Учебный год 22-23 / 1tololaeva_n_v_passivnye_solidarnye_obyazatel_stva_rossiyskiy (2)

101

обязательств, поскольку все проблемные вопросы урегулированы институтом акцессорности180.

Но такая позиция не является единственной, и ряд исследователей не признают различий между подобными ситуациями и случаями солидарных обязательств, ведь в обоих казусах исполнение одного обязательства освобождает по отношению к кредитору должников и по остальным181.

С убедительной критикой критерия «однопорядковости», построенной на необходимости различения внешних отношений солидарных должников с кредитором и внутренних отношений солидарных должников между собой,

выступил Х. Эманн. Описанную выше позицию он условно обозначил как

«страх перед регрессом в ложном направлении»182.

Он пишет о том, что в новейшей литературе толкование § 422 и абзаца первого § 426 ГГУ вызывает два опасения:

(1)Предоставление должником, который во внутренних отношениях не должен нести окончательное бремя исполнения, может освободить другого должника, который и должен был нести в итоге расходы (§ 422 ГГУ);

(2)Лицо, которое во внутренних отношениях должно нести окончательное бремя исполнения, может предъявить выравнивающее притязание о распределении расходов на исполнение в равных долях

(предложение первое абзаца первого § 426 ГГУ) к другому должнику,

который во внутренних отношениях должен быть освобожден от исполнения.

В пример можно привести обязательства хранителя и вора. Если хранитель возместит убытки за кражу, вор будет освобожден от ответственности (1). Если вор возместит убытки, он может требовать половины от хранителя и уменьшит свою ответственность (2).

180Perner S. in: Klang-Kommentar zum ABGB: §§ 888 bis 896... S. 103–105.

181Gschnitzer F. Op. cit. S. 248; Rudolf C. Op. cit. S. 101.

182Ehmann H. Op. cit. S. 25–28, 48–117.

102

По мнению автора, такие рассуждения глубоко ошибочны, хотя и основаны на следующих верных рассуждениях Ф.К. Савиньи о предоставлении регресса из самого солидарного долга.

Поскольку солидарные обязательства предоставляют кредитору возможность некого произвола в выборе должника, который будет исполнять, чтобы не превратить этот институт в лотерею, где проиграет тот,

кому кредитор первый предъявит требование, за пассивным солидарным обязательством неизбежно следует регрессное требование, позволяющее исполнившему должнику требовать от других должников распределения бремени исполнения183.

Это представление было настолько распространено в немецкой доктрине, что § 337 первого проекта ГГУ Ф.Ф. фон Кюбеля устанавливал,

что регрессное притязание в равных долях предоставляется из самого солидарного долга, «если иное не вытекает из закона или сделки». Такое положение натолкнулось на критику, поскольку создавало опасность, что солидарный должник, который по разным причинам был обязан во внутреннем отношении со своими содолжниками к меньшей доле либо вообще не был обязан, несмотря на это, мог бы быть обязанным выплатить половину стоимости исполнения другому должнику, так как противоположное не было прямо упомянуто ни в законе, ни в сделке. Чтобы избежать этой опасности и исключить сужение понятия солидарного долга,

которое сознательно было дано максимально широко, регулирование § 337

первого проекта было заменено ставшим законом § 426, согласно которому регресс в равных долях должен быть предоставлен только, «…, если не определено иное». Иное же может вытекать не только из прямого указания закона или сделки, но и характера законодательного регулирования возникших обязательств. В этом смысле более удачно сформулирован § 896

183 Савиньи Ф.К. Указ. соч. С. 166–167.

103

АГУ, который предоставляет регресс с оговоркой «если не существует другого особого отношения между ними» (солидарными должниками).

Таким образом, по мнению Х. Эманна, историческое и буквальное толкование § 426 ГГУ свидетельствует против изначальной посылки о наличии необходимой связи между внешними и внутренними отношениями солидарных должников, а следовательно, исключает необходимость введения специального критерия «однопорядоковости» солидарных обязательств, определяющего характер внешних отношений должников с кредитором на основе внутренних отношений должников между собой.

Если говорить об особенностях немецкой системы регресса, то она одновременно предоставляет исполнившему должнику два требования: 1.

(новое) регрессное требование на основании абзаца первого § 426 ГГУ к содолжникам в долях, размер которых предполагается равным; 2. требование кредитора, которое на основании абзаца второго § 426 ГГУ переходит к исполнившему должнику для подкрепления его регрессного требования, в

частности, сохранившимся обеспечением184.

