IX шевченко в великой семье

Когда Пантелеймон Кулиш в эпилоге к своей «Черной Раде» (не называя даже имени Шевченко) сказал несколько восторженных слов о его поэтиче­ском творчестве, Шевченко не без смущения записал у себя в дневнике: «Кулиш, говоря о Гоголе, Квитке и обо мне, грешном, указывает на меня, как на вели­кого самобытного народного поэта. Не из дружбы ли это?»

В письме к Кулишу он написал укоризненно: «Очень много, слишком даже много подпустил ты мне пахучего курева. Так много, что я чуть не угорел».

Когда же поэт Желиговский, поляк, писавший под псевдонимом Антоний Сова, перевел в 1854 году не­сколько его стихотворений и задумал перевести «Ка­терину», Шевченко написал из ссылки Брониславу Залесскому: «Катерина» моя не так хороша, чтобы ее переводить и, главное, переводить Сове» (письмо от 9 октября 1854 года).

Поэтому можно представить себе, как изумился бы этот скромнейший из великих поэтов, если бы узнал, что его «Катерина» переведена не только на польский язык, но и на башкирский, кабардинский, азербайджанский, каракалпакский, узбекский, еврей­ский, адыгейский, осетинский, армянский, белорус­ский, грузинский, чувашский — так что если бы поэты национальных республик и областей вздумали про­читать свои переводы одной только «Катерины», мы слушали бы их целые сутки и все же не могли бы дослушать.

Именно об этих национальностях Шевченко писал:

Од молдованина до фша На Bcix язиках все мовчить.

Трудно даже перечислить имена всех переводчи­ков, из которых каждый мог бы сказать о вкладе сво­его народа в шевченковский праздник, и тогда мы по­няли бы, какое это чудо, что вся Украина Тараса Шев­ченко, все ее чумаки, гайдамаки, наймички, и Катерина,

375

и Ярина, и Оксана («така малёнька, кучерява»), и ме­стечко Берестечко, и Днепр, и Чигирин, и Умань, и Киев, и вербы, и тополя, и самое небо украинское — все это стало родным для всех народов советской земли.

Таков был мой доклад на юбилейном шевченков­ском пленуме в Киеве в 1939 году.

Из него следовало, что в смысле художественной близости к подлиннику новые переводы Шевченко явились колоссальным сдвигом по отношению ко всем предыдущим изданиям.

С тех пор прошло больше четверти века.

В течение этого долгого времени наши перевод­чики еще более усовершенствовали свое мастерство.

Тенденции советского стиля, отмеченные мною на предыдущих страницах, определились еще более яв­ственно в позднейших переводах Шекспира, Бернса, Байрона, Данте, Петефи, Гюго, Тувима, Фирдоуси, Расула Гамзатова, Важа Пшавелы, Межелайтиса и многих других.

За это время гослитское издание стихотворений Шевченко переиздавалось много раз. Переводчики из года в год улучшали свои переводы. Вот, например, те изменения, которые внес переводчик Вл. Держа­вин в свою версию шевченковского «Сна»:

Издание Издание

1939 года 1954 года

А тот тихий да тверезый А тот тихонький да трезвый,

Богобоязливый Богобоязливый,

Злую для тебя минуту Как кошечка

Выждет терпеливо. подкрадется,

(стр. 72) Выждет несчастливый

День для вас.

(стр. 250)

Нет у меня детей, жена Нет у меня детей, жена

Не лает, встречая. Не бранит, встречая.

(стр. 73) (стр. 251)

То же можно сказать и о «Тополе» в переводе А. Безыменского:

376

1939 1955

Очи карие, дивчата, Ведь недолго ваши брови,

Щек румяных зори, Дивчата, чернеют,

Брови черные густые, — И недолго ваши лица

Все завянет вскоре — Нежно розовеют.

Очи быстро потускнеют, Лишь до полдня, —Брови полиняют... и завянут,

Брови полиняют...

Эти улучшения отмечены в интересной книге «Го­лос Шевченка над cbjtom», изданной Киевским уни­верситетом в 1961 году'.

Тут же авторы книги с горьким чувством приво­дят примеры странных ухудшений, введенных пере­водчиками в последующие издания Шевченко.

На эти ухудшения указывает в своих статьях и Владимир Россельс, талантливый переводчик украин­ской художественной прозы, теоретик «высокого искус­ства» ².

В статье «Шоры на глазах» критик объясняет ухудшения, внесенные переводчиками в позднейшие издания Шевченко, ошибочными требованиями, кото­рые в последнее время стали предъявлять к ним ре­дакторы.

