ФИЛ / УЧЕБНИКИ, ПОСОБИЯ / философский энциклопедический словарь

Трудно переоценить значение самого факта возникновения древнейших религиозных форм миропонимания для последующей когнитивной и культурной эволюции человечества: ведь одновременно с первым примитивным культом неандертальцев зародились и какие-то рудименты «социального сознания» и культуры. До появления письменности сакрализация (превращение в священное), по сути дела, оставалась единственным средством закрепления в коллективной памяти важной для выживания людей культурной информации.

Хотя роль религиозных представлений на протяжении истории человечества существенно менялась, для многих людей В. в с. остается источником положительных эмоций и выполняет функцию психологической защиты.

ВЕРИФИКАЦИЯ (от лат. verificatio — доказательство, подтверждение) — установление истинности или эмпирической осмысленности научных утверждений.

Этот термин получил широкое распространение в связи с неопозитивистской программой эмпирического обоснования науки. С т.зр. неопозитивизма, эмпирический базис науки образуют абсолютно достоверные протокольные предложения, выражающие «чистый» чувственный опыт субъекта. Лишь те предложения науки истинны и осмысленны, которые могут быть верифицированы, т.е. сведены к протокольным предложениям. Задача логического анализа науки заключается в том, чтобы, с одной стороны, связать научные утверждения с протокольными предложениями и обеспечить науке прочный эмпирический базис, а с др. стороны — очистить язык науки от неверифицируемых, следовательно, бессмысленных предложений. При осуществлении этой программы встали две главные проблемы: выяснение природы протокольных предложений и разработка процедур В. Попытки неопозитивистов решить эти проблемы привели их к новому пониманию эмпирического языка — как языка, фиксирующего факты и результаты наблюдений и экспериментов, и к признанию косвенной верифицируемости: лишь небольшое число научных предложений должно быть непосредственно сводимо к протокольным, все остальные предложения верифицируются косвенно — благодаря их логической связи с непосредственно верифицируемыми предложениями.

В современной философии науки термин В. употребляется редко, причем в самом широком смысле: верифицировать некоторое предложение или теорию — значит как-то (прямо или косвенно) подтвердить ее с помощью эмпирических процедур — наблюдения или эксперимента.

Никифоров А.Л. Философия науки: история и методология. М., 1998; Carnap R. Testability and Meaning // Philosophy of Science. 1937. Vol. 4.

ВЕРНАДСКИЙ Владимир Иванович (1863—1945) — естествоиспытатель и мыслитель, один из основоположников геохимии, радиогеологии, генетической минералогии, создатель биогеохимии, учения о биосфере и ее переходе в ноосферу. Окончил естественное отделение Петербургского ун-та. Работал в музеях Парижа, Лондона, Мюнхена. С 1890 по 1911 преподает на кафедре минералогии в Московском ун-те, где складывается его научная школа. В 1911 переезжает в Петербург и работает в Российской академии наук. В годы Первой мировой войны (1915) возглавляет постоянную комиссию при АН по изучению естественных производительных сил России (КЕПС). В 1917—1920 участвует в создании Украинской АН и избирается ее первым президентом. По возвращении в Петроград исполняет обязанности директора Геологического и Минералогического музеев, председателя КЕПС. С 1922 по 1926 читает курс геохимии в Парижском ун-те. В. обладал огромной эрудицией в различных областях естественно-научного и гуманитарного знания. Несомненно влияние идей В. на историков науки, философов, экологов.

Для филос. миросозерцания В., как и для творчества ряда др. рус. ученых-естествоиспытателей, характерна приверженность традиции органического (целостного) понимания природы. У В. она сочеталась с сильной склонностью к научному эмпиризму, своеобразному культу факта и фактичности в составе научного знания. Особо яркое выражение такое миросозерцание В. получило в его концепции биосферы и намеченном в общих чертах представлении о переходе биосферы в ноосферу в силу возрастающего и получающего все более решающее значение в ее составе разумной деятельности человека.

Биогеохимические очерки. 1922—1932. М.;Л., 1940; Избр. соч. М., 1954-1960. Т. 1-5; Живое вещество. М., 1978; Избр. труды по истории науки. М., 1988; Биосфера и ноосфера. М., 1989; Начало и вечность жизни. М., 1989.