Если буквально толковать § 422 ГГУ и говорить о том, что исполнение одним должником прекращает обязательства остальных, то невозможно объяснить переход прекращенного требования кредитора к исполнившему должнику на основании абзаца второго § 426 ГГУ. Поэтому два этих законодательных предписания необходимо толковать системно, что приведет к выводу о том, что исполнение одним из должников освобождает остальных лишь по отношению к кредитору185.

Неверной представляется и сама посылка о необходимой связи между солидарностью обязательств и наличием регресса между должниками.

184 См., напр., Bydlinski P. in: Münchener Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch... S. 2891;

Meier S. in: Historisch-kritischer Kommentar zum BGB... S. 2503. То же в статьях 148, 149

ШОЗ.

185 Erman/Ehmann H, BGB, 12. Aufl., § 422 Rz. 2.

104

Универсальность этого положения опровергается наличием возможных альтернатив186.

В римском праве, например, отношения между солидарными должниками были независимы от их отношений с кредитором.

Исполнившему должнику предоставлялись иски против других должников не из специального регрессного основания, а на основе обязательств из договоров товарищества, поручения или действий в чужом интересе без поручения187, 188.

Витоге все критерии, предлагающие определять сферу действия норм

осолидаритете через особенности внутренних отношений солидарных должников, оказываются несостоятельными.

Нет формальных препятствий также для признания в качестве солидарных обязательств с последующим переходом прав к исполнившему должнику по российскому праву.

Пункт 1 статьи 325 ГК РФ прямо закрепляет то, чего в свое время не

хватало немецкой догматике, а именно: «Исполнение солидарной

186О немецком и французском праве см., напр., Bentele F. Op. cit. S. 9, 79–80.

187См., напр., Дождев Д.В. Указ. соч. С. 503: «Само по себе наличие солидарности не управомачивает должника, исполнившего обязательство за всех, на регрессное требование

к остальным должникам (regressum) и не обязывает кредитора, получившего предоставление в свою пользу, разделить выгоду с другими кредиторами. Отношения

между солидарными должниками или кредиторами представляют собой особую юридическую ситуацию, независимую от солидарного обязательства: возможные выгоды

солидарных кредиторов или расходы солидарных должников могут быть предметом других обязательств, например, договора societas»; Ширвиндт А.М. Указ. соч. С. 238;

Анненков К.Н. Указ. соч. С. 36; Kaser M. Das römische Privatrecht. Das altrömische, das vorklassische und klassische Recht. 2. Aufl. München, 1971. S. 659; Meier S. Op. cit. S. 263–

188То же для современного им правопорядка констатируют И.Б. Новицкий и К. Борзова.

См. Новицкий И.Б. Регрессные обязательства между социалистическими хозяйственными организациями. Опыт обобщения арбитражной и судебной практики. М., 1952. С. 22;

Борзова К. Указ. соч. С. 16.

105

обязанности полностью одним из должников освобождает остальных должников от исполнения кредитору». Пункт 2 этой статьи, предоставляющий регрессное требование исполнившему должнику, начинается со слов: «Если иное не вытекает из отношений между солидарными должниками…»189.

Пункт 53 постановления Пленума ВС РФ от 22.11.2016 № 54 исключает возможность «регресса в ложном направлении», указывая на то, что регресс предоставляется только в случае, когда солидарный должник исполнил кредитору в размере, превышающем его внутреннюю долю.

В современном российском праве возможны случаи солидарности обязательств без предоставления регресса. Ответственность только одного солидарного должника во внутренних отношениях может наступать также и при солидарных обязательствах, прямо поименованных в законе в качестве таковых, поскольку в силу диспозитивности норм о регрессе у участников обязательства сохраняется возможность договориться об ином190.

189 Ошибку смешения внешних и внутренних отношений солидарных должников допустил Федеральный арбитражный суд Московского округа в постановлении от 22.01.2014 по делу № А40-46800/13-143-441, не признав солидарными должниками страховщика по договору страхования, заключенному с потерпевшим, и страховщика по договору страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, заключенному с виновником ДТП, на том основании, что между страховщиками отсутствует регрессное обязательство согласно статье 325 ГК РФ, и лишив потерпевшего права требования по одному из договоров. То же в апелляционном определении Волгоградского областного суда от 27.03.2015 по делу № 33-3485/2015.

190 См., напр., постановление Президиума ВАС РФ от 14.05.2013 № 16229/12, в котором указано на то, что внутренние отношения солидарно отвечающих юридических лиц, которые образовались в результате реорганизации, определяются в соответствии с разделительным балансом.