«От издания к изданию, — говорит он, — переводы лирики подвергались операции все большего прибли­жения к букве подлинника». Из-за этого «шевченков­ская мелодичность заменялась какофонией, компо­зиционная стройность — вялой невнятицей». Таковы, к сожалению, переводы многих классических стихотво­рений, таких, как «Чого мен! тяжко, чого мен! нуд­но...» (Е. Благинина), «Якби зустршися ми знову...» (Н. Браун), «Один у другого питаем...» (В. Лугов-ской), «I дос! сниться: шд горою...» (Т. Волгина), «Я не нездужаю, швроку...» (Н. Ушаков).

Все эти стихотворения, по словам критика, в пер­вых изданиях Гослита переведены лучше, чем в по­следующих.

¹ См. «Голос Шевченка над св!том». Студентськ! науков!npaui. Киев, 1961, стр. 14, 21 и 38.

² В я. Россельс. Подспорья и преграды. Сб. «Мастерствоперевода». М., 1963, стр. 161—178; «Шоры на глазах» (рукопись).

377

Между специалистами нынче возникли серьезные разногласия по вопросу о том, можно ли в русском стихе найти размеры, вполне соответствующие рит­мам многих произведений Шевченко. Поэт Н. Н. Уша­ков утверждает, что можно, так как украинская сил-лабика будто бы вполне соответствует русской силла-бике', а критики Вл. Россельс и В. Ковалевский, возражая ему, указывают, что, во-первых, эти шев­ченковские ритмы совсем не силлабика, а во-вторых, по-русски силлабические строки в окружении силлабо-тонических не звучат стихом. «Точнее, звучат просто плохим стихом»², ибо «в русском языке нет условий для развития силлабики». Силлабика вообще не свой­ственна тонической структуре русского стиха. «Рус­ское ухо такие стихи не воспринимает, — пишет Вл. Россельс.—Мы, знающие Шевченко в подлин­нике, просто не читаем их, а наши дети недоуменно спрашивают у нас, где в этих исковерканных стихах музыка и за что их надо любить? К счастью, несколько наиболее крупных произведений поэта переведено нормальным силлабо-тоническим стихом. И все же русский «Кобзарь» производит удручающее впечатле­ние,— утверждает Вл. Россельс. — По заслугам воз­величив Шевченко, сделав его имя известным бук­вально каждому русскому, мы умудрились зашифро­вать значительную часть его наследства» — таков пессимистический итог наблюдений критика над изда­ниями пятидесятых -— шестидесятых годов XX века ³.

Думаю, этот пессимизм объясняется не столько низ­ким качеством переводов Шевченко, сколько новым уровнем требований, которые предъявляет современ­ный читатель ко всем вообще стиховым переводам. Требования эти, как мы знаем, чрезвычайно измен­чивы, и то, что казалось вполне удовлетворительным

¹ Н. Н. Ушаков. О переводе шевченковского стиха раз­мером подлинника. В его книге «Узнаю тебя, жизнь!». Киев, 1958,стр. 162.

² В. Ковалевский. Размером подлинника. Сб. «Мастер­ство перевода». М., 1963, стр. 189.

³Вл. Россельс. Подспорья и преграды. Сб. «Мастерство перевода». М., 1963, стр. 166.

378

в тридцатых годах, кажется плохим в шестидесятых. Таков закономерный процесс.

Но не станем углубляться в эту тему. Пятидесятые и шестидесятые годы выходят за пределы настоящей главы. Ее тема — становление советских методов пе­реводческой практики, а эти методы вполне опреде­лились к той эпохе, которой и заканчивается этот краткий обзор. Тогда — в 1938 и 1939 годах — я при­нимал в новых переводах Шевченко живое участие, редактируя детгизовское собрание его стихотворений. К работе над этим изданием мною были привлечены Александр Твардовский, Михаил Исаковский, Борис Пастернак, Елена Благинина, Петр Семынин, и мне было радостно видеть, с каким искусством (и с каким вдохновением!) они воссоздавали подлинный облик украинского гения, тем самым в значительной мере отменяя всю столетнюю работу своих безнадежно устарелых предшественников.

БИОГРАФИЯ КНИГИ

Первое издание «Принципов художе­ственного перевода» вышло в 1919 году в виде краткой брошюры. Так как брошюра должна была служить пособием только для переводчиков, которые участвовали во «Всемирной литературе», в продажу она не поступала. Рядом с моей статьей, посвященной переводам прозы, была на­печатана статья другого члена нашей ученой коллегии, Н. Гумилева, о том, как следует переводить стихи.