ВЕРОЯТНОСТНАЯ ЛОГИКА — логическая система, в которой высказываниям соответствует непрерывная шкала значений истинности от 0 до 1, причем нуль приписывается высказыванию о невозможном событии, а 1 — практически достоверному. В.л. формально можно рассматривать как разновидность многозначной логики, которая оперирует дискретными значениями истинности, а В.л. — непрерывным множеством значений в интервале от 0 до 1. Поскольку появлению случайного события из статистического коллектива можно приписать некоторую вероятность, то такую же вероятность можно соотнести с высказыванием, характеризующим это событие, а тем самым установить соответствие между событиями и высказываниями о них. В.л. опирается, однако, на логическую интерпретацию вероятности, в которой последняя рассматривается как отношение между посылками и заключением индукции. Первые системы В.л. возникли именно в рамках логической интерпретации, нередко логическую вероятность называют также индуктивной вероятностью.

Системы В.л. могут строиться с помощью аксиоматического метода, когда аксиомами описываются свойства вероятностных высказываний, а все дальнейшие положения, или теоремы, логически выводятся из аксиом. Первую такую систему в 1921 построил известный англ. экономист Дж.М. Кейнс. Более совершенную аксиоматическую систему В.л. в 1939 создал англ. ученый Г. Джеффрис. В настоящее время существует множество подобных систем.

Др. системы В.л. основываются на индуктивной интерпретации вероятности как семантической степени подтверждения заключения или гипотезы посылками или данными. К таким семантическим системам принадлежит система, предложенная в 1950 Р. Карнапом, а также появившиеся позднее системы его последователей.

Кайберг Г. Вероятность и индуктивная логика. М., 1978; Keynes D.M. Treatise on Probability. London, 1921; Jeffreys G. Theory of Probability. Oxford, 1939; CarnapR. Logical Foundation of Probability. Chicago, 1950.

ВЕРОЯТНОСТЬ — общенаучная и филос. категория, обозначающая количественную степень возможности появления массовых случайных событий при фиксированных условиях наблюдения, характеризующую устойчивость их относительных частот. В логике — семантическая степень подтверждения гипотезы, основанная на свидетельствах, фактах и др. подтверждающих их данных. Такую В. нередко называют «рациональной степенью веры» и противопоставляют фактической, субъективной, вере. Гносеология рассматривает В. как меру превращения возможности в действительность в ситуациях неопределенности. Формальные свойства В. впервые были определены в исчислении В., а впоследствии в наиболее точной форме выражены в аксиоматической теории, предложенной А.Н. Колмогоровым. Математическая теория В. стала той обшей основой, или нейтральным ядром, вокруг которой появились различные интерпретации В.

Классическая интерпретация, возникшая из математического анализа азартных игр и разработанная Б. Паскалем, Я. Бернулли и П. Лапласом, определяет В. как отношение числа благоприятствующих шансов, или случаев, к числу всех равновозможных. Однако равновозможные случаи редко встречаются в действительности, и поэтому эта интерпретация уступила место частотной, или статистической, где В. рассматривается как относительная частота массовых случайных событий при достаточно длительных наблюдениях, число которых определяется характером событий. На практике было замечено, что такие события обладают устойчивой относительной частотой, и поэтому она практически принимается за В., значение которой определяется статистическими исследованиями. Однако это эмпирическое определение В. не совпадает с теоретическим, и поэтому, напр., Р. Мизес и его сторонники определяют В. как предел относительной частоты массовых событий, или статистических коллективов, при неограниченном числе наблюдений. Частотная, или статистическая, В. нашла широкое использование в естественных, технических и общественных науках, хотя она не столько определяет В., сколько оценивает ее. Существенный ее недостаток в том, что она неприменима к отдельным событиям и высказываниям. Поэтому для их интерпретации сначала стали обращаться к фактической вере субъекта, но т.к. она разная у различных людей, то в дальнейшем стали тем или иным способом модифицировать такой подход. В персоналистской интерпретации В. постулируется, что степени веры субъекта должны удовлетворять аксиомам теории В., в др. интерпретациях речь идет о рациональной вере разумно действующего субъекта. Поэтому решения, принимаемые на основе такой В., являются разумными и не зависят от индивидуальных особенностей и склонностей субъекта.

Логическая В. характеризует семантическое отношение между посылками и заключением индуктивного рассуждения, аналогичное отношению дедуктивного вывода, но в отличие от последнего заключение в нем не достоверно, а лишь подтверждается посылками в той или иной степени. Эти степени подтверждения заключены в интервале между 0 и 1, поэтому индуктивная логика оказывается разновидностью многозначной логики. В эмпирических науках типичным примером логической В. служит отношение между гипотезой и ее свидетельствами, степенью подтверждения которых оценивается правдоподобие гипотезы. Относительно количественной оценки логической В. мнения разных авторов расходятся: одни считают, что она может быть выражена лишь в сравнительных терминах (больше, меньше и равно), другие — в метрических (численно).

