Том 2

более жестоким, чем обычные простолюдины, наказаниям, не имели права вступать в брак со свободными, их дети наследовали статус родителей. Кодексы законов приравнивали их к имуществу хозяина. Правда, во время переписи 1234-1236 гг. было приказано тех цюйкоу, которые проживают отдельно от хозяина и ведут собственное хозяйство, считать обычными крестьянами, платящими налоги государству. Однако патронаж хозяина над ними не мог исчезнуть бесследно и в какой-то мере должен был сохраняться.

Помимо того существовали домашние рабы — цзяну (число которых у отдельных монгольских сановников достигало нескольких десятков тысяч),

395

военные рабы — цзюньну, используемые в армии, казенные и храмовые рабы и зависимые. На начальных этапах завоевания в рабство попадали и люди учено-служилого сословия (шэныии). Были и случаи обращения завоевателями покоренного населения в буцюй — категорию неполноправных работников, распространенную в Китае в III-VIII вв. При Хубилае запретили захватывать и обращать в рабство полноправный люд. Но пополнение слоя рабов продолжалось путем самопродажи и продажи членов семей разорявшимися крестьянами, что приняло во времена Юань широкие размеры. Существовали даже специальные рынки работорговли.

Особенностью описываемого периода было не просто количественное увеличение неполноправных слоев населения, но и более широкое их использование в земледелии и скотоводстве; в неполноправное положение попала также большая часть ремесленников. Труд государственных ремесленников был принудительным, профессия в обязательном порядке наследовалась их потомками, браки ограничивались, казна держала их на установленном рационе пищи и наборе одежды.

Что касается положения полноправного (свободного) крестьянства — миньху, то оно по-прежнему не отделялось официальной социальной гранью от нетитулованных, «простых» землевладельцев, живших эксплуатацией чужого труда. Его положение в целом оставалось приблизительно таким же, как и в Х- ХП вв. (если не считать возросшего произвола властей). Но количественно эта категория крестьянства несколько уменьшилась за счет увеличения неполноправных слоев и арендаторов. В некоторых районах Центрально-Южного Китая в целях контроля над населением принудительно насаждались общины (лицзя) из 20 дворов. В 1271 г. было предписано создавать общины из 50 дворов.

В процессе завоевания много монголов-воинов со своими семьями и имуществом переселилось в Китай, особенно в северные и центральные районы. Их социальный статус, даже в том случае, если они не становились надзирателями лицзя, был выше, чем рядового китайского населения. Но отмечались случаи их разорения и даже продажи ими в рабство членов своих семей, несмотря на старания правительства оказывать им материальную помощь.

Определенными привилегиями и покровительством правительства пользовались буддийские (особенно ламаистские) и даосские монахи. Строго запрещалось оскорблять их действием или поносить словами. Юридически монахи должны были платить поземельный и торговый налоги, если они занимались земледелием и торговлей. Но фактически специальные указы и послабления освобождали их от этого. Доходы же монастырей от прихожан и особенно от обширных земельных владений и различных вкладов были весьма велики. Привилегии, особенно в торгово-ростовщической и управленческой сфере деятельности, получали (по крайней мере до 1312 г.) проникавшие в Китай с запада мусульманские общины. Служители конфуцианского культа, хотя и могли получать освобождение от налогов, явным покровительством властей, подобно буддистам и даосам, не пользовались. Этническая ситуация в Китае в XIII — середине XIV в. характеризовалась двумя основными моментами: национальным угнетением со стороны монголов и узаконенным противопоставлением северных и южных китайцев. И то и другое ярко проявлялось в упомянутом выше делении населения на четыре категории. Национальный гнет, помимо прямого порабощения части населения, произвола и грабежей монгольской знати и военачальников, выражался в юридической пораженности в правах китайцев по

396

отношению к монголам (разное наказание за аналогичные преступления, клеймение осужденных китайцев и т.п.), оттеснении китайцев с высших управленческих постов, всевозможных унизительных запретах — не иметь оружия (китайские воинские соединения сдавали его в мирное время), не обучаться воинскому делу, иностранным языкам, не устраивать массовых сборищ, не появляться на улице в темное время суток, не держать лошадей и т.п. Этот гнет стал одним из главных факторов, приведших к падению монгольского владычества в Китае.

Имевшиеся различия между северными и южными китайцами были закреплены и использованы монгольскими завоевателями. Однако, несмотря на юридические преимущества северных китайцев, именно на них легло самое тяжелое бремя в период завоевания. Поэтому в XIII в. отмечается новая волна массового переселения жителей северных районов и Центральной равнины на юг и юго-восток. Период господства монголов в масштабах всего Китая охватывает всего лишь 70 с небольшим лет (к

середине 50-х годов XIV в. центрально-южные районы практически отложились). Поэтому ожидать заметных сдвигов материальной культуры за столь короткий срок не приходится. Тем не менее, согласно появившемуся в начале XIV в. трактату о сельском хозяйстве «Нун шу», можно обнаружить новые виды орошения полей: с помощью бамбуковых водопроводов и водяного колеса с ведрамичерпаками. Начинает распространяться такая сельскохозяйственная культура, как сорго (гаолян).

В конце XIII в. появляется принципиально новая прялка — с ножным приводом. Усовершенствовался шелкоткацкий станок. В быт входят некоторые элементы монгольской одежды, конструкции седла, заимствованные от кочевых народов смычковые инструменты. Астроном Го Шоуцзин с большей, чем ранее, точностью вычислил календарный год. В 40-х годах были подготовлены три новые династийные истории.

Идеологическая обстановка в рассматриваемый период отличалась своеобразием. С середины XIII в. официальной религией монгольского двора становится ламаизм — тибетская интерпретация буддизма. Влияние Управления тибетскими делами и ламаистской церкви — сюаньчжэнъ-юань — при дворе не уступало прочим центральным правительственным органам. Попытка даосов потеснить буддийское влияние при дворе закончилась неудачей. Характерной чертой развития буддийского и даосского вероучения ХШ-XIV вв. становится появление многочисленных сект, которые, подобно упоминавшемуся «Белому лотосу», приобретали иногда большое влияние в стране. Одни из них власти признавали и терпели, другие подвергали преследованию. Все больше проникало в Китай мусульманство, пользовавшееся покровительством монгольского двора. Значительные общины мусульман появились тогда на Центральной равнине и в Юньнани. Хороший прием встречали и первые христианские миссионеры.

