Учебный год 2023 / Егоров. Решения собраний кредиторов

55

Решения собраний кредиторов при банкротстве: комментарий к Обзору судебной практики Верховного Суда

Андрей Егоров,

к.ю.н., главный редактор Журнала РШЧП, профессор, директор Центра сравнительного права факультета права НИУ «Высшая школа экономики»,

руководитель образовательных программ «Lextorium.com» https://www.facebook.com/andrey.egorov.98

26 декабря 2018 года Президиум Верховного Суда Российской Федерации утвердил Обзор судебной практики по вопросам, связанным с признанием недействительными решений собраний и комитетов кредиторов в процедурах банкротства (далее – Обзор).

Обзор очень противоречив. Наряду с совершенно верными правовыми позициями в нем представлены идеи, которые способны крайне неблагоприятно повлиять на практику нижестоящих судов. Поэтому представляется правильным прокомментировать положения, подтверждённые Обзором, в сопоставлении с общими положениями ГК РФ о решениях собраний, а также с учётом складывающейся практики применения судами норм о решениях собраний кредиторов и решениях комитета кредиторов.

Автор последовательно анализирует каждый пункт Обзора.

Преамбула.

Применимость общий положений ГК РФ к собраниям при банкротстве

Начать комментарий необходимо с преамбулы данного документа, в которой ВС провозглашает специальный характер Закона о банкротстве по сравнению с положениями ГК РФ и приходит к выводу о том, что правила ГК РФ не подлежат применению к решениям собраний при банкротстве.

Этот вывод ознаменовал собой кардинальную ошибку разработчиков данного документа, которая будет сказываться дальше во многих примерах Обзора, причем в одних случаях Верховный Суд, запретив сам себе ссылаться на общие положения ГК РФ о решениях собраний, будет придумывать концепции, дублирующие правила ГК РФ, либо приходить к решению казуса вообще без ссылки на какую-либо норму закона (хотя ссылка на ГК вполне могла быть к месту в подобном случае), а в других

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

56

случаях он будет допускать правовые ошибки, пытаясь фактически преодолеть норму закона. И поскольку норма закона, с которой объявил борьбу ВС РФ, является справедливой (речь, прежде всего, про принцип каузальности нарушения), решения последнего, напротив, оказываются несправедливыми и неприемлемыми.

Для обоснования позиции о неприменении положений ГК РФ о решениях собраний к решениям собраний кредиторов и комитета кредиторов при банкротстве ВС РФ использует известное правило толкования закона: lex specialis derogate lex generalis (закон специальный отменяет действие закона более общего). Навскидку это может показаться допустимым, но при детальном рассмотрении оказывается весьма существенной ошибкой1. Дело в том значении, в котором применяется слово «lex» (закон) из указанного крылатого выражения Верховным Судом.

Нам кажется бесспорным, что под «законом» в данном случае следует понимать правовую норму, а не нормативно-правовой акт, в котором она содержится. В противном случае мы не могли бы применять вообще никакие положения ГК РФ об обществах с ограниченной ответственностью, например, поскольку существует специальный закон о данной разновидности юридических лиц, и т.д. Но ведь это очевидно не так, и подобным образом правило lex specialis derogate lex generalis никогда не применялось. Пока дело не дошло до решений собраний при банкротстве, когда Верховному Суду, явно не довольному по каким-то причинам отдельными нормами ГК РФ о решениях собраний, потребовалось каким-то образом мотивировать свое нежелание их применять.

Очевидно, что правило о соотношении общего и специального законов работает только в отношении отдельных норм. Например, если в ГК РФ установлен общий срок обжалования в суд оспоримого решения собрания, а в Законе о банкротстве предусмотрен иной срок, то применяться должен срок из Закона о банкротстве. Но если

вЗаконе о банкротстве нет никакой специальной нормы, например, о проведении собрания в очной, заочной или смешанной форме, - то налицо отсутствие специальной нормы, которая могла бы преодолеть действие общей нормы, а значит, общая норма вполне могла бы находить применение. Возможность применения общих положений ГК РФ о решениях собраний к решениям, урегулированным в специальных законах, примирение последних между собой, является одной из основных задач реформы 2013 года. Так, в проекте Концепции совершенствования общих положений ГК РФ среди прочего указывается, что «юридическая доктрина о решениях собраний развивается неравномерно. Большое количество литературы посвящается вопросам решений общих собраний акционеров, в то время как другие виды решений собраний отошли на второй план. Вместе с тем, достижения юридической науки и практики

вотношении решений общих собраний акционеров могут быть применимы и к другим видам решений собраний»2.