106

Установление между обязательствами солидарности решает вопрос,

сколько причитается кредитору, оставляя открытым регулирование распределения бремени исполнения между должниками191.

Таким образом, внутренние отношения солидарных должников также не могут служить адекватным критерием для определения сферы действия норм о солидарных обязательствах.

§ 4. Основания возникновения солидарной связи обязательств и сфера

действия норм о пассивном солидаритете

Дискуссия о настоящих и ненастоящих солидарных обязательствах еще не завершена. Ответ на вопрос, каким признакам должны соответствовать обязательства, чтобы их можно было признать солидарными, устраивающий всех единогласно, отсутствует.

Представляется, что обреченность этой дискуссии заложена в самом способе рассуждения ее участников, повторивших порочный круг подобно создателям теории о делении обязательств на корреальные и солидарные.

Сначала они выделили в кодексах положения о том, какие последствия

191 На основе смешения внутренних и внешних отношений солидарных должников построен абзац пятый пункта 10 постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», согласно которому заявление о пропуске срока исковой давности может быть сделано третьим лицом, если в случае удовлетворения иска к ответчику возможно предъявление к третьему лицу регрессного требования. В данном разъяснении Пленум ВС РФ вопреки принципу диспозитивности гражданского процесса и автономии воли гражданского права, дает возможность третьему лицу вторгаться в отношения, в которых он не участвует (между истцом и ответчиком). Понятно, что ВС РФ хотел защитить третье лицо от действий ответчика, который специально будет содействовать удовлетворению иска и появлению регрессного требования. Представляется, что для этих целей более удачным было бы применение пункта 1 статьи 404 ГК РФ в отношениях между ответчиком и третьим лицом.

107

имеют солидарные обязательства, после этого объяснили эти последствия природой солидарных обязательств, а природу солидарных обязательства они вывели из того, какие последствия они имеют.

Деление солидарных обязательств на настоящие и ненастоящие основано на исторических особенностях развития теории солидарности192.

Закрепляя в конце XIX – начале XX вв. нормы о влиянии различных юридических фактов (помимо исполнения) на правовое положение солидарных должников по примеру текстов из источников римского права,

европейские кодификации придали солидарной связи обязательств значения больше, чем было бы справедливо это сделать. Из гипотезы о солидарности обязательств можно сделать вывод только о том, какими правами обладает кредитор по отношению к нескольким должникам, но не вывести решение об эффекте прощения долга, просрочки исполнения, невозможности исполнения и т.д. Для этого просто недостаточно данных. Чтобы решить казус об эффекте юридического факта на правовое положение солидарных должников необходимо знать множество дополнительных обстоятельств, указанных в общей и особенной частях обязательственного права 193 . Характерно, что

192Meier S. Op. cit. S. 545.

193В этом отношении характерна монография Ф. Бентеле, в которой автор пытается вывести из природы солидарного долга решение об эффекте прощения долга одному из солидарных должников и так и не может прийти к однозначному выводу для всех видов солидарных обязательств. См. Bentele F. Op. cit. S. 174. То же у А.А. Павлова при комментировании пункта 52 постановления Пленума ВС РФ от 22.11.2016 № 54 о частном эффекте прощения долга. См. Павлов А.А. Пассивные солидарные обязательства в разъяснениях Верховного Суда РФ // Закон. 2017. № 1. С. 62–64. Также, например, решая вопрос об эффекте прощения долга в мировом соглашении, заключенном в процедурах банкротства одного из солидарных должников, Р.И. Сайфуллин не дает однозначного ответа, а показывает его вариативность в зависимости от обстоятельств, не связанных с солидарностью обязательств самой по себе. См. Сайфиуллин Р.И. Влияние мирового соглашения, заключенного в деле о банкротстве основного должника, на обязательство из поручительства // Вестник экономического правосудия. 2016. № 2. С. 59–79.

108

PECL и DCFR либо содержат очевидные предписания, основанные не на теории солидаритета, а на общих положениях обязательственного права,

либо предлагают разные решения для схожих ситуаций. Объяснение этому можно найти в том, что указанные негосударственные своды гражданского права имеют разную сферу действия. В то время как PECL ограничены регулированием договорных обязательств между предпринимателями, сфера действия DCFR значительно шире, в том числе за счет деликтных обязательств. Это предопределяет и разные решения по вопросу о влиянии,

например, освобождения от ответственности одного из солидарных должников, поскольку решение этого вопроса зависит не столько от того, что между обязательствами должников существует солидарная связь,

основывается на системном и телеологическом толковании норм общей и особенной частей обязательственного права.