Однако было бы неверно думать, что возобладавшее в предшествующий период в Китае конфуцианство было совершенно оттеснено. Само принятие Хубилаем имперской формы управления подразумевало неминуемое восприятие основополагающих постулатов этого сросшегося с государством учения. Свидетельством тому служат введение (хоть и в ограниченном виде) экзаменационной системы отбора чиновников и открытие в 1287 г. Академии сынов отечества (гоцзысюэ) — кузницы высших конфуцианских кадров. Тем не менее прежнее приоритетное положение конфуцианства при Юань так и не было восстановлено.

397

На уровне сознания широких народных слоев в описываемый период получают распространение народные верования, строившиеся на основе религиозного синкретизма и принимавшие форму разнообразнейших местных культов.

Наиболее яркой страницей в литературной жизни XIII — середины XIV в. стала драматургия. В XIII в. на юге страны появляются писаные тексты пьес бытовавшего здесь жанра цзацзюй. Всего за период Юань было написано около 600 пьес (до настоящего времени дошло 170). Наиболее известны «Западный флигель» Ван Шифу (Ван Дэсиня) и «Обида Доу Э» Гуань Ханьцина. В пьесах отразились не только быт и психология людей того времени, но и многие социальные явления. Драматургия XIIIXIV вв. определила сложившийся впоследствии китайский театральный канон; ее можно назвать родоначальницей сохраняющегося по сей день китайского классического театра.

Встихах Ян Хундао (род. ок. 1250 г.), Сюйцзюнь Баоцзи (род. ок. 1276 г.) и других поэтов нашли выражение ужасы монгольского завоевания, в стихах Ма Цзучана (1279-1344), Чжан Чжу (1286-1368), Лю Цзи (1311-1375) —бедственное положение простого народа. Наряду с этим в поэзии сохранялись и классические мотивы — любование природой, томление души, винопитие и т.п.

Среди в какой-то мере близких ко двору художников возобладал стиль, подражающий искусству VIIIX вв. Примером служат работы Чжао Мэнфу (1254-1327) и Ван Чжэньпэна (ум. ок. 1321 г.). Но ряд пейзажистов — Ни Цзань (1301-1374), Хуан Гунван и др. — продолжали развивать академические традиции сунской школы живописи. Выразительны сохранившиеся портреты юаньских императоров.

Вскульптуре и отчасти архитектуре усилилось индийское и тибетское влияние.

Попытка монгольского двора ввести в качестве официального алфавитное письмо, составленное на основе тибетского алфавита Пакба-ламой к 1269 г. (так называемое квадратное письмо), в конечном счете не удалась, уступив дальнейшему развитию китайской иероглифической традиции, обогатившейся в 20-х — начале 50-х годов XIV в. рядом новых фонетических словарей.

В целом тот факт, что монгольское завоевание сопровождалось значительным разрушением производительных сил Китая, а господство завоевателей принесло национальное угнетение и ухудшение социального положения значительных слоев китайского общества, не вызывает сомнений. Что же касается экономического положения империи Юань, и в первую очередь состояния ремесла и торговли, то здесь высказывались противоречивые оценки. Ряд китайских исследователей полагают, что уровень развития сельского хозяйства и ремесла, несмотря на некоторые помехи, продолжал повышаться, а к середине XIV в. в ткачестве появляются мастерские капиталистического типа. Однако здесь следует учитывать разницу между Северным и Южным Китаем. Достаточно сказать, что

северные районы после завоевания оказались не в состоянии прокормить себя и стоявшие там монгольские войска. Положение на юге было, несомненно, легче, но и здесь сказывалось легшее на страну дополнительное бремя. Можно полагать, что там если и не произошло заметного регресса, то нормальный ход развития производительных сил и социальных отношений был нарушен. Без привнесенного фактора иноземного владычества этот естественный ход мог бы дать иные, более прогрессивные формы. Причем речь идет о формах развитых феодальных отношений в их китайском варианте, а не об элементах капи-

398

тализма, зачатки которых даже их сторонники среди китайских ученых в подавляющей большинстве относят к гораздо более позднему, нежели описываемое, время.

БОРЬБА НАРОДОВ КОРЕИ, ВЬЕТНАМА,

БИРМЫ И ИНДОНЕЗИИ ПРОТИВ МОНГОЛЬСКИХ ЗАХВАТОВ

Потрясения XIII в. на разных этапах монгольских вторжений с трагической неизбежностью отражались на исторических судьбах Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. В первой половине XIII в. монголы использовали по преимуществу военные методы, осуществляя вторжения в земли соседей с целью грабежа, слабо закрепляясь там.

В 1218 г., преследуя киданей, монгольские войска вторглись на территорию государства Коре. Ван Коре вынужден был установить «дружественные отношения» с монголами, что означало признание вассальной зависимости. В этот период подобные «вассальные отношения» еще легко разрывались, и в 1225 г. после убийства одного из монгольских послов ко двору Коре вассалитет был сброшен, но ненадолго. В 1231 г. монгольские отряды, начав рейды против китайского государства, появились и на корейских границах. Под предводительством Саритая монгольские войска летом того же года перешли р. Амноккан, взяли Хамчинсон (совр. Ыйджу), и одна часть монгольских отрядов осадила Куджу (совр. Анджу). Осада Куджу продолжалась месяц. Монголы пытались подвести подкоп под стены крепости, использовали осадные башни. Но крепость выстояла, и осада была снята. В конце 1231 г. монголы неоднократно штурмовали Куджу, но всякий раз бывали отбиты.

