5. Логический тип мышления

Если же специально поставить вопрос о причине и следствии, выводе мысли из некоторых посылок, то тогда нам надо обратиться к логическому типу философского мышления. Этот тип мышления весьма ярко представлен в диалоге Платона "Софист». С логическим типом мышления могут быть связаны свои затруднения. Слово "логика" чаще всего используется для характеристики наших рассуждений, то есть, как формальная логика. Формальная логика мыслит готовыми фор­мами и мысль в этих формах удерживается сама, без особых усилий. Логический же тип мышления предполагает особое усилие со стороны философа, чтобы удержать мысль от начала до конца, несмотря на постоянные отступления. Если обратить внимание на повседневное движение мысли в своей голове, то легко заметить. что мысль все время скачет с одного на другое и часто мы к некоторым вопросам никогда не возвращаемся. И чем больше мы в своих представлениях привязаны к предметам, тем более стихийна и случайна наша мысль, Философская же логика абсолютно необходима при допущении любых случайностей, любых отклонений чего не допускает формальная логика. Итак, если исходная мысль есть причина, то все последующие мысли есть следствия, органически вытекающие из этой причины при любой деформации процесса размышления.

Эти особенности мышления хорошо проявили себя в диалоге Платона "Софист". Платон ставит вопрос об определении понятия "софист". Первичные определения оказываются частичными, абстрактными и потому мысль движется все дальше и дальше, временами уходя в сторону и непонятно зачем, но в заключении вновь ставится вопрос об определении софиста, которое теперь предстает как целостное и существенное. Таким образом, у Платона развертывается логика восхождения от абстрактного к конкретному, которая в дальнейшем обнаруживает себя в развитой форме у Гегеля.

Логика предстает как теорическое мышление организованное само в себе. Логика - это не просто связь абстракций, а их расположение по уровням абстрактности – конкретности. Логический тип мышления находит свое проявление при анализе какого-либо вопроса. Например, у Гегеля есть работа, которая называется "Жизнь Иисуса". В основу исследования жизни Иисуса Гегель кладет понятие разума. «Чистый, не знающий пределов разум есть само божество» пишет Гегель. "Совершенствование разума - единственный источник истины и успокоения." Иисус предстает как человек, который всю жизнь стремится к высокой истине, к разуму. Человек как разумное существо несет в себе дух, искру божественной сущности. В ситуации Иисуса идея разума и дело Иисуса предстают в абсолютном единстве. Выше разума для Иисуса нет ничего, а потому Иисус во имя разума идет на смерть. Это и есть основная логическая нить работы Гегеля при наличии постоянных отступлений, характеризующих те или иные стороны жизни Христа.

Вернемся к платоновскому "Софисту". В диалоге ставится задача дать определение софиста. На первом этапе рождается ряд характеристик. Например, софист - это платный охотник за молодыми и богатыми людьми; крупный торговец знаниями; относящимися к душе, одновременно мелкий торговец; торговец своими собственными знаниями; борец в словесных состязаниях, искусник в прекословии и др. Эти характеристики появились после анализа некоторых видов деятельности, например, хоты и др. Софист - это характеристика того, кто занимается каким-то видом деятельности и прежде надо понять деятельность, чтобы дать определение софисту. Персонажи диалога на этом не остановились, а совершили на первый взгляд несколько странный переход к анализу понятий бытия и небытия. Бытие и небытие предстали как две неразрывно связанные категории, которые задают границы по своим внутренним характеристикам. Категория бытия дает жизнь истинным рассуждениям, а небытия – ложным. Категории предстают как предельные абстракции, которые задают предельные ориентиры для процедуры определения. Таким образом, понятия можно определять перечислением характеристик, а можно двигаться в логике абстрактного и конкретного. Диалог Платона "Софист» прекрасно показывает интеллек­туальную функцию философии. Когда возникает необходимость в собствен­ных определениях каких-либо понятий, нужно путем анализа найти такие категории, которые делают определение более строгим. В итоге софисту дается определение как основанное на мнении лицемерное подражание искусству, запутывающего другого в противоречиях, принадлежащее к части изобразительного искусства, творящей призраки и с помощью речей выделяющей в творчестве не божественную, а человеческую часть фокусничества. Таким образом, определение оказывается обоснованным категориями: бытие и небытие, движение и покой, мнение и знание, истина и заблуждение, божественное и человеческое творчество. Логический тип мышления должен присутствовать в определении любого термина, а если этого нет, то определение будет случайным, нестрогим, несущественным.