Раздел 1. Генетика в жизни современного человека. (результаты контент-анализа ресурсов интернет)

Мы начинаем свое исследование с вопроса: “Какое место занимает генетика в духовном мире современного человека?”. В качестве обоснования ответа на него в литературе приводятся различные основания и критерии. Нам представляется, что возможен поиск и количественных критериев для изучения влияния генетических теорий и технологий на духовную сферу общественной жизни. Так, в современной социологии и социальной истории разработаны несколько групп количественных методов для анализа структуры ментальностей, к числу которых относится и, так называемый, контент-анализ — исследование частоты встречаемости устойчивых лексических конструкций. Мы применили этот метод для анализа сайтов Интернет, так или иначе, связанных с темой, вынесенной в заголовок, так как считаем, что эта сеть является своеобразным информационным зеркалом, отражающим духовную жизнь современного общества.

Поисковая система Yahoo, на момент проведения исследования (сентябрь 2001 г.), выявила 1 290 000 web-страниц, на которых упоминается термин “генетика” (genetics). Соответственно, “естествознание” (science) встречается в 19 600 000 web-страницах, а “биология” (biology) — в 2 250 000 (рис. 1. I). Иными словами, биологические исследования в массовом сознании ассоциируются, в первую очередь, именно с генетикой. Наибольшее внимание общественности привлекают новые технологии (technology) и социальные проблемы (community), порожденные развитием генетики (рис. 1.II), которые достаточно очевидно опережают традиционные сферы практического приложения генетических знаний — медицину (genetics+medicine) и сельское хозяйство (genetics+agriculture).

Среди социальных проблем генетики по степени общественной заинтересованности занимают, безусловно, (рис. 1. III) политика (genetics+policy) и этика (genetics+ethics)— 130 000 и 97 800 web-страниц соответственно, а также взаимоотношения генетики и генных технологий с религиозными учениями (genetics+religion) — 51 400. При этом наибольший резонанс имеют вопросы соблюдения прав человека (genetics+human rights) и возможной дискриминации, связанной с получением информации о генетической конституции индивидуума (genetics+discrimination). Идеологические интерпретации достижений генетиков мало кого волнуют. И все же влияние генетический теорий и созданных на их основе технологий вызывает больше тревоги (danger и risks), чем положительных эмоций (рис. 1. IV), связанных с потенциальными выгодами (benefits) — 67 против 33 пунктов. Для сравнения: из более чем 1,55 млн. web­-страниц, где встречается термин “экология”, на 157 000 web­-страниц он ассоциирован с “благом” (benefits) и лишь на 5 (пяти) — с риском или опасностью. В последнем случае, речь идет не об экологии как науке, а о потенциальных, отрицательных экологических последствиях различных процессов или событий.

II

IV

V

VI

Иными словами, в массовом сознании лексические конструкции, включающие в качестве элемента слово “экология” (и его производные) имеют, в отличие от слова “генетика”, безусловно, положительную эмоциональную окраску. Вероятно, этот факт отражает общее падение престижа науки в глазах современного человека (в отличие от общественного сознания второй половины XIX – начала ХХ века), акцентирующего свое внимание на отрицательных сторонах научно-технического прогресса.

Необходимо подчеркнуть и еще одно немаловажное обстоятельство. Как правило, социокультурные аспекты генетики существуют, как в зависимости друг от друга, так и от их конкретно-научной основы, образуя, в конечном счете, своеобразные “гибридные” ментальные образы. В пользу такого вывода говорит значительное количество web-страниц, на которых отдельные семантические структуры представлены в корреляционной связи друг с другом. К их числу можно отнести политические и этические аспекты генетики. Семантическая ассоциация между этими аспектами генетических теорий и их практическим воплощением в менталитете достаточно выражена. Если принять в качестве меры ее выраженности, процентную долю web-страниц, общих для различных “субпопуляций”, то для этики и политики этот показатель достигает 28 пунктов из теоретически возможных 100 (Рис. 1. VI на с. 18) . Этот показатель, по нашему мнению, свидетельствует о том, что не только степень политизации генетики (как и всего естествознания) и ее участия в этических коллизиях, но и уровень этической мотивации (по крайней мере, публично выражаемой), оказывает существенное влияние на модус поведения не только отдельной личности, но и общества в целом.

