Том 2

губернаторы — владельцев сёэн, а провинциальные чиновники — чиновников сёэн. Таким образом, с середины XI в. государство базировалось на иерархическом крупном землевладении.

Врезультате изменения к X в. облика деревни: укрепления крестьянских хозяйств, большей оседлости сельского населения, формирования новой, компактной территориальной деревни — с XI в. возникает новый слой деревенских феодалов, известный как дзайти рёсю («местные землевладельцы»). Он формировался из прежних «владельцев частных земель», осевших в провинции низкоранговых аристократов, деревенской верхушки и имел уже средневековый характер, поскольку в их хозяйствах преобладала не отработочная, а продуктовая рента. Для укрепления господства над крестьянами они использовали свое положение должностных лиц в местной администрации и в частных вотчинах, что одновременно оставляло их под контролем провинциальных управлений и владельцев вотчин. Их усиление происходило в острой борьбе с владельцами вотчин, которые могли лишать их должностей в вотчинной администрации, и с верхушкой объединяющейся в общины деревни, поэтому дзайти рёсю все более полагались на военную силу в осуществлении своего господства над крестьянами и превращались в воинов, особенно в середине XII в. Если ранее вооруженные дружины включали в себя ограниченное число воинов-профессионалов, то теперь все местные феодалы становились воинами, что давало им возможность наиболее полной эксплуатации крестьян.

Врассматриваемый период продолжалась наметившаяся тенденция перерастания пассивных форм борьбы народных масс в активные. Они все чаще прибегали к вооруженным выступлениям против эксплуатации со стороны получивших большие права губернаторов. Если в X в. крестьяне выступали против беззакония губернаторов под руководством уездных начальников (бывших общинных вождей), то в XI в. крестьянство после полного подчинения уездных управлений губернаторам уже самостоятельно подавало петиции правительству на губернаторов, протестовало против произвольного повышения налогов, стремилось сделать свои арендные держания наследственными. В X—XI вв. происходили нападения крестьян на чиновников губернских управлений и сами эти управления, вооруженные столкновения крестьян с вотчинными чиновниками. Крестьяне участвовали в направленных против'власти мятежах феодалов.

Всередине XI в. вновь произошло усиление автократического правления императорской фамилии. Интересной особенностью этого периода был рост влияния в светских государственных делах эксимператоров, принимавших монашество. Видимо, они были более свободны в своих действиях, чем окруженные различными табу императоры; например, они формировали свои дружины воинов. Их социальной опорой стали: средне- и низкоранговая столичная знать, недовольная монополией Фудзивара на высшие государственные должности, выступающие против бесконтрольного роста сёэн провинциальные губернаторы. Об усилении императорской власти говорит и тот факт, что эти годы характеризовались сбором в пользу императорского двора временных унифицированных налогов с государственных и частных земель для ремонта и строительства императорских дворцов и храмов, вве-

340

дением единых мер веса и цен (1072г.). Император Госандзё в 1069 г. издал указ о ликвидации сёэн, возникших после 1045 г. Отличие указа от предыдущих заключалось в том, что если ранее их осуществление поручалось провинциальным губернаторам, то теперь был создан специальный центральный орган по проверке действительности документов сёэн, т.е. впервые указ сопровождался реальными мерами; например, у храма Ивасимидзу Хатимангу было конфисковано 13 из 34 сёэн. Следующий император, Си-ракава, стремился приостановить тенденцию к обособлению храмов и воинов, пытался поставить их под свой контроль. Для этого он в 1086 г. отрекся от престола, но сохранил власть и в 1096 г. принял монашество, посещал храмы, жаловал придворные ранги монахам; что касается воинов, то он не признал «3-летнюю войну» (1083-1087), которую вел видный феодал Минамото Есииэ против других феодалов на севере страны, как войну, ведущуюся от имени государственной власти и заслуживающую награды, хотя в 1081 г. только с его помощью смог прекратить сражения между монахами храмов Энрякудзи и Ондзёдзи. В 1091 г. он запретил вход дружин Минамото Ёсииэ в Киото и воспрепятствовал дальнейшему росту земельных владений последнего.

Сиракава в конце XI — начале XII в. не противопоставлял себя императорскому двору и пытался противостоять растущей феодальной вольнице, но контролировать воинов мог, только используя противоречия в их среде, например между родами Тайра и Минамото. Не мог он подчинить и влиятельные буддистские монастыри, о чем говорят приписываемые ему слова: «Мне не подчиняются

только воды реки Камогава, игральные кости и монахи с горы Хиэйдзан». Сиракава неоднократно издавал указы об упорядочении сёэн, боролся с Фудзивара.

После смерти Сиракава в 1129 г. ставший экс-императором-монахом Тоба отказался от политики своего предшественника. Во-первых, отказался от борьбы с Фудзивара; во-вторых, стал активно признавать новые сёэн. Последнее было вызвано стремлением сосредоточить как можно больше земель в своих руках, -что и удалось. Экс-император стал крупнейшим землевладельцем, контролируя 500-600 сёэн (дом Фудзивара имел их около четырех сотен). Однако такая политика привела к невиданному ранее бурному росту частных вотчин, именно в это время они составили половину обрабатываемых площадей. Это укрепило независимую экономическую базу феодальных домов, открыло путь к дальнейшей децентрализации власти. Особенно преуспел в собирании земельных владений дом Тайра, установивший тесные связи с экс-императорами- монахами, а влияние Минамото с начала XII в. падало. Кстати, со второй половины XI—XII в. основной социальной единицей господствующего класса стал • «дом», в котором важную роль играли не кровные связи, как в предыдущей патронимии удзи, а брачные и имущественные. Дома базировались на частной собственности на землю и имущество, их наследовали по мужской линии, усилилась роль распоряжающегося имуществом главы семьи. Однако в семьях местных феодалов и крестьян наследование по мужской линии еще не укрепилось.