Вторая часть вторгшейся в Коре монгольской армии с лета 1231 г. развивала наступление на юг. Корёские войска отстояли Согён, а в провинции Сохэ нанесли поражение монголам. Но в генеральном сражении у крепости Анбук корёская армия была полностью разгромлена. В конце 1231 г. монголы осадили столицу Коре, и корёское правительство начало переговоры о мире. Монголы разоряли окрестные территории. «Не осталось ни одного места, которое не было бы разрушено», — сообщает корейская хроника «Корёса». В начале 1232 г. был заключен мир на условиях выплаты огромной дани, и монголы покинули страну, оставив несколько десятков наместников в крупных городах.

Через несколько месяцев корёское правительство решило порвать мирный договор. Монгольские наместники были перебиты, а двор спешно перебрался на о-в Канхвадо. Летом 1232 г. последовало ответное монгольское вторжение, закончившееся провалом. Монголам, несмотря на длительную осаду, не удалось захватить столицу страны — Кэгён. В конце года при осаде крепости Чхоинсон был убит Саритай, и монголы ушли из страны.

На великом курултае монгольских ханов 1235 г. было принято решение о походах на Запад, в Центральную Азию, одобрен план покорения Китая династии Южной Сун и государства Коре. В соответствии с этим решением в 1236 г. в Коре вновь вторглись монгольские войска, предводительствуемые Тангу. До 1239 г. продолжались военные действия, причем сводились они к осадам крепостей и мелким стычкам, так как корёские войска избегали генерального сражения, большая их часть так и осталась на о-ве Канхвадо.

399

Весной 1239 г. монголы вновь предложили мир на условиях вассалитета Коре. Мир был заключен, но условия его корёское правительство выполнять не собиралось; нужно было добиться ухода из страны монгольских войск и выиграть таким образом время для укрепления обороны.

В 1247 г. монголы во главе с Амуганем в четвертый раз вторглись в Коре. Своей опорной базой они сделали район Кэгёна. Посылаемые отсюда в различных направлениях отряды повсеместно встречали сопротивление корёского населения.

С лета 1251 г. — после провозглашения великим ханом Менгу (Мункэ) — одной из важнейших внешнеполитических задач монгольского государства стало покорение Южносунской империи. Грабительские набеги в соседние страны сменяются тактикой превращения их территорий в плацдармы наступления на Китай. Исходя из этой тактики, монголы предложили правящим кругам Коре

мир, который был принят. Однако монгольские войска не ушли из страны. Получив подкрепления, они перешли к более активным действиям. Но добиться решительных успехов им не удалось. Осаждаемые корёские крепости оказывали упорное сопротивление завоевателям. Более двух месяцев героически оборонялась крепость Чхунджу, которую монголам так и не удалось покорить.

Продолжая наступательную тактику против государства Коре, монголы, во главе которых теперь стоял Чэлодай, в 1254 г. перенесли военные действия в южные провинции Кореи, прежде не затронутые войной. Встречая неизменно упорное сопротивление, они разорили эти провинции. Это тяжело сказалось на снабжении продовольствием о-ва Канхвадо: двор, армия и множество чиновников получали продовольствие именно оттуда. В 1257 г. монголы стали сосредоточивать крупные силы на побережье напротив острова, создав реальную угрозу правительству Коре.

Все это вызвало пораженческие настроения в придворной среде, усугублявшиеся внутриполитической борьбой: многие сановники были недовольны засильем семейства Чхве. В 1258 г. в результате заговора фактический правитель страны Чхве Ый был убит, а весной следующего года наследник престола отправился ко двору Хубилая. Монголы несколько смягчили требования, и мир на основе признания Коре своего вассалитета был заключен. Новый ван, Вонджон, безоговорочно признал господство монголов и опирался на них в борьбе с придворной оппозицией.

В 1260 г. Хубилай объявил себя великим ханом. Его столицей стал Пекин (1264 г.), а материальной базой военных походов — людские ресурсы Китая, китайские армия и флот. Опираясь на военную силу, монгольская правящая аристократия в Китае использует также и выработанные китайскими правящими кругами традиционные приемы дипломатического и политического давления на соседние страны. Область влияния Китая при монголах расширяется: монголо-китайские войска, дипломаты и администраторы появляются в странах Юго-Восточной Азии, пытаясь вводить в них новые политические порядки. Тактика монголов натолкнулась на противодействие правящих кругов в странах Юго-Восточной Азии, хотя на первых порах оно не везде было действенным.

Стремясь создать для наступления в глубокий тыл китайской империи плацдарм на территории Северного Вьетнама, монгольская армия под командованием Урянхатая в конце 1257 г. вторглась в Дайвьет. Однако это нападение окончилось поражением в 1258 г.; оно сопровождалось и дипломатической неудачей: прибывшие к вьетскому императору с предложением «покориться» послы Хубилая были с позором отосланы обратно.

400

Вскоре после провозглашения в 1271 г. империи Юань в сфере ее дипломатии оказался и Паган. Хубилай через вана Юньнани направил к правителю Наратихапате послов, потребовавших включения Пагана в состав владений империи Юань. Правитель Пагана должен был с дарами прибыть лично в Пекин. Аналогичное требование было предъявлено правителю Дай-вьета. Правители обоих государств в 1271 г. уклонились от визита в Пекин, вызвав негодование правящих кругов империи. В 1273 г. в Паган прибыла миссия из Пекина: она привезла письмо Хубилая паганскому правителю с напоминанием о подчинении императору и угрозой войны в случае отказа. Правитель Пагана, как утверждают бирманские источники и китайская династийная хроника «Юань ши», казнил послов.

В1273-1275 гг. усилилось дипломатическое давление со стороны монгольского правительства в Пекине на Дайвьет: в столицу последнего «управляющим» был послан китаец.

В1276 г. пала китайская империя Южная Сун, что освободило для военных действий большие массы монгольских войск. Военное и дипломатическое давление со стороны Пекина на страны Юго-Восточной Азии активизировалось. Весной 1277 г. войска империи Юань под командованием наместника Юньнани Хуту вторглись в пределы Пагана. В этом походе принял участие Марко Поло. Шестидесятитысячная армия бирманцев встретилась с конницей монголов и отрядом вооруженной луками гвардии в битве при Нгазаунджане, красочно описанной знаменитым венецианцем (со слов очевидца). Слоновая кавалерия — главная ударная сила бирманской армии — попала в ловушку, сражение было проиграно. В конце 1277 г. монголы предприняли из Юньнани под предлогом помощи одному из горных племен новый поход на Паган. Сильная крепость на его северо-восточной границе — Каунсин, а также Бамо были захвачены. Разграбив этот центр бирмано-китайской караванной торговли, монголы вскоре ушли на территорию Юньнани.