Различные интерпретации В. выражают разные аспекты этого сложного понятия, которые раскрывались по мере его использования в различных отраслях научного познания и практической деятельности. Такие интерпретации не противоречат, а дополняют друг друга.

Колмогоров А.Н. Основные понятия теории вероятностей. М., 1974; Кайберг Г. Вероятности и индуктивная логика. М., 1975; Probability in the Sciences. Dordrecht, 1988.

Г.И. Рузавин

ВЕЧНОСТЬ (греч. aion, лат. eternitas) — 1) неограниченность во времени; 2) безначальная и бесконечная длительность, неделимая на «до» и «после»; 3) лишенное всякой длительности неподвижное «теперь». У индоевропейцев понятие В. этимологически восходит к «веществу жизни», «молодости», обозначает продолжительную жизнь. Понятие о В. формируется в философии как идея безначального и бесконечного становления космоса (Анаксимандр, Анаксимен, Филолай). У Гераклита В. — дитя, играющее смертными существами. У Парменида В. — длящееся постоянство, неизменность. Платон впервые связал В. с бытием эйдосов и чисел, с неделимым образцом как вечно живым существом, предшествующим миру и времени; В. не «была» и не «будет», но только «есть». У Аристотеля В. упоминается в связи с небесными телами, для которых В. означает отсутствие рождения и гибели; вечно то, что вне времени; В. не можетиметь ничего в потенции, т.е. целиком действительна, она неподвижна, неделима и не имеет частей; В. — совершенная жизнь. У стоиков, а также в эллинистических культах В. (орфический Хронос-Фанес, александрийский Айон и др.) понимается как неизменный порядок бесконечного возвращения. В герметизме В. сливается с «вторым богом», мировой душой. У Плотина В. — полная и совершенная жизнь, не имеющая частей; ровный свет, исходящий из субстрата бытия. В неоплатонизме В. либо ниже Абсолютного Бытия и выше Ума (Прокл), либо отождествляется с Умом. В. не только объединяет в себе все части времени, но и порождает их (Плотин), управляет временем (Иоанн Дамаский). Для христианства классическим стало определение А.М.С. Боэция: совершенное обладание бесконечной жизнью целиком и сразу. В томизме В. — мера неизменности Божественной природы. Мы не можем знать о В. иначе как через время, через отсутствие «предшествующего» и «последующего», реального или возможного конца и начала, сменяющих друг друга частей. В. пребывает вся сразу, поскольку не испытывает недостатка ни в чем. В. — совершенное «теперь». Если с вещью не будет происходить никаких перемен, то ее сущность будет всегда одной и той же, а стало быть, и «теперь» как мера сущности прекратит свою смену. Такое неизменное «теперь» и есть В. Познаваемая как противоположность времени, В. понимается как негативный атрибут, отрицание изменчивости (И. Дунс Скот, Ауриол) или обусловленности (Ф. Суарес). Для Августина, Григория Великого и Фомы Аквинского В. только положительна: это совершенная жизнь Бога, сам Бог. Начиная с Василия Великого христианское богословие отличает от В. Бога непрестанность (aevum), которой Бог может наделять свои творения. Это неизменное «теперь», которое не имеет конца, но имеет начало. В нем пребывают ангелы, души блаженных и всех людей после воскресения из мертвых. Aevum описывается через состояния интуитивного божественного озарения, созерцания В. Так, ангелы способны изменяться, но удерживаются от этого созерцанием Бога и любовью к нему (Августин). Будучи сотворенными, пребывающие в aevum духовные сущности не способны принять свое существование целиком, и потому принимают его по частям, одну за другой (Альберт Великий). Мистика И. Экхарта, учение Г.В.Ф. Гегеля о движении Духа, понимание «теперь» у С. Кьеркегора и концепция творческой длительности у А. Бергсона подготовили сближение времени и В. в 20 в. Протестантские богословы определяют В. как «полноту времени». Согласно К. Барту, В. есть истинное, абсолютное время. О. Кульманн и Э. Бруннер понимают В. не как безвременность, а как бесконечную длительность (деятельность) Бога, частью которой является и человеческое время. Эту мысль развивает П. Тиллих: В. — это вечное присутствие, движущееся от прошлого к будущему вне потенциальности и актуальности; объемля все периоды времени, В. придает направленность истории. В целом для религиозной мысли 20 в. характерна интерпретация В. через философско-исторические категории (Ж. Гиттон, И. Марру, Р. Бультман, О. Кульманн, Р. Нибур). Современные попытки филос. обоснования В. в ее классическом понимании (Э. Стамп, Н. Кретцман) крайне редки и встречают критику (К. Смит и др.).