Тайра во главе с Киёмори сыграли решающую роль в междоусобной борьбе за власть в столице после смерти Тоба — в так называемых смуте годов Хогэн (1156 г.) и смуте годов Хэйдзи (1159 г.), после которых усилилось их влияние при дворе, Фудзивара отошли на второй план. Причина междоусобиц заключалась в следующем. Существование экс-императоров с собственной системой управления вызвало раскол и борьбу за власть при дворе, в которую были вовлечены все: императоры, экс-императоры, ари-

341

стократы и решающая сила — воины. В результате среди проигравших оказались и основные враги Тайра — Минамото. Тайра не стали создавать новой государственной структуры, они монополизировали основные государственные посты, что вместе с попытками издавать регулирующие различные стороны жизни законы (1178-1179) восстановило против них придворную аристократию, сделав начало войны против Тайра только вопросом времени. Экономическая база Тайра мало отличалась от предыдущих форм, существовавших при Фудзива.ра и эксимператорах, в момент наивысшего влияния ее составляли около 500 сёэн и 30 жалованных провинций. Значительные богатства Тайра приобрели благодаря поощряемой ими торговле с Китаем, которая оказала влияние на экономику и культуру вследствие ввоза монет и книг. Война против Тайра началась в 1180г. под руководством Минамото Ёритомо и в 1185 г. завершилась победой последнего в решающей битве при Данноура. В ходе войны на востоке страны в селении Камакура, впоследствии выросшем в город, было создано военное правительство бакуфу, состоявшее из Самурайского ведомства (самурайдокоро, 1180г.), Административного ведомства (кумондзё, позднее — мандокоро, 1184 г.), Судебного ведомства

(монтюдзё, 1184 г.).

Феодальный дом Минамото пошел значительно дальше по пути создания самостоятельной по отношению к императорскому двору публичной власти. В качестве столицы был избран г.Камакура. Минамото Ёритомо принял особый титул сегун (1192г.), т.е. «военный предводитель», создал собственный аппарат управления и контроля: назначил администраторов (дзито) в вотчины сёэн и государственные земли и военных губернаторов (сюго) — в провинции. Эта военноадминистративная система была официально признана императорским двором лишь в 1185 г. Дзито обязаны были обеспечивать поступление ренты для владельцев вотчин и губернаторов, вести обмер земель, распределять среди крестьян освободившиеся поля, осуществлять судебные и полицейские функции. Дзито владели усадьбами и положенными им за исполнение своих функций полями, налог с которых полностью шел в их распоряжение. Они облагали все земли вотчин налогами в размере VJQ урожая. Сюго должны были преследовать мятежников и преступников в пределах назначенных им провинций, мобилизовать вассалов на службу сегуну, в том числе и дзито, но не имели функций непосредственного господства над крестьянами и земельными владениями.

Власть военного правительства бакуфу ограничивалась только военно-полицейскими функциями, не охватывала всей территории, в стране существовало большое количество мелких и средних феодалов, вотчинных чиновников, которые не являлись вассалами сегуна или объединившихся вокруг него феодалов, подчинялись киотоским феодалам, экс-императорам и т.д., особенно в

западной части страны, где находилась императорская столица. Например, были провинции, где вассалов сегуна насчитывалось всего десяток. В первые годы существования бакуфу часто возникали мятежи могущественных вассалов, нередки были случаи, когда под давлением императорского двора военное правительство отзывало дзито, которые превышали свои полномочия. Однако остановить покушения своих воинов на вотчины аристократов оно не могло. Само военное правительство в первые десятилетия XIII в. постепенно выходило за рамки военно-полицейских функций: начало составлять земельные реестры, собирать свои собственные налоги.

Первые сегуны проводили автократическую политику. Их окружали низкоранговые аристократы из Киото, а являвшиеся движущей силой со-

342

здания бакуфу вассалы — самураи с востока — к власти не были допущены.

После смерти первого сегуна Минамото Ёримото и его преемников Ёрииэ и Санэтомо власть захватил дом его родственников Ходзё, которые стали править с титулом сиккэн («правитель»). При формально сохранившихся сегунах, так же как при регентах и канцлерах Фудзивара, продолжали существовать императоры. При сиккэнах хотя и были противоречия с местными феодалами, диктатура правителя уже не была так ярко выражена, появилось подобие совещательного органа из высших вассалов. Вассалы (гокэнин), являвшиеся опорой режима, были наследственными, несли охранную и военную службу, регулярных налогов не платили, предоставляли разовые суммы на строительство храмов и дворцов, а также на ремонт дорог. Службы исполнялись в соответствии с размерами владений, поэтому, чтобы стать вассалом, обязательно требовалось иметь наследственные земли. Воины назначались на должность дзито не только во вновь жалуемых владениях, но и в контролировавшихся ими ранее. Все виды земельных владений самураев стали иметь условный унифицированный характер, приобрели особенности средневекового феода. Экономическую базу бакуфу составляли родовые земли дома Минамото, пожалованные ему провинции на востоке, конфискованные у Тайра вотчины. В этом отношении бакуфу не отличалось от власти Тайра и предшествующего императорского правления. Военная власть не ликвидировала императорский двор и киотоское правительство потому, что имела ту же экономическую базу в виде сёэн, без авторитета императорской власти не могла управлять всей страной. Значительно укрепилась военная власть после попытки императорского двора ликвидировать ее в 1221 г., когда 200-тысячная армия под руководством сиккэна Ходзё Ёситоки разгромила верные двору отряды. Были конфискованы принадлежавшие сторонникам двора около 3000 сёэн (эта цифра тогдашних источников преувеличена) и в них назначены дзито.