В1277-1278 гг. в столицы государств Юго-Восточной Азии из Пекина были направлены послы с известием о падении Южносунской империи. Посланные в 1278 г. в Чампу послы вернулись в Пекин с традиционным, но формальным «согласием подчиниться», что было истолковано в столице империи Юань как признание этим государством вассальной зависимости от монгольских правителей Китая. Правитель же империи Камбуджадеша заключил послов Хубилая под стражу. В 1279 г. империя Юань через своих послов вновь потребовала от правителя Чампы, а также от

правителя Син-гасари (о-ва Ява) личного изъявления покорности Хубилаю, т.е. прибытия в Пекин. Но правитель Чампы вместо себя направил в Пекин в 1280 г. послов со словесным выражением покорности, обойдя молчанием вопрос о собственном приезде. Отказался прибыть в Пекин и правитель Сингасари Кер-танагара. Последний предпринял попытки к объединению вокруг Явы ряда земель архипелага.

Используя политико-культурную разобщенность государств Юго-Восточной Азии, империя Юань пыталась — и не без определенного успеха — найти опору в среде вассальных правителей, зависевших от империй Сингасари или Камбуджадеша. Так, были найдены временные «союзники» в среде вассальных правителей на Западной Суматре, в Малайе, тайских вождей на территории нынешнего Таиланда и подчиненных Ангкору монских правителей.

В 1281 г. на Суматру, где большим влиянием пользовались мусульманские купцы, прибыли в качестве послов империи Юань китайские мусуль-

401

мане Сулейман и Шамс уд-дин. Султан Самудры (Пасе) Малик Ас-Салех оказал китайским послам, своим единоверцам, самый дружеский прием. В том же году Пекин посетило посольство из Малайи, где правил вассал Син-гасари.

Осуществляемая монгольскими правителями Пекина политика дипломатической интриги и политического раскола в отдаленных районах Южных морей сочеталась с методами прямого военного давления. В 1281 г. Хубилай провозгласил Дайвьет «самоуправляющимся инородческим округом» и назначил туда «управляющим» Баян Тимура. В 1282 г. воинские гарнизоны, размещенные на югозападе империи Юань, получили приказ вступить в Паган. Проторенным путем через Каунсин они прошли огнем и мечом северные районы Мьянмы, создав из них в 1283 г. провинцию Чиньмянь с центром в Тагаунге. В Пекин была направлена карта Пагана, что символизировало его включение в состав империи Юань.

Упорное противодействие юаньской экспансии оказало государство Чампа, где правительство Пекина в 1282 г. вознамерилось ввести свою систему управления. Правящие круги Чампы попытались установить союзнические отношения с Дайвьетом. Совет родовой знати и высших чиновников Дайвьета, собравшись во второй половине 1282 г., с тревогой обсуждал вопрос о возможности вторжения в пределы страны монгольских войск, собранных в Гуандуне под командованием Сагату. В Чампе были задержаны юаньские послы, направлявшиеся с дипломатическими целями в государства Центрального Индокитая и Южной Индии. Эти действия были использованы империей Юань как предлог для начала военных действий.

Получив от Дайвьета отказ в проходе на юг через его территорию, 200-тысячная монголо-китайская армия Сагату в конце 1282 г. переправилась через Гуандун к берегам Чампы на 350 больших морских кораблях. Вместе с войсками были направлены и китайские чиновники, которым Хубилай поручил приступить к управлению страной после ее завоевания.

Высадившись на берег недалеко от столицы, армия Сагату приступила к осаде г. Мучэн, который защищали чамские войска, возглавляемые Индра-варманом V. На крепостных стенах было размещено около сотни пушек арабо-персидского производства. После того как монгольское командование семь раз получило отказ на предложение о сдаче города, Сагату начал штурм Мучэна с трех сторон: флотом с моря и двумя группами на суше. Нападение флота было неудачным. Из-за отсутствия опыта морских боев монголы не сумели войти в реку и подойти к берегу. Зато на суше они добились успеха, и Мучэн был взят. Понеся большие потери, правитель Чампы с остатками войска скрылся в горах. Вскоре армия Сагату захватила столицу Виджайю и начала занимать другие города и крепости Чампы.

Чамы перешли к партизанской борьбе, которую возглавил наследный принц Хариджит. После введения на захваченной территории системы управления непосредственно китайскими чиновниками эта борьба приняла всенародный характер, и армия патриотов стала стремительно расти. Сагату запросил подкрепление из Южного Китая и обратился за военной поддержкой к Сингасари на Яве и к Камбуджадеше. Однако войска из Южного Китая опаздывали, а те государства, к которым адресовался монгольский полководец, сочувствовали Чампе.

Тогда Сагату решил действовать самостоятельно и весной 1283 г. отправил в горы против Индравармана V отряд под командованием Чжан Юна. Разгром попавших в ловушку в горном ущелье монголов стал переломным моментом всей кампании: Сагату начал отводить войска к Мучэну, перешел

402

к обороне и более не помышлял о продвижении в глубь страны. В середине 1284 г. в Мучэн прибыло морем 20 тыс. солдат монголо-китайской армии во главе с Хутухту.

Не решившись воевать против Индравармана V, Хутухту заключил с ним мир, выговорив при этом в качестве условия визит внука чамского короля в Пекин. Героическая борьба чамского

народа против монгольских завоевателей закончилась победой патриотов. Ослабла угроза монгольского вторжения в Камбуджадешу и другие страны Южных морей.

Провалу планов захвата монголами Чампы способствовали как решительная позиция Дайвьета, отказавшегося пропустить в 1282 г. экспедиционный корпус через вьетскую территорию, так и отсутствие у Юаней опыта переброски войск по морю.

