Гершенфелд н.Истина — это модель

http://esquire.ru/ideas/neil-gershenfeld

Истина — это модель

Одно из самых расхожих заблуждений касательно науки заключается в том, что ученые ищут и обретают истину. Это не так — они создают и испытывают модели.

Когда Кеплер решил упаковать Солнечную систему в ряд Платоновых тел (правильных многогранников), он сделал несколько неплохих прогнозов, которые потом были усовершенствованы его законами движения планет, которые, в свою очередь, были усовершенствованы законами механики Ньютона, которые, в свою очередь, были усовершенствованы общей теорией относительности Эйнштейна. Кеплер не стал неправ из-за того, что прав оказался Ньютон, точно так же, как Ньютон не стал неправ из-за того, что прав оказался Эйнштейн. Перед нами последовательное развитие моделей, которые разнились в своих предположениях, точности, приложимости, но не в истинности.

Это совершенно не похоже на те поляризованные противостояния, которые определяют столь многое в нашей жизни: моя партия, или религия, или образ жизни правильны, или же ваши — правильны, а я в свои верю. И единственное, что нас объединяет, — это уверенность в собственной безошибочности и непогрешимости.

Построение моделей очень сильно отличается от провозглашения истин. Это бесконечный процесс открытия и совершенствования, а не война, в которой нужно победить, или цель, которой нужно достичь. Сомнения — это не слабость, а непременная часть процесса узнавания чего-то ранее непознанного. Ошибки — это свойства, обманутые ожидания — шанс совершенствования. И решения нужно принимать, исходя из того, что лучше работает, а не взывая к привнесенным извне знаниям.

Все это хорошо знакомо по собственному опыту любому ученому — или младенцу. Невозможно научиться говорить и ходить без лепетания и шатания, без экспериментов с языком и равновесием. Продолжающие лепетать младенцы превращаются в ученых, работа которых заключается в формулировке и испытании теорий. Но для того чтобы строить мысленные модели, вовсе не нужно обладать профессиональными знаниями — эти навыки даны нам от рождения. А вот что нужно, так это не подменять их уверенностью в абсолютных истинах, которая препятствует исследованию различных идей. Понять что-либо значит создать модель, с помощью которой можно будет прогнозировать и описывать реальность. Истина — это модель.

Докинз р. Двойной слепой метод

http://esquire.ru/ideas/richard-dawkins

Двойной слепой метод

Не все идеи, которые используют в своей работе ученые, пригодны для всеобщего использования. Нас прежде всего должны интересовать не просто исследовательские методы, а инструментарий, который поможет не-ученым лучше понять, что есть наука, и принимать более взвешенные жизненные решения. Почему три четверти американцев верят в ангелов и ад, половина — в привидения, а треть — в астрологию? Почему четверть американцев полагают, что президент Соединенных Штатов родился за пределами страны и потому не может занимать свой пост? Почему две пятых американцев считают, что Вселенная появилась позже, чем человек приручил собаку?

Давайте не будем пораженцами, которые во всем винят человеческую глупость. Наверняка отчасти так и есть, но давайте немного побудем оптимистами и представим, что все поправимо: дело всего-навсего в отсутствии навыков критического мышления, неумении отделять личное мнение и предрассудки от доказательств. Я верю, что привить их способен двойной слепой контролируемый эксперимент — своего рода научная палка о двух концах, но в хорошем смысле. С одной стороны, это прекрасный исследовательский инструмент: изначально всей полнотой знаний о нюансах эксперимента не обладают не только испытуемые, но и те люди, которые непосредственно проводят экс­перимент, что позволяет свести к минимуму субъективный фактор, к тому же есть контрольная группа, которая помогает проверить объективность полученных результатов. С другой, это еще и прекрасный образовательный, дидактический инструмент, с помощью которого можно научить людей критическому мышлению. Моя идея заключается в том, что не нужно, собственно, проводить двойные слепые контролируемые эксперименты, чтобы этого добиться. Нужно понять сам принцип, уловить его важность и наслаждаться его изяществом.

Если бы в каждой школе детей учили ставить двойные слепые контролируемые эксперименты, наше мышление стало бы более совершенным, и вот в каких областях:

1.  Мы бы поняли, что не стоит делать обобщений на основании анекдотов — единичных случаев.

2.  Мы бы поняли, как оценивать вероятность того, что эффект, который кажется важным, на самом деле — результат чистой случайности.

3.  Мы бы поняли, насколько тяжело бывает исключить в мысленных построениях ангажированность, которая далеко не всегда является результатом нечестности или коррумпированности любого рода. Это очень важный урок. Он оказывает чрезвычайно благотворное действие в том, что касается недоверия к авторитетам и личному мнению.

4.  Мы бы поняли, что не стоит поддаваться на искушения гомеопатов и прочих мошенников и шарлатанов, которые остались бы не у дел.

5.  Мы бы поняли, что нам необходима привычка к критическому и скептическому мышлению, которая в итоге может спасти мир.