Важным этапом в становлении военно-феодальной власти явилось введение в 1232 г. юридического кодекса «Дзёэй сикимоку» («Госэйбай сики-моку»).

В нем указывались обязанности сюго и дзито, излагалось требование уважения верховной власти, соблюдения прав и интересов религиозных институтов и владельцев вотчин, однако он не вмешивался в эксплуатацию крестьян отдельными феодалами и «домашние» законы вассалов, в основном регулировал конфликты между вассалами. Так как многие аристократы стали обращаться к бакуфу по поводу земельных споров, кодекс вскоре приобрел характер национального законодательства, правда регулирующего только вопросы, связанные с самураями. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что при Минамото Ёритомо (1192-1199) конфликты между владельцами сёэн и дзито решал суд при императорском дворе, а уже при сик-кэне Ходзё Ясутоки (1224-1242) все споры, где оказывались вовлеченными вассалы сегуна или бакуфу, решало последнее. В середине столетия сиккэн Ходзё Токиёри занчительно укрепил личную власть и одновременно проводил политику защиты вассалов, совершенствовал судебную систему. X-XIII века характеризовались в Японии относительно высоким уровнем общественного разделения труда, показателем чего явилось отделение ремесла от земледелия, возникновение феодальных городов либо преобразование на феодальных началах раннефеодальных или древних. Ослабляются функции города как административно-политического центра, возникает корпоративная собственность мелких самостоятельных производителей.

343

В Японии X-XIII века явились временем перехода от зависимых форм ремесла к более свободным. Если на этапе раннего средневековья ремесленники были подчинены государственным мастерским, а затем разделены между императорским двором, государственными учреждениями, аристократическими домами и храмами, то в X—XI вв. мелкие производители в городе, например в Киото, приобретают значительную самостоятельность. Ремесленники уже имели свои собственные мастерские, орудия труда, в некоторой степени занимались товарным производством на рынок в отличие от предыдущего периода, когда они работали только на хозяина, преимуще-

ственно государство.

Характерным признаком приобретения ремеслом средневекового характера явилась организация с конца XI-XII в. ремесленных цехов (дза). Они делились на служебные, создававшиеся для выполнения определенных служб в пользу феодалов и государственных учреждений, и производственные, целью которых были прежде всего получение привилегий и защита соответствующего ремесла и ремесленника. Со временем служебные дза сменились производственными или соответственно расширили свои функции.

Ранние цехи XII-XIII вв. были слабы, строились часто не на территориальной или производственной, а на религиозной основе, свои цеховые функции в большинстве случаев они могли выполнять, только вступая под покровительство могущественных феодальных патронов. Киото и Нара X-XIII вв. хотя и исполняли городские торгово-ремеслен-ные функции, находились под полным контролем феодалов, ремесленные корпорации не участвовали в городском управлении. Киото как крупнейший город страны этого периода не имел особого органа городской администрации, группы жителей или отдельные кварталы включались в сферу влияния отдельных феодальных домов. Это препятствовало формированию городской общины. Однако в X-XIII вв. уже шел процесс образования торговых и ремесленных кварталов, которые в будущем стали административными единицами города.

Камакура как центр военно-служилого сословия обладал некоторыми отличиями от Киото: наличием созданного военным правительством специального органа городского управления, более жестким контролем со стороны бакуфу, проявлявшимся в произвольном переселении горожан и переносе храмов внутри городской территории и т.д. Оба города имели и много общего: являлись центрами политической власти, местом потребления ренты и обращения товаров. Эти города сохраняли лидирующее положение и по техническому уровню ремесла. В XIII в. население Камакура превышало 100 тыс. человек, по количеству жителей он ненамного уступал Киото.

К концу рассматриваемого периода идет активный процесс зарождения провинциальных мелких феодальных городов. По происхождению их можно разделить на несколько категорий. Например, города, возникавшие в месте нахождения провинциальных управлений. Население таких городов было невелико. В их окрестностях и в самих городах располагалось много полей, которые обрабатывали зависимые от феодалов и местных чиновников крестьяне. В первой половине XIII в. эти города в пределы своей территории включали земли, предоставляемые ремесленникам, окрестные рынки, портовые сооружения. Эти города находились под сильным контролем чиновников провинциальных управлений.

Города возникают и из поселков перед храмами, поскольку массовый приток паломников являлся благоприятным условием для поселения ремесленников, а в храмах скапливалось большое количество получаемых в виде

344

ренты с крестьян продуктов. В города начинают превращаться ставки военных губернаторов, которые обычно устраивались отдельно от провинциальных управлений, но городские функции у ставок были выражены слабее. Сильная зависимость городов от феодалов (налогообложение, роль феодалов в поддержании порядка и даже организации производства) препятствовала установлению прямых связей между провинциальными городами, отсутствовали свободные города и их союзы. Этому этапу развития городского ремесла и городов соответствовала неразделенность ремесла и земледелия в деревне, где сельские ремесленники получали от владельцев вотчин или местных феодалов участки земли для поддержания своего существования, поскольку рынок был узок и заказов не хватало. Такая практика просуществовала до конца XIII в. Эти ремесленники совсем не обязательно становились профессиональными. Многие из них в конце концов специализировались на земледелии.