Через год брошюра была переиздана. Воспроизвожу первую страницу ее об­ложки:

«Принципы художественного пере­вода. Статьи Ф. Д. Батюшкова, Н. Гуми­лева, К. Чуковского. Второе издание, до­полненное. Государственное издатель­ство. Петербург. 1920».

В 1930 году моя статья, значительно расширенная, вышла в издательстве «Аса-demia» под заглавием «Искусство пере­вода», причем к ней была присоединена статья молодого ленинградского лингви­ста Андрея Федорова «Приемы и задачи художественного перевода».

К 1936 году та часть книжки, которая была написана мною, настолько расши­рилась, что могла выйти в той же «Аса-demia» отдельным изданием — под тем же заглавием. Ей было предпослано следую­щее заявление издательства:

380

«Теоретическая разработка вопросов художественного перевода еще только на­чинается. .. Вероятно, ряд положений и оценок К. И. Чуковского вызовет споры, но и могущая возникнуть на этой основе полемика сыграет свою положительную роль, содействуя развитию новой, не раз­работанной еще области теории литера­туры. Особенно ценно в издаваемой нами книге то, что она своим острием направ­лена против формалистических тенденций в нашей переводческой практике».

В 1941 году, перед самым началом Отечественной войны, та же книжка, ис­правленная и сильно дополненная, была переиздана Гослитом под заглавием «Вы­сокое искусство». Вряд ли она вызвала в читателях большой интерес, так как, есте­ственно, все их внимание поглотила вой­на. Книжка прошла незамеченной.

Через четверть века я перечитал эту старую книжку, и мне захотелось напи­сать ее вновь, на новом материале, по-но­вому, сохранив из прежних страниц глав­ным образом те, которые, как я надеюсь, могут быть небесполезны для современ­ных читателей.

Книга эта появилась в издательстве «Искусство» в 1964 году, а в 1966 году во­шла в состав третьего тома собрания моих сочинений.

Скромные задачи, руководившие мной при ее реставрации, изложены в преди­словии к ней.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРО ЭТУ КНИГУ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СЛОВАРНЫЕ ОШИБКИ .,,,... 12ГЛАВА ВТОРАЯ. ПЕРЕВОД-ЭТО АВТОПОРТРЕТ ПЕРЕВОД­ЧИКА 22

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. НЕТОЧНАЯ ТОЧНОСТЬ . , 56

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. БЕДНЫЙ СЛОВАРЬ - II БОГАТЫЙ 96

ГЛАВА ПЯТАЯ. СТИЛЬ 115

ГЛАВА ШЕСТАЯ. СЛУХ ПЕРЕВОДЧИКА. — РИТМИКА. —

ЗВУКОПИСЬ 170

ГЛАВА. СЕДЬМАЯ. СИНТАКСИС. - ИНТОНАЦИЯ- - К МЕ­ТОДИКЕ ПЕРЕВОДОВ ШЕКСПИРА 185

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. СОВРЕМЕННОЕ (Этюды о переводчиках

новой эпохи) • 222

I. Маршак 222

II. В защиту Бернса 231

3. Высокие звезды 242

4. Еще про неточную точность 250

V. «Дон-Жуан» 255

VI. Сердцебиение любви 262

VII. Записки пострадавшего 266

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ПЕРЕВОДЫ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ . . 276ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. РУССКИЕ «КОБЗАРИ» (На путях к со­временному стилю) , 311

I. Искажение смысла 31Й

II. Борьба со стилем Шевченко 322

3. Словарные ляпсусы 330

4. Искажение мелодики 334

5. Особые трудности 340

VI. Русские «Кобзари». Иван Белоусов, Андрей

Колтоновский, Федор Сологуб 344

7. Рецидив формализма 358

7. Советский стиль переводов Шевченко , . 360IX. Шевченко в великой семье 375

биография книги , , 380

382

ЧУКОВСКИЙ КОРНЕИ ИВАНОВИЧ высокое искусство

М., «Советский писатель», 1968, 384 стр. Тем. план вып. 1968 г. № 361.

Художник В. Г. Виноградов Редактор Л. А. Шубин Худож. редактор Н. С. Лаврентьев Техн. редактор В. Г. К о м м

Корректоры: Л. Э. Казакевич и И. Ф. Сологуб

Сдано в набор 18/1 1968 г. Подписано в печать 9/Х 1968 г. А 09924. Бумага 84уЮ8'/з2, № 1. Печ. л. 12(20,16). Уч.-изд. л. 17,31. Тираж 25000 экз. Зак. № 100. Цена 92 к.

Издательство «Советский писатель», Мо­сква К-9, Б. Гнездниковский пер., 10

Ленинградская типография № 5 Главпо-лиграфпрома Комитета по печати при Со-д_ете Министров СССР. Красная ул., 1/3