По-видимому, мир с Индраварманом V не был бы заключен так быстро и на таких благоприятных для Чампы условиях, если бы Хубилаю срочно не требовались войска для войны с Дайвьетом, который в 1283-1284 гг. активно готовился к отпору интервентам. По всей стране шли боевые учения: регулярные части и боевые дружины землевладельцев совершенствовались в военном искусстве на суше и на воде. Душой сопротивления интервентам стал талантливый военачальник Чан Хынг Дао, распространявший горячие патриотические воззвания, призывавшие к отпору завоевателям и обличавшие тех представителей знати, которые готовы были идти на соглашение с Юанями. Поскольку по традиции участие в войне было одной из обязанностей, выполнявшихся общинниками, в конце 1284 г. во дворец Зиенкхонг в столице со всех концов страны были созваны общинные старейшины, обеспечившие поддержку общинами государства в отпоре интервентам. Создавались народные ополчения. Многие татуировали у себя на руках иероглифы «смерть татарам».

Вначале 1285 г. сухопутная полумиллионная монголо-китайская армия под командованием сына Хубилая, Тугана, двумя путями вторглась из Гу-анси в Лангшон. Одновременно из Юньнани двинулись в Дайвьет войска Наср ад-Дина. Впервые к активным боевым действиям против вьетов перешел флот под командованием Омара. Используя численное превосходство, Туган разгромил войска Чан Хынг Дао. Флот Омара приступил к захвату дельты Красной реки.

Отступившая вьетская армия попыталась укрепиться в округе Тхиенчы-онг в Нижнем Шоннаме, но с юга угрожали войска Сагату, вторгшиеся из Чампы в южные районы Дайвьета и захватившие территорию Нгеана и Тханьхоа. Над вьетской армией нависла угроза окружения.

Вэтой чрезвычайно опасной ситуации, чреватой потерей Дайвьетом независимости, Чан Хынг Дао принял решение оставить дельту Красной реки, вывести войска к побережью, а оттуда морем перебросить их на юг, в Тханьхоа, для удара в тыл армии Сагату. Этот проект был блестяще осуществлен, и монгольский план окружения дайвьетской армии рухнул.

Военная инициатива стала переходить к вьетам. В захваченных монголо-китайскими войсками районах Дельты партизаны нападали на оставленные Туганом гарнизоны, а в начале лета 1285 г. Чан Хынг Дао сам перешел в наступление и, стремясь отрезать армию Сагату от основных сил Тугана, атаковал противника в крепости Ало и на р. Каушонг. Потерпев сокрушительное поражение, Сагату отступил в Тханьхоа и, посадив свои войска на корабли, присланные Омаром, переправил их к дельте Красной реки. Но когда флотилия Сагату поднялась по одному из рукавов Дельты, она была атакована патриотами и отброшена к морю.

403

Главные силы Чан Хынг Дао в результате кровопролитных боев захватили укрепления главного лагеря интервентов. Туган бежал из столицы. Переправившись через р. Ло, он построил укрепления на ее северном берегу.

Сагату и Омар повторили попытку пробиться к Тугану, но были разгромлены у переправы Тайкет. Сагату погиб, а Омару удалось бежать через один из рукавов дельты Красной реки. Вьеты захватили много пленных и богатые трофеи.

Последним военным эпизодом этой кампании был стремительный рывок основных сил вьетской армии во главе с Чан Хынг Дао вверх по Красной реке к лагерю Тугана. Сын Хубилая, не вступая в бой, отступил; его войско было настигнуто у р. Кау в Ванкиепе (Киньбак) и полностью разгромлено. Сам Туган едва спасся, от его армии осталась десятая часть. Во время преследования погибли два видных полководца. Войска Наср ад-Дина вернулись в Юньнань также весьма потрепанными.

Хубилай справедливо расценил результат кампании 1285 г. как позорное поражение и начал собирать силы для нового наступления на Дайвьет. В связи с этим в 1286 г, была приостановлена подготовка очередного вторжения в Японию, а в 1287 г. правительство Юань в Пекине не дало разрешения на войну с Паганом. Юньнаньские власти вынуждены были вести военные действия против Пагана на свой страх и риск. Есу Тимуру удалось взять столицу бирманского государства, оккупировав страну до Прома. Па-ган с его храмами и монастырями, пагодами и дворцами был разрушен и предан огню. На территории, захваченной монголами, была создана еще одна административная единица — Мяньчжун с центром в Па-гане, — вскоре преобразованная в зависимое от Китая государство. На трон в Пагане в 1289 г. был посажен вассальный правитель Чосва, отпрыск па-ганской династии, и установлен размер ежегодной дани Китаю.

Развивая успех, монголы подчинили тайские земли — Сипсонгпанна — по левобережью р. Меконг. В Пекине была создана администрация для управления южными странами.

Главным объектом дальнейших экспансионистских устремлений правителей Юань оставался Дайвьет. Зимой 1287 г. 300-тысячное монгольское войско, усиленное китайскими отрядами, под командованием Тугана снова по двум дорогам двинулось из Гуанси в Лангшон. Тесня отступающее вьет-ское войско, монголо-китайская армия приблизилась к Ванкиепу, где получила помощь военного флота, который привел из Гуандуна Омар, оторвавшийся во время следования к устью р. Батьданг от грузового транспорта Чжан Вэньху и оставивший его без защиты. Подойдя к устью р. Батьданг, Омар устремился вверх по ее течению на соединение с Туганом. В самом конце 1287 г. монголо-китайская армия захватила Ванкиеп. Тем временем вьетский военный флот напал на плывшие без прикрытия транспортные корабли Чжан Вэньху, частично потопил их, частично захватил вместе с оружием, продовольствием, фуражом и пленными. Самому Чжан Вэньху удалось бежать в Китай на одном из немногих спасшихся кораблей.

Стремясь деморализовать противника, вьетское командование освободило пленных моряков Чжан Вэньху и отправило их в лагерь Тугана. Однако результат этой операции был прямо противоположным тому, на который рассчитывали вьеты: сын Хубилая решил быстрее окончить кампанию и отдал приказ перейти Красную реку и взять столицу. В штурме Тханглаунга ему помогала пришедшая с боями из Юньнани армия военачальника Абачи, проявившая отличные воинские качества.