Что касается торговли, то в IX-X вв. она в основном велась доставляемыми китайскими и корейскими купцами предметами роскоши и экзотическими товарами, получаемыми у айнов, покупателями являлись двор, аристократия и храмы, а сделки осуществляли чиновники, но в середине XI—XIII в. произошли значительные изменения. Началась широкая торговля товарами повседневного спроса, которой стали заниматься уже не чиновники, а купцы, выходцы в первую очередь из ремесленников и других профессиональных групп. Заморские купцы также стали привозить не только благовония, драгоценности, высококачественные ткани, но и в больших количествах керамическую и фарфоровую посуду, книги, медные монеты (изготовление последних в Японии было прекращено в середине X в.). Вывоз монет наносил такой ущерб экономике империи Сун, что в 1155 и 1199 гг. издавались указы о запрете их вывоза в Японию и Коре. Ремесленники

отправлялись в Китай для изучения производства. Например, в 1223 г. Като Кагэмаса привез из сунского Китая технологию производства фарфора и наладил его изготовление в Японии. С середины XI в. и японские торговцы стали активно вывозить товары на континент, в основном зерно, серу, мечи, рис, причем в таких масштабах, что императорское правительство в 1247 г. запретило вывоз риса из Западной Японии, а бакуфу в 1254 г. ограничило заход в японские порты сунских кораблей (пять кораблей в год).

Однако императорский двор Японии в Х-ХП вв. не только пассивно относился к развитию внешних торговых связей, но и временами запрещал выезд за границу. Некоторые усилия к расширению внешней торговли предприняли Тайра, но Камакура бакуфу не поддерживало ни дипломатических, ни торговых связей. Хотя сунские правители и хотели, чтобы японцы уплачивали им дань, но активно не настаивали, послания с такими требованиями отправлялись не с официальными миссиями, а с частными торговцами, на эти послания японцы часто вообще не отвечали. Государство Коре также было занято своими внутренними проблемами.

Внешняя торговля ускоряла развитие внутренней. В XII в. редко, а в XIII в. уже чаще начинают появляться вотчинные рынки, поскольку с XI-XII вв. увеличивается доля остающегося у местных феодалов и богатых крестьян прибавочного сельскохозяйственного и ремесленного продукта. Все они выходят на вотчинные рынки, создаваемые местными феодалами около своих усадеб. За контроль над этими рынками шла упорная борьба между владельцами вотчин и местными феодалами. Появление избыточного продукта в крестьянском хозяйстве, увеличение объема получаемой феодалами

345

ренты, развитие ремесла стимулировали рост торговли. С XIII в. городские купцы стали облагаться налогом.

Наличие местных рынков делало возможным коммутацию ренты. Владельцы сёэн все более начинают зависеть от периферийных рынков, поскольку должностные лица их вотчин закупали на этих рынках те продукты и изделия, которые не могли получить в своих вотчинах, а продавая продукцию вотчин, получали необходимые деньги. Столичный рынок был еще слишком узок, чтобы на нем можно было реализовать натуральную ренту, а денежные доходы в виде налогов на рынки и ремесленные цехи, таможенных сборов не удовлетворяли финансовых потребностей феодалов. Появляются оптовые торговцы (тоимару), специализировавшиеся на хранении и отправке в столицу собранных в счет налогов продуктов. Со второй половины XII в. активно действуют ростовщики, с конца XII в. появляются денежные векселя.

Впервой половине XIII в. некоторые категории крестьян стремились деньгами уплачивать налоги. Кодекс «Дзёэй сикимоку» запрещал вассалам бакуфу продавать наследственные и пожалованные владения, что свидетельствовало о наличии такой практики. Активно совершали земельные сделки монастыри. На рубеже XII-XIII вв. 60% сделок по поводу земли оплачивались рисом, в середине XIII в. — уже 70% деньгами, а в конце XIII — первой трети XIV в. — 85% деньгами. Это свидетельствовало о том, что XIII век явился важным этапом в развитии денежного обращения. Оно распространилось по всей стране и на все социальные слои, что разрушало сложившийся порядок в деревне и ускоряло расслоение земледельцев, вызывало обнищание самураев — вассалов бакуфу, а это, в свою очередь, подрывало социальную базу сёгуната.

Развитием в XI—XII вв. экономических связей стсщицы и окраин, расширением торговли между центром и провинциями, что вызывало передвижение значительных масс людей, обусловливались распространение столичной культуры на периферию и проникновение простонародной культуры в столицу.

ВXII-XIII вв. в Японии отмечается оформление популярных буддистских верований в виде необуддистских сект, проповедующих возможность спасения каждого человека, возрождения в раю после смерти, без отрешения от мирской жизни и без сложных обрядов. Основанная Хонэном секта Дзёдо-сю требовала обращения к Будде, основатель секты Нитирэн-сю, Ни-тирэн, призывал к поклонению Сутре Лотоса. Слепая вера в милосердие Будды удачно подходила для распространения культа верности сюзерену. Активизация буддизма определялась чувством пессимизма, охватившим общество в результате социальных катаклизмов.

Одновременно в Японию проникло учение дзэн, согласно которому сущность буддизма можно понять интуитивным самосозерцанием, приводящим к просветлению. Это учение проповедовалось несколькими сектами и было популярно среди воинского сословия. В 1252 г. в Камакура была сооружена вторая по величине статуя Будды высотой свыше 11м.

