Новое царство

Второй моноцентрический период в рамках второго периода древнеегипетской государственности

Начинается Новое царство, последний расцвет аграрного техногенного общества в долине Нила. Таких обществ там было еще много, и народы менялись, но тем, чем был Египет тогда, он никогда уже не становился. Словно что-то надорвалось у египтян, которым было не­охота что бы то ни было делать в политике, даже собой руководить. Усталость накапливалась веками и действовала потом веками. Люди пашут, работают, учатся, ходят в храмы, женятся, но умирать за ве­личие Египта уже никому не хочется. Чтобы всерьез воевать, надо платить деньги наемным войскам (нубийцам, ливийцам, грекам). Бое­способность египтян как упала в Х в. до Р. X., так с тех пор и не воз­родилась. А народ жил и живет, и не хуже других.

Итак, изгнали гиксосов, страну собрали, надо привести ее в поря­док. На это ушло почти 100 лет, в течение которых произошли очень интересные изменения. Вышли из второго периода полицентризма египтяне с несколько нарушенным доверием к Амону-Ра. Та модель мирообъяснения, которая у них была, дала трещину, и новое государ­ство приобрело более светские черты, чем его предшественники. Уже Среднее царство было более светским, чем Древнее, а Новое - еще бо­лее. Та религиозная реформа, о которой мы будем говорить, совер­шенно не случайна. Больше занимались золотом, экономическим строительством, освоением еще одного аграрного района (Фаюмский оазис уже исчерпал себя). Заметен рост производительности труда. Велись внешние войны, оборонительные и наступательные.

Уж если кого египтяне поймают в период Нового царства, то мало не покажется. Никогда они так много не завоевывали, никогда они так много не одерживали побед. Это была великая держава, претендующая на мировое господство и совсем немного до него не добравшаяся. Внешний расцвет - небывалый: строительство, богат­ство. Никогда Египет так не жил, ни до, ни после. Это было время, когда у "секретаря обкома" колонны в доме были обшиты листовым золотом, "секретарь райкома" ел на золотых тарелках, и даже сле­сарь высокой квалификации тоже в доме золото имел. Но за счет чего? За счет ограбления не только нубийцев, но и Передней Азии.

137

Они доходили до Евфрата, круша все на своем пути. Где проходи­ла египетская армия, там не только порой жителей не оставалось, там были порублены все сады, разрушена вся ирригация (если только вы вовремя не договоритесь).

Очень интересная социальная база этой ново-египетской власти. Опора на людей снизу (т. е. неродовитых, не связанных со жрече­ством) достигает небывалого размера. Власть приходит к людям, чье официальное название "сирота". Это были люди, оторвавшиеся от корней и гордившиеся этим. Это была их политика, их взгляд на вещи, они гордились тем, что кроме фараона у них никого нет. Из них состояли основные кадры армии и служили они на совесть. Конечно, все они к концу жизни богатели, но по статусу они оста­вались "сиротами", "слугами царя". Это понятие стало 9оциальным статусом, оно означало человека, который всем обязан фараону. Эти люди образовали очень дисциплинированное войско и дали очень организованную, четкую администрацию. Даже если резко меняется направление в государственной политике, все делается дисциплинированным аппаратом, без визга и лишней крови. Это было время, когда уже поняли роль информации в обществе. По всему Египту бродили эти "сироты" с зубилами и сбивали имена тех фараонов, которые на данный исторический момент были объ­явлены "плохишами". А потом приходит следующий фараон, и снова высекается имя того, кто раньше был "плохой". Как прика­жут, так они и делали. Попытка переписать историю впервые поя­вилась в этом очень развитом техногенном обществе.