Тем более невозможно вывести из норм об эффектах юридических фактов на правовое положение солидарных должников само понятие солидарности и причины ее возникновения. Именно так начали действовать и потерпели поражение пандектисты в начале XIX в., их ошибку повторили ученые XX в., воплотив дискуссию о корреальных и солидарных обязательствах в форму рассуждений о настоящих и ненастоящих солидарных обязательствах.

Однако нельзя назвать эту дискуссию бесплодной. Истинным ее достижением является не выявление критериев солидарности обязательств, а,

наоборот, их освобождение от ложных признаков. Солидарной связи обязательств не препятствуют разные основания их возникновения, разное содержание, отсутствие общности между солидарными должниками или отсутствие регрессных требований.

Кроме того, это обсуждение выявило ряд неосмысленных и нетипизированных случаев, в которых необходимо осуществлять координацию нескольких требований кредитора по поводу одного и того же интереса, и предложило вариант их решения. Речь идет о ситуациях, когда

109

очевидно, что кредитора несправедливо лишать права требования к одному из должников и в то же время расходы по исполнению неправильно возлагать на одного из них без учета внутренних отношений. Однако нормы закона, в соответствии с которыми должны приниматься решения в таких ситуациях, если ограничить сферу применения норм о пассивных солидарных обязательствах «настоящими» солидарными обязательствами,

отсутствуют.

Рассматривая похожие ситуации в немецком правопорядке, Я. Глокнер в специальной монографии по этому вопросу приходит к выводу о том, что в ситуациях, когда не применимы нормы ни о долевых, ни о независимых обязательствах, поскольку кредитор имеет несколько прав требования по поводу одного и того же интереса, необходимо применять нормы о солидарном долге. По его мнению, такой подход максимально удачно соединяет выполнение трех целей: защищает потерпевшего в ситуации, когда вред причинен не одним, а несколькими лицами; исключает обогащение кредитора и позволяет в последующем распределить ответственность между причинителями в зависимости от их участия194.

То же верно и для российского права: если признавать солидарными только обязательства, возникшие из одного основания, идентичные по своему содержанию или соответствующие критерию «однопорядоковости»,

правопорядок просто не будет содержать ответов на вопросы о порядке реализации требований кредитора к нескольким должникам по независимым обязательствам, направленным на возмещение одного вреда.

Таким образом, ни один из предложенных критериев не отражает сути солидарных обязательств: все они выведены искусственно.

Критерий, в соответствии с которым солидарные обязательства должны возникнуть из одного основания, не соответствует положениям

194 См. Glöckner J. Gesamtschuldvorschriften und Schuldnermehrheiten bei unterschiedlichen

Leistungsinhalten : Eine Untersuchung unter besonderer Berücksichtigung konkurrierender Verpflichtungen aus bauvertraglicher Gewährleistung. Baden-Baden, 1997. S. 243.

110

самого ГК РФ, в большинстве случаев предписывающего солидарность именно обязательств из разных оснований. Этот же аргумент можно высказать против предположения, что солидарные обязательства предполагают наличие некоторой общности между должниками.

Требование идентичности содержания солидарных обязательств основано на усеченном заимствовании теории деления обязательств на корреальные и солидарные, порочность которого была показана выше.

Кроме того, солидарные обязательства не предполагают с необходимостью появление регрессных требований между должниками после удовлетворения кредитора. Этот признак смешивает внутренние и внешние отношения солидарных должников.

Это логически приводит нас к выводу, что иными, дополнительными признаками помимо общего эффекта исполнения солидарные обязательства согласно ГК РФ не обладают.

Кредитор имеет несколько прав требования по поводу одного и того же интереса, однако полное удовлетворение может получить только единожды.

Признание обязательств солидарными означает, что они подвержены нарушению принципа относительности обязательств. Исполнение по одному обязательству освобождает по отношению к кредитору должников и по другим. Отсутствие общего действия исполнения одним солидарным должником своего обязательства означает отсутствие самой конструкции солидарности. В остальном обязательства каждого из должников являются принципиально самостоятельными и независимыми.

В этом смысле максимально удачен подход ГК РФ, включившего нормы о солидарности в главу 22 «Исполнение обязательств» и

сосредоточившего свое внимание именно на этом юридическом факте.

Две статьи, касающиеся внешних отношений солидарных должников

(статьи 308, 324), лишь подчеркивают независимость солидарных обязательств в остальном.