Из-за упора необуддизма на веру, а не на ее внешние проявления он не оказал особого влияния на

пространственные искусства, но в живописи вызвал усиление реалистического характера, это был период расцвета картинных свитков эмакимоно и время появления портретной живописи.

Если XI век являлся временем расцвета аристократической литературы, то литература XII в. отражала вкусы самураев. Составленные в первой половине XIII в. кодекс «Дзёэй сикимоку» и официальная хроника прихода

346

самураев к власти «Адзума кагами» («Зерцало Востока») проникнуты историческим оптимизмом сословия, находящегося на подъеме. Сами самураи еще не создавали литературных произведений, но знакомились с достижениями китайской и национальной культуры; например, сиккэн Ходзё Санэ-токи создал в г.Канадзава, недалеко от Камакура, знаменитую библиотеку.

Вобласти литературы важным элементом стали военные повести гунки («записки о войнах»). Самая знаменитая из них — «Повесть о доме Тайра», пронизанная буддистскими идеями упадка буддистского и императорского закона; эпиграф к ней: «Голос колокола в обители Гион звучит непрочностью всех человеческих деяний» — стал знаменитым в качестве наиболее известного выражения превалирующего чувства эпохи. Гунки писались для воинов, были наполнены самурайской моралью, отражали неписаный кодекс поведения самураев — бусидо. Из синто бусидо заимствовал идеи патриотизма и любви к государю, из буддизма дзэн — идею самоконтроля и медитации как средство выработки у самурая мужества, из конфуцианства — требования верности долгу, послушания господину. Главной в бусидо была идея верности господину.

Современники чувствовали наступление новой эпохи. Монах Дзиэн (выходец из дома Фудзивара) в «Записках глупца» (1219 г.) в своей пяти-членной периодизации истории страны рассматривал два последних периода как «мир воинов».

Это была первая работа, которая не ограничивалась пересказыванием мифов или описанием исторических фактов, автор попытался с исторической точки зрения объяснить появление военного сословия и дать представление о законах развития истории, которые в конечном счете сводились у него к буддистским постулатам.

Вцелом японская культура этого периода носила многослойный характер, когда взаимодействовали ее аристократический, самурайский и народный элемены, что отражало переходный характер самого периода. Ее носители осознали свою культуру как независимую национальную, она распространялась и в социальном, и в территориальном плане, стала формироваться культурная общность японского народа.

ВЬЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО В X-XIII вв.

Ослабление империи Тан и уход в 880 г. китайских войск из страны вьетов стали важным фактором укрепления независимого вьетского государства.

В 905 г. к власти пришла группа лидеров, провозгласившая монархом (вуа) богатого сановника Кхук Тхуа За. Средневековая вьетнамская историография не признавала его династию как официальную в связи с тем, что Кхук Тхуа За был задним числом утвержден китайским императором в должности губернатора. При Кхук Тхуа За и его преемниках в 908-917 гг. была проведена реформа системы налогообложения и повинностей, видимо ликвидировавшая остатки китайской организации налогообложения в деревне; произведена смена бюрократического аппарата. Самой крупной единицей в стране были провинции, затем уезды, в свою очередь делившиеся на общины.

Вплоть до 939 г. продолжались столкновения вьетских войск с силами ряда небольших южнокитайских государств, возникших на развалинах

347

империи Тан. В этом году на р.Батьданг была одержана решающая победа над флотом одного из таких государств, где правила династия Южных Хань. Победитель Нго Кюйен основал новую вьетскую династию и перенес столицу из Латханя в древний город Колоа, который был столицей государства еще в III в. до н.э. Созданный им административный аппарат состоял из вьетских чиновников, при дворе большое внимание уделялось восстановлению древних вьетских традиций.

В государстве доминировали крупные вьетские землевладельцы, представлявшие верхушку господствующего класса. Под их административным и экономическим контролем находились и общины свободных крестьян (зон), и поселения зависимого населения.

К середине X в. главы 12 крупнейших аристократических родов превратились в политически независимых правителей отдельных частей страны (сы-куанов) или их вассалов разного уровня. Имущество этих последних могли составлять уже не общины, а подаренные им сюзереном рисовые

поля. Под властью отдельного сы-куана могло находиться до нескольких десятков общин (несколько современных уездов), могло быть и меньше. Власть эта была наследственной, все они имели большое число зависимых. Во главе своих дружин они вели войны между собой, с монархом, со свободными общинниками отдельных деревень; против внешних врагов они обычно выступали вместе с династией, но в своих владениях обладали всей полнотой власти.

В первой половине X в. сы-куаны боролись против централизации, и им удалось не дать центральной власти укрепиться. 965 годом датируется падение династии Нго, за которой последовала «эпоха 12-ти сы-куанов», разделивших страну на независимые владения. Феодальная раздробленность страны стала следствием могущества земельной аристократии, усилившейся вопреки стремлению вуа осуществлять на практике принцип государственной собственности на землю.

Но внутренние войны разоряли крестьянское хозяйство и вызывали волнения в деревне. Кроме того, сохранялась опасность военного вторжения с севера. В этих условиях видный военачальник Динь Бо Линь начал борьбу за объединение страны. Многочисленные победы Динь Бо Линя сделали его фактическим властителем страны, и в 968 г. он был провозглашен императором — хоанг де. Страна была названа Дайковьет.