1  О том, что так нельзя применять указанное правило, применительно к иному виду решения собраний – собраниям участникам корпораций, пишет Д.В. Новак в кн.: Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв.ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2018. С. 872–873. (далее – Глосса).

2  Проект Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации // Опубликована: Вестник ВАС РФ 2009 № 4 и на сайте ИЦЧП им. С.С. Алексеева www. privlaw.ru.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

57

Указанная идея была впоследствии отражена в Законе (ст. 181.1 ГК РФ), где собранию кредиторов в банкротстве наряду с другими был присвоен статус гражданско-право- вого сообщества, а в п. 1 ст. 181. 1 ГК РФ прямо указывается о применении к такому сообществу правил гл. 9.1 в части, не урегулированной специальными законами. Из того, что решения собраний кредиторов и комитета кредиторов могут быть урегулированы, в том числе общими положениями ГК РФ, справедливо исходит ВС РФ:

«103. По смыслу пункта 1 статьи 2, пункта 6 статьи 50 и пункта 2 статьи 181.1 ГК РФ под решениями собраний понимаются решения гражданско-правового сообщества, т.е. определенной группы лиц, наделенной полномочиями принимать на собраниях решения, с которыми закон связывает гражданско-правовые последствия, обязательные для всех лиц, имевших право участвовать в таком собрании, а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений.

В частности, к решениям собраний относятся…решения собраний кредиторов, а также комитета кредиторов при банкротстве… 104. Правила главы 9.1 ГК РФ применяются к решениям собраний постольку,

поскольку законом или в установленном им порядке не предусмотрено иное (пункт 1 статьи 181.1 ГК РФ).

…Нормы главы 9.1 ГК РФ к решениям названных собраний применяются в части, не урегулированной специальными законами, или в части, конкретизирующей их положения, например, о сведениях, указываемых в протоколе (пункты 3–5 статьи 181.2 ГК РФ), о заблаговременном уведомлении участников гражданскоправового сообщества о намерении обратиться в суд с иском об оспаривании решения собрания (пункт 6 статьи 181.4 ГК РФ), об основаниях признания решения собрания оспоримым или ничтожным (пункты 1, 2, 7 статьи 181.4, статья 181.5 ГК РФ)» (п.п. 103, 104 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений разд. I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»)

Попробуем перечислить те нормы ГК РФ, относительно которых не имеется специальных норм в Законе о банкротстве.

1.Решение собрания может приниматься посредством заочного голосования, в том числе голосования с помощью электронных или иных технических средств (абзац второй пункта 1 статьи 160 настоящего Кодекса) (абз. 2 п. 1 ст. 181.2 ГК).

2.При наличии в повестке дня собрания нескольких вопросов, по каждому из них принимается самостоятельное решение, если иное не установлено единогласно участниками собрания (п. 2 ст. 181.2 ГК).

3.О том, кем подписывается протокол собрания: председательствующим на собрании и секретарем собрания (п. 3 ст. 181.2 ГК).

4.О сведениях, которые обязательно должны содержаться в протоколе (п. 4 и 5 ст. 181.2 ГК).

5.О том, что недействительные решения собраний делятся на оспоримые и ничтожные, а также о том, что презюмируется оспоримость решения, если только законом не предусмотрена ничтожность (п. 1 ст. 181.3 ГК).

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

58

6.О необходимости опубликовать сведения о признании судом решения собрания недействительным (п. 2 ст. 181.3 ГК).

7.Все общие основания оспоримости решений собраний:

–допущено существенное нарушение порядка созыва, подготовки и проведения собрания, влияющее на волеизъявление участников собрания;

–у лица, выступавшего от имени участника собрания, отсутствовали полномочия;

–допущено нарушение равенства прав участников собрания при его проведении;

–допущено существенное нарушение правил составления протокола, в том числе правила о письменной форме протокола (пункт 3 статьи 181.2) (П. 1 ст. 181.4 ГК).

8.О том, что решение собрания не может быть оспорено, если оно было подтверждено надлежаще принятым повторным решением собрания (п. 2 ст. 181.4 ГК).

