2.2. Замена кредитора в "длящихся" договорах

В правоприменительной практике последних лет неоднозначность используемой в законодательстве терминологии породила серьезные практические проблемы. В период 1997 - 2000 годов арбитражные суды признавали недействительными сделки по уступке права на получение денежной задолженности за определенный период по договорам, которые предусматривали обязанности уступающей стороны по осуществлению встречного исполнения в следующих периодах (так называемые длящиеся договоры).

Наиболее подробно доводы, использовавшиеся в правоприменительной практике, излагались в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 10 сентября 1996 г. N 1617/96. Предметом оценки являлась сделка уступки права требования по договору на оказание услуг пользования водопроводом и канализацией. Предприятие, оказывающее услуги, уступило право требования оплаты за услуги, оказанные в прошлых периодах. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что кредитор, переуступивший право требования, из обязательства не выбыл, тогда как по смыслу § 1 гл. 24 ГК РФ уступка требования предполагает безусловную замену лица в обязательстве. Кроме того, правила уступки требования не могут быть применены, поскольку обязательство, неисполнение которого стало основанием для заключения договора уступки права требования, носит длящийся характер. После уступки в нем сохраняется тот же состав лиц и основания возникновения правоотношений между ними. Поскольку основное обязательство не прекратилось, не может быть произведена уступка права требования по нему <*>.

--------------------------------

<*> См.: Вестник ВАС РФ. 1996. N 11. С. 76.

Обосновывая изложенную выше позицию, О. Ломидзе указывает, что "зачастую обязательственное правоотношение является сложным, т.е. каждая из его сторон обладает рядом прав и несет ряд обязанностей... Всю совокупность ряда встречных прав и обязанностей сторон... следует рассматривать как одно правовое отношение. Отдельные права сторон обязательства в юридической литературе обозначают термином "правомочия". При этом указывается, что они входят в состав субъективного права, отличающегося сложным строением. При перемене лиц в обязательстве изменяется его субъектный состав, системные же связи между правомочиями и обязанностями сохраняются. К вновь заступающему лицу переходит не отдельное правомочие выбывающего лица, а вся совокупность его правомочий, имеющаяся в наличии на момент перехода. В случае, если выбывшее из обязательства лицо не только обладало правами, но и несло обязанности, на вновь заступающее лицо должны быть переведены обязанности (долги) выбывающего" <*>.

--------------------------------

<*> Ломидзе О. Переход обязательственных прав: общее правило и исключения // Российская юстиция. 2000. N 9.

Далее автор отмечает, что отдельные права сторон обязательства в юридической литературе обозначаются термином "правомочия" (или "субправомочия"), что они "входят в состав субъективного права, отличающегося сложным строением. При перемене лиц в обязательстве изменяется его субъектный состав, системные же связи между правомочиями и обязанностями сохраняются. К вновь заступающему лицу переходит не отдельное правомочие выбывающего лица, а вся совокупность его правомочий, имеющаяся в наличии на момент перехода...".

Рассматривая ситуации, возникающие при исполнении обязательства поручителем либо залогодателем, О. Ломидзе соглашается с тем, что в этих случаях переход к исполнившему обязательство лицу прав кредитора может происходить и без перемены лица в обязательстве, полагая, тем не менее, что эти исключения лишь подтверждают общее правило о том, что переход права и (или) обязанности должен быть сопряжен с переменой лиц в обязательстве <*>.

--------------------------------

<*> Ломидзе О. Переход обязательственных прав: общее правило и исключения // Российская юстиция. 2000. N 9.

Точка зрения, изложенная в процитированном судебном акте и поддержанная О. Ломидзе, в литературе неоднократно подвергалась серьезной критике. А. Габов, в частности, писал о необходимости корректировки складывающейся судебной практики в вопросе о перемене лиц в обязательствах, поскольку она ведет к фактическому "омертвлению" института уступки требования и невозможности применения правил гл. 24 ГК РФ в гражданском обороте <*>.

--------------------------------

<*> См.: Габов А. Некоторые проблемные вопросы уступки права // Хозяйство и право. 1999. N 4.

Приведенные выше аргументы опровергают предлагаемый этим автором подход, основанный на смешении понятий и приводящий к прямой логической несообразности, допускающей включение в объем "правомочий" также и обязанностей (долгов).

В настоящее время подход судебно-арбитражной практики к проблеме уступки отдельного права требования стороной в договоре при сохранении в целом структуры обязательственного правоотношения (в широком смысле) существенно изменился.

ЗАО "Промстрой-С" обратилось в арбитражный суд с иском к ОАО "Саратовгаз" о взыскании задолженности. В свою очередь ОАО "Саратовгаз" обратилось в суд со встречным иском о признании недействительным договора уступки требования, заключенного между предприятием "Югтрансгаз" и ЗАО "Промстрой-С".

Как следовало из материалов дела, предприятие "Югтрансгаз" имело задолженность перед закрытым акционерным обществом "Промстрой-С" в размере 20 млн. рублей.

Согласно договору об уступке требования предприятие "Югтрансгаз", являясь стороной по договору на поставку газа и кредитором ОАО "Саратовгаз", уступило ЗАО "Промстрой-С" право требования с ответчика части задолженности, составляющей 20 млн. рублей.

Решением арбитражного суда с ОАО "Саратовгаз" задолженность была взыскана, а в удовлетворении встречного иска отказано.

Кассационная инстанция отменила решение суда и подтвердившее его постановление апелляции. В иске ЗАО "Промстрой-С" было отказано, а встречный иск ОАО "Саратовгаз" удовлетворен.

Отменяя судебные акты, кассационный суд указал, что в соответствии с гл. 24 ГК РФ при заключении сделки по уступке требования стороны должны совершить ряд необходимых действий, свидетельствующих о полной смене лиц в том обязательстве, в рамках которого возникло уступаемое право требования. Признание рассматриваемого договора ничтожной сделкой суд кассационной инстанции мотивировал тем, что на момент совершения цессии основное обязательство не прекратилось, поскольку за цедентом сохранилось обязательство по поставке газа до конца срока действия договора.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации при рассмотрении дела в порядке надзора отметил, что, как видно из материалов дела, предметом цессии является не весь комплекс двусторонних обязательств по газоснабжению (длящееся обязательство), а конкретное требование поставщиком оплаты поставленного газа за определенный расчетный период.

Президиум также отметил, что предприятие "Югтрансгаз", поставив обществу "Саратовгаз" газ на конкретную сумму, вправе, не выходя из договора газоснабжения, уступить данное денежное требование третьему лицу с соблюдением условий, установленных ст. 388 ГК РФ.

Вынесенные по делу судебные акты были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение <*>.

--------------------------------

<*> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 9 октября 2001 г. N 4215/00.