Новый правитель провел ряд важных реформ, направленных на централизацию государства. При Динь Бо Лине было введено новое деление территории страны, имевшее целью уничтожить крупные владения богатых родов: территория новых административных единиц не совпадала с территорией феодальных вотчин. Эта реформа была одним из проявлений той борьбы, которую с самого начала вела династия Динь за единство государства. Она опиралась в этой борьбе на свои собственные владения, построив там укрепленные пункты. «Ее» город Хоалы, ставший столицей Дайковьета, был защищен стенами и рвом, сюда из Колоа был переведен двор. Управленческий и военный аппарат был значительно реформирован, на все важнейшие должности попали сторонники Диней.

Чтобы развязать себе руки внутри страны, император должен был как-то обеспечить спокойствие на границах с империей Сун. С этой целью он в 971 г. направил посольство к сунскому двору, а в 972 г. согласился на номинальное признание старшинства Сунов и периодическое поднесение им соответствующих даров, что отсрочило на 10 лет внешние осложнения.

348

Это позволило усилить борьбу с непокорными феодалами. Вместо феодальных дружин вуа организовал регулярную армию, разделенную на 10 корпусов (зао). Опираясь на военное превосходство, Динь Бо Линь сурово расправлялся со своими противниками: побежденных врагов вуа варили в котлах с кипящим маслом, бросали на растерзание зверям в императорском парке и т.п.

В своей политике вуа опирался на укреплявшееся чиновничество, т.е. ту часть господствующего класса, которая была заинтересована в получении доходов от государственной службы и поддерживала поэтому политику централизации. В компенсацию за службу «государевы слуги», чиновники дворца, получали деревни или группы деревень в качестве «округа жалованья» (ан-лок- ап). От вуа зависели также средние землевладельцы, получавшие доход всего с нескольких общин; в случаях, когда вуа санкционировал их права на это, владение также называлось ан-лок-ап. Создание при Динь вьетского гражданского чиновничества и регулярной армии означало укрепление государства. Однако в ходе борьбы соперничавших групп Динь Бо Линь стал жертвой дворцового переворота.

После гибели Динь Бо Линя в стране вновь начались усобицы, чем попытались воспользоваться Суны. Необходимость организации обороны требовала твердой власти, и часть знати выступила за провозглашение главнокомандующего Ле Хоана императором. В 981 г. новый вуа, Ле Хоан (официальное имя — Ле Дай Хань), выступил против армии Сунов, двумя группами вторгшейся в Дайковьет, и разбил ее. Основанная им династия Ранних Ле правила в стране до 1009 г.

С1054 г., уже при следующей династии, Поздних Ли (1010-1225), вьет-ское государство стало называться Дайвьет, «Великий Вьет»; оно превратилось в централизованное государство. Степень централизации в XI-XIII вв. была даже выше, чем, например, в XVI-XVIII вв. Верховным собственником-распорядителем земли было государство, которое олицетворял вуа. Последний помимо прав на доходы со всех земель обладал относительно небольшими собственными владениями, доходы с которых шли непосредственно; минуя фискальный аппарат, на удовлетворение его нужд. Но права отнимать общинные земли он не имел. Рядом с общинными находились частные земли, имевшиеся как у крупных землевладельцев (родственников и не родственников правителя), так и у части крестьян (помимо общинного пая). Частные земли могли отчуждаться, обложение их, по-видимому, было более легким.

Сземель свободных общин налог шел или прямо в казну, или чиновнику, которому налог переуступался за службу и в основном на срок службы. Частные земли наследовались, их

обрабатывали или сами владельцы — крестьяне, или зависимые, если земля принадлежала крупным владельцам. Верхушку землевладельцев по-прежнему составляли крупные наследственные владельцы, многие — не-родственники вуа.

Политически доминирующей землевладельческой группой была знать, среди которой все больше становилось служилых или родственников вуа. Она имела казенную землю в форме «кормленческого округа». Размер владения определялся в этом случае через количество «семей», а не земли; «семьи», которыми владела аристократия, естественно, жили общинами, некогда свободными (часть их попала в зависимость еще в X в.).

Землевладение средних служилых наряду с имевшимися у каждого свободного общинными полями включало частные земли. Как и крупные землевладельцы, средние служилые были объединены в роды, их частные

349

наследственные земли назывались «поля рода». Одна из форм их передачи по наследству в это время — превращение доли частных земель в поминальные (или культовые) земли; но сделать это можно было лишь с разрешения вуа. Частные земли средних и низших чиновников имели полные или частичные иммунитеты. Условные владения бюрократии назывались «жалованье с деревень», представляя, видимо, долю ренты-налога.

Обширные земли в вечном владении имело в это время буддийское духовенство, получавшее «поля» в десятки мау (0,36 га). «Поля» получали и храмы культа предков. Дарителями земель были крупные и средние владельцы, последние навечно передавали храмам часть принадлежавших им частных земель, располагавшихся в деревнях вперемежку с землями общины. В XI-XIII вв. общей тенденцией следует считать дальнейшую концентрацию земли в руках светских и духовных крупных владельцев при одновременной потере частью крестьянобщинников своих владений. Земля концентрировалась главным образом благодаря скупке ее; государство защищало интересы покупщиков, о чем говорит его борьба с нормами обычного права. Свободные общины в 1137 г. были подвергнуты регламентации и поставлены под контроль специальных чиновников государства.

Община (со) совместно владела лесами, водоемами, лугами и пахотными угодьями; последние регулярно переделялись между «желтыми», как назывались крестьяне от 20 до 60 лет, записанные в государственные реестры. Они платили налоги, обязаны были служить в армии и выполнять трудовую повинность на строительстве, на транспорте и т.п. Община имела внутреннее самоуправление: общинный совет или общее собрание решали экономические, а отчасти юридические и религиозные вопросы.