9.О том, что только голосовавший против или не участвовавший в собрании участник гражданско-правового сообщества может оспаривать решение (если оно оспоримо; для ничтожных решений такого правила не устанавливается); голосовавшие за или воздержавшиеся от голосования лица пользуются правом на оспаривание оспоримого решения собрания только в случаях, установленных законом, или если имели место пороки их голосования (п. 2 ст. 181.4 ГК).

10.О каузальности нарушения: решение собрания не может быть признано судом недействительным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие и решение собрания не влечет существенные неблагоприятные последствия для этого лица (п. 4 ст. 181.4 ГК).

11.О том, что надо провести один процесс об оспаривании решения собрания, а значит, сконцентрировать в данном процессе требования всех потенциальных истцов, для чего необходимо их уведомить о предстоящем процессе (п. 6 ст. 181.4 ГК).

12.О всех основаниях ничтожности решения собрания:

–принято по вопросу, не включенному в повестку дня, за исключением случая, если в собрании приняли участие все участники соответствующего гражданскоправового сообщества;

–принято при отсутствии необходимого кворума;

–принято по вопросу, не относящемуся к компетенции собрания;

–противоречит основам правопорядка или нравственности (ст. 181.5 ГК).

Итого как минимум 12 норм подвисли в воздухе после упомянутого Обзора ВС РФ. Могут ли произойти на практике такие ситуации, которые упомянуты в вышеназванных нормах ГК РФ? Разумеется, могут. Что делать судам? Какие нормы применять?

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

59

Думается, суды должны применять ГК РФ. Если они не будут этого делать, то им придется создавать правовые нормы заново. При этом неизбежным станет расхождение в судебной практике. Это ли цель, ради которой должен трудиться Верховный Суд? Вопрос риторический.

Пункт первый.

Свобода собрания кредиторов принять к рассмотрению любой вопрос

Цель данного пункта двоякая. С одной стороны, суд провозглашает идею о том, что собрание кредиторов должника вправе принять решение по вопросу, прямо не отнесенному Законом о банкротстве к его компетенции. С этой идеей можно согласиться лишь с некоторой долей условности.

Конечно, применительно к процедурам банкротства нет трех органов, между которыми необходимо делить компетенцию, как, например, в акционерном обществе – собрание акционеров, наблюдательный совет и правление (директор). Однако два органа конкурсного производства все же имеются: собрание кредиторов и конкурсный управляющий. Следовательно, вопрос о распределении компетенции между ними так или иначе все равно возникает.

Более того, банкротная ситуация даже сложнее, чем в корпоративном праве, в котором, разумеется, тоже бывают всего лишь двучленные комбинации органов управления (например, собрание участников ООО и его директор). Сложность эта вызвана тем, что директор в юридическом лице выполняет агентскую функцию, т.е. ведет чужое дело, и хозяином дела для него являются участники. Это значит, что глобально участники могут дать указание директору практически по любому вопросу. Свобода усмотрения для него остается сугубо по оперативным управленческим вопросам.

Вместе с тем, конкурсный управляющий призван отстаивать не только интересы кредиторов, но и интересы должника, а также интересы общества (последнее сомнительно, но это не предмет для настоящего исследования). Это означает, что собрание кредиторов не может безраздельно командовать конкурсным управляющим, как выразителем своих интересов.

И с этой точки зрения, конечно, свобода собрания кредиторов принять к своему рассмотрению любой вопрос, имеющий значение для процедуры банкротства, является сомнительной. Собственно, это и подчеркивает ВС РФ во второй своей идее, вошедшей в первый пункт комментируемого Обзора. Он говорит о том, что решение собрания не должно препятствовать осуществлению процедур банкротства и исполнению арбитражным управляющим его обязанностей, вторгаться в сферу компетенции иных лиц.

Ранее в практике встречались дела, в которых суды признавали недействительным решение собрания об обязании конкурсного управляющего взыскивать дебиторскую задолженность, поскольку в силу ст.129 Закона о банкротстве данный вопрос составляет исключительную компетенцию конкурсного управляющего3.

3  Определение Верховного Суда РФ от 19.07.2017 № 310-ЭС17-9012 по делу № А14-6514/2014.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

60

В конкретном примере Обзора речь шла про решение собрания кредиторов об обязании управляющего отменить уже состоявшиеся торги по продаже имущества. В отношении этого примера могут быть высказаны некоторые сомнения.