Брагинская Н.В. Эон в «Похвальном слове Константину» Евсевия Кесарийского // Античность и Византия. М., 1975; Benveniste E. Expression indo-europeenne de l'eternite // Bulletin de la Societe de linguistique de Paris. 1937. № 38; Guitton J. Le temp et l'etemite chez Plotin et S. Augustin. Paris, 1959; Leftow B. Time and Eternity. New York, 1991.

T.A. Нестик

«ВЕЩЬ В СЕБЕ» (нем. «Dingan sich», англ. «thing in itself», фр. «chose en soi») — филос. термин для обозначения вещи, какой она существует сама по себе (или «в себе»), в отличие оттого, какой она является «для нас» как познающих субъектов. Данное различие проводилось в той или иной форме уже давно, но особую резкость оно приобрело в Новое время в связи с эпистемологической проблемой объективности человеческого познания: способно ли оно давать объективное знание об «истинном» бытии или же человек вынужден ограничиться субъективным знанием о «проявлениях» бытия? Термины «в себе» и «для нас» впервые использовал А.Г. Баумгартен. Понятие «В. в с.» стало одним из основных в философии И. Канта. По Канту, познание ограничено одними явлениями, а «В. в с.» есть та основа этих явлений, которой человек не способен коснуться ни чувствами, ни разумом. Критика кантовской «В. в с.» шла в нескольких направлениях: отрицалось объективное существование «В. в с»; признавалось их существование, но критиковалась идея их непознаваемости; утверждалось, что никакой разницы между явлением и «В. в с.» нет, а есть только различие между уже познанным и еще не познанным.

ВИВЕКАНАНДА Свами (Нарендранатх Датта — 1863— 1902) — один из основных мыслителей, идейных лидеров и миссионеров неоиндуизма. Род. в семье процветавшего адвоката (Вишванатха Датта) в Калькутте. В 1879—1884 изучает западноевропейскую философию в колледже (впоследствии встретится с П. Дойссеном, чьи идеи глубинного единства философии И. Канта, А. Шопенгауэра и Шанкары, а также «пропитанности этикой» монизма Упанишад будут ему импонировать), частично сближается с реформаторским движением в неоиндуизме «Брахма-самадж», в 1885 становится учеником знаменитого мистика и проповедника Рамакришны Парамахамсы (1836—1886) и лидером кружка его последователей, а затем принимает обет аскетизма (санньяса) и совершает паломничество по Индии (1890—1892). В 1893 принимает участие в Парламенте религий в Чикаго, проповедуя религиозным либералам «всемирную истину» веданты и завоевывая первых зап. последователей. В 1895 основывает Ведантийское общество в Нью-Йорке, в 1897 окончательно возвращается в Индию (миссионерские путешествия в Европу и Америку предпринимались еще в 1899—1900), где сразу же основывает Миссию Рамакришны (влиятельнейшая неоиндуистская организация до настоящего времени), а затем «обители» в Белуре и Альморе и выпускает ряд газет. Успех миссионерской проповеди В. был обусловлен искусной апелляцией к самым различным типам реципиентов, которым следовало усвоить, что индуизм может удовлетворить все их возможные (в т.ч. и взаимоотрицающие) духовно-душевные потребности. Учение В., обозначенное им как «Практическая веданта», — мистифицирующая иллюзия совместимости самой активной мирской деятельности со стремлением к мистическому воссоединению с Единым в духе адвайта-веданты. Помимо осовременивания веданты, В. предпринял и осовременивание йоги, три традиционных направления которой (йога познания — джняна-йога, йога действия — карма-йога и йога преданности — бхакти-йога) трактуются им в применении к социально-политической доктрине (В. сделал и комментированный англ. пер. «Йога-сутр» Патанджали). Одна из основных тем проповеди В. — акцентировка якобы поверхностного характера различий между религиями и единства их внутреннего ядра. Однако, декларируя их глубинную равноистинность (что не мешало ему резко осуждать основоположения христианства), он настаивал на том, что именно веданта содержит ключ к уразумению их единства, или, по-другому, оказывается значительно «равнее» всех «одинаково равных». Апеллятивность В. (указанные «логические зияния» в его рассуждениях практически не замечали) состояла в настойчивой проповеди божественности человека, экстатического антропоцентризма, который на деле лишь с очень большими оговорками можно было привести в соответствие с панэнтеизмом веданты. Ревизией адвайта-веданты, на верность которой В. постоянно присягал, была и его трактовка Майи, которая становится у него почти положительной космической силой — равно как и карма претворяется у него в «способность и силу преобразования сложившегося». Традиционный ведантийский идеал индивидуального «освобождения» (мокша) посредством особой познавательно-медитативной практики В. предложил заместить идеей «коллективного освобождения» и общества тех, кто способен достичь его при жизни (идея же грядущего «царства шудр» была явной калькой с современных ему социалистических идеалов). Влияние В. на неоиндуизм было весьма велико; его последователями не без основания считаются Б. Тилак, Р. Тагор, Ганди, Гхош, Радхакришнан.