404

Захват в начале 1288 г. столицы Дайвьета улучшил положение интервентов. Однако перед уходом из Тханглаунга вьеты уничтожили продовольственные запасы. Поэтому вскоре захватчики стали испытывать недостаток в провианте и фураже. В связи с этим Туган отправил Омара с флотом к побережью, надеясь, что тому удастся выйти в море и встретить новый грузовой транспорт из Китая. Сам же Туган, не сумев уничтожить главные силы вьетской армии, вынужден был оставить территорию в низовьях Красной реки и укрепиться в Тханглаунге.

Экспедиция Омара закончилась неудачей: так и не встретив транспорта в заливе Бакбо, он вынужден был с «пустыми судами» вернуться к Тугану. К моменту его возвращения сын Хубилая уже вывел войска из голодающей столицы (предварительно предав ее огню) и попытался обосноваться в Ван-киепе, ставшем боевой и «кормовой» базой интервентов.

Голод и боевые операции патриотов сокращали численность монголо-китайских войск. Опасаясь начала эпидемий в период сезона дождей, военачальники обратились к Тугану с предложением вернуться в Китай. В конце весны 1288 г. он отдал приказ об отступлении, которое скорее походило на бегство.

Флот во главе с Омаром и Фань Цзи двинулся из Ванкиепа к р. Бать-данг. Применяя тактику борьбы с судами захватчиков, выработанную на той же реке еще за четверть тысячелетия до описываемых событий, в период противоборства с силами южноханьского государства, вьетское командование, блокировав все, кроме одного, притоки Батьданга, сумело «вывести» флот Омара точно к месту засады, а затем, используя время отлива, «посадило» корабли интервентов на предварительно вкопанные в дно реки заостренные стволы деревьев. Флот забросали горящими факелами и стрелами. В разгроме интервентов участвовали войска Чан Хынг Дао, а также императорский резерв, вступивший в сражение на его последнем этапе. В итоге вьеты захватили 400 боевых кораблей, пленили Омара, Фань Цзи, Си Лецзи и других вражеских военачальников. Множество моряков утонуло в водах р. Батьданг.

Отход основной части сухопутной монголо-китайской армии, предводительствуемой самим Туганом, в Гуанси через Лангшон сопровождался огромными людскими потерями: весь путь «домой» был усеян трупами интервентов. Захватчики гибли в ямах-ловушках, попадали в засады в узких ущельях, вынуждены были уходить неудобными дорогами, так как основные пути были заняты силами вьетской армии. Абачи, получивший приказ отступать в Юньнань, как и многие монгольские военачальники, был убит.

Пленные вражеские полководцы, в том числе Омар и Фань Цзи, были отправлены морем в Китай, но везший их корабль был затоплен.

В течение последующих шести лет Хубилай продолжал держать на границе с Дайвьетом мощную армию, постоянно угрожая новым вторжением. Однако, наученный горьким опытом, он так и не решился на новую интервенцию.

Поражение войск империи Юань во Вьетнаме сказалось на всей ситуации в странах ЮгоВосточной Азии. Посольство из Пекина во главе с китайцем Мэн Ци ко двору Кертанагары с требованием прибыть к Хубилаю встретило суровый прием. На лицо Мэн Ци было поставлено клеймо, и он был отправлен обратно в Пекин.

В 1209 г. была ликвидирована провинция Мяньчжун в Бирме; в 1303 г. все монголо-китайские оккупационные войска были вынуждены покинуть пределы страны. В 1294 г. — после смерти основателя династии Юань —

405

второй император, Олджейту-Тимур, распустил войска, стоявшие на границе с Дайвьетом. К этому времени относится последняя военная экспедиция империи Юань, ее целью было покорение островных стран Южных морей. Подготовка к походу началась еще во время правления Хуби-лая. Была снаряжена 1 тысяча кораблей. В южных приморских провинциях Китая были навербованы моряки, а также снаряжена 20-тысячная армия во главе с китайскими генералами Ши Би и Гао Син. Военная экспедиция отбыла из портов Южного Китая в конце 1292 г., а в феврале 1293 г. ею был захвачен о-в Белитунг в проливе между Суматрой и Калимантаном. Дань Хубилаю принес правитель о-ва Бали. Юаньские полководцы приняли план захвата Явы и в начале марта 1293 г. высадили войска близ г. Ту-бан — крупнейшего торгового порта государства Сингасари. Гарнизон Ту-бана пытался оказать сопротивление, но оно было подавлено. Город был разграблен и сожжен. На Яве произошла смена правления: Кертанагара был убит, трон в Сингасари узурпировал принц из Кедири, он был свергнут зятем Кертанагары, принцем Виджайей. Последний воспользовался для достижения власти помощью монголо-китайских войск, пообещав при этом признать себя вассалом Юаней.

Оккупация Явы продолжалась недолго. Разбитые на мелкие посты и гарнизоны, монголокитайские экспедиционные силы вскоре были разгромлены армией Виджайи, позглавившего борьбу яванского народа против захватчиков. Остатки монгольских войск были вынуждены бесславно покинуть архипелаг и отплыть в Китай 31 мая 1293 г.

В течение нескольких десятилетий монгольский экспансионизм нарушал нормальное экономическое и культурное развитие Юго-Восточной Азии и Кореи. Разрушения, голод, гибель людей сопровождали эти захватнические войны. После 1293 г. правящие круги империи Юань не предпринимали военных экспедиций против стран Южных морей, но сама империя продолжала оставаться фактором огромного значения, влияющим на исторические судьбы сопредельных государств. Империя Юань с ее огромными человеческими ресурсами создавала постоянную угрозу вторжения в близлежащие страны, которые соответственно старались усовершенствовать военное дело. В социальной структуре соседних с Китаем стран неизменно усиливались позиции военной знати, расширялись ее административные права, совершенствовался внутренний аппарат принуждения, разрабатывалась государственная идеология, направленная на сплочение земледельческого населения вокруг правящей элиты.

