8-2 Юрий Борисович Норштейн

Норштейн Юрий Борисович

Советский и российский художник-мультипликатор. Большую часть работ создал, работая на студии «Союзмультфильм». Юрий Норштейн родился 15 сентября 1941 года в деревне Андреевка Головищенского район Пензенской области, где его родители находились в эвакуации. Окончив двухгодичные курсы мультипликаторов, в 1961 году устроился на киностудию «Союзмультфильм». В качестве художника-мультипликатора работал с известным режиссёром Иваном Ивановым-Вано. В 1968 году Норштейн дебютировал мультфильмом «25-е, первый день» — совместной работой с Аркадием Тюриным — в котором были использованы работы советских художников 20-х годов Лентулова, Альтмана и Петрова-Водкина. Норштейн использует специальную технику многоярусной перекладки изображения, что придаёт мультфильмам эффект трёхмерного изображения, — и наотрез отказывается пользоваться анимационной компьютерной графикой. Работает вместе со своей женой, художником-мультипликатором Франческой Ярбусовой. Много лет длился творческий союз Норштейна с оператором Александром Жуковским (1933—1999) и композитором Михаилом Мееровичем (1920—1993). В 1981 году Норштейн начал работу над мультипликационным фильмом «Шинель» по повести Гоголя, над которым работает и по сей день.

Ожившие коллажи.

Техника аппликации в анимации (еще ее называют техникой перекладки, или cutout animation) состоит в том, чтобы создавать мультфильм, соединяя вырезанных плоских персонажей, детали и фон, и пошагово фиксируя кадры на камеру. Элементы мультфильма, как и в коллаже, создаются из бумаги, ткани, фотографий и т.п. Федор Хитрук, патриарх отечественной анимации, автор мультфильмов о Винни-Пухе, «Каникулы Бонифация», «Фильм, фильм, фильм», вспоминал в одном из интервью, что «с самого рождения советской мультипли­кации, т.е. с 1924 г., движение персонажей достига­лось так: персонажи рисовались на бумаге, затем их вырезали, накладывали на фон и снимали. Такой метод освобождал от необхо­димости перерисовывать на каждой фазе фон и другие неподвижные части изображения, что увеличивало вдвое трудоемкость всего процесса. Метод назывался «аппликацией». Отрывки из книги  «Профессия — аниматор». Книжное Обозрение №33-34 (2199-2200) Вырезанных персонажей трудно заставить двигаться реалистично. Поэтому в большинстве подобных мультфильмов движения несколько резкие, комичные, наивные. Но это скорее возможность, чем недостаток. И разве можно усомниться в исключительной пластике героев Норштейна? «Да, техника перекладок и бумажной вырезки ограничивала движение персонажей, но именно эта ограниченность заставляла работать творческую фантазию, находить выразительные решения в скупых средствах. Что особенно важно: бумажная пе­рекладка позволяла использовать в мульт­фильмах богатую культуру книжной графики тех лет - графику Фаворского, Кравченко, Лебедева, Бродаты, на основе которой рождались прекрасные фильмы — «Почта», «Сказка о попе и о работнике его Балде», «Органчик», «Самоедский мальчик», «Блэк энд уайт». Отрывки из книги  «Профессия — аниматор». Книжное Обозрение №33-34 (2199-2200) Юрий Норштейн достиг гениальной художественной выразительности с помощью, так называемой многоярусной перекладки, придающей изображению пространственную глубину. Вместо одной плоскости, под камерой устанавливали стекла в четыре яруса. На верхнем ярусе располагались объекты первого плана, а на нижнем – объекты дальнего плана. Если отечественные мультипликаторы чаще все-таки рисовали своих персонажей, а затем вырезали и заставляли двигаться, то знаменитый режиссер Терри Гиллиам, создавая анимацию для легендарной британской комик-группы «Монти Пайтон», работал, так сказать, с подручным материалом. В одном из интервью он рассказывает, что находил картинки для мультфильмов повсюду: в глянцевых журналах, семейных фотоальбомах, рождественских открытках.

Аппликация сделала меня более свободным. Раньше, когда все нужно было рисовать, я страшно дорожил собственными рабо­тами. Теперь я вырезал чужие работы и вертел ими как хотел, менял их по-своему. Зачем тратить время на то, чтобы научиться рисовать, как Альбрехт Дюрер, если я могу взять лучшие его произведения и заставить их де­лать то, что мне нужно? Этот эклектизм дал мне огром­ный толчок: я мог брать аэрографию, гравюры, фотогра­фии — все, что угодно. Гигантский рывок, который мож­но сравнить разве что с выходом в Зазеркалье. Терри Гиллиам: Интервью: Беседы с Иэном Кристи. Почти весь сериал Давида Черкасского «Приключения капитана Врунгеля» сделан в технике перекладки. Любопытно, что в работах Черкасского и Терри Гиллиама много похожих приемов.  Помимо нарисованных персонажей автор использовал вырезки из фотографий, проволоку, нитки, и даже кадры из фильма «Солярис» Тарковского. Некоторые элементы (например, трезубец из швабры с воткнутыми вилкой, ножом и открывалкой) взяты из рисунков К.Ротова, вдохновивших Черкасского на создание мультфильма. Конечно, сегодня все чаще применяют компьютерные технологии, но ничто не сравнится со сделанными вручную мультфильмами. И именно техника перекладки позволяет почувствовать биение пульса художника, создать, как говорил Норштейн «пространство настроения». «В компьютере нет одушевленного пространства. Оно не тактильно, не обтрогано пальцами. А я, как Фома, должен вложить пальцы в рану. Там пыли нету. Когда меня в Швеции спросили, почему у нас в фильмах такое мягкое глубокое изображение, я ответил, что у них это никогда не получится, так как они каждый день моют стекла». Интервью Юрия Норштейна журналу "Однако" При всех различиях между творчеством Гиллиама, Норштейна или Черкасского, художникам, работающим в технике перекладки, свойственно нечто общее: сюрреализм, тонкое чувство юмора и детская способность познавать мир «на ощупь».

P.S. Очень рекомендую посмотреть небольшой фильм, где молодой Терри Гиллиам рассказывает и показывает, как он оживляет коллажи. Фильм на английском, но понятен и без перевода.