Практическая веданта. Избр. работы. М., 1993; The Complete Works of Swami Vivekananda. Calcutta, 1964. Vol. 1—8.

Костюченко B.C. Вивекананда. М., 1977.

В.К. Шохин

ВИКО Джамбаттиста (1668—1744) — крупнейший ит. философ, один из первых, кто в Новое время в Европе поставил вопрос о философии истории. В. жил в Италии, давно переставшей быть интеллектуальным центром Европы, во многом поэтому при жизни он был мало замечен и плохо понят. Рецепция философско-исторических идей В. совершалась много позже, начиная с И. Г. Гердера и Г.В.Ф. Гегеля и вплоть до 20 в.

Интерес В. к истории обусловлен его исходным гносеологическим принципом — человеческому познанию доступно лишь то, что создано самим человеком. В отличие от абсолютного большинства своих европейских современников В. отвергает возможность существования наук о природе. Ее творец — Бог и только он действительно знает природу. Согласно В., собственно познание — это выяснение того способа, каким вещь создана. Прерогатива человека — Мир Гражданственности, т.е. мир культуры, идей, языка, обслуживающих человеческие цели и обнаруживающих себя в процессе исторического развертывания. Подлинная наука имеет своим предметом историю, а своим методологическим принципом — принцип историзма. В. выделяет два типа знания: verum — истинное знание, достигаемое с помощью разума и касающееся общего, и certum — достоверное знание, основанное на воле и касающееся единичного. Двум способностям человека — разуму и воле — соответствуют две науки — философия и филология.

Согласно В., в истории обнаруживается некий идеальный план, имеющий циклическую структуру. В ней выделяются три фазы: века Богов, Героев и Людей. Им соответствуют три типа права, нравов, правления, языков, религии. Так, источником права в век Богов считается Божественное откровение. В век Героев господствует право силы, подминающее под себя и нравственность, и религию. Право в век Людей основано на предписаниях суверенного человеческого разума. Божественное провидение определяет возвратно-поступательное движение истории (corsi e recorsi). Мир Наций в своем становлении достигает апогея и рушится, чтобы начать свое движение снова с варварства. Т.о., концепция истории В. исходит из идеи круговорота, предполагающего, в отличие от традиционной теолого-эсхатологической т.зр. на историю, бесконечность исторического процесса. При этом внутренний закон исторического движения реализуется людьми, преследующими свои цели и свободно их выбирающими. Тем самым история — это не царство рока, судьбы (таковы историософские схемы стоиков и эпикурейцев), где усилия отдельных людей ничего не значат, но это и не хаос, не собрание случайностей. История у В. — единый интеллигибельный процесс человеческого самосознания. Вначале люди «чувствуют, не замечая; потом замечают взволнованной и смущенной душой; наконец, обсуждают чистым умом». Этим фазам соответствуют разные этапы языкового творчества. Чем сильнее переживание, тем образнее язык, тем более развиты фантазия и воображение, воплощающиеся в мифе о символе. Мир оказывается проекцией мифа. Мифология — не выдумка, а особый тип мышления. Образы играют роль универсалий, но не абстрактных, а насыщенных свежестью непосредственного чувства. Важно отметить, что для В. поэтическая мудрость не является низшей формой мудрости. Каждая из фаз историко-культурного процесса равно важна и необходима для реализации человека как целого.