Общинники составляли основную массу населения, собираемая с них рента-налог была главным источником существования всех категорий управленцев. В XI — начале XIII в. расслоение в общине было незначительным. Правившая Дайвьетом в эти века династия Поздних Ли (Первая и Вторая, 1010-1225 гг.) стремилась, как и ее преемники, сохранить общинную организацию как наиболее удобную форму эксплуатации крестьян в условиях, когда служилые, мелкие и средние, вели собственное хозяйство лишь внутри общин. Внутри общины налоги и повинности распределялись общинной верхушкой. Силами общинников велось крупное ирригационное и городское строительство.

Проводя политику централизации, Поздние Ли перенесли столицу во вновь построенный в историческом центре рисоводческой области (дельты Красной реки), на пересечении торговых сухопутных и речных путей, город Тханглаунг (совр. Ханой). Первые вуа этой династии, подавляя сопротивление крупных землевладельцев и небольших горных народов, прежде всего укрепили военную и административную машину. Государственный аппарат был поставлен под строгий контроль; чиновники присягали непосредственно вуа; была создана личная гвардия вуа.

Страна была разделена на 26 новых провинций вместо прежних уделов; во главе провинций стояли родственники или ближайшие соратники вуа; провинции делились на меньшие подразделения, низшими из которых по-прежнему были общины — са. Одновременно с реорганизацией чиновничьего аппарата было завершено создание дисциплинированной армии из «желтых» крестьян-общинников, заменившей отряды крупных землевладельцев. Таким образом, в основе большинства мероприятий, сопровождав-

350

ших оформление независимого вьетского государства, лежала общинная организация, поставленная под строгий контроль вуа, утверждавшего в каждой деревне своего чиновника — сакуана, руководящего общинным советом. Эта государственная система, базировавшаяся на

общинной организации, типична для истории страны в эпоху средневековья и нового времени. Не будучи сословной монархией в европейском смысле слова, вьетское государство строго охраняло интересы господствующего класса, что нашло свое отражение в новом кодексе, принятом в 1042 г. Реформы Поздних Ли были завершены военной реформой Ли Тхиен Тонга (1054—1072), усилившей армию и сделавшей ее более маневренной; одновременно был введен новый «военный» налог.

Реформы XI в. закрепили победу центральной власти, служилых слоев и буддийской сангхи в борьбе с «удельными» феодальными владельцами.

Дайвьет в XI в. вел войны на севере против китайской империи и в то же время проводил наступательную политику на юге против Чампы. На западе Дайвьет был ограничен горами; лишь в верховьях Черной реки имелись удобные проходы в долину Меконга, но в этих горных районах, населенных воинственными племенами, вьетской колонизации препятствовали непривычный климат и трудность ведения поливного рисоводства.

Войны с Чампой, начавшиеся еще во II в. н.э., шли с переменным успехом, но в XI—XII вв. армии Дайвьета все чаще прорывались на юг, а вьеты-крестьяне постепенно заселяли северную часть современного Центрального Вьетнама, расселяясь в среде более редкого, чем в Дайвьете, населения Чампы. В середине XI в. из-за внутренних усобиц Чампа временно ослабела, и в 10431044 гг. вуа Дайвьета нанес поражение ее королю и захватил столицу Чампы, Виджайю. Когда в 1068 г. Чампа оправилась и сама напала на Дайвьет, нападение было отбито, а дайвьетская армия под руководством Ли Тхыонг Киета перешла в наступление и вновь разграбила Виджайю.

В 1075 г., воспользовавшись успешной борьбой тайских княжеств с Сун-ской империей к северу от границ Дайвьета, вьеты организовали большой поход против северных соседей. Двумя колоннами пошла на север армия под командованием знаменитого своими победами полководца Ли Тхыонг Киета. Двойной удар — по суше на среднее течение р.Сицзяна и с моря в том же направлении — заставил немногочисленное в XI в. ханьское население бассейна Сицзяна (современные провинции Гуйчжоу, Гуанси и Гуандун) укрыться в двух крупных городах: Гуанчжоу и Инчжоу. Вскоре Инчжоу был взят в результате общего штурма. Оказавшись в опасном положении, Суны послали на юг огромную армию; тогда Ли Тхыонг Киет отвел свои войска. Борьба с дайвьетской армией на ее собственной территории успехом для Сунов не увенчалась, и их полководцы ушли из Дайвьета. Общим итогом войн на севере было присоединение к Дайвьету ряда спорных территорий.

XII век был в целом временем стабилизации и укрепления феодально-бюрократического государства Дайвьет. С успехом были отражены многочисленные нападения могущественной кхмерской империи Камбуджадеша. Однако конец этого столетия отмечен экономическими трудностями и некоторым ослаблением центральной власти. В 1181 г. в стране разразился голод, умерла «почти половина населения». В 1188 г. голодные крестьяне восстали, их восстание длилось четыре года. В 1192 г. началось второе восста-

351

ние, в 1195 г. был «большой мор». К 1202 г., когда «народ дошел до крайней нужды», из-за голодовок и восстаний разразился политический кризис.

