Малявин В. - Конфуций (ЖЗЛ) - 1992-1

ел лишь по псоБХОДIIl\lOСТП, у-;ак бы IIСПРОИ3RОJlЬНО - Гicc­ страстно II беСПРllетрйетпо. ПрпмеПСUIlО ИХ вовсе не про­

тиворечит llСТПRноii «чеJlОllечностп». И BC~ ще настоя­

щий Н'.опфуциii, 11звестный паll1 по «Беседам Ir cya\Д~Нl1ЯIШ), видел СIIОIO l\шесllIО в том, чтобы ПОI>ОПЧПТL с IlalШ­ заниями. Он так и заявлял учепика:\I: праОllто:rь тем

мудрео, чем реще ему IIрИХОДИТСЯ Iшрать своих поддан­

ных. Более того, ПОСI\ОЛЬКУ RлаСТII предержаЩIIС должны

сами подавать народу прпмср доБРО;cl;СТСЛII, Оllll ИС ыогу'

IШ пести ОТllететвенность за преСТУПЛОRIIЛ lIХ Iщr.~;~анных.

I\orAa сапоншп-; Цзи Канцзы, паСЛРДПIII{ Хуапьцаы II ро.1И I'JlaBbI сеМСЙСТllа Ц:ш 11 деiiствптельного праllИтс:1Я Лу, IlfJ - жалова.пся Н'.опфуцпю Ш\ то, что в l~apCl'l:Ie развс:IOСЬ ~шо­

го воров, тот бсз обишшов ответпл ому: «ЕСЛIl бы вы СU:\IИ

бы.rш Сl:lоБОДIIЫ от ВОi";cI;елениii., ПlШl'о не стал бы воровать,

даже если за это дава.1И награду». Мораль Конфуция нс-

1Iа: если ты обладаешь властью, пе J,раДII ca~f, и тогда пе

будут нрасть подвластные тебе ЛЮДН. Об ответственности

правителя перед поддаННЫМlI rOBOpJJ.Тl 11 учеНIШ Коuфу­

ЦИН Цзэн-цзы, давая паставленпл П:!I';ОС?>IУ СВСiIШИСПСЧСН­ НОМУ судье: «Власть IIl11ущие у нас давпо уже отошли от

праведного Пути, 11 простые ЛЮДII ..lllшены опоры, - cJ,a- за,l] Цз:ш-цзы. - Если вы, разuиран тяжбу, до;шаtJтtJсь

ДО ИСТИНЫ, '1'0 советую вам не СЛПШIЮМ радоваться, а

проявить сострадание к этим песчастныl~•.

Нужно ли УДIIВ.l]ЯТЬСЯ Тl\перь, что даже близкие учени­ lШ Конфуция пичего не сообщают о службе их учителя

на влиятельном и ВИДНОМ носту придnорного судыl~~ Если

Н'.ОllфУЦИЙ И заиимался в то время «упорядочиванием за­

копов», то едва ли с целью издаПIIЛ их нового кодекса,

ведь он, без сомнешш, не XOTe.ТJ 1Ш «смелых» З8IЮНОВ, пи

громких судебных IIроцессов. Он хотел понять ирнчины

преСТУШlепиll. А поннть, 1{Зl, пзвеетно, - зто значит поч­ Т1I простить. Простпть пе легким всепрощенчеСТВОl\I, а

призпанием общей нраllствеНIIОЙ вины людей. Rашдое су­ дебное дело для Н'.опфуция - повод к самоочищеllIIIО лич­ ности. А что же пранптель? Его долг, по Н'.опфуциIO, пра­

внть тан, чтобы его распоряжения, пnдобиые деiiствию ис­ тинного ритуала, восприпимались НЗI{ нечто само собой

разумсющееся, совершенно естественное, почти пезамеча­

емое в потоке повседневных дел. Ведь rоворил же ОН, что

люди даже по знали, l{aK определить свершепия мудрей­

шего царя древности Но! Учитель Кун мечтал о той же

СIlОСООНОСТИ незаметного и непасильственного исправле­ НИЯ нравов, которая отличала мудрых правителей древно-