Opere. Milano, 1959; в рус. пер.: Основания Новой Науки об общей природе наций. М., 1995.

Киссель М.А. Джамбаттиста Вико. М., 1980; Мудрагей Н.С. Философия истории Дж. Вико // Вопросы философии. 1996. № 1; Croce D. Brbliografiavichiana. Napoli, 1947—1948. Vol. 1—2; Idem. La filosofia G.B. Vico. Bari, 1947; Caponigri A. The Theory of History in Giambattista Vico. Time and Idea. Chicago, 1953.

В.И. Стрелков

ВИНА — состояние человека, обусловленное нарушением им долга, требований авторитета, обязанностей, накладываемых законом, соглашением (договоренностью) или самим собой. Противоположностью В. является заслуга, которая признается за человеком, совершившим действия, превышающие требования долга. Возможность виновности (как и заслуги) обусловлена (актуально или потенциально) ситуацией выбора, в которой человек оказывается в результате осознания долга или предъявления ему требования, самим фактом которого удостоверяются его свобода как способность выбирать между правильным (требуемым, подобающим) и неправильным (запрещающим, непотребным), а также его ответственность. Виновным может быть признано лишь вменяемое лицо, и обвинение означает признание вменяемости человека. В. человека может быть различной за действия, совершенные преднамеренно (умышленно), вынужденно (подневольно) и по неосторожности или наивности (неумышленно). С юридической т.зр. из того, что нечто противозаконное совершено данным индивидом, еще не следует, что преступление может быть ему вменено, если не будет доказано, что действие, оцениваемое как преступное, было совершено с умыслом, намеренно. Так же различна направленность сознания В.: возникает ли она на основе интернализации внешнего авторитета или возложения человеком на себя роли авторитета. Осознание В. выражается в чувстве стыда, муках совести. В признании (в частности, исповедальном) своей В. заключается раскаяние, а в осознанном принятии наказания, искупляющего В., — покаяние.

Юридическое и моральное понятия В. следует отличать от т.н. метафизического понятия В., суть которого заключается в том, что человек оказывается (и признается) безусловно виновным не только вследствие своего несовершенства и связанной с этим неспособностью до конца исполнить свой долг, но и вследствие всего, происходящего вокруг него. Такова христианская идея В. Согласно религиозной этике, виновностью сопровождается грех, и чувство В. выражает осознание человеком собственной греховности; это чувство неизбывно вследствие первородного греха человека.

О том же, по существу, говорил И. Кант, указывая на то, что человек виновен самим фактом возможности свободы (как произволения). Поэтому наряду с преднамеренной (dolus) и неумышленной В. (culpa) он говорил также о прирожденной В. (reatus). Виновность, по Канту, следует усматривать не только в поступках, имевших злые последствия, но и в поступках, не имевших видимых злых последствий, но совершенных не ради долга, а по максимам, которые по самой своей природе вполне могли бы привести к дурным последствиям и не привели лишь по счастливой случайности. В.-reatus и заключается в неисполнении долга как необходимости совершать добро во всей возможной полноте. По Г.В.Ф. Гегелю, человек виновен уже в своей способности действовать, быть В.-«причиной» происходящих вовне изменений, а действование — возможная материя проступка и преступления. Во фр. экзистенциализме В. человека обусловлена его неспособностью сполна реализовать собственный потенциал.

Выводя понятие «В.» (Schuld) из материального понятия «долги» (Schulden), Ф. Ницше видел источник этого «основного морального понятия» в отношениях должника и кредитора, превращенными формами которых являются отношения индивида с обшиной, предками и божеством. Однако еще Кант показал, что моральная В. не является «передаточным обязательством», подобно денежному обязательству (когда долг может быть перенесен на любое др. лицо): В. представляет собой выражение глубоко личного обязательства. По П. Рикёру, В. символизируется в суде, который, «метафизически перенесенный в глубины души», становится тем, что называют «моральным сознанием». Как и Гегель, Рикёр видит в чувстве В. одно из проявлений двойственности сознания, внутреннего диалога, посредством которого и осуществляются самоанализ и самонаказание.

Поскольку сознание В. представляет собой один из эффективных механизмов формирования зависимости, провоцирование чувства В. у человека с зависимым или авторитарным, т.е. сориентированным на внешний авторитет, сознанием оказывается эффективным механизмом власти (политической, корпоративной, родительской или межличностной) и, как указывал Э. Фромм, способствует упрочению авторитарных отношений.