ЧИНГИС-ХАН и чингисиды

В СРЕДНЕЙ АЗИИ

После громких побед, одержанных в Центральной Азии, монгольская знать устремила свои помыслы на завоевание Восточного Туркестана, Средней Азии и Казахстана. Монгольское государство отделяло от империи Хорезмшахов буферное владение, во главе которого стоял Кучлук-хан. Он был вождем найманов, бежавших на запад в результате поражения в 1204 г. от войска Темучина. Кучлук ушел в долину Иртыша, где объединился с меркитским ханом Тохтоабеки. Однако после очередного разгрома в 1205 г. Кучлук с остатками найманов и кереитов бежал в долину р. Чу. В итоге длительной борьбы с местными тюркскими

406

племенами и' кара-хитаями он утвердился в Восточном Туркестане и Южном Семиречье. Однако в 1218 г. огромная монгольская армия под командованием Джебе-нойона разгромила отряды Кучлукхана. Чингисхан, покорив Восточный Туркестан и Южное Семиречье, вплотную приблизился к границам державы Хорезмшахов, в которую входили Средняя Азия и большая часть Ирана. После захвата монголами значительной территории империи Цзинь хо-резмшах Мухаммад II (1200-

1220) отправил своих послов ко двору Чингисхана. Главной целью этой дипломатической миссии было получение сведений о вооруженных силах и дальнейших военных планах монголов. Чингисхан принял благосклонно посланцев из Хорезма, выразив надежду на установление интенсивных торговых связей с мусульманским Востоком. Он велел передать султану Мухаммаду, что считает его владыкой Запада, а себя — повелителем Азии. Вслед за тем он направил ответное посольство в Ургенч — столицу государства Хорезмшахов. Грозный воитель предложил через своих послов заключить договор о мире и торговле между двумя мировыми державами.

В 1218 г. монголы снарядили в Среднюю Азию крупный торговый караван, везший много дорогих товаров и даров. Однако по прибытии в пограничный город Отрар караван был разграблен и перебит.

Это стало удобным предлогом для организации грандиозного похода монгольской рати. Осенью 1219 г. Чингис-хан двинул свое войско с берегов Иртыша на запад. В том же году оно вторглось в Мавераннахр.

Весть об этом встревожила султанский двор в Ургенче. Экстренно собранный высший государственный совет не смог выработать разумный план военных действий. Шихаб ад-дин Хиваки, ближайший сподвижник Мухам-мада II, предложил собрать народное ополчение и всеми боевыми силами встретить врага на берегах Сырдарьи. Предлагались и другие планы военных операций, но султан избрал тактику пассивной обороны. Хорезмшах и поддержавшие его сановники и полководцы, недооценивая осадное искусство монголов, полагались на крепость городов Мавераннахра. Султан принял решение сосредоточить основные силы на Амударье, подкрепив их ополченцами из соседних областей. Мухаммад и его военачальники, засев в крепостях, рассчитывали напасть на монголов после того, как они рассеятся по стране в поисках добычи. Однако этот стратегический план не оправдался, что привело к гибели тысячные массы сельского и городского населения Казахстана, Средней Азии, Ирана и Афганистана.

Громадная рать Чингис-хана достигла осенью 1219 г. Отрара и после пятимесячной осады захватила его (1220 г.). Отсюда монголы двинулись вперед по трем направлениям. Один из отрядов под командованием Джучи-хана отправился для захвата городов в низовьях Сырдарьи. Второй отряд двинулся на покорение Ходжента, Бенакета и других пунктов Мавераннахра. Главные силы монголов под водительством самого Чингис-хана и его младшего сына, Тулуя, направились к Бухаре. Монгольское войско словно огненный смерч обрушилось на города и селения Казахстана и Средней Азии, Повсюду они встречали отпор со стороны простых крестьян, ремесленников, пастухов. Героическое сопротивление чужеземцам оказало население Ходжента во главе с эмиром Тимур Маликом.

В начале 1220 г. после непродолжительной осады Чингис-хан взял, разрушил и сжег Бухару. Большинство горожан, за исключением перешедшей на сторону завоевателей местной знати и части взятых в плен ремесленни-

407

ков, было перебито. Случайно уцелевшие от резни жители были мобилизованы в ополчения для ведения осадных работ.

Вмарте 1220 г. орды Чингис-хана появились у Самарканда, где был сосредоточен сильный гарнизон хорезмшаха. Однако город был взят, разрушен и дочиста ограблен.

Защитники Самарканда были перебиты; лишь часть искусных ремесленников избежала этой участи, но была угнана в рабство. Вскоре весь Мавераннахр оказался под властью монголов. Создавшаяся критическая ситуация требовала срочных и решительных мер, но безвольный султан и его ближайшие сподвижники ничего не предпринимали для организации отпора врагу. Обезумев от страха, они сеяли панику, рассылая повсюду указы о невмешательстве мирного населения в военные действия. Хорезмшах принял решение спасаться бегством в Ирак. Чингис-хан послал отряд монгольской армии для преследования Мухам-мада, ушедшего в Нишапур, а оттуда — в Казвин. Монгольская конница стремительно двинулась по следам хорезмшаха в Северный Хорасан. Отряды Джебе, Субедая и Тогучар-нойона овладели в 1220 г. Нисой и другими городами и крепостями Хорасана и Ирана. Спасаясь от преследования монголов, хорезмшах переправился на пустынный остров на Каспии, где и умер в декабре 1220 г.

Вконце 1220 — начале 1221 г. Чингис-хан направил своих полководцев на завоевание Хорезма. Здесь в это время сосредоточились остатки султанской армии, состоявшие в основном из кипчаков. В Хорезме находились сыновья хорезмшаха Мухаммада, Ак-султан и Озлаг-султан, не желавшие уступать власть своему старшему брату, Джалал ад-дину. Силы хорезмий-цев разделились на два лагеря, что облегчило монголам захват страны. В результате острых разногласий с братьями Джалал ад-дин был вынужден покинуть Хорезм, он пересек Каракумы и ушел в Иран, а оттуда — в Афганистан. Находясь в Герате, а затем в Газни, он начал собирать боеспособные антимонгольские силы.