Во-первых, решение отменить торги бессмысленное само по себе. Как можно отменить торги, если они уже состоялись и на них выявлен победитель? С этим победителем либо уже заключен договор (и значит, решение об отмене торгов будет означать фактически провозглашение отказа от исполнения своих обязательств по данному договору), либо победитель торгов имеет право на заключение такого договора в будущем (и значит, за нарушение такого права организатора торгов можно присудить к возмещению убытков). Таким образом, рассмотрение подобного вопроса просто не могло входить в компетенцию собрания кредиторов по определению. Следовательно, когда ВС РФ пытается на подобном примере провести общую идею о праве собрания кредиторов принять к своему рассмотрению любой вопрос конкурсного производства, это может вызывать некоторое недоумение.

Во-вторых, если решение собрания вторгается, как пишет ВС РФ, в сферу компетенции иных лиц, значит, оно выходит за пределы компетенции самого собрания кредиторов. Иначе сложно оценивать использованные в Обзоре обороты речи. Но если так, то решение собрания должно быть ничтожным по этому признаку (п. 1 ст. 181.5 ГК РФ). И тут мы сталкиваемся с одной весьма серьезной проблемой Закона о банкротстве.

«В случае, если решение собрания кредиторов нарушает права и законные интересы лиц, участвующих в деле о банкротстве, лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, третьих лиц либо принято с нарушением установленных настоящим Федеральным законом пределов компетенции собрания кредиторов, такое решение может быть признано недействительным арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве, по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве, лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, или третьих лиц» (п. 4 ст. 15 Закона о банкротстве)

Мы видим, что в одной норме объединены и основания оспоримости решения собрания кредиторов, и основания его ничтожности (выход за пределы компетенции собрания), однако все они подведены под единый знаменатель «решение может быть признано недействительным арбитражным судом». Такая формулировка обычно означает, что речь идет об оспоримости решения собрания. Что это означает применительно к выходу за пределы компетенции?

На наш взгляд, категорически неправильно признавать такое решение оспоримым. Даже если законодатель допустил ошибку, ее надо было исправлять разъяснениями ВС РФ. Решение, принятое за пределами компетенции, априори может быть только ничтожным. Этот внутренний закон права напоминает по своей силе закон всемирного тяготения, который, как известно, не сумел отменить ни один законодатель.

Те, кто не согласны с такой идеей, должны представить, что какое-нибудь собрание кредиторов решит включить в конкурсную массу должника и выставить на торги имущество этих «несогласных» лиц. И понять, насколько неудобно им будет жить с оспоримостью такого решения, которое, конечно, вопиющим образом выходит за пределы компетенции собрания кредиторов. Ведь если решение не будет

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

61

оспорено в достаточно короткий срок, оно окажется действительным. И придется отдавать свое имущество. А если решение будет оспорено, то на следующий день собрание кредиторов может принять второе, аналогичное (и ничтожное, на наш взгляд) решение, которое сторонникам его оспоримости тоже придется оспаривать. И так может продолжаться до тех пор, пока не ослабнет рука оспаривающего решение, и он не пропустит срок на обжалование, и значит собрание кредиторов добьется своего.

Если же мы представим, что в другом аналогичном казусе конкурсный управляющий пропустит срок на подачу иска об оспаривании решения, то как он должен поступить? Его можно понудить выполнить это абсурдное решение собрания? Доктрина ничтожности, отстаиваемая автором этих строк, позволяет спокойно ответить «нет». Как будут отвечать сторонники оспоримости этих решений, остается только догадываться.

Однако при изложении примера в первом пункте Обзора Верховный Суд не затрагивает данную проблему. Рассматривая дело, в котором иск об оспаривании решения был фактически заявлен, ВС РФ не дает ему квалификацию – как преобразовательного или установительного иска4, – он просто указывает на то, что иск следует удовлетворить. И абстрактно это верный ответ.

Квалификацию же подобного решения собрания (решения с выходом за пределы компетенции) как ничтожного (не имеющего юридической силы) ВС РФ дает в следую­ щем пункте Обзора (см. комментарий к нему).

Пункт второй.

