Глава 1. Виртуальная реальность и ее смыслы 33

зывалось действительно удобным материалом для организации но­вых дискурсивных единиц в философии. Проще всего было бы ут­верждать, что Николай Кузанский рассматривает виртуальное пре­жде всего как потенциальное. Однако, сказать так - означало бы не сказать почти ничего, поскольку тот опыт лексико-семантической организации, который представлен в работе Николая Кузанского, гораздо более богат и ярок, чем была бы простая синонимизация потенциального.

Античное понимание virtus представлено в работе Николая Ку­занского замечательно отчетливым образом. Оно постоянно «про­свечивает» через понимание схоластическое (символизирующее) и образует с ним сложное семантическое сплавление. (Любопытно отметить, что результаты такого сплавления на уровне стилистиче­ском окрашиваются в восторженные тона и не отмечены стремле­нием к строгой определенности. Учитывая, что таковы могли быть и чувства Николая Кузанского по отношению к Богу, а также и мно­жество других особенностей схоластического дискурса, отмечу все же, что такая стилистика и сам подход удивительно напоминают уже общую тональность современного нам дискурса о виртуальной реальности.)

Семантика virtual оказывается организованной у Николая Ку­занского в виде троичной конструкции. На самом низшем, эмпири­ческом уровне он выделяет факты или явления эмпирической при­роды, в качестве примера которых он рассматривает дерево. Акту­альное состояние красивого дерева с пышной кроной описывается Кузанским как созерцаемое «телесными очами». В случае же, если мы пытаемся, вслед за Н. Кузанским, увидеть, в чем состоит начало этого столь эмпирически-прекрасного дерева, мы попадаем на сле­дующий уровень мироустройства. Здесь всякое семя дерева вирту­ально содержит в себе конкретно-эмпирическое дерево, - а также и все возможные эмпирические деревья. Виртуальное, опять же, ос­мысляется здесь как соединение потенции (в античном смысле) и образа почти что совершенно в «платоновском» духе, - с той разни­цей, однако, что образ оказывается лоцирован в семени и увиден как потенция, «семенная сила» этого семени, - то есть, совершается перенос от осмысления потенциальности в регрессивном духе к её прогрессивному видению.

В этом новом качестве перед нами оказывается виртуальный образ, как он может быть понят на основании работы Н. Кузанско­го. Это образ порождающий, образ-семя, наделенный «семенной силой». Конкретно же эмпирическое дерево является, таким обра­зом, развертыванием этой семенной силы. В таком изложении от­четливо видится, однако, неизбежная неполнота или, точнее ска­зать, принципиальная уязвимость такого развертывания, - как его неспособность исчерпать эту «семенную силу» в каждом конкрет­но-эмпирическом случае. С этим коррелирует и соответствующая ограниченность «силы семени» как таковой, - и далее Николай Ку­занский переходит к рассмотрению силы абсолютной, какой видит­ся ему христианский Бог. Именно здесь осуществляется та фигура лукавства применительно к онтологической конструкции понятия, о которой я уже упоминала выше. Бог постулируется как абсолют­ная сила всех сил. На уровне стилистики текстуального изложения проводится несомненная аналогия соотношения между богом и се­менем и рассмотренного уже соотношения между семенем и дере­вом. Дерево обозначается как развертывание семенной силы, а семя - как развертывание абсолютной, всемогущей силы. На уровне же содержательном, однако, такая аналогия невозможна.

Бог, таким образом, не называется уже виртуально содержа­щим в себе все сущее; семантика потенциального в составе вирту­ального приобретает здесь уже иной вид. Христианский Бог схола­стов едва ли может быть назван «семенной силой всех сил» или, к примеру, «всех семян», - по крайней мере, в исключительно декла­ративном плане. Поэтому здесь категория виртуального как об­раза-семени уступает место представлению об образе, которое со­единяется теперь с семантикой истинности. «Стало быть, - пишет Николай Кузанский, - дерево в тебе, боге моем, есть сам ты, бог мой, и в тебе истина и прообраз его бытия; равным образом и семя дерева в тебе есть истина и прообраз самого себя, то есть прообраз и дерева, и семени. Ты истина и прообраз».

Потенциальность в античном понимании (как сап) заменяется на христианскую (как may) трактуемую в своем высшем выраже­нии как абсолют, то есть - как истинность, и составляет, в соедине­нии с семантикой образа, содержательную основу для понятия про-

1 Николай Кузанский, О видении Бога. // Кузанский Н. Сочинения в 2-х томах. М., 1980. С. 47.

34 E. Tapamyma Философия виртуальной реальности