Но что происходит в это время? То же, что потом произошло с римлянами, с турками и многими другими: нация превращается в нацию чиновников и солдат. Большие территории, разветвленный аппарат администрации, регулярная дисциплинированная армия энергично высасывают египтян. Все лучшие уходит в "сироты". К концу Нового царства проблема, где взять египтян, уже была государством осознана, ведь часть погибла, часть разложилась (уже не очень хотелось "пахать"). И вот впервые приходится нанимать иноземцев, потому что, во-первых, египтяне уже не хотели умирать за Египет, а, во-вторых, их осталось уже относительно мало. Мно­гие были десоциализированы, превратившись в прослойку админи­страции и войска на больших территориях. Но все это было впереди, а до этого все было замечательно. Ушли и больше не появлялись семиты. Но зато в это время появляются ливицы и индоевропейцы, вливающиеся в больших количествах в дружную семью народов египетской империи.

138

Кем в основном работали греки в древнем Египте? Воинами, наем­никами. Уже тогда выяснилось, что индоевропеец как боевая единица резко выигрывает по сравнению с окружающими народами. Психология наемников — понятие сложное. Археология сохранила остатки ма­леньких гарнизонов, где сидели обалдевшие от жары люди из далеких других стран и писали на стенах, рисовали друг друга. Потом выясня­ется, что там были такие люди! Целые архивы оставались от этих рас­квартированных частей. Вот был остров Элефантина: пол — острова занимал гарнизон греков, пол острова гарнизон древних евреев.

Итак, греки работали в Египте воинами-наемниками. Как я вам уже говорил, наемник хочет умереть пенсионером. Никто не хочет умереть за деньги, за деньги можно захотеть разве что рискнуть. И они частично оставались здесь, частично возвращались на роди­ну. Но многие сложили головушки на этой опасной работе. В курсе археологии я вам покажу надгробие грека-филистимлянина, надо сказать, с такими лицами встречаться поздно вечером опасно. Ви­димо, профессия накладывала свой отпечаток, особенно на тех, кто любил свою работу.

Особые успехи великих фараонов этого времени сопровождались тяжелыми поражениями слабых фараонов, но во многом это связано с источниками. Затухание событий к концу Нового царства — это в огромной степени затухание информации. Почему? Фараоны где-то научились, где-то поняли, что громко орать о себе недостойно. Когда-то бесчисленные хвалебные надписи резко уменьшаются в чис­ле. Порой то немногое, что мы знаем из имеющихся текстов и сви­детельства соседей это то, что фараон был как фараон, все у него было в порядке. Но все равно он вписывается в картину упадка, потому что мало информации. Идея монументальной пропаганды изжила себя в египетском обществе. Надоело строить из камня вся­кую штуковину и украшать ее пропагандистскими надписями, по­том их сшибать и высекать новые. Стали жить как-то спокойнее, но не хуже. Хуже стало позднее, и может быть это как-то связано. Все процессы этого времени более пологие: и подъем длинный, и рас­цвет долгий, и упадок тихий и комфортный.

Упадок чем был обусловлен? Во-первых, нехваткой числа егип­тян. Для армии годится не всякий египтянин. Это должен быть са­мостоятельный человек с чувством ответственности, с какой-то соб­ственностью. Люмпен или чиновник для боеспособной армии не годится. А вот таких нормальных людей, любящих свою деревню и желающих после войны туда вернуться, их становилось в этом го­сударстве все меньше и меньше.

139

Второе. Совершенно очевидно во второй половине Нового цар­ства наблюдается упадок желания строить, упадок желания завое­вывать. Средства к этому были, государство еще очень сильное. Но почему-то оно прекращает войны, хотя нет ни восстаний, ни голо­довок. Строительство становится гораздо более сдержанным. Оче­видно, начали думать о чем-то другом. Но в основном это упадок того, что Л.Гумилев называет пассионарностью.

Очень важное обстоятельство, которое часто возникает в империях прошлого, это когда народ долгое время был завоеванным, но не вос­принял целиком культуру народа — строителя империи. Т. е. он под­нялся в своем развитии за счет общения с более развитым народом, создавшим империю, но не вошел в его состав, не стал им. Когда раз­ница уровней социального развития ослабла, такие куски из империи уходят. И таким куском в конце Нового царства оказалась Нубия (вместе с золотом). То, на чем держалось часть Древнего, Среднее и Новое царство, это неисчерпаемое золото досталось нубийцам.

