§ 2. Соотношение семейного и гражданского законодательства

Проблема соотношения гражданс^го и семейного права никогда не была только теоретической. От признания или непризнания суще­ствования семейного права в качестве отдельной отрасли зависел во­прос о возможности применения к семейным отношениям гражданско-правовых норм. В разных нормативных актах он решался по-разному. В ст. 2 ГК 1964 г. указывалось, что семейные отношения регулируются только семейным, законодательством. Это означало, что гражданское законодательство могло применяться к семейным отношениям лишь в случаях, прямо указанных в законе. Например, ст. 11 КоБС содержала отсылку к нормам Гражданского кодекса, регулирующим исковую дав­ность.

Пробелы в семейном законодательстве при таком подходе должны были восполняться только с помощью аналогии семейного закона или права. Однако прибегать к субсидиарному применению норм граждан­ского права приходилось и тогда. Дело в том, что семейное право не располагает рядом основополагающих понятий, которые приходится заимствовать из права гражданского. В семейном праве нет законода­тельного определения правоспособности и дееспособности, не разра­ботана теория обязательства, договора, ответственности. Обращаться к гражданскому законодательству приходится и для уяснения таких

1 БВС РФ. 1997. № 1. С. 5. t БВС РФ. 1997. № 9. С. 6.

3 БВС РФ. 1998. № 7. С. 9

4 БВС РФ. 1999. № 1. С. 6.

Глава 4. Семейное законодательство 43

понятий, как валюта платежа, срок исполнения, надлежащее исполне­ние, зачет взаимных встречных требований и т.д.

Возможность субсидиарного применения гражданско-правовых норм к семейным отношениям как для использования таких понятий, так и для восполнения пробелов нуждалась в законодательном закреп­лении. Это и было сделано в Основах гражданского законодательства 1991 г., в п. 3 ст. 1 которых указывалось, что к семейным отношениям гражданское законодательство применяется в случаях, когда эти отно­шения не регулируются семейным законодательством.

В новом ГК семейные отношения вообще не упоминаются. М.И. Брагинский считает, что это означает, что новый ГК занимает такую же позицию, что и ГК 1964 г. Он полагает, что для применения гражданско-правовых норм к семейным отношениям необходимо либо включение соответствующих норм в ГК, как это сделано, например, со ст. 256, регулирующей отношения общей совместной собственности супругов, либо в СК должна содержаться прямая отсылка к нормам гражданского законодательства.

Если согласиться с данной точкой зрения, следует признать, что новый ГК делает шаг назад по сравнению с Основами. На наш взгляд, такой подход к соотношению семейного и гражданского законодатель­ства не оправдан.

Во-первых, в ст. 4 СК сказано, что гражданское законодательство применяется ко всем семейным отношениям, не урегулированным се­мейным законодательством, если это не противоречит существу семей­ных отношений. Таким образом, даже если рассматривать семейное и гражданское право как различные отрасли, создается возможность для неограниченного субсидиарного применения гражданского законода­тельства к семейным отношениям. Во-вторых, в п. 1 ст. 2 ГК записано, что гражданское законодательство регулирует «другие имуществен­ные и связанные с ними личные неимущественные отношения, осно­ванные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятель­ности их участников».

Гражданский кодекс сделал большой шаг вперед, использовав в качестве критерия характер самих регулируемых отношений вместо ссылки на прямое указание закона, как это было в ГК 1964 г. Для того чтобы ответить на вопрос, регулируются ли семейные отношения Гражданским кодексом, нужно решить, обладают ли они признаками гражданско-правовых отношений: равенством и имущественной само­стоятельностью участников и автономией воли.

Как уже отмечалось ранее, семейные отношения обладают всеми указанными признаками. Сам собой напрашивается вывод о том, что