •ЛИЧНАЯ РЕЛИГИЯ
- •ИСТОРИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
- •ЛИЧНЫЙ бог
- •Удача
- •Сила, движущая успехом
- •Ответственность
- •Возможность идентификации
- •Родитель
- •ИМПЛИКАЦИИ
- •6. МЕТАФОРЫ ВТОРОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. ПРОИСХОЖДЕНИЕ МИРА И МИРОВОЙ ПОРЯДОК: ЭПОС ТВОРЕНИЯ
- •«ЭНУМА ЭЛИШ»
- •СЮЖЕТ
- •Теогония
- •Теомахия как семейная борьба: анархия
- •Царь ad hoc, обеспечивающий безопасность
- •Должность царя сохраняется для создания благ: космос
- •Постоянная основа для получения благ. Создание человека
- •СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ
- •Основная структурная линия: политическая тема
- •Побочная сюжетная линия: тема убийства родителей
- •Цели и задачи
- •7. МЕТАФОРЫ ВТОРОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. «И СМЕРТЬ - КОНЕЦ ПУТИ». ЭПОС О ГИЛЬГАМЕШЕ
- •ПРОБЛЕМАТИКА. ГЕРОЙ. ВЕРСИИ
- •СЮЖЕТ
- •ИСТОЧНИКИ
- •СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ: ТЕМАТИКА
- •ЭПИЛОГ
- •ОЦЕНКА ДОСТИЖЕНИЙ МЕСОПОТАМСКОЙ РЕЛИГИИ II ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
- •Критическая переоценка: великие произведения
- •Новая метафора
- •ПЕРВОЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ
- •Власть смерти
- •Возрастающая брутализация
- •Наследие
- •СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
- •ПРИМЕЧАНИЯ
- •СОДЕРЖАНИЕ
- •Схема 1 (к с. 208)
- •Схема 2 (к с. 235). Предания о Гильгамеше
- •Схема 3 (к с. 243)
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru
личными богами Гильгамеша и его родителей — Лугальбанду и Нинсун, но и его сын Шульги. Это — явное недоразумение: Ур-Намму считал Гильгамеша предком— своим и своей династии; богом в собственном смысле героя Гильгамеша счесть было бы вообще неправильно. Сам УрНамму был назван в честь богини Намму, а трое из его потомков — в честь бога Луны Суэна/Сина.
Мне кажется, что близкую аналогию концепции месопотамского личного бога можно найти в православии. Каждый православный младенец нарекался в честь какого-либо определенного святого, и день празднования этого святого был для ребенка «днем его ангела». В православии отношение человека к «своему» святому — его постоянному покровителю — очень сходно с отношениями между древним месопотамцем и его личным
8
богом. Поэтому надо полагать, что в Месопотамии личный бог человека был связан с его именем3. Если это так, то вся концепция значения личного бога в древнемесопатамской религии, как ее строит Т. Якобсен, нуждается в пересмотре.
В примечаниях отмечено также мое несогласие с некоторыми другими конкретными толкованиями месопотамских божеств и мифов, предлагаемыми Т. Якобсеном.
Поделившись с читателями этими сомнениями, возражениями и поправками, осмелюсь все же рекомендовать им труд Т. Якобсена как произведение высококвалифицированного специалиста в области, казалось бы, и далекой от нас, но близкой в ее общечеловеческой проблематике.
И. М. Дьяконов
3 В древности имени придавалось исключительно важное значение — в нем была заложена самая суть называемого предмета, явления или лица; оно воспринималось как нечто объективное, почти вещное.
9
Kampине
1. ДРЕВНЕМЕСОПОТАМСКАЯ РЕЛИГИЯ: ТЕРМИНЫ
«Люди наносят себе неизмеримый урон, когда отказываются жить во всех временах и пренебрегают красотами всех царств», — утверждает Трэхерн. В самом деле, дух дерзновенного приключения необходимо должен сопутствовать тому, кто отважится отправиться в странствие по временам и царствам столь отдаленным, как древняя Месопотамия.
Некоторые меры предосторожности, однако, могут оказаться не совсем излишними, поэтому вернее всего начать разговор с попытки прояснить значение используемых нами терминов и показать, какие именно стороны затрагиваемых понятий наиболее существенны по отношению к предмету нашего исследования.
«РЕЛИГИЯ» КАК ОТВЕТНАЯ РЕАКЦИЯ
«Нуминозное» 1
Основой всякой религии (это положение справедливо и по отношению к религии древней Месопотамии) является, на наш взгляд, совершенно особый опыт противостояния силе, находящейся за пределами нашего мира. Рудольф Отто, давший подобному опыту определение «нуминозность», рассматривает его как переживание некоей mysterium tremendum et fascinosum*, как противостояние «Всецело Иному» — тому, что лежит вне границ обычного опыта и не поддается описанию с помощью обыденных категорий. Это «Всецело Иное» обладает различными градациями устрашения, внушая как всеобъемлющий демонический ужас и благоговейно-почтительный трепет, так и безоговорочное поклонение возвышенновеличественному; вместе с тем оно и неудержимо влечет к себе, обладая неотразимопритягательной властью и требуя безусловного подчинения.