На первый взгляд, представляется странной достаточно большая ассоциация (21 пункт) между политикой и религией (Рис. I. V на с.18). Возможно, это свидетельствует о значительном удельном весе теологических аргументов и мотиваций в инициировании тех или иных законодательных мер, касающихся генетики и биотехнологий. Очевидно, в настоящее время мировоззренческие связи и взаимовлияния естествознания и религии остаются более выраженными, чем это представляется адептам атеизма и сциентизма. Напротив, столь же высокая семантическая ассоциация (23 пункта) этических и религиозных компонентов генетической проблематики (Рис. 1. VI) особого удивления не вызывает. Более того, она служит, вероятно, косвенным свидетельством того, что этическая интерпретация оказывается средством коммуникации между политической и религиозной составляющими современного менталитета

Несомненно, что генетика является достаточно серьезным фактором, системно формирующим в социокультурную и духовную жизнь современной цивилизации.

Другая сторона рассматриваемого нами вопроса заключается в анализе роли экстранаучных ресурсов как формообразующего фактора генетических концепций. Для исследования этой проблемы российский исследователь использовал иной метод контент-анализа  изучение количественных соотношений и популяционной структуры вербальных метафор, ассимилированных генетикой из иных сфер духовной жизни [Седов, 2000; 2001]. Весьма показательно, что выводы, к которым пришел А.Е Седов, в целом согласуются и взаимодополняются с полученными нами результатами (Рис. 1.VII, с.18). Этим исследователем в 1940-1960-х годах отмечается наиболее активная ассимиляция физикалистских вербальных метафор. Позднее - в 70-х, эта тенденция сменяется преобладанием кибернетических, а затем  антропоцентрических и “анимизирующих” метафор (прыгающие гены, гены-хозяева, гены-рабы, эгоистическая ДНК, незаконная рекомбинация, и т. д.). А.Е. Седов констатирует: “...Когда генетики стали читать генетические тексты, точные методы анализа физической и логической организации генетических систем достигли расцвета и охватили все структурные уровни живого, а количество получаемых ими эмпирических данных об элементарных генных системах экспоненциально росло, тогда в своих образных понятиях они стали усиленно интерпретировать эти системы как живые сущности — самостоятельные и даже обладающие свободой воли”. Мы разделяем эту позицию и считаем, что это может свидетельствовать о прогрессирующем процессе гуманитаризации и усложнении междисциплинарных связей современной генетики. “Сейчас, и в ближайшем будущем, развитие генетики будет связано с созданием новых “анимизирующих” метафор: в геномику “нижних”, а затем, возможно, и более высоких структурных уровней станут проникать рабочие понятия и модели из экологии, биоценологии, культурологии, психологии, социологии и других биологических и гуманитарных наук, изучающих надорганизменные явления” [Седов, 2000].

В ментальной структуре различные аспекты генетики и генетических технологий образуют сложный вербальный комплекс, не позволяющий, зачастую, отделить его отдельные элементы друг от друга и мешающий воспринимать и понимать как их потенциальные выгод, так риски и опасности для человечества. Очевидно, конкретнонаучное содержание современных генетических теорий отождествляется с их политическими и этическими последствиями и воспринимается массовым сознанием как целостное образование. При этом, в конечном счете, современное общество не склонно сохранять уверенность, существовавшую в недалеком прошлом в безусловной самоценности нового, вновь получаемого научного знания для жизни отдельного человека и всего человечества.

Именно с этого положения как исходной точки, мы и начинаем историко-научное и философско-методологическое исследование отношений на пересечениях линий и границ исторического развития естествознания, политики и этики, которые становятся важнейшими факторами, определяющими настоящее и будущее цивилизации.