15 в. МаJIЛDНН

225

сти. Не будем забывать глубокую истину китайской тра­ диции: недействие - основа действия... Став судьей, Кон­

фуций, конечно, не изменил CBoe~{y идеалу «сокровенного

исправления нравов» и своей обычной взыскательности в поступках; он не торопился вершить суд, подобно тому,

как истинио талан'l'ЛИВЫЙ художник постоянно медлит в

своей работе, желая добиться безупречной точности маз­

ка. Пожалуй, он был бы доволен, если бы ему удалось внушить людям -самое желание быть точными в своих

действиях.

В китайской традицип идеальному суду полагается

бездействовать за неимением истцов, И, надо сказать, от­

вращение к судебным разбирательствам в самом деле пус­ тило глубокие корни в жизненном уRлад€ китаЙце'в. В луч­

шем случае власти должны разговаривать с народом язы­ ком запретов, ограждал подданных от разных

«крайностей» и «излишеств», от всяких попыток расстро­

ить правильные (и потому «естественные») отношения между людьми. Они могли УRазывать, например: «богачи не должны притеснять бедных», «торговцы не должны

носить одежды из шелка», «женщины не должны вмеши­

ваться в государственные дела» и даже (<Не препятствуйте

течению вод» и Т, д. в таких бесхитростных наказах то­

же живет дух "У"чителя Куна.

Хотя вокруг Конфуция имелось немало охотников вво­

дить все новые закоиы, все более жесткие наказания,

сам он, без сомнения, был убежден, что начинать нужно

не с законов, а с человека, и управлять страной НУ"МНО

не страхом, а добросердечием. Секрет мудрого правления для Конфуция таился не в регламентах и распоряжениях, а в цравильном воспитании. Конечно, запрещать легче, чем воспитывать, по Конфуций по собственному опыту

внал, что в человечесной жизни самый легI\ИЙ путь во­

все не всегда самый правильный. Вопрос в том, отнуда

берется решимость идти этим путем.

ДОБРОДЕТЕЛЬ ПОЛИТИКИ И ПОЛИТИКА ДОБРОДЕТЕЛИ

В пятьдесят лет Нонфуций, нанонец, получил в при­

дачу к своему авторитету и славе учителя высокий пост

при дворе и возможность хотя бы	частично	претворить
в жизнь своЮ мечту о (<праведном	ПутИ». В	служебных

делах ему сопутствовал успех, хотя, надо признать, Кон­

фуций был не совсем обычным судьей - судьей, которып

226

не желал судить. Какой же политический и~еал пытал­

ся он осуществить, поступая таким образом?

Определить этот идеал в нескольких словах не так-то

легко - слишком уж своеобразна и самобытна политиче­

ская традиция Китая. В отличие, скажем, от Европы ки­

тайцы не имели представления о различных формах го­

сударственногО' устрО'йства или даже граждаНСI{О'М закО'­

нодательстве. Мы не находим в Китае и идеи пО'литики как отдельнО'й науки и области общественной жизни. Во все времена китайцы представля.lIИ себе государствО' тО'ль­

КО' в виде абсолютнО'й монархии, нО' этот привычный наш

термин, взятый из европейскогО' лексикона, не раскрывает

всегО' содержания китайскО'й политическО'й идеи. Власть

правителя всегда считалась в Китае неограниченной и неделимО'й, но О'на никогда не была в пО'лном смысле сло­

ва абсолютной. С одной сторО'ны, даже высшие сановники были бесправны перед гО'сударем, с другой - признава­

лась равная ценность вслкой жизни, в том числе и жизни

рабов. Не дО'пускалось какое бы то ни было неповинО'вение гО'сударю, но и сам государь должен был УПРIlВЛЯТЬ так, чтобы ~удовлетвО'рить чаяния народа». Царя-тирана мож­ но и должно было лишать престО'ла. ЭТО' противО'речие

между деспО'тическим и, так сказать, <<ДемО'кратическим.