Впоисках разницы между «ничтожными» и решениями, «не имеющими юридической силы»

Вкомментарии к данному пункту невозможно не продолжить мысль, начатую в ком-

ментарии к первому пункту Обзора. Решения собраний по своей правовой природе делятся на ничтожные (недействительные без решения суда) и оспоримые (недействительные лишь при условии их провозглашения таковыми судом). Закон о банкротстве не знает данного деления. И если бы ВС РФ не отменил применение ГК РФ к решениям собраний кредиторов, оба вида недействительности решений собраний без особого затруднения распространялись бы и на решения собраний кредиторов. Но ВС РФ, как мы видели, пошел иным путем.

И первой же проблемой, которую ему пришлось решать, стала проблема откровенно ничтожных решений, т.е. тех, обязательным оспариванием которых стало бы бессмысленно загружать судебную систему. Во втором пункте Обзора приводятся три таких примера:

4  Здесь имеет место игра слов. Иск о признании оспоримого решения собрания недействительным это преобразовательный иск, а иск о признании ничтожного решения недействительным – установительный иск (отрицательный иск о признании). Однако и тот, и другой иски называются на русском процессуальном языке одинаково – иском о признании. Фактически на этом противоречии и сыграл ВС РФ, как следует из второго пункта Обзора, но не выразил это прямо, оставив место для доктринальных толкований.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

62

а) решение об обязании конкурсного управляющего закрыть счет в одном банке и открыть его в другом банке (иными словами, выход за пределы компетенции собрания);

б) решение, в принятии которого участвовало неуправомоченное лицо (мнимый кредитор);

в) решение при отсутствии кворума.

Дабы справиться с этой проблемой, ВС РФ решил прибегнуть к старому проверенному методу: он назвал данные решения «не имеющими юридической силы». Именно так в свое время именовались ничтожные решения собраний акционеров (до реформы ГК РФ в 2013 году)5. Если задуматься о том, чем же отличаются решения, не имеющие юридической силы, от ничтожных решений, то ни одного положительного примера найти не удастся. Эти понятия полностью совпадают по своему объему, если выражаться языком логики, и значит, являются тождественными.

Какие признаки решений, не имеющих юридической силы, упоминает ВС РФ?

Во-первых, решение не имеет силы независимо от признания его таковым судом:

«Отклоняя возражения конкурсного кредитора о том, что решение об изменении места проведения собрания кредиторов не было оспорено в установленном порядке, суд указал на отсутствие необходимости такого оспаривания»

Во-вторых, из этого логически следует право заинтересованного лица ссылаться на ничтожность решения собрания в любом процессе и в любом качестве:

«Само по себе неоспаривание решения собрания кредиторов не препятствует заинтересованному лицу ссылаться на отсутствие у такого решения юридической силы как на основание собственных возражений в рамках иного судебного процесса (обособленного спора)»

Как мы понимаем, оба эти признака присутствуют и у ничтожных решений собраний: из ничтожности вправе исходить любое лицо, государственный орган или суд в любом процессе и на ничтожность может ссылаться заинтересованное лицо в качестве возражений против предъявленного иска.

Задумаемся, чем же плохо подобное удвоение понятий, к котором прибегнул ВС РФ?

Здесь можно привести те же аргументы, которые автору уже приходилось высказывать в отношении односторонних сделок, названных в п. 51 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «не имеющими юридической силы» вместо того, чтобы называть их ничтожными6.

5  См., например, п. 26 постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19.

6  Егоров А.В. Верховный Суд разъяснил понятие сделки. Наступила ли ясность // Арбитражная практика для юристов. 2015. № 12. С. 24–31.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

63

Главные доводы такие:

а) не все суды и участники оборота поймут, что речь идет о тождественных понятиях;

б) те, кто будет полагать понятие «отсутствия юридической силы» как самостоятельного явления, начнут выстраивать теорию данного явления, и далеко не всегда они придут к тем же подходам, которые выработаны для ничтожных сделок;

в) ни в одном учебнике или разъяснении судебной практики не раскрывается феномен отсутствия юридической силы, его придется создавать заново, повторяя пусть, пройденный в сторону ничтожных сделок.

Наименьшее зло, таким образом, принять термин «не имеет юридической силы» за полный синоним термина «ничтожный» и применять к «бессильным» решениям собраний кредиторов при банкротстве все те разъяснения, которые выработаны судебной практикой в отношении ничтожных решений собраний.