Вначале 1221 г. армия Чингис-хана под командованием царевичей Джучи, Угедея и Чагатая овладела почти всей левобережной частью низовьев Амударьи. Монгольские отряды приступили к осаде Ургенча, взятию которого придавалось особое значение Чингис-ханом. Блокада города в течение шести месяцев не дала никаких результатов. Только после штурма Ургенч был захвачен, разрушен, а его остатки затоплены водами Амударьи (апрель 1221 г.).

Джалал ад-дин, собравший большую рать, оказывал монголам ожесточенное сопротивление. Летом 1221 г. он разбил тридцатитысячное войско монголов в бою в Перванской степи. Чингисхан, обеспокоенный успехами Джалал ад-дина и повстанцев в Хорасане, лично выступил против него. Джалал ад-дин был разбит в сражении на берегу р. Инд и ушел в глубь Индии, где, однако,

не получил поддержки местных феодальных владетелей, в частности делийского султана Шамс ад-дина Илтутмыша. Монгольские отряды тем временем подавили народные восстания и снова овладели Северным Хорасаном.

В октябре 1224 г. основной контингент армии Чингис-хана переправился через Амударью и двинулся в Монголию. Одной из важных причин ее ухода в Центральную Азию было восстание жителей Тангута. Чингис-хан передал дела управления (прежде всего налогового) Средней Азией хорез-мийскому купцу Махмуду Яловачу (его наследники выполняли эти функции до начала XIV в.). Завоеватели поставили в покоренных областях

408

края своих представителей власти, или главных управителей (даруга); в городах и крепостях содержали воинские гарнизоны.

Воспользовавшись уходом Чингис-хана в Монголию, Джалал ад-дин возвратился из Индии в Иран. Власть его была признана местными правителями - Фарса, Кермана и Персидского Ирака. В 1225 г. он взял Тавриз и объявил о восстановлении державы Хорезмшахов. При поддержке городского ополчения Джалал ад-дин одержал в 1227 г. победу над монголами под Исфаханом, хотя и понес сам тяжелые потери. Одновременно, в течение ряда лет, он совершал походы против местных феодальных владетелей Закавказья и Передней Азии. Джалал ад-дин был храбрым полководцем, но не обладал гибкостью политического деятеля. Своим амбициозным поведением, грабительскими нападениями он восстановил против себя многих представителей местной знати и широкие слои населения. В 1231 г., не выдержав засилья хорезмийцев, поднялись ремесленники и городская беднота Гянджи. Джалал аддин подавил восстание, но против него образовалась коалиция правителей Грузии, Румского султаната, Ахлатского эмирата.

После смерти Чингис-хана (1227 г.) на курултае 1229 г. на престол Монгольской империи был возведен его сын Угедей (1229-1241). Продолжая завоевательную политику отца, великий хан (казн) приказал двинуть огромное войско в Хорасан и Иран. Монгольская армия под командованием нойона Чормагуна выступила против Джалал ад-дина. Опустошив Хорасан, она вошла в пределы Ирана. Под натиском монголов Джалал ад-дин отступил в Южный Курдистан вместе с остатками своих войск. В 1231 г. он был убит около Диярбакыра. Гибель Джалал ад-дина открыла путь монголам в глубь стран Ближнего и Среднего Востока.

В 1243 г. Хорасан и захваченные Чормагуном области Ирана по распоряжению Угедей-каана были переданы эмиру Аргуну. Он был назначен управителем (баскаком) в почти начисто опустошенном монголами крае. Аргун сделал попытку наладить экономическую жизнь и восстановить сельские поселения и города Хорасана. Однако такая политика встречала сопротивление привыкшей к грабежам монгольской степной знати.

Монгольское завоевание нанесло страшный удар развитию производительных сил покоренных стран. Огромные массы людей были истреблены, а оставленные в живых — превращены в рабов. «Татары, — писал историк XIII в. Ибн ал-Асир, — ни над кем не сжалились, а избивали женщин, младенцев, распарывали утробы беременным и умерщвляли зародышей». Сельские поселения и города стали руинами, и некоторые из них лежали в развалинах еще в начале XIV в. Земледельческие оазисы большинства регионов были превращены в кочевые пастбища и стоянки. Пострадали от завоевателей и местные скотоводческие племена. Плано Карпини писал в 40-х годах XIII в., что их «также истребили татары и живут в их земле, а те, кто остался, обращены в рабство». Рост удельного веса рабства при монголах привел к социальному регрессу покоренных стран. Натурализация хозяйства, усиление роли скотоводства за счет земледелия, сокращение внутренней и международной торговли привели к всеобщему упадку.

Страны и народы, завоеванные монголами, были поделены между отпрысками Чингис-хана. Каждому из них был выделен улус (удел) с определенным количеством войска и зависимыми людьми. Тулуй, младший сын Чингис-хана, согласно обычаю, получил в удел Монголию — коренное владение (юрт) отца. Ему была отдана в подчинение 101 тыс. воинов из 129 тыс. человек регулярной армии. Угедею, третьему сыну Чингис-хана, был выделен улус в Западной Монголии с центром на верхнем Иртыше и

409

Тарбагатае. После возведения на трон в 1229 г. он поселился в Каракоруме — столице Монгольской империи. Наследникам Джучи, старшего сына Чингис-хана, отдали земли, расположенные к западу от Иртыша и «от границ Каялыка (в Семиречье) и Хорезма до мест Саксин и Булгар (на Волге), вплоть до тех пределов, куда доходили копыта татарских коней». Другими словами, в этот удел вошли северная часть Семиречья и Восточный Дашти Кипчак, включая Нижнее Поволжье. Границы Джучиева улуса были расширены при Бату-хане, совершившем поход в Камскую Булгарию, на Русь и в Центральную Европу. После образования Золотой Орды центром улуса Джучидов стало Нижнее Поволжье.

Чагатай, второй сын Чингис-хана, получил от отца 4 «тьмы» (или ту-мена, монг. «10 000», а также «бесчисленное множество»), включавшие территории племен барлас и кунграт, и земли от Южного