уклО'нами в традиционных китайских IiIредставлениях о

государственной власти снималось в понятии Неба, кото­ рО'е, как нам уже известно, ооО'значало всеобщий Путь мироздания в его биологическом, психолО'гическом, обще­ ственном и кО'смическом проявлениях. ВО'ля правителя, полагали в Китае, должна сливаться с анонимной и даже неО'сознаваемой стихией народнО'го быта. Власть государя

не знает границ и преград, НО' она незаметнО' и, конечнО',

ненасильствеl'lНО направляет течение жизни, ибо неизмен­ но сО'впадает с простейmими и насущнейшими «требова­ ниями времени&. В идеале прО'стые люди могли бы даже

забыть о существовании государства.

Конфуций не был бы любителем древнО'сти, если бы не воспринял эту идею единства политики и жизни. Но он не стал бы и первым учителем Китая, если бы не сде­

лал ее делом внутреннего убеждения, нравственнО'гО'

усилия. Мы должны пО'мнить только, что О'браз древнО'сти

уКонфуция сложился под влиянием не толькО' и не

столько письменных текстО'в, сколько устного преда­ ния - источника неО'пределенного, ускО'льзающего, пере­

менчивогО'. ДревнО'сть Конфуция - это, конечно, не дей­

ствительная истО'рия, и не идеи, записанные 'в книгах, а

15*

227

те~ный матеРИR памяти, хранящий в себе семена вооб­ ражения. И потому не будет преувеличением СRазать, что не СТОЛЬRО древность сформировала Конфуция, СRОЛЬ­ ко сам Конфуций творил свою древность, свою мечту -

возвышающую, фантастическую и все же HeI13MeHHO прак­

тичную. Примечательно, что многие герои древности, пер­

сонажи мира древности, послужившие Учителю Куну

живыми образцами добродетели, даже не упоминаются в источниках более ранних npe;l,IeH, а получили известность в обществе чжоуской знати, где они были призваны ил­

люстрировать ценности нарождаuшегося слоя служилых

людей. Бывало и так, что герои древних мифов и боже­ ства первобытной эпохи обретали совсем новый облик и

новую жизнь в чжоуской традиции, наследником кото­

рой считал себя и Учитель I\ун. Позднейшее предание приписывает ему несколько отзывов об этих пришедших

из глубины венов ПОJIубогах-полулюдях, и почти всегда

его суждения ОRазываются явной импровизацией, а под­

час и плодом Rурьезного переТОЛRования древних мифов.

К примеру, в древнейших преданиях сохранилось упоми­

нание о некоем «одноногом Куе» .- одноногом существе

с лицом человека и телом обезьяны. Согласно же разъяс­ нению Конфуция выражение «одноногий Куй» означает: «Людей, подобных I\ую, и одного достаточно». В другом случае Конфуций толкует предание о четырех ЛИRах ро­ доначальника человечества - Желтого Владыки таким

образом, что речь идет о посылке ЖеЛТЬEl1 Владыкой своих ЧИНОВНИRОВ В четыре предела земли. Во всех слу­

чаях, -кан видим, фантастика древнсго мифа преобража­

ется в назидательное повествование об нсторичеСRИХ со­

бытиях.

Примечательно таRже, что Конфуций СRлонен выде­

лять лишь отдельные, наиболее значимые в еl'О собствен­

ных глазах деянил великих мужей древности. Он ищет в их жизни иллюстрации своим идеям. О мудрейшем И3

древних царей Но он упоминает лишь, что люди (<Не мог­

ли определить его свершению}; Шунь, по его словам,

был велик тем, что «сидел, почитая себя, лицом к югу, и только». В другом случае он замечает о том же Шуне и другом идеальном царе древности -- Юе: «СКОЛЬRО воз­

вышенны Но и Шунь были в том, что, владел Поднебес­

ной, они пребывали вдали от иее!» Но Конфуций не толь- 1\0 с:rщоняетсл в благоговейном трепете пере;:!; героями про­

ШЛОГО. ОН в то же время ненаиграино, почти непроиз­

ЕОЛЬНО ощущает и свое сродство с ними. Он может судить

228