Дело было в том, что ослабление власти вуа на местах повлекло за собой выступление на политическую арену крупных провинциальных землевладельцев, активно формировавшихся в XII в., но еще не вошедших в состав титулованной знати или служилой верхушки. Они обладали и землями и зависимыми, а ослабление в конце XII в. аппарата государственной власти сделало для них необходимым и создание дружин для защиты своего имущества. Эти вооруженные отряды местной знати вошли в историю под описательным названием «люди из области Хонг», «люди из области Кхоай» и др. «Люди» и их вожди не стремились, как не раз делали восставшие крестьяне, захватить центральную власть, они поддерживали ту или другую группировку в столице и полноправно хозяйничали в своем уезде. Многие вожди «людей» позднее стали титулованными аристократами.

Восстания ширились; восставали и разбегались насильно согнанные на строительство крестьяне, сражались в своих местных войнах «люди», на которых государство уже не могло воздействовать. К 1205 г., по летописи, «грабителей развелось, как пчел», в 1206 г. «в стране была смута», «на дорогах стало опасно». Голод продолжался, в 1206 г. «умершие лежали грудами». С 1207 г. в Дайвьете одновременно шло по нескольку местных войн, некоторые — близ столицы. В это время вуа и санкционировал создание частных армий своих сторонников, что позволило легализоваться дружинам вождей «людей», оформить провинциальную власть нового типа.

14 лет, с 1207 по 1220 г., весь Дайвьет был ареной крестьянских восстаний и боев отрядов «людей», выступавших вначале в основном в поддержку вуа против его полководцев, а потом — в защиту своих деревень и уездов от кого бы то ни было. Но постепенно войны стали стихать за счет подавления восстаний и соглашений с «людьми» и их вождями. Значительная часть вождей «людей» влилась в государственный аппарат, получив титулы. Ополчения «людей из Хонг», «людей из Кхоай» и др. со своими командирами частично превратились в военные корпуса. Одновременно происходила консолидация сил мелких и средних владельцев, признанным лидером которых был Чан Тху До, родственник последнего монарха династии Поздних Ли.

В 1225 г. власть в Дайвьете перешла к его семье. Тем самым было положено начало правлению династии Чанов (1225-1400), сумевшей прийти к соглашению с вождями «людей».

При династии Чан (1225-1400) центральная власть особое внимание уделяла ирригационному строительству в Дельте; были обвалованы опасные участки всех крупных долинных рек Северного Вьетнама. Это привело к увеличению площадей, более устойчивыми стали урожаи; в значительной степени кризис начала XIII в. был преодолен. Этому способствовало также и некоторое уменьшение экономического гнета со стороны чиновников и землевладельцев. При Чанах появляется новый тип феодального владения — «зависимый округ» (ап-тханг-мок), позднее, в XIV в., — «пожалованный округ» (тхай-ап). Общины, включенные в состав «зависимых округов», платили основную часть поземельного налога владельцу, а подушный и 1/б поземельного — государству. Еще более способствовало экономическому подъему разрешение членам династии осваивать новые земли и создавать там большие частные наследственные владения — диен-чанг, чье население было не свободным, а зависимым. В деревнях — центрах диенчангов и «зависимых округов» — часто находились

352

дворцы высокопоставленных владельцев, которые жили в основном там, а не в столице или других городах. Все они имели титулы, почти все — родство с династией и, как гарантию власти вдали от правительственных гарнизонов, дружину и многочисленную вооруженную челядь. XIII-XIV века

— время, когда сходство вьетского феодализма с классическим было максимальным. Большую по численности группу составляли средние служилые землевладельцы, феодальная

бюрократия. Принадлежность к ранговому чиновничеству была наследственной, дети чиновников шли служить чиновниками, но они были четко отделены от титулованной знати. Соответственно рангу они получали «содержание-жалованье» (бонг-лок). Земли их были казенными, и наследовать их в XIII в. они не могли. В отличие от «зависимого округа» бонг-лок был связан со службой и был меньше по своим размерам.

За особые заслуги вуа выделял землю и не-родственникам династии, но предоставлял им поля, а не «округа» вместе с их населением; такие земли нередко становились частными. Купля-продажа частных земель продолжалась, продолжалась и борьба государства с обычным правом крестьян, ограничивавшим развитие частного феодального землевладения. Борьба же с частным землевладением практически не велась, наоборот, росли число диен-чангов и их размеры.

Вобщинах имелись неполноправные группы: частично зависимые (нонг-но), сидевшие на земле, и полностью зависимые (но-ти), иногда тоже посаженные на землю. Полноправные общинники платили поземельный и подушный налоги.

В30-50-х годах XIII в. шло упорядочение форм эксплуатации крестьянства в условиях освоения новых площадей. Именно тогда необычайно часты были переписи крестьян. Списки составляла общинная верхушка, а проверялись они государственными чиновниками. К общинам было приписано все население страны, включая родственников вуа, но налогами облагались только

«желтые» (хоанг-нам).

Крупнейшими городами были либо крупные торгово-ремесленные и административные центры, как Тханглаунг, либо чисто военно-административные, как Хоалы, либо, наконец, по преимуществу внешнеторговые — порт Бандой. Чисто ремесленных крупных центров не было, не было и автономных городов; во главе каждого стоял определенный чиновник.

Вьетнамское ремесло было сосредоточено как в городских цехах (их в Тханглаунге, например, в конце XIV в. насчитывалось более 60), так и в деревнях.

Всельской местности ремесленники занимались и сельским хозяйством, хотя были цехи, сдававшие землю в аренду соседям. Цехи и их выборное руководство ведали не только производством, но и продажей изделий (сочетали признаки цехов и гильдий) и во многом были схожи с китайскими ханами. Ремесленники в городах, а также сельские ремесленники, имевшиеся в каждой общине, производили все необходимое деревне и товары для экспорта.