* Тайна грозная и завораживающая (лат.).
10
Позитивный отклик человека на описанный опыт в сфере мышления (миф и теология) и в сфере практического действия (культ и ритуал) и есть то, что составляет религию.
Поскольку «нуминозное» не принадлежит нашему миру, оно никоим образом не может быть «описано» (в подлинном смысле этого слова), ибо все доступные нам дескриптивные термины опираются на житейский, мирской опыт и потому являются недостаточными. В лучшем случае, как указывает Отто, представляется возможным вызывать у человека соответствующую
Якобсен Торкильд=Сокровища тьмы: История месопотамской религии. Пер. с англ. — М.: Изд. ф. «Восточная литература» РАН, 1995. — 293 с.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru
психологическую реакцию посредством аналогий, полагаясь на свойственную повседневному опыту способность порождать ассоциации, хотя бы в чем-то сходные с ответной реакцией на «нуминозное» или же наталкивающие на подобную реакцию — иначе говоря, посредством аналогий, которые могут служить в качестве идеограмм (знаков) или метафор (символов), замещающих «нуминозное».
Религиозна, метафора
Такие метафоры, являясь единственным способом передачи опыта, связанного с восприятием «нуминозного», занимают центральное место в религиозном учении и мышлении. Именно они связуют между собой прямой и опосредованный опыт, они соединяют основателей религии и религиозных вождей с их последователями; они же скрепляют верующих узами взаимного понимания; наконец, только посредством этих метафор религиозное содержание и его формы могут передаваться из поколения в поколение. В этих метафорах, следовательно, подытоживается и кристаллизуется общий опыт восприятия «нуминозного», накопленный всеми посвященными — теми, кто принадлежит какой-либо отдельно взятой культуре или культурной эпохе, и совокупный итог данного процесса выявляет все самое характерное и в каждом случае специфически присущее той или иной ответной реакции на «нуминозное» с наибольшей очевидностью. Несомненно, что именно в выборе ключевой метафоры — гораздо яснее, нежели в чем-либо другом, — всякая культура или культурная эпоха со всей неизбежностью демонстрирует то, что полагает самым существенным в опыте восприятия «нуминозного», стремясь уловить и передать векам подспудно скрытое в самой основе то
11
изначальное значение, на котором такая метафора зиждется и которое исчерпывающе определяет собой характер реакции на эту метафору и характер религии в целом.
Таким образом, при изучении различных религий особенно важно уделять внимание ключевым метафорам; соответственно наше исследование сосредоточится прежде всего на основных религиозных метафорах древней Месопотамии. Мы ставим перед собой задачу понять каждую из рассматриваемых метафор в отдельности, дать ей оценку и проследить ее эволюцию от эпохи к эпохе по мере возникновения и присоединения новых метафор к уже существующим. При рассмотрении различных метафор существенно, однако, не упускать из виду их двойственную природу: с одной стороны, такая метафора указывает на явления потусторонние, обретающиеся за ее собственными рамками; с другой стороны, религиозная метафора весьма многим обязана миру здешнему, реальному, так как в немалой степени обусловлена факторами общественного и культурного порядка. Чрезмерная переоценка того или иного аспекта метафоры может привести к превратному ее истолкованию.
Суггестивность
Легко, например, преувеличить репрезентативность той или иной по видимости широко распространенной и доминирующей в определенной среде метафоры. При попытке ее истолкования необходимо, конечно, с наибольшей полнотой выявить ее потенциальные способности вызывать ассоциации с «нуминозным». Однако такую оптимальную суггестивность, очевидно, нельзя принимать за неизменное свойство метафоры, постоянно присущее ей в древние времена. Тогда, как и ныне, способность людей к ответной реакции была разной в зависимости и от эпохи, и от субъективных качеств личности; моменты наибольшей восприимчивости к религии чередовались с периодами, когда душа замыкалась в кругу мирских или даже нечестивых помыслов. Тогда, как и ныне, люди заметно отличались друг от друга и чуткостью к религии, и ее пониманием. К тому же культурные установки со временем не могли не меняться — и то, что одному поколению казалось свежим и впечатляющим, другому представлялось уже избитым и устаревшим. Всю эту пестроту ответных реакций необходимо принимать во внимание —
12
точно так же, как в истории литературы подразумевается, что от невежд и педантов всех эпох неминуемо ускользает множество духовных ценностей, которые пытается выявить исследователь. Историк литературы имеет дело— исключительно или по преимуществу — с наивысшими литературными достижениями эпохи; соответственно задача, стоящая перед историком религии, должна заключаться в том, чтобы на собственном материале засвидетельствовать значительность достижений религии и выявить сполна всю присущую им глубину. И точно так же, как историк литературы руководствуется соображениями литературной ценности, так и историк религии
Якобсен Торкильд=Сокровища тьмы: История месопотамской религии. Пер. с англ. — М.: Изд. ф. «Восточная литература» РАН, 1995. — 293 с.