Наряду с критикой данного пункта Обзора следует отметить и его заслугу – он провозглашает «бессильным» (читай – ничтожным) решение собрания кредиторов, принятое за пределами компетенции данного собрания:

«При этом арбитражный управляющий вправе как оспорить названное решение на основании пункта 4 статьи 15 Закона о банкротстве, так и ссылаться на отсутствие у него юридической силы без отдельного оспаривания данного решения в судебном порядке при рассмотрении жалобы кредиторов на действия (бездействие) управляющего»

Не говоря этого прямо, суд характеризует иск о признании такого решения собрания недействительным, упомянутый в п. 4 ст. 15 Закона о банкротстве, как установительный иск (т.е. иск о признании, в данном случае – отрицательный иск о признании, т.е. направленный на установление отсутствия какого-либо права или правоотношения). Особенность такого иска заключается в том, что он не обязателен для предъявления. Суд или иное лицо может исходить из ничтожности решения собрания даже в отсутствие такого иска. Но если он и будет предъявлен, решение суда будет лишь вносить ясность в правоотношения сторон, но не преобразовывать их.

Какие нарушения могут приводить к ничтожности («бессильности») решений собраний кредиторов при банкротстве, – отныне вопрос открытый. Можно, тем не менее, ориентироваться на перечень оснований из ст. 181.5 ГК РФ, а также принимать во внимание верную мысль Д.В. Новака: «Ничтожность решения собрания предполагает, что при его принятии были допущены особо грубые нарушения, которые могут быть прямо поименованы законом в качестве оснований ничтожности (в частности в ст. 181.5 ГК РФ), равно как из закона с учетом целей законодательного регулирования может следовать, что нарушения влекут именно ничтожность решения»7.

В п. 1 ст. 181.3 ГК РФ сказано, что ничтожность решения собрания может следовать из закона, не ограничиваясь основаниями, перечисленными в ст. 181.5 ГК РФ.

7  Новак Д.В. Указ. соч. С. 899.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com

64

Например, как отмечено в п. 107 постановления Пленума ВС РФ от 23.06. 2015 г. № 25, в силу прямого указания закона помимо случаев, установленных ст. 181.5 ГК РФ, к ничтожным решениям собраний также относятся решения, ограничивающие права участников ООО присутствовать на общем собрании участников общества, принимать участие в обсуждении вопросов повестки дня и голосовать при принятии решений (п. 1 ст. 32 Закона об ООО). В соответствии со ст. 170 ГК РФ ничтожными являются мнимые и притворные сделки. Эти правила вполне применимы и к решениям собраний8. И так далее.

Еще одной особенностью данного казуса является аргументация суда, показывающая, что в делах об оспаривании решений собраний кредиторов суды исследуют экономическую и иную целесообразность принятых решений, т.е. не ограничиваются формальной стороной вопроса. Это показывает следующая цитата из разъяснений ВС РФ:

«В рассматриваемом деле у банка, предложенного кредиторами, возникли финансовые проблемы. В связи с этим суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что поведение арбитражного управляющего, сохранившего отношения из договора расчетного счета с обслуживающим банком, являлось разумным, в отличие от рекомендации кредиторов, и отказал в удовлетворении жалобы представителя собрания кредиторов»

Как показывают материалы судебной практики, такой подход является характерной особенностью дел об оспаривании решений собраний при банкротстве. Неразумность решения кредиторов может стать основанием для его недействительности. Для иных видов решений собраний, например, для собраний участников ООО или акционеров подобный подход в практике явно не является господствующим. Например, суды решают, какой способ продажи имущества предпочтительнее: единым лотом или по отдельности и не соглашаются с позицией собрания кредиторов и т.п.9

Пункт третий. Отмена решения

В данном пункте проводится следующая правовая идея:

«Собрание кредиторов вправе отменить собственное решение, принятое ранее. Такая отмена возможна до тех пор, пока решение не начало влиять на права и законные интересы лиц, не входящих в гражданско-правовое сообщество, объединяющее кредиторов»

Можно согласиться как с первой, так и со второй частью суждения. ВС РФ анализировал данную проблему на примере решения о выборе кандидатуры арбитражного управляющего. Собрание избрало сначала одно лицо, а затем передумало и спустя некоторое время избрало другое лицо. Одним из конкурсных кредиторов отстаива-

8  Новак Д.В. Указ. соч. С. 929.

9  Постановления АС Восточно-Сибирского округа от 21.01.2019 по делу № А33-26192/2014, от 16.08.2019 г. по делу № А78-9614/2012.

Подписаться на Журнал РШЧП: https://privlaw-journal.com