Нубийцев долгое время пытались вернуть в лоно империи, а они упорно не возвращались. Пригласили ливийцев. Возникла ливий­ская династия, но опять ничего не получилось. И хитрые египтяне все-таки нашли выход: пригласили нубийцев и создали нубийскую династию, и тогда снова все собралось под единым крылом, а потом пришли персы и снова все сломали. История есть история.

Какие еще общие процессы характерны для этого времени? В позд­нем периоде империя не утрачивает своей организации. Это теряет­ся последним, это высшая ценность. Более высокая социальная ор­ганизация при прочих равных параметрах дает преимущества очень долго. Но эта организация уже действует за счет следующей модели. У нубийцев отняли золото, наняли ливийцев, греков, которые про­должают расширять и укреплять империю, но армия уже не та. По­куда чиновников хватало, они удерживали в порядке и армию, но чем дальше, тем больше. Где-то в районе 1085 г. до Р. X. Новое царство тихо исчезает. Тут не было краха, всеобщего плача и т. п. Начина­ется третий полицентрический период, который длится лет 150, до середины Х в. что-то происходит в разных частях Египта, но даль­ше их собирают ливийцы, нубийцы, персы греки и т. д. Больше египтяне сами собою руководить не хотят и не могут (даже если их уговаривали).

Новое царство длилось с середины XVI до начала XI в. Помни­те, что в истории Древнего Египта плюс-минус 20 лет не имеют ни­какого значения, там все процессы происходили очень медленно. Но все же это полтысячелетия. Немногие государства древности

140

держались так долго и так красиво. Династии были довольно длин­ные. Всего их было три, на такой длительный период (18-я, 19-я и 20-я). Общество откровенно техногенное, но архаическое. Соци­ально — очень развитое, египтяне не любили совершенствовать га­ечный ключ (производство египтян волновало мало), но очень лю­били совершенствовать социальные отношения. В этом отношении они явились предшественниками римлян, которые тоже почти ничего не изобрели (все основное придумали греки), но которые создали, усовершенствовали и модифицировали высокосовершенную соци­альную структуру. Производство египтян волновало мало. Их близкие соседи, хананеи, которым суждена была раздробленность, ничего такого не создали и, что существенно, в этом не нуждались. Когда государство маленькое, ему совсем не нужен сложный социальный организм. Когда мы не видим сложного социального института в маленьких государствах Средиземноморья, в том числе и в древне­еврейском государстве, это не признак архаичности, это просто не нужно. Двуречье "в какой-то степени могло быть сопоставимо с Египтом, но отличалось от него тем, что было открыто всем ветрам. А Египет имел единственного оппонента, близкого по уровню соци­ального развития, Хананею. Египтяне непрерывно совершенствова­лись в социальной технологии.

Кое-что они сделали и в сфере экономики. Но даже водоподъ­емное устройство, которое они изобрели, двигалось руками людей. Не домашнего скота, которого было более чем достаточно, а за счет определенного способа организации людей. Технологические успехи были незначительными. Египтяне достигли выдающихся успехов в бальзамировании, хотя не одни они умели это делать. Второе: они придумали стекло. Долгое время считалось, что стек­ло выдумали финикийцы, но потом выяснилось, что более древнее стекло у египтян. Развели новых домашних животных (в основном взяли у тех же хананеев), из которых самые главные —- лошадь и вьючный верблюд. Вьючный верблюд был уже у Авраама, но от отдельного изобретения до массового применения проходит до­вольно много времени. Даже когда египтяне узнали, что на свете есть колесо, большую часть товаров и грузов они все равно пере­возили на санях, по песку так легче. В технологическом отноше­нии народ был очень спокойный.

Именно в это время начинает порой не хватать еды. Технологи­ческие усовершенствования, массовое освоение новых районов не могут полностью решить для Древнего Египта проблему снабжения зерном. Начинается новая эпоха в жизни древнего общества: эпоха

141

закупки в больших количествах предметов широкого потребления, т. е. очень сильной связи между обществами.