Особенности духовного производства

В чем заключается специфика духовного производства, его отличие от производства материального? Прежде всего в том, что его конечным продуктом являются идеальные образования, обладающие целым рядом замечательных свойств. И, пожалуй, главное из них — всеобщий характер их потребления. Нет такой духовной ценности, которая не была бы в идеале достоянием всех! Пятью хлебами, о которых говорится в Евангелии, все-таки нельзя накормить тысячу человек, а пятью идеями или шедеврами искусства — можно! Материальные блага ограничены. Чем больше людей на них претендует, тем меньше приходится на долю каждого. С духовными благами все иначе — от потребления они не убывают, и даже наоборот: чем больше людей овладевают духовными ценностями, тем больше вероятность их приращения. Таким образом, материальное и духовное богатства принципиально различны, и, следовательно, отношения между людьми, складывающиеся в процессе производства духовных благ, должны принципиально отличаться от материальных производственных отношений. Знаменитая фраза «Труд есть источник всякого богатства» уж по отношению к богатству духовному верна на все сто процентов. Создающий это богатство труд имеет ряд особенностей, главная из которых заключена в его всеобщем характере. Духовный труд — это всеобщий труд. Это значит, во-первых, что данный труд осуществляется «в кооперации» не только с современниками, но и со всеми предшественниками, когда-либо обращавшимися к той или иной проблеме. А во-вторых, всеобщий характер духовного труда означает, что усилия отдельного работника умственного труда в предельном случае способны обогатить, «облагодетельствовать» разом все человечество. То есть эффективность духовного труда не идет ни в какое сравнение с эффективностью (по крайней мере прошлой и нынешней) труда материального. Думается, что именно всеобщий характер духовного труда обусловливает то, что общей массе участников общественного производства работники умственного труда всегда составляли меньшинство. С одной стороны, общество и не может себе позволить содержать слишком много лиц, не производящих материальные блага — средства существования, а с другой стороны, обществу просто не нужно так много: ведь один Эйнштейн может на много лет «озадачить» все университеты, а один Шекспир может обеспечить репертуар всех театров мира. Ведь продукты духовного труда изначально общественны. В отличие от продуктов материального производства они по природе своей не предназначены только для индивидуального потребления. Вот здесь-то, вероятно, и возникает основное противоречие духовного труда: всеобщий по содержанию духовный труд осуществляется частным, точнее, индивидуальным образом. Даже в современных ус¬ловиях, при высочайшей степени разделения духовного труда, он по сути своей остается индивидуальным, персонифицированным. Совсем не случаен тот факт, что Нобелевские премии в науке коллективам авторов не присуждаются. Не случайны, видимо, и многочисленные примеры холостой работы огромных научных или художественных коллективов, институтов при отсутствии ярко выраженного лидера. Прорывы на духовном фронте по-прежнему осуществляются усилиями одиночек или небольших групп ученых, деятелей искусства и т.д., открывающих новые направления деятельности для постоянно растущей армии работников умственного труда. Еще одна важнейшая особенность духовного производства заключается в том, что применяемые в нем «средства труда» (идеи, образы, догмы) в силу их идеального характера принципиально невозможно отделить от непосредственного производителя (конфисковать, передать и пр.). Поэтому обычные для материального производства коллизии, связанные с отчуждением производителя от средств производства, для производства духовного невозможны. Невозможен для него и обычный способ развития материальных производительных сил: через изобретение принципиально новых средств труда, в которых использованы последовательно обнаруживаемые и осваиваемые силы природы, как-то: энергия воды, пара, электричества, атома и т.д. «Сила» духовного производства одна и та же с момента возникновения — это сила отдельного интеллекта. Поэтому в духовном производстве все замкнуто на творческую индивидуальность. В этом находит проявление основное противоречие духовного производства: средства духовного труда, будучи всеобщими (общественными) по содержанию, применяться могут только индивидуально. Небезынтересен и тот факт, что духовная деятельность сама по себе обладает огромной притягательной силой. Почему художники, ученые, писатели, религиозные деятели могут творить, не обращая внимания на признание? Наверное, не только потому, что надеются на его скорое пришествие, но и потому также, что сам процесс деятельности доставляет им столь сильное удовлетворение, что все остальное неизбежно отходит на второй план. Духовная деятельность во многом напоминает игровую, когда удовлетворение приносит сам процесс. Природа этого удовлетворения достаточно очевидна: в деятельности духовной продуктивное начало преобладает над репродуктивным. Это есть деятельность, созидающая нечто новое, т.е. творчество. Иначе говоря, духовная деятельность самоценна, она обладает значимостью нередко безотносительно к результату. В материальном производстве такое почти не встречается. Материальное производство ради самого производства, конечно, — нелепость. А вот искусство для искусства — вовсе не такая глупость, как это может показаться на первый взгляд. Такого рода феномен самодостаточности деятельности встречается не так уж редко: различные игры, коллекционирование, спорт, любовь, наконец. Разумеется, относительная самодостаточность такой деятельности не отрицает ее результата. В области материальных благ на протяжении всей классовой истории человечества (да в значительной мере и в настоящее время) больше ценился не их создатель, а их обладатель! С духовными благами все обстоит наоборот. Просто обладатель духовных благ никого не интересует, накопление духовных богатств бессмысленно. В обществе ценится не владелец продуктов духовного труда, а их производитель или транслятор (не тот, кто знает больше стихов или песен, а тот, кто умеет их сочинять или исполнять). Поэтому неудивительно, что и сами способы развития материального и духовного производств различны. Если в материальном производстве все исторические коллизии развертываются вокруг лишения производителей материальных благ возможности эти блага потреблять, то в производстве духовном все иначе: основная масса членов общества лишается возможности не столько потреблять, сколько производить духовные богатства. В материальной сфере подавляющему большинству членов общества навязывается сам труд, в то время как продукт труда изымается. В сфере духовной навязываются большинству как раз продукты труда — идеи, образы, догмы, сам же процесс их создания для этого большинства остается недоступным. То есть разделение производства и потребления налицо и в духовном производстве. Именно несоответствие частного (индивидуального) способа производства духовных ценностей и общественного характера их присвоения является движущей силой его развития. Прослеживаемая в обозримом будущем перспектива развития духовного производства — в расширении возможностей всех без исключения инди¬видов участвовать в производстве, а